Keep my heart captive, set me free

- Скучаешь по нему? – спросила Лилиан, обнимая сына сзади и устраивая свой подбородок у него на шее. Сейчас он был столь высоким, худым и сильным, таким непохожим на маленького белокурого ребенка, которого она всюду брала с собой. Этот маленький мальчик был живым и шумным, он всегда к чему-нибудь стремился; будь то залезание на журнальный столик и распевание песен во всю силу его маленьких легких или разрисовывание стен мелками, утверждая, что он создает искусство. Он был полон вопросов и грез о своем будущем и о Доме, который у него появится, чтобы сказать, что его картины были красивыми, и что он здорово танцевал. Ее сердце разрывалось, потому что он получил прямо противоположное этому. Ему достался тот, кто вылил ведро воды над огнем, пылавшим внутри него. Она ненавидела его, испытывала к нему отвращение и хотела, чтобы он держался подальше от любого из живущих людей, но вместо этого он бродил на свободе, посещал Смотрины, и, очевидно, выбирал новую жертву, и это причиняло ей такую сильную боль…думать, что другой родитель должен будет стоять и смотреть, как их ребенок превратится в оболочку своей прежней личности; напуганную, закрытую и сломленную. Но теперь, когда она стояла и обнимала этого нового человека, которого до сих пор любила больше жизни, и который все еще был ее маленьким мальчиком, несмотря на то, что он возвышался над ее миниатюрной фигурой, Лилиан что-то в нем разглядела. Нечто, что по ее мнению, он давно потерял. Когда он повернулся, чтобы взглянуть на нее и кивнул, давая подтверждение на ее вопрос, в его глазах снова появилась искра. Искра, которой как раз могло оказаться достаточно, чтобы снова разжечь огонь и заставить его заполыхать. - Эм…я…д-да, - краснея, пробормотал он, и она улыбнулась, легонько щекоча его бок. - Ты не должен этого скрывать. Это хорошо, что ты скучаешь по нему, - улыбнулась она, и саб посмотрел на свои переплетенные пальцы, что было нервной привычкой, приобретенной в худшие для него времена, которая никак не исчезала. Он, нахмурившись, посмотрел на нее и зажал между зубами нижнюю губу. - Но… это не странно? Я видел его два дня назад, мне не должно его не хватать…я… - начал он, и мать улыбнулась ему, гладя его светлые волосы. - Милый…если то, что ты рассказывал мне о нем, правда, то неудивительно, что ты соскучился по нему, но он будет здесь с минуты на минуту, так что не волнуйся. Хочешь помочь мне накрыть на стол? – спросила она, но сын застенчиво посмотрел на нее из-под челки, и она, посмеиваясь, закатила глаза. – Или ты можешь просто оставаться приклеенным к окну, пока он не появится здесь, никаких проблем. - Спасибо, мама, - с улыбкой пробормотал саб, и на мгновение он снова стал ее Джеффом, ярким маленьким мальчиком, который ждал у окна, пока мимо не проедет грузовик с мороженым, даже если у них в холодильнике лежало три коробки этого добра. Она вошла на кухню и достала тарелки, чтобы расставить их на столе, возвращаясь мыслями на несколько дней назад, когда Джефф вернулся домой и попросил их обоих сесть, чтобы он мог с ними поговорить. - Мама, папа…я…у вас…гм…у вас есть минутка? Мне нужно кое-что вам сказать, - несмело начал он разговор, и его родители нахмурились, наблюдая за его сгорбившимися плечами и дрожащими пальцами, их сердца обливались кровью от того, каким он стал пугливым. - Конечно, дорогой. Что-то не так? – спросила Лилиан, когда они устроились в гостиной, а ее Дом прижимался сбоку, даря комфорт, пока их сын сидел перед ними, сцепив между собой пальцы и опустив глаза. - Нет…нет, я думаю, все хорошо… мне просто…я не…я не хочу, чтобы вы волновались…или боялись за меня так, как, я думаю, делали все это время. Я…я не хочу больше быть обузой и поэтому… - бессвязно начал он, но Джереми поднял руки, чтобы прервать его. - Джефф, ты нам не в тягость. Даже если бы с тобой ничего не случилось, мы бы до сих пор беспокоились за тебя и переживали по всяким пустякам, потому что это то, что делают родители. Это является частью наших обязанностей, договорились? – сказал он с заботливой улыбкой, и его сын осторожно вернул ее, чуть больше расслабляясь. - Ладно, гм…ну…новость, которую я должен вам рассказать, состоит в том, что…гм…на меня…на меня снова заявили права, - наконец, прошептал он, и на них обрушилась мертвая