***
Воитель тяжело сглатывает. Ему не хочется разговаривать с Водоликой, тем более сейчас, когда он знает больше, чем следовало бы. И тем не менее, он оборачивается на буро-чёрную, которая уже встала со своего места. Её бока были довольно большими, несмотря на то, что прошло довольно-таки мало времени. Видимо, выводок будет большой. Но это уже проблемы и счастье одной лишь Водолики, которые Мышехвоста вряд ли когда-нибудь коснуться. Он устало и нехотя потрусил за будущей королевой, и под её слабое кряхтение оба выползли из палатки, сев рядом с ней же. Кот молчит, и молчит воительница, тяжело вздыхая. — Значит, это ты сидел сегодня после того, как ушёл Тополь? Он же ушёл? — тихо спрашивает Водолика, словно их могут словить на каждом шагу, будто кто-то следит за ними, как королевы за новорождёнными котятами, — это был ты? — Да, — также негромко произносит Мышехвост и смотрит вниз, на свои лапы. Чёрт, только не этот взгляд! — Это был я. И.. я всё слышал… В глазах буро-чёрной мелькает ужас, смешанный с горечью. Ей больно, даже очень. Всеми своими силами кошка надеялась, что этот маленький секретик останется между ней и Тополем, но судьба распорядилась иначе.***
Маленькая, совсем ещё юная Водичка сидела в лагере. Она уже могла выбегать из пещерки и гулять с остальными котятами, которые были немного старше. Но больше всего кошечка любила слушать рассказы старейшин, которые днём, на солнышко выбирались из своих тёмных палаток и рассказывали несмышлёным малышам всякие истории. — Ох, были времена когда я и Ящер постоянно убегали из лагеря! — мурлычет старая Голубика, — эй, тюфяк, помнишь? — оборачивается на толстого серого кота, а после опять на котят, — ох, и было времечко! Жаль, что его нельзя вернуть! Водичка, навострив ушки заинтересованно слушала, внимая каждое слово и медленно переваривая его. — Голубика, а это было весело? — она бросает короткий взгляд на Камышинку, расцветая в хитрой улыбке. — Очень, — сквозь смех произносит кошка, толкая толстого Ящера в плечо, — только вот доставалось нам за это много и часто, ведь совершали побеги мы не один раз. Знаете, котятки, помню я, как-то раз… Но Водичке больше не хотелось слушать. Ей хотелось выйти из лагеря хоть на пол денёчка, и почему-то с ней была слепая уверенность, что никто об этом не узнает. — Простите, но моя мама ждёт меня и Камышинку. Она… она.. — Она вас ждёт? Хо-хо, девочки, ну сказали бы мне. Я ж не монстр, отпускаю! — фыркает сквозь добрую улыбку Голубика. — Спасибо! — радостно пищит буро-чёрная кошечка и срывается со своего места. Камышинка, явно нехотя пускается вслед за заводилой-подругой, бросая растерянные взгляды на котов вокруг. Она быстро догоняет Водичку и пристраивается рядышком, наклоняясь над её ухом и тихо шепча: — Мы не сбежим незамеченными. Нет. — Сбежим, вот увидишь, — поведя ушами отвечает маленькая буро-чёрная кошечка. Она медленно переводит взгляд на детскую, и также медленно идет к ней. За собой девочка чувствует лишь прожигающий взгляд подруги, но и та покорно движется за ней. Водичка подходит к пещерке, и недолго постояв у вода — ныряет ЗА детскую. Именно там, несмышлёные оруженосцы когда-то нашли лаз и показали его Водичке и Камышинке, которые знают, как вылезти из лагеря незаметно. Они отодвигают небольшие камни и быстро пролазят в отверстие ежевичного лаза, плотно прижимаясь к земле и торопясь. Некоторые колючки царапают чуть ли не до крови, некоторые просто цепляются за доселе чистую шубку. И когда котята вылазят — они больше похожи на ежиков. — Нам бы ещё крылья, и мы бы смогли доказать, что ежи умеют летать, — едко заметила Камышинка, — и так. Куда мы убежим? — Мы не знаем территории, поэтому просто предлагаю пойти куда глаза глядят, но далеко не забегать. Побегаем немного, поиграем, и пойдём домой. Нас и не заметят, отвечаю! — Водичка ободряюще улыбнулась Камышинке, и боднув ту головой в бок — понеслась куда хотела. Через несколько минут два маленьких пушистых комочка добежали до Гремящей Тропы. Они долго и пристально смотрели, а темно-серый асфальт, также долго не решаясь даже ступить на него. На трассе было тихо, и пока чудовищ не было и видно. — Как думаешь, что это? — спросила светло-бурая, с опаской принюхиваясь и морщась, — фе! — Да ладно тебе! Это площадка для игр! — задорно крикнула Водичка, — вот, смотри! И не раздумывая, буро-чёрная бросилась на Гремящую Тропу, став кувыркаться, прыгать и резвиться, кричать во все горло и мурлыкать. Вдалеке послышался дикий грохот. — Водичка, пожалуйста, уйди оттуда! — обеспокоенно взвизгнула Камышинка, когда заметила приближающееся Чудовище, которое ехало с дикими рычанием. Но Водичка не слышала подругу, как раз-таки из-за дикого рёва машины. От страха она легла на трассу и прижалась к колючей темной поверхности, которая неприятно царапала нежные подушечки лап. — Нет! — и именно в этот момент из кустов вываливается патруль из двух котов и одной кошки. Это была Полосатка, мама Водички. Она не раздумывая бросает свою добычу и стремглав несётся к Гремящей Тропе, прямо перед носом Чудища перебегая её и хватая дочь за холку.***
Полосатка лежала в детской и аккуратно вылизывала дочь, которая сидела, сжавшись в крохотный комочек. — Милая, я же волнуюсь, — тихо, сквозь учащённое дыхание произносит королева, — а если бы с тобой что-то случилось? Я... я бы не пережила! — Я могла умереть, да? — шепотом спрашивает Водичка, всем маленьким тельцем прижимаясь к маме. — Всё тайное становится явным, детка, помни это…***
— «Всё тайное становится явным», — тихо, цитируя слова Полосатки произносит Водолика, — Мышехвост, прошу! Не делай ничего Тополю, и никому не рассказывай о том, что слышал! Ради Звёздного Племени! Мышехвост молчит, и через какое-то время сдавленно кивает. Ага, конечно. Месть есть месть, и как ни крути, но всё племя узнает о деяниях этого монстра. Тополь умрёт в одиночестве. Вне племени, и ничто его не спасёт от такого.