***
Они мчались в Замок на конях. Сквозь ветер и бурю. Кони цокали копытами уже на мосту — Змей пропустил их без лишних слов. Гилберт, держась за одежду своего гувернёра, уже всё решил для себя. Он больше не будет жить прошлым. Но не будет будущего, если не спасти настоящее. Спасти то, ради чего живёшь. Они пробегают мимо маленького леса, приближаясь к вершине, на которой возвышался знакомый Замок. Когда ворота расступились, всадники тут же вбежали в сад ледяных скульптур. Гилберт спрыгнул с чёрного коня, врываясь в Замок. Он готов спасти любимого. Готов ради него на всё. Готов простить все его ошибки… Лишь бы тот забыл его огромную оплошность. Он бежит по лестнице, перепрыгивая разом через несколько ступень. Держась за перила, он мчится только вперёд. Коридор кажется нескончаемым. Но вот дверь в их комнату. Альбинос вбегает в и… Замирает, ведь здесь никого нет. Гил зло ударяет рукой стену и мчится на этаж выше — в тронный зал. Задыхается. Кажется, сейчас упадёт. Но он бежит, не останавливается, упрямо направляясь к залу. Эти огромные белые двери казались спасением. Самым важным, что есть здесь! Гил растворяет двери, вваливается в комнату. Он бежит к трону, но от недостатка кислорода останавливается, глубоко дышит. Он осматривается с трудом, ведь чёрное полотно прикрыло глаза. Отдалённо до его уха доходит голос Царицы. — Мы ждали тебя, — когда Гил поднимает глаза, сквозь мрак то видит Марену около трона. Она смотрит выжидающе, укоризненно.- Долго ли ты думал, что совершаешь ошибку? — Где Ваня? — спрашивает парень, не имея возможности отдышаться. Царица лишь прикрывает глаза. — Ты совершил грубую ошибку, бросив моего сына в лесу… Чего же ты хотел? Думал, что все эти годы твои родные ждут тебя?.. Глупо… — Где Иван? — уже твёрже спрашивает альбинос. — Ты свободен. Он разорвал связь. Не волнуйся, ты не умрёшь, и… — Где Мой Иван?! — громко кричит Гилберт. Он подходит к замолчавшей Царице почти в плотную. Та только тихо ответила, не изменившись в лице: — Он в ледовом зале. Один. — Отведите меня к нему, прошу, матушка! — Гил подходит ближе и, притянув к себе холодную руку, выжидает решение Мары; он был расположен даже целовать её длани. Та отвечает не сразу: — Хорошо, — та глубоко выдыхает. Отрывает его руки от себя и улыбается.- Гилберт, спасибо, что вернулся. Не дай совершить Ивану ещё одну ошибку.Надежда.
3 марта 2017 г. в 22:27
Слякоть противно булькала под ногами. Но Гилберт не останавливался. Он шёл, еле перебирая свои тяжёлые и мокрые ноги. Деревня вновь обратилась во тьму. Он смотрел перед собой, но ничего не видел. Той чудачке, о которой вспомнил, он хотел отдать подарок на тот самый Новый Год, когда жил всё ещё здесь. Гил невольно прикрывает глаза, вспоминая, как старательно собирал для подруги картонного солдатика из книжки. Но он не успел его подарить. Да, признаться, он давным-давно потерян, чего там. Но Гил пытался не думать об этом. Лизы, его подруги детства, товарища в драках, увы, уж нет. Значит, есть ли смысл думать о ней? — Нет.
Альбинос огибал старые избы с резными окнами, с крыш которых так и не сошёл снег. Странно, что за весь день на улице не было практически никого. Даже детей. Да и парень заметил, что много домов уже заброшено. Эта деревня начала вымирать, что заставляло Гила огорчённо склонить голову к земле. После того, как пришли воспоминания, ему стало неспокойно. Он уже пожалел об этом.
Он то и дело проходил мимо собственного дома, наблюдая за родными. И сейчас он снова подошёл к одинокому окну. Было спокойно, но никто не спал, даже несмотря на то что была ночь на дворе. Они сидели около печи и разговаривали. Мама, облокотившись о мужа, прикрыла глаза и рассказывала что-то отцу. Гил замер, смотря на его постаревшее лицо, волосы цвета пепла, красные глаза… И в следующий миг чуть не вскрикнул. Это ведь тот самый мужик, что чуть не прикончил Ивана в лесу!.. То есть тогда Гилберт чуть не убил своего собственного отца?..
От этой мысли Гил упал на снег. Его руки прильнули к лицу. Он сидел, не смея двинуться. Но вскоре его упрямая голова начала бросать совершенно другие мысли. Мысли о том, кого чуть не убили тогда. О том, кого он так…
Всё ещё любит. Увы, это проклятье ещё не прошло. Он хотел забыть. Он сидел, пытаясь думать о чём-то другом, но не получалось. Этот Иван, его образ преследует его. Даже снег, чёртов белый покров — он напоминал о том, кого стоит забыть. Гилберт сказал себе «нет». Надо забыть. Забыв, станет намного легче; да, он станет свободным! Он убежит куда-нибудь… Но и здесь, на этой самой мысли, Гилберту стало больно. Куда он пойдёт? Отец и мать его уже не ждут — у них есть дочь. Друг умер, других он не помнит так ярко. Гилберту было стыдно из-за того, что он лишь немного расстроился из-за смерти Лизаветы. Это же друг детства, нужно хотя бы слезу пустить, но… У него не получалось. Он даже насильно хотел заставить себя это сделать, но реветь из-за девчонки он не мог и не хотел. Он почувствовал укол вины и лёгкого сожаления.
