Тайна леса близь села Морозова

      Снег шёл хлопьями, засыпая всё вокруг. Деревья оделись в новые пушистые шубки, но тьма обняла их с самых верхушек, заставляя всё погрузиться во мрак чёрной ночи. Под ногами хрустел снежок, прогибаясь под крепким белым сапогом холодного Стража. Белая шуба «окуналась» в порошу, покрываясь тонким слоем льда. В нежно-фиалковых глазах мужчины читалось спокойствие, длинная чёлка немного прикрывала светлые ресницы, а мех капюшона хоть и не грел, но оберегал уши Северного Слуги. Морозный воздух заставлял Гилберта скрутиться и прижаться к груди Блюстителя. Он так и не открыл глаз. Слуга Зимы бережно нёс его на руках, мало замечая всего удивительного пейзажа вокруг. Ощущение у мальчишки были очень странные. Ему было очень холодно в груди. Будто он проглотил кусок льда. Он не чувствовал холода на голой груди, на пальцах и покрасневших щеках — только там, где стучит сердце, именно там всё болезненно ныло. Он даже не сразу сообразил, что его несут на руках. Но даже когда это обстоятельство дошло до его ума, он не открыл глаз. Была надежда, что его несёт отец или, по крайней мере, лесник. Но это холодные клубы пара обжигали его веки. Он боялся, что и вправду его ждёт, если он откроет глаза.       — Ты не спишь, — тихо с ласковой толикой нежности прошептал Страж.- Открой очи, покажи мне свои рябиновые глазки, Гилберт. Мальчик притих, неосознанно прижимаясь к груди Стража, из-за боли и холода в груди. Шаги прекратились. Слуга Зимы внимательно всматривался в молоденькое личико парнишки, что исказила маленькая морщинка между белыми бровками. Гил дрожал всем телом.       — Тебе холодно? — с детским удивлением спросил Блюститель.- Скажи мне, Гилберт.       Ребёнок ничего не ответил, только сильнее прижавшись к шубе и сжимая оледеневшими пальцами мех, он тихо захныкал. Мальчик даже сразу и не понял, что его опустили на снег. После какого-то шороха со стороны, Гил почувствовал, как его окутывает что-то мягкое. Мальчишка наконец приоткрыл глаза и понял, что Страж его обернул мягкой шубой. Она была холодная, но малое облегчение альбинос всё же чувствовал.       — Это скоро закончится, Гилберт, — тихо сказал Слуга Зимы. Гилберт невольно обернулся к нему и встретился со взглядом беловолосого мужчины.- Скоро всё закончится, и ты будешь как я — бессмертным. Но это пока неважно… важно то, что мы идём к реке Смородине. Ты был там, Гилберт? Мальчик ничего не ответил, сосредоточившись на том, как бы согреться в этой толстой шубе. Всё будто и не волновало его сейчас. Ему было так спокойно, что он и сам удивился. Он снова оказался на руках стража, который, идя по снежку, внимательно, не отводя взгляда, следил за лицом Гила. В лесу не было и шороха. Только мёртвая тишина и навек застывшие деревья. Где-то на стороне закричал ворон, разрезая это безмолвие. А снег всё шёл и падал на лицо притихшего мальчишки, который имел неосторожную слабость подсматривать за Блюстителем — тот был спокоен, собран, но прежней холодности Гил не наблюдал.       — Скоро мы придём, — тихо сказал Слуга Зимы, взглянув в алые глаза.- Тебе нужно будет идти: первая встреча всегда важна, Гилберт.       — Первая?..- тихо спросил мальчик.       — Да, Гилберт, — кивнул Страж.- Ты должен произвести хорошее впечатление на нашу Королеву. Она хоть и кажется строгой, но ты её не бойся. Теперь ты один из нас. Она тебя не тронет.       — А как я здесь оказался?..- продолжал паренёк.- Я не помню, мне холодно…       — Это пройдёт. Полнощная Царица поможет тебе забыть страдания, которые ты скрывал от других, тайные желания станут явью. Она исцелит твои раны, простит твои грехи и починит твои Нити Жизни. А сейчас тебе нужно встать. Мы почти пришли.       Блюститель опустил на снег бледного альбиноса — тот выстоял и не упал от боли в слабых ногах. Шубу Страж не взял, только его рука засветилась, как в ней появился ледяной жезл со знаком «Мара». Гилберт оглянулся вокруг. Кругом был снежный лес, тускло освящённый полной луной. Вдруг на плечо мальчика что-то опустилось, обернувшись, парень понял, что это чёрный ворон. С опаской мальчишка погладил шею птице, и Гилу показалось, будто та блаженно заурчала. Но мглистый ворон взлетел и скрылся, оставляя на память в воздухе пару темных перьев.       — Скоро эта запретная часть леса, — тихо говорил Страж, — станет твоим новым домом.       Паренёк на миг взглянул на мужчину и, встретившись с сиреневыми глазами, Гилберт поспешил отвернуться. Что-то в мутной голове начало проясняться. Он уже где-то видел это место. Он стоял вблизи обрыва, а помимо леса, текла внизу река. Что удивительно, она не была замёрзшей. Её воды стремительно омывали берега, иногда затапливая маленькие кусты на обрывах.       — Ты первый за многие годы, кого я впустил сюда, — голос сзади чуть понизился, — больше никто не смел сюда лезть.       Паренёк вздрогнул отчего-то, будто знал, о чём говорит мужчина сзади. Преодолев себя, мальчик обернулся и решительно зашагал к магу.       — Куда мы идём?       — Домой, Гилберт.       Блюститель улыбнулся (это выглядело странно на бледном лице) и взял за руку мальчишку. Слуга Зимы повёл Гила вниз. Преодолевая крутые склоны, они спустились на более-менее ровные сугробы. Страж снова заговорил:       — Сейчас, ты должен молчать, Гилберт.       Мальчик кивнул скорее себе. Его снова повели вперёд. Чем дальше они шли по снегу, тем больше парень удивлялся: ему казалось, будто вода в реке чёрная. Вдруг в голову врезалась картинка: Гилберт стоит около обрыва и смотрит оттуда прямо в воду, на лице ничего не отражалось. Виденье вдруг исчезло. Они спустились к берегу. Мальчик аккуратно выпустил свою руку из ладони мага и подошёл к речке. Он опустил руку в воду и убедился, что она чёрная.       — Это река Смородина, Гилберт. Именно здесь разделяется Явь и Навь.       — Что это?       — Явь — это мир живых. А Навь — это мир мёртвых. Есть ещё Славь и Правь, но это потом. Скоро ты окажешься дома. А сейчас иди за мной…- мужчина за плечи взял мальчика, осторожно отводя его подальше от бурных потоков. Даже когда они шли вдоль берега, Гил не отрывал взгляда от чёрной реки Смородиной. Он так и не вспомнил её.