тишина. Его родители смотрели на сына, широко распахнув глаза, раскрыв рты, с неверием так ярко написанным в их чертах, что оно заставило саба прижаться к спинке стула, со страхом, стягивающим кости, словно шнуром, и отягощающим голову раскаянием. Родители были напуганы, расстроены и злы. Он допустил еще одну ошибку? - Мама…прости…прости… - вырывалось у него короткими вздохами, и он не мог обрести своего голоса от сожаления, которое он чувствовал из-за того, что заставил их снова беспокоиться. Он не мог ничего с этим сделать, ведь правда? Его легкие болели, пока он глотал вздох за вздохом, но это ощущалось так, как будто в атмосфере вокруг него не было никакого кислорода. Он продолжал извиняться и пытался сделать это правильно, но не знал как именно. Это чувствовалось, словно он просто не мог удержать равновесия и угодить всем. Если Ник был счастлив, то его родители не были, а если они были довольны, то тогда не был он, и это было так больно, что он просто хотел сделать так, чтобы это прекратилось. - Джефф…Джефф, милый…посмотри на меня…детка…детка, дыши…ты в порядке, - голос его мамы донесся до него, казалось бы издалека, даже если он и чувствовал на себе ее пальцы, обхватывающие его вокруг плеч, удерживающие его от расползания по швам. -М-мама… - отрывисто рыдал он, а его паническая атака придавала всему несоразмерные пропорции. – Мне очень жаль…очень жаль. - Нет, детка…тебе не за что просить прощения. Мы с твоим папой были удивлены, потому что не думали, что ты когда-нибудь будешь готов кому-то принадлежать…но, милый, это хорошая новость…на самом деле, и мы не сердимся на тебя, - быстро успокоила она сына, и тот поднял взгляд мокрых глаз с красной окантовкой, которые были такими сломленными, что у нее внутри все заныло. - Это…это так? – прошептал он, и Лилиан нежно поцеловала его в лоб. - Ты счастлив с ним? – спросила она, и он снова опустил взгляд, теребя свою форму академии Далтон, которую у него не было возможности переодеть. - Он…я думаю, что с ним безопасно…тепло…я имею в виду…когда он обнимает меня…мне снова тепло… - попробовал объяснить он, пытаясь заставить их увидеть, но слова вышли путанными и смущенными, и он разочарованно провел рукой по лицу, будучи еще нервным и не оправившимся от последствий своей паники. - И это хорошо, детка. Ты этого заслуживаешь, - улыбнулась ему Лилиан, и он сжал руку, лежащую у него на плече. - Это Ник? – неожиданно спросил его отец, и взгляд Джеффа удивленно встрепенулся. -К-как ты узнал? – спросил он на выдохе, отчего все его тело охватила дрожь, пока оно подстраивалось получать достаточное количество кислорода, чтобы нормально функционировать. - Когда мы были на том обеде с родителями Блейна…родители Ника тоже там были. Они рассказали о том, какие сильные чувства он к тебе питает и заверили, что он никогда не причинит тебе вреда…так что если ты снова вступил в узы…отрадно знать, что это будет с ним, - сказал Джереми, и Джефф таращился на него в течение мгновения, прежде чем столкнуться взглядами с ними обоими. - Так значит…вы не сердитесь…на…на меня, - спросил он робким голосом, и Лилиан тихо всхлипнула. - Мы никогда не сердимся на тебя за то, что ты счастлив, детка. Если Ник заставляет тебя все это чувствовать…если он действительно тебя любит… - сказала она, и Джефф снова посмотрел вниз. - Он сказал, что это так… - признался он, пожав плечами. - Ты не веришь ему? – спросил Джереми, и Джефф откинул голову в сторону. - Я…просто не знаю, смогу ли я… пока еще нет, но… мне кажется, когда-нибудь я бы смог… если он останется… - сказал саб, и оба его родителя обернули вокруг него руки, крепко обнимая. - Он останется… - прошептала Лилиан, и саб кивнул, готовый позволить своему разуму в это поверить. Джефф мягко улыбался, пока смотрел на улицу, словно заставляя ее быстрее привести к нему Ника… прямо сейчас. Он не лгал, когда говорил, что скучал по нему. Ник отправился домой два дня назад, чтобы провести Сочельник и Рождественское утро вместе со своими родителями, но теперь он придет на обед и останется с ним на ночь, и саб не мог дождаться, чтобы снова оказаться ближе к нему. Было странным и слегка пугающим то, насколько зависимым он стал от Ника за такой короткий промежуток времени, но, на удивление, ему не хотелось этого менять. Дом облегчил ношу на его плечах