Тайна леса близь села Морозова

      Иван вёл себя странно вчера, да и сегодня — это приводило альбиноса в шок. Все до единого его действия красноглазый будто бы вкушал, жадно наблюдал за ним, при этом чувствуя смешанные эмоции. Зачем ему стоило тогда отвечать согласием? Кто его заставил? Да и в голову уже лезли мысли куда серьёзнее — «Кто я? Что я есть? Зачем? Что было раньше? Как появился? И что это за девочка в частых видениях?..» — но на это Гил никак не мог ответить. Если он задумывался об этом, его мысли сразу путались, он только после себя ловил на том, что думает об Блюстителе. Это никак нельзя объяснить! Абсурд!       Надо было есть. И идти к Стражу. Может, кто знает, он знает ответы на все эти вопросы?..       Собственно, альбинос, приведя свои мысли в относительный порядок, сел на кровать и принялся уплетать обед, иногда ловя себя на том, что разглядывает себя в зеркале. За прозрачным окном не было и свету. В комнате было как-то пусто, да и на душе тоже. Тишина. Ни единого звука не было в замке, только редко внизу слышалось, будто кто-то стучит дверью. После обеда Гил было хотел дожидаться Ивана, чтоб знать, что же его ждёт, но на пороге появились двое низких старичков, и не менее низкий мальчишка — на это Гилберт только изумлённо поморгал. Один старик был с седой бородой и усами, в красной шапке и чёрных штанишках. Второй старик с чёрной бородой, голубой шапочкой и серых штанах. А мальчишка и вовсе без бородки, рыжий, голубоглазый. Все трое держали в руках какие-то белые вещи, что бесформенно «стекали» на ледяной пол. Миг, и все трое гостей поклонились Гилберту — тот ощутил странное и щекотливое чувство, которое ему очень понравилось. С беловолосым парнем осмелился заговорить самый маленький карлик, что нёс в руке (кроме материи) белоснежные сапоги. Он поклонился до земли и немного пискляво проговорил:       — Я, мой Великий Повелитель, и мои дедушки пришли к Вам… мы принесли одежды, Господин…       — Одевайтесь побыстрее, Владыка! — хриплым голоском заговорил один из старичков.       — О да, Великолепный Властелин! Вас ждёт сам Слуга Зимы! — быстро затараторил старичок.       После такого обращение, таких прельстительных речей Гилберт и вовсе забыл, что только в длинном платье. Он гордо выгнул спину и строго осмотрел своих гостей, задрав свой острый нос. Коротышки были парню по пояс.       — Что ж, — многозначительно протянул альбинос, — можете начинать, гномы!       — Прошу, не вели казнить, Хозяин, — заговорил робко старичок с чёрной бородой. - Мы не гномы… Мы, так сказать, домовые…       — Да-да, домики, гномики, продолжайте, — не растерялся Гилберт. Попросили его «гномы» как можно гордо выпрямиться. Умыв своего Хозяина, домовые сняли с Гила белые одеяния и прямо на голое тело юноши начали одевать белесые штаны, рубашку с красным петухом на рукаве, сапоги цвета свечи. Тут на причудливую лесенку забрался молоденький карлик, что начал «колдовать» над белыми волосами, зачёсывая их то вправо, то влево. Между тем Гилберта попросили поднять свои руки, раздвинув их в разные стороны, чтобы надеть на него лазурную жилетку с белыми узорами. Наконец, и дело было кончено, альбинос, гордо вытянувшись, осматривал себя в зеркале со всех сторон, любуясь собой.       — Ну? Как я выгляжу?       — О! Прекрасно, Неповторимый Властитель!       — Неподражаемо! Обольстительно, Господин наш!       — Умопомрачительно, Государь!       Гилберт и не сомневался в ответе. Ещё раз взглянув на себя в зеркале, Гил мгновенно развернулся на носочках и стремительно, светясь всеми лучами солнца, вышел из своей комнаты, чтобы сразить своим впечатляющим видом абсолютно всех. Но его догнал самый маленький карлик, заохав, тот начал тараторить спешно:       — О, Всевластный, я вас отведу! — он схватил альбиноса за руку. - Вас ждёт Повелительница Нитей Жизни!       — Ладно, веди меня к Царице, — и неспешно, немного подумав, спросил: — А тебя как звать?       — Стёпа, Государь, просто Стёпка…       — А я просто Великий. Называй меня просто Великим.       — Конечно, Великий…       Парень будто возмужал. Он уже не ощущал той неуверенности, которую он чувствовал несколько часов назад рядом с Слугой Зимы. Кто знает, что ждёт его?..