Послышалась чья-то смутная молва над головой. Когда Гил вновь взглянул в окно, его родители были совсем рядом. Альбинос встал и прильнул к окну, касаясь стекла своими покрасневшими от моросящего воздуха руками. Становилось холодно. Сквозь эту мутную пелену он увидел отца, что облокотился о стену. Его лицо было немного расстроенным, а мать же была рядом, с таким же выражением глядя на мужа. Альбинос расслышал их разговор:
— …я всё ещё надеюсь, что… Штефан, я думаю, я чувствую, что он рядом…- женщина опустила свою голову на его плечо и вздохнула. Будто сквозь вату был ответ:
— Я тоже, Юля, — он огладил её дрожащие плечи сильными руками. Мать плакала. Но Гил не понимал почему. Он хотел помочь ей. Даже его рука опустилась рядом с ней, но на стекле. Он представлял, будто тоже утешает маму. Почему же она плачет?.. Женщина, будто почувствовал прикосновение, повернула голову к окну. Глаза её были мокрыми и почти такими же, как у Гилберта раньше. И эти самые глаза вдруг удивлённо округлились. Гил смотрел на мать в ответ, не понимая, что же она такое увидела. Он посмотрел через плечо — там никого не было.
Обернувшись снова, он заметил, как на него смотрят две пары глаз. Красные глаза отца были такие же удивлённые. И Гилберту вдруг показалось, что оба родителя смотрят именно на него. Но… разве, его уже видно?..
Альбинос попытался улыбнуться, но не мог. Внезапно у матери подкосились ноги — отец схватился за жену, которая чуть-чуть не упала навзничь. Он обеспокоенно перевёл взгляд на любимую, пытался привести её в чувства. А парень от неожиданности отпрянул от окна. Споткнувшись, он упал в грязный снег, тут же вскакивая на ноги, чтобы в следующую секунду броситься бежать. Он несся поневоле, сам не понимая зачем. Парень вновь спотыкался, падал, но вставал снова. Он мчался в лес.
Чёрный лес казался ему охранником жизни его, единственным спасением. Оглядываясь, он думал, что за ним гонятся тысячи душ; Гилберт уже скрылся за сотнями сосен, прижимался почти к каждой, но когда упал, он больше не встал. Альбинос, тяжело дыша через рот, схватился за свою голову, пытаясь привести в порядок мысли. Зачем же он бежал? Ведь, вроде же, он хотел вернуться: воссоединиться со своей семьёй. Но сейчас, как только его заметили, он как трус бежит от них. Гилберт запутался. Его сердце — он чувствовал — разрывается на части. Гил в бессилии сел на снег, опираясь спиной о ствол сосны. Он смотрел в чёрное небо. Не было видно даже луны… как дома.
Голова болела, хотелось просто уснуть и не просыпаться. Смерть?.. Нет, слишком глупо убивать себя. Тогда что же делать? Может, сбежать? Нет, он уже думал об этом — бесполезно. Штаны уже промокли, наверно, не стоит лежать так в мороз, но почему сейчас так одновременно спокойно, но в то же время тревожно на душе? Его душа сейчас боролась. Терзания сердца не утихали. Парень сжимал переносицу, давил на виски, думал, что делать… и не мог решить. Иван — как же относится он к нему сейчас? Кто есть для него Иван? Что изменилось?.. Как же всё сложно.
Он должен ненавидеть его. Ведь сейчас он отвергнут родным миром, но… нужен ли вообще Гилберту этот реальный мир? Как будто осознание приходит лишь сейчас — а был ли здесь Гилберт счастлив? Если да, то в Нави он был настолько несчастен, что вправе ненавидеть любимого? Всё и вправду так запутано, что разобраться сложно. Но всё же возможно.
Гил и не заметил, как вдруг ночь стала светлее. Он поднимает взгляд, встречаясь с полной луной, которая завораживает своей красотой. А ведь тогда они бежали в лес, чтобы посмотреть на Стража. Была ли это судьба? Гил не помнил, чтобы был фаталистом, но если подумать, не должно ли было всё именно так случиться?..
Он думал теперь только об Иване, как он там?.. Наверное, он поспешил тогда… Только сейчас Гил понимает, что на самом деле натворил.
Слышит шум. Будто топот… Снежок прогибается, хрустит. Всё ближе ржание и тяжелое дыхание коней. Казачий свист. Гил запоздало поднимает глаза и вдруг видит, что навстречу к нему неслись двое всадников. Франциск и Феличиано. Они бежали к Гилберту, словно тот единственное спасение. Но и этот оказалось так.
— Гилберт! — вскричал француз, останавливая коня перед самым альбиносом. Конь поднялся на дыбы и заржал.- Возвращайся обратно в Замок!
Тут же остановился поварёнок, но его же кобыла лишь фыркнула, подходя к альбиносу.
— Ты с нами! — крикнул Фели, серьёзно глядя на ошарашенного, но всё ещё сидящего альбиноса.
— Что? Что произошло? — парень невольно встаёт на ноги, оглядываясь на Ведьмака.
— Ты можешь вернуться обратно, — взволнованно говорит Франциск.- Наш Страж… Лишь ты его можешь спасти!
Гилберт замер в нерешительности. Что происходит?