и заставил его почувствовать себя свободным в первый раз за все это время: без непрерывных кошмаров, без грубости, без унижений, без боли, без страха… Это был просто Ник. Его теплое присутствие заставляло сердце Джеффа плавиться, а его доброта давала сабу такое ощущение, словно в один прекрасный день он, возможно, снова начнет верить в людскую доброту без того, чтобы ее приходилось доказывать. Он отодвинул занавеску подальше и подпрыгнул на месте, когда увидел приметный красный БМВ, тормозящий у подъездной дорожки, яркий цвет которого контрастировал с блеклыми окрестностями. Джефф был наполовину взволнован и напуган появлением Ника в своем доме. С одной стороны, саб в нем жаждал своего Дома и новоиспеченного баланса, который он обрел в его руках, и он не мог дождаться, чтобы снова там очутиться; опираясь на него, будучи в безопасности и под защитой, с заглушенными и отодвинутыми в сторону сомнениями. Однако с другой стороны это вызывало страх, потому что его жилище не было роскошным. Его семья потеряла все, пытаясь его защитить, их обед будет скромным, подарок, который он приготовил для Ника, практически не представлял никакой материальной ценности, и Джефф просто не мог избавиться от страха, что после этого Ник увидит, как различны были их миры, и уйдет. Двигатель заглох и хлопнула дверца, в результате чего Джефф вышел из ступора, в который вверг его Ник, и ринулся на кухню, запыхавшись и подрагивая от нервов. - Он…он здесь, мама, - изо всех сил выпалил он, когда стук разнесся через их небольшой дом, и прежде чем Джефф хотя бы смог снова обнаружить под ногами твердую землю, голос его отца прозвучал по коридору. - Я открою! – нараспев сказал он и ринулся наперерез своему сыну, который нахмурился, когда он распахнул дверь и впустил его Дома. Он мог услышать приглушенные голоса и увидел своего отца, повернувшегося к нему спиной, чтобы заслонить его взгляд от чего-то, но не мог сказать, что именно это было. Джефф сделал шаг вперед, чтобы с любопытством взглянуть на их руки, но его папа оказался быстрее, бросившись вверх по лестнице, прежде чем он смог хоть мельком взглянуть, и вскоре окружающее его пространство наполнилось сияющей улыбкой Ника. - Привет, ангел, - прощебетал он, и Джефф надулся, глядя на него. - Что это было? – спросил он, указывая на лестницу, куда скрылся его отец, хихикая, как сумасшедший. - Что значит что? – невинно издевался он, и раздраженный саб нахмурился в его сторону. - Забавно, - произнес Джефф, скрестив руки на груди. - Достаточно забавно, чтобы я получил поцелуй от ангела? – тихо прошептал Ник, когда подошел к сабу и обернул руки вокруг его напряженного тела, которое еще не привыкло, что руки на нем были нежными и любящими, а не грубыми и оставляющими синяки. - Может быть, - позволил себе застенчиво улыбнуться Джефф, когда посмотрел в глаза своему Дому, наклоняя голову в робком приглашении и задрожав всем телом, когда Ник сократил расстояние между ними, поймав его губы своими собственными, которые были холодными и потрескавшимися от укусов ветра, но бесконечно нежными. Джефф снова растворился в нем, его тело расслабилось и распутало узлы, когда в его объятиях он обрел силу. Их губы соприкоснулись безмолвно, медленно, совершенно. Джефф никогда не знал, что поцелуи с кем-то могут ощущаться так остро, словно он был любимым и заветным, но Ник делал это всякий раз, когда прикасался к его губам, и саб этим наслаждался. Ник отодвинулся на достаточное расстояние, чтобы их лбы подпирали друг друга, но когда он говорил, их губы все еще соприкасались, и это заставляло Джеффа дрожать. - Я скучал по тебе, ангел, - прошептал он, и Джефф одарил его одной из своих редких улыбок, которая озарила его глаза светом и вызвала морщинки в их уголках; последнее доказательство того факта, что он был счастлив. - Только два дня, - попытался поскромничать он, зная, что с Ником этот номер не пройдет, поскольку он игриво поцеловал кончик его носа и ткнул пальцем в ребра, щекоча саба. - Мой мальчик должен говорить правду, - надулся Ник, и Джефф практически лишился чувств от того, с какой любовью обращался к нему Дом. - Я…я тоже скучал по тебе, - прошептал он, опустив взгляд и осторожно произнося слова, но руки Ника, лежащие на нем, просто продолжали его поддерживать и ласкать. - Это приятно слышать. Могу