Озеро света

Рен второй год изучал физику в Токийском университете, и уже полгода как начал подрабатывать в университетской лаборатории — ему всё меньше хотелось нагружать кошелек отца, хотя тот и был решительно против того, чтобы Рен работал, пока не закончит учебу. Но так или иначе, Рен поступил по-своему и в результате купил подержанный байк. Решил, что прокатит Каэде при первой же возможности. Сегодняшний день выдался хмурым, с утра в небе всё время висел намек на дождь, отец уже неделю был в командировке и Рен засиделся в лаборатории допоздна. Вышел на улицу, когда уже начало темнеть. Сел на байк и тут вспомнил, что еды дома совсем не осталось — а большая часть магазинов уже закрыта. Кюта был человеком, в решениях скорым и решил поесть по дороге в каком-нибудь придорожном соба-я. Добрался, когда дождь уже начал серьёзно накрапывать. Еле успел поставить байк под навес и забежать в ресторанчик, как хлынуло. Тепло и запах еды. Рен привык только к домашнему варианту этого сочетания. В самом соба-я было чистенько и даже почти светло — неоновое освещение чуть мерцало в потолочных нишах. Парень в поварской шапочке с изящной почти девичьей фигурой, работавший за стойкой убирал тарелки в шкаф, он повернулся к Рену и тот на мгновение остолбенел… — Первихико! , — Кюте показалось, что он это выкрикнул, хотя на самом деле едва прошептал. Парень тоже застыл, лицо его побледнело, потом залилось краской. Он даже тряхнул головой, словно пытаясь убрать наваждение. -Д-девята…я…я не ждал тебя здесь увидеть — пробормотал он, вглядываясь в Рена. Тот первым пришел в себя: -Ты давно вернулся в мир людей? — спросил он чуть ли не требовательно. -Уже почти год. Я сам так решил: девять месяцев в году я живу среди людей и только на зиму возвращаюсь в Город. Отец…то есть Свиногор это одобрил. -Так и работаешь в этой соба-ю? -Не только. Я учусь в частном университете, история европейской литературы. Здесь я подрабатываю на пропитание, хотя…это не главное. — тут Первихико снова тряхнул головой и посмотрел в сторону. -Мне кажется, кормить себя это не так уж мало, разве нет? — улыбнулся Рен. -Да ты прав, — Первихико не стал продолжать. — Какую лапшу будешь? -Я зверски голоден, Первихико. Доверяю твоему вкусу! -Ну ладно садись там у окна. Сейчас подойду. Уже сидя за столиком, Рен подумал, что его уверенность в себе поколебалась. Это все еще не выглядело реальным. Он давно считал, что Первихико остался в прошлом, как и его собственная боль. Но ушла ли она совсем? И тут вспомнил, что Первихико снился ему один раз: все то же лицо ангела, искаженное злобой. Это случилось чуть ли не в первую ночь перед учебой в универе. Или позже? Но этот сон был. И откуда всплыло это воспоминание? Рен нахмурился — ему не нравилось не понимать себя хотя бы частично. Первихико вернулся с подносом и молча стал расставлять тарелки и мисочки. - Ты, наверное, последний посетитель сегодня, Девята, — внезапно сказал он, — вообще через полчаса я закрываюсь, но ты не спеши. Еда требует сосредоточенности. Он хотел уйти, но Кюта взял его за руку: - Меня зовут Рен. — он посмотрел в глаза Первихико, тот отвел взгляд, но руку не отдернул. - Рен? Ты взял себе новое имя? - Нет, меня всегда так звали. В Городе я не захотел называть себя. И Медвежут назвал меня как считал нужным. Первихико сел напротив. Его рука была все так же в руке Рена. -Ты хотел стереть прошлое — изрек он. — Но не смог. Впрочем, у тебя хотя бы было, что стирать. -Сожаление губительно, ты сам это на себе почувствовал. — Рен уже не улыбался. -Нет-нет, с сожалением покончено, — Первихико смешно качнул головой. — В мире людей для меня самым трудным было начать. У меня ведь здесь не было ничего — Свиногор нашел меня здесь совсем младенцем. Если