***

      Длинный коридор, казалось, не закончится. Но Гилберт всё равно важно шагал с домовым в ногу, хотя, Стёпа всё время сбивался, ковыляя своими маленькими ножками, дабы успеть за Хозяином. А тем временем Гил узнал в коридоре огромную дверь.       — Я её видел, — немного удивлённо сказал Гилберт, - я помню её…       — Да, Великий, — Степан остановился около двери и начал быстро-быстро говорить: — Вы как сознание потеряли, мы вас и отсюда… точнее, не мы, а Господин наш Слуга Зимний. А вы, я скажу, очень даже любите поспать, — усмехнулся домовой. На секунду он ухмыльнулся, но Гил этого не заметил, возбуждённо заговорив:       — Стой, говоришь, Иван?       — Конечно, конечно, мы к Вам и не смеем прикасаться, Великий, простите, если прикоснулся к Вам лишний раз…       — Да ничего, — отмахнулся альбинос. Его больше волновал другой вопрос. - Что было потом, а?       — Да, Великий, но время…       — Я слушаю!       — Ох, вы не просыпались несколько дней, боже, вы, быть может, не помните, но вы долго не смели открыть глаз… Наш Хозяин думал уже, что Вас угробил, — не вели казнить! — он от вас и не отходил даже…       — Ясно…- немного небрежно сказал Гилберт. Почему-то этот факт Гилу очень даже льстил, хотя в его голове всё ещё не распутался клубок мыслей, казалось, что сам альбинос только живёт первый день, а всё что было до потери сознания — это попросту сон. И всё так мутно вспоминалось ему, и в его душе (он чувствовал) что-то изменилось будто. И эти, странные непонятные, неуместные чувства, эмоции только ещё больше путали его. Ему нужно было всё объяснить, чтобы хоть кто-то сказал ему кто он, что он должен делать и тому подобное.       — Великий, пойдёмте…       — Да, конечно, — почти не разобрав кинул Гил, он резко подошёл к двери и сам распахнул дверь, явившись взору обитателем замка. Их было куда больше. Но по непонятной причине, Гилберт не почувствовал страха, стыда, когда понял, что в зале было очень много народу.       Необычные существа витали в воздухе, прозрачные тени плавали где-то на стенах, а к центру зала тянулись совершенно разные создания, — одного Гил сразу подметил — бледный и высокий мужчина в чёрном костюме и плаще; после взгляд перешёл на огромную птицу с девичьим лицом; потом шёл странный уродливый волк, который что-то хрипел; удивительный старик, весь зелёный, будто в тине, но дальше Гил уже не мог смотреть на изумляющих воображение гостей — взгляд зацепился за Царицу. О, она была и вправду красива. Её чёрные волосы мягко рассекали лазурное платье с нежными полами, а на голове её был огромный бледно-голубой кокошник с росписями цветов. А её глаза были такие пленяющие и пугающе чёрные, что невольно сам пропадал в их глубине.       Гул утих. Гилберт смотрел на всё это, но шёл, медленно и непоколебимо, слыша за спиной шушуканье. Парень неспешно ступал по синему ковру, как будто и не было вокруг никого. Непонятное ощущение внутри само собой шептало, что нужно показать себя как целомудренного юношу. Хотя его память была мутна, Гил чувствовал, что ему нравятся эти взгляды, это обращение, — он чувствовал себя, как рыба в воде. Но в одну секунду дыхание его спёрло. Около трона Королевы Ветров стоял Он.       «Почему я так волнуюсь при нём?..» — пронеслось в мыслях. Там, где недавно были уверенность, холод и пустота стало как-то по-своему теплее. Гил понимал, что его что-то, несомненно, связывает с этим Иваном, но что — он понять не мог. А Блюститель будто и сам себе изменял — его доселе спокойное и сдержанное лицо немного потеплело, а в глазах растаял лёд. Гил, наверное, единственный, кто это заметил.       — Приветствую Вас, Моя Непоколебимая Полнощная Царица! — воскликнул Гилберт. Подойдя чуть поближе к трону, он поклонился до земли. После он спокойно снова выпрямился. Нужно показать себя. Что-то ему подсказывало — он именно такой. И неважно, что он не помнит. Всё придёт само.       — Здравствуй, мой Сын, — ответил нежный, пронизывающий голос. - Я рада видеть тебя здесь целым и невредимым. Твоё сердце сильное, раз выдержало такую магию, — девушка встала с трона и прошла к Гилберту. Тот стоял неподвижно, когда как все рассматривали Гила со всех сторон. Но смущался альбинос одного единственного взгляда — Ивана.       — Ты, — продолжала Марена, — дал мне обет подчинения, ты стал теперь моим сыном и другом всех этих твоих братьев. И ты теперь друг моему сыну Ивану, — она чуть кивнула и мужчина сзади вышел из-за трона полностью — Гил невольно изумился его прекрасному белому наряду. Но насмотреться не смог.       — Гилберт, — Иван подошёл ближе и, взяв руку любимого, крепко пожал её. - Я надеюсь, что ты станешь моей опорой. А я стану твоей.       — Так давайте праздновать! — крикнул чей-то певучий голос из толпы. Но никто не обратил на это внимание.       — Гилберт, ты согласен, — Иван подошёл почти вплотную и взял в свои ладони обе руки Гила. - Стать моей опорой?..       Альбинос не понимал, что происходит, но что-то внутри крикнуло «Да!», а сердце, проклятое сердце заплясало в бешеном танце.       — Да, согласен, — тихо, но твёрдо ответил он.       — Живите с миром, дети мои, — Морена подошла к паре, нарушив их зрительный контакт и, строго взглянув на пару, кивнула. - Гилберт, теперь ты навсегда связан с Иваном. Не пожалеешь?       — Не пожалею, — почти сразу ответил Гил. - Никогда.       — Хорошо, можете идти, Любимые мои Дети… Это так взволновало Гилберта. Само подсознание словно знало, что значат эти все слова. Иван и Гилберт прошли по синей дорожке. Медленно, но верно, не отрывая от друг друга взгляда, они вышли из зала. И Гул снова воцарил в огромной комнате…