я сейчас встретиться с твоей мамой? – спросил он, и Джефф сделал глубокий вздох и кивнул, взяв Ника за руку. - Эм…да…она…она заканчивает обед, - сказал он и потащил Дома за собой на маленькую кухню. Они вошли в комнату и обнаружили Лилиан, которая наносила последние штрихи на их еду, раскладывая ее по тарелкам и проверяя, чтобы все было в порядке. Ник почувствовал себя немного неловко, потому что обед выглядел довольно большим и более роскошным, чем он ожидал, и ему не хотелось думать, как им удалось за него заплатить; неприятно было чувствовать, что из-за него они устроили все эти хлопоты, когда все, что Дом хотел сделать, так это любить Джеффа. - Здравствуйте, миссис Стерлинг, - поприветствовал он, когда женщина повернулась, чтобы посмотреть на них. Сияющая улыбка на красивом лице заставила ее снова выглядеть молодой, и на мгновение Джефф почувствовал, что его сердце подпрыгнуло, потому что в течение долгого времени он не видел, чтобы его мама выглядела так, как сейчас…как будто она снова могла дышать. - Привет. Пожалуйста, зови меня Лилиан, - улыбнулась она, обогнув столешницу, и предложила ему руку, с энтузиазмом пожимая ладони, замечая, каким защитническим жестом его рука обвивала ее сына. - Хорошо, Лилиан. Я – Ник, - представился он, и женщина кивнула. - Я знаю. Джефф все время о тебе говорит, - подмигнула она, и Ник почувствовал, как саб напрягся в его руках. Щеки Джеффа запылали, а взгляд опустился в пол, когда он сцепил вместе свои пальцы. Ник ощутил его дискомфорт, словно он был его собственным, и Дом просто должен был заставить его снова расслабиться, он должен был сделать так, чтобы саб увидел, что каждая маленькая эмоция, которую он испытывает к Нику, возвращается им от всего сердца. - Это так, ангел? – наклонился Дом, чтобы прошептать ему на ухо, и Джефф еще больше напрягся. Его пальцы задрожали, закручиваясь в болезненный узел, но его голова один раз качнулась вверх и вниз, отвечая на вопрос. Лилиан смотрела на них, жалея о своем решении подразнить сына, когда все это было для него так ново и так чуждо, но вместе с этим ей нравилось то, как это парень заботился о нем. - Я говорю о тебе все время. С первого мгновения как увидел тебя, когда ты не имел ни малейшего представления о том, каким любимым и восхитительным ты был тогда и остаешься до сих пор, - тихо заверил он саба, и Джефф снова устремил взгляд вверх, инстинктивно прижимаясь к нему ближе. Саб внутри него мурлыкал от удовольствия, когда Ник обернул вокруг него обе руки, снова предлагая ему свою силу. Он уткнулся головой в изгиб шеи своего Дома, перебарывая собственных демонов и размещая нежный поцелуй на мягкой коже. Родной. Мой. Его кровь почти пела, и саб прижался еще ближе, краснея, когда увидел, что его мама смахнула со щеки слезу, когда повернулась, чтобы забрать еду. - Вы, ребята, идите и присядьте. Я сейчас буду подавать наш обед, - велела она, прочистив кашлем свое охрипшее горло, и Ник отстранился, в процессе этого целуя Джеффа в висок. - Вам помочь? – вежливо предложил он, потянувшись к одной из тарелок, которая выглядела наиболее тяжелой. - Спасибо, милый. А ты, дорогой, должен равняться на молодое поколение, - шутливо выбранила она своего мужа, только что вернувшегося в комнату, который, в свою очередь, притворно хмурясь, уставился на Ника. - Ну, спасибо, что пришел сюда и продемонстрировал моей жене, что ей нужен кто-то получше, - недовольно проворчал он с огоньком в глазах, и Джефф ощутил на сердце тепло от того, как легко они сплотились вместе, когда расставили еду на столе и сели за стол, приступив к трапезе. У них не было традиционного Рождественского ужина с тех пор, как они сюда переехали, из-за его стоимости, но, несмотря на это, им всегда удавалось наскрести на что-нибудь добротное для этого дня, и когда они закончили с супом и только приступили к куриным грудкам с грибами и соусом из моцареллы, отец Джеффа снова заговорил. - Итак, Ник… Джефф много нам о тебе рассказывал, но мы также хотели бы услышать что-нибудь и от тебя, - протянул он, и Ник улыбнулся, учтиво вытирая губы салфеткой. - Пожалуйста, спрашивайте, - призвал он, отхлебывая воду. - Ты специализируешься на литературе, правильно? – спросил Джереми, и Ник кивнул, сжимая под столом руку Джеффа, когда почувствовал, что саб дергается от перспективы