бы не моя способность запоминать, мне бы пришлось тяжело. Но она же стала моим проклятием. -Способность запоминать? — Рен заинтересовался поворотом темы. -Ну я запоминаю то, что вижу и уже не забываю. Поверь, в этом есть много плохого. Мне хватило тогда двадцать минут, чтобы пролистав, прочесть «Моби Дика». И я, например, знаю, что ты ездишь на бэушном мотоцикле. -Но откуда? — пораженный Рен не мог скрывать удивления. -Твоя правая брючина у коленного сгиба со следами масла, — в некоторых моделях Кавасаки есть такой дефект после трех лет эксплуатации. — Первихико вздохнул — Я прочел это случайно на мотофоруме в интернете, и вот сейчас вижу подтверждение. -Видишь? К тебе это откуда-то приходит? За окном сверкнула молния, загрохотало и ливень зашумел еще сильнее. -Я называю это Озером Света. Достаточно внимательно посмотреть на него и из света появляются знаки и картины. Но смотреть надо внимательно. Не буду тебя отвлекать. — Первихико хотел подняться, но Рен не выпустил его руки: -Я понимаю, почему это может быть проклятием. Людям всегда есть что скрывать и есть что прятать за обманом. Но тебя ведь обмануть не так легко? -Да. Поэтому я предпочитаю уединение. И именно поэтому работаю в забегаловке — здесь всегда есть люди, а иначе одиночество меня сожрет. Я уже был одиноким там в Городе. -Но Первихико, ведь… -Не перебивай. Я в неоплатном долгу перед Свиногором и не оставлю его без помощи никогда, но он и семья — это всё, что у меня там есть. А для того, чтобы понять себя нужно выйти за эти границы. -И как ты уже понял себя? — Рен почувствовал напряжение между ними и хотел сгладить его небольшой насмешкой, но Первихико снова не стал отвечать. Вместо этого он поднял другую руку: -Видишь, я все еще ношу твою ленточку. Ленточка и впрямь была «та», она уже поблекла и истрепалась — это было лучшим подтверждением. -Ты боишься снова опустошить себя? -Нет, благодаря ей я не забывал о тебе. — Первихико сказал это просто и без усилия. -От тебя это странно слышать, — Рен недовольно мотнул головой- ты же сам хвалился что ничего не…- и тут Рен осекся: Первихико ведь только что сказал что-то важное, что Рен почувствовал даже не поняв. -Понимаешь этот дар или проклятие пришел ко мне после, того как тьма меня заполнила. Ты — это часть того немногого, что осталось от того, что было до. И ленточка — это единственная слабая связь между прошлым и настоящим. А теперь ешь. Мы слишком много говорим. Рен отпустил его руку и принялся за лапшу. И тут почувствовал, что больше всего не хочет, чтобы Первихико ушел. Втянув последнюю лапшенину, Рен откинулся на стуле и спросил: -Ты далеко живешь? Давай я тебя отвезу. Ответный взгляд Первихико был необычно долгим. Он молчал с минуту, всматриваясь в Рена, так что тот почувствовал себя некомфортно, но наконец согласился: -Я — недалеко, в четырех кварталах отсюда. Но тогда тебе придется подождать: надо все помыть и закрыться. -Давай помогу, — Рен бодро поднялся и стал ставить тарелки на поднос, который был отставлен на соседний столик. Первихико запротестовал, но Рен твердо взял его за обе руки, и они снова минуту смотрели друг на друга, ничего не сказав… Когда все было убрано, Первихико погасил свет и они вышли на улицу, оказалось, что дождь уже ослабел и только моросит. Рен выкатил байк из-под навеса, завел и протянул второй шлем Первихико. Тот сел позади и обнял именно обнял его руками. Рен же о себе понял одно — ему приятно и хорошо. — Тронулись, — коротко бросил Рен и они покатили по темным улицам. И тут дождь полил снова. Первихико подсказывал повороты, но вся дорога заняла едва десять минут. И все же они успели здорово вымокнуть. Первихико сказал, что живет на верхнем этаже довольно бедновато выглядящего дома. Он предложил Рену зайти принять душ и высохнуть. — Только байк закати в подъезд, — прибавил он — Спокойнее будет. -Что такой криминальный район? — поинтересовался Рен. -Нет не сказал бы. Я просто параноик — пробормотал Первихико, опустив взгляд. И тут Рен сделал то, о чем еще с полминуты назад и не подумал бы. Он ладонью поднял лицо Первихико за подбородок и поцеловал его. Он думал, что тот сейчас его ударит или повернется и уйдет. Но вместо этого Первихико обнял его и страстно припал к его губам, причем засунул язык ему в рот и какое-то время их языки боролись друг с другом. Потом их губы наконец разлиплись и Первихико очень чувственно простонал. -Я влюбился, — сказал Рен, ни к кому не обращаясь, и тотчас почувствовал, что это очень глупо звучит, но он продолжил: -Я обещал себе, что первым прокачу на байке того, на кого западу. Я думал, что это Каэдэ. Но это оказался ты. В ответ Первихико засмеялся, взял его за руку и повел за собой. В его маленькой квартирке места в прихожей едва хватало, чтобы повернуться. Первихико стянул с Рена куртку и повесил сушиться. Потом велел снять с себя все и бросить в стирку. Уже голые они снова обнялись и начали целоваться. Рен вдыхал запах кожи Первихико и это почти сбивало его с катушек В душе под горячей водой возбуждение Рена стало почти нестерпимым. Он стал ласкать член Первихико, но тот улыбнувшись отстранил его руку, сел на корточки и Рен ощутил, как его собственный член охватили влажные губы и не смог сдержать стон. Первихико работал языком над его членом, но когда волна стала накатывать он выпустил его изо рта, поднялся и жарко выдохнул в лицо Рену: -Хочу, чтобы ты кончил в меня. В маленькой спальне Первихико включил ночник и открыв шкафчик, достал тюбик со смазкой. Толкнул Рена на кровать. Он упал, снова почувствовав, что за хрупкостью Первихико спрятана немалая сила. Первихико подполз к нему на коленях, облизал его член и так же смазал его, как перед этим себя, потом лег на спину и, раздвинув ноги, притянул к себе Рена. -Войди в меня, только медленно, — хрипло прошептал он. Рен почувствовал, что взмок — от смеси невыносимого желания и какой-то боязни. Он заколебался, тогда Первихико подтянул его к себе и направил его член к колечку ануса. Рен вдохнул и толкнулся. Лицо Первихико напряглось, он стиснул зубы и попросил еле слышно: -Давай еще. Рен вошел в него полностью и начал двигаться. Первихико охватил его ногами и притянул к себе. Они стонали и боролись языками пока член Рена трудился внутри своего возлюбленного. Рен почти вскрикнул, изливаясь внутрь, тогда Первихико задрожал и стал кончать сам. Потом облизал лицо Рена. Прошла еще пара минут прежде чем они расцепились, но одну ногу Первихико сплел с ногой Рена и положил голову ему на плечо. Какое-то время они лежали молча в полумраке при свете ночника и Рен думал о том, что он скажет Каэдэ…и что скажет отцу… -Тебе про меня тоже Озеро Света рассказало? — спросил он вдруг ни с того ни с сего. -Оно помогло бы мне узнать о тебе больше: где работаешь, с кем живешь, с кем встречаешься. Но я не стал этого делать - я ненавидел тебя, потому что мечтал о тебе: ты принес мне освобождение от пустоты и исчез. Так или иначе, но встретиться с тобой — это судьба. — Первихико перекатился по кровати, лег на Рена и посмотрел ему в глаза: -Ты веришь в судьбу? -Нет, не верю, — ответил Рен, нахмурившись. — Судьба — это признание хрупкости. И зависимости. -А разве нельзя быть хозяином судьбы? -Не знаю, что это значит. — Рен все еще выглядел недовольным. — Судьбой нельзя командовать. Она командует нами. Проще в нее не верить. -Может ты и прав. — неожиданно согласился Первихико и поцеловал парня. —Пойдем ополоснемся и спать. Я рано встаю. Или…- он помедлил. — Хочешь еще раз?