допроса, который явно планировал его отец. - Да, сэр, литература и философия, - почтительно ответил он, и Джереми кивнул. - Нет необходимости называть меня сэром, достаточно просто Джереми, сынок. И это интересная комбинация. Любые мысли относительно того, что ты хочешь сделать со своей степенью? – спросил он, наклоняясь вперед на локтях, что указывало на его неподдельный интерес. - Я всегда хотел учить. Играл в учителя у себя дома и готовил для мамы и папы поп-викторины, а затем, если они их проваливали, я получал дополнительный шарик мороженого, потому что они не занимались, - откровенничал он, небрежно пожимая плечами, ничуть не смущаясь, и все они залились смехом от этой милой истории, а Джефф представил крошечного Ника нарочно раздающего колы, чтобы получить мороженое. - Что родители думают о твоем выборе карьеры? Как быть с тем, что они деловые люди и все такое прочее, – спросила Лилиан, и Ник легко пожал плечами. - Они действительно это поддерживают. Думаю, они всегда знали, что я не пойду по их стопам. Я всегда до смерти скучал, когда ребенком меня брали на работу, и обычно это заканчивалось тем, что я пробирался в комнату отдыха и выпивал там весь сок. Преподавание – это то, что я люблю, и они хотят, чтобы я этим занимался, - ответил Дом, и все они кивнули в знак одобрения. - Это хорошо, что ты знал, чем хочешь заниматься с самого детства. А Джефф… - с фырканьем начала Лилиан, и Джефф покраснел до корней его платиновых волос. - Маааам! – проскулил он, но Ник мягко его утихомирил, а на его лице разрасталась ухмылка. - Хочу услышать о маленьком Джеффе. Я рассказал тебе все о себе, - игриво подтолкнул он его в плечо, и Джефф вздохнул, сдаваясь. - Хорошо. Но ты сам об этом просил, - пробормотал он и ткнул вилкой в свою пасту, изображая ярость и угрюмость. Однако внутри он улыбался. Эти подтрунивания и даже множество маленьких, беспрерывных прикосновений были дополнением к чему-то, от чего Джефф никогда не хотел уходить. - Я согласен. Хорошо, что же Джефф хотел делать, когда был маленьким? Дайте мне на него все грязные подробности, - просил он, почти подпрыгивая на стуле, радуясь, что наконец-то узнает больше о своем ангеле. - Он хотел стать подсолнухом, - фыркнул Джереми, и Ник почти поперхнулся кусочком пищи. - А что же теперь? – захихикал он, и Джефф надулся. - Мне было два! – заныл он, и его мама рассмеялась, нежно растрепав ему волосы. - Мы проезжали мимо поля подсолнечника, это было красивое место, и мы остановились, чтобы сделать снимок. И там мы увидели, что они поворачиваются к солнцу, и Джефф был так ими очарован, что решил, что это то, кем он хочет стать, когда вырастет, - сказала она с мягкой улыбкой, и Ник практически мог увидеть маленького светловолосого мальчика, бурлящего от волнения, когда он увидел, как красивые цветы поворачивают свои головки к теплу, и решившего ,что это то, чем он хочет заниматься всю оставшуюся жизнь. Дом почувствовал, как его грудь сдавило при мысли о том, что его внутреннее солнце так рано потускнело, оставив его в холоде и одиночестве, и было так ясно, что он не хотел больше ничего, кроме как снова согреться. Внезапно в его голове пронеслась фраза…единственная фраза, которую, по его мнению, он не понял в то время, но сейчас она обрела для него смысл. «Когда ты рядом, становится тепло» Вот что имел в виду Джефф, когда говорил эти слова, но Ник до сих пор не мог понять их глубины. Саб практически сказал Нику, что он его тепло, его солнце, и в этот момент ничего не могло иметь для него большего значения. Он любил его так сильно, что от этого становилось больно, и Ник поклялся себе, что никогда не позволит ему снова замерзнуть. - И я могу это видеть. Золотые волосы, красивое лицо. Из него получится великолепный подсолнух, - мягко сказал Ник, тоном, который неожиданно стал серьезным, а не дразнящим, и Джефф ущипнул его за руку, в попытках отвлечь его от своего румянца и от дрожи в теле, вызванной этими словами. Если бы он был подсолнухом, Ник был бы его солнцем, и саб об этом знал. Его затылок покалывал, и на секунду слой кожи практически раскалился добела от обжигающего ощущения там, где находилась его метка, и Джефф нервно поднял руку, чтобы потереть ее, прогоняя зуд, пока родители продолжали говорить с его Домом, явно очарованные молодым человеком.