Путь (временно заморожен, см.прим.)

Остров, на который они прибыли, был точно райский уголок и выделялся своей непохожестью на все, что юной путешественнице довелось увидеть в стране Воды. Многочисленные незнакомые деревья приветливо шелестели изумрудно-зеленой листвой, а на ветвях сидели диковинные птицы самых разных цветов, напевая свои никому не понятные мотивы. Всю дорогу странников сопровождал прохладный на вид, кристально чистый ручей, заглянув в который, можно было увидеть каждый камешек и каждую песчинку на дне, и на поверхности которого игриво искрились солнечные лучи. В лицо приятно дул теплый легкий ветерок. Айне невольно подумала о том, что ей уже здесь нравится. Все плохие мысли и тоска по дому, дотоле сопровождавшие ее весь путь, внезапно отошли куда-то на второй план, оставляя место лишь приятной расслабленности и ощущению умиротворения, так что девочка и не заметила, как они подошли к каменной лестнице, ведущей куда-то наверх, в место, скрытое листвой деревьев. Каждая пройденная ступенька вызывала все более нарастающее волнение от ощущения приближения конечной точки, и, вот, спустя пару минут они уже стояли перед огромным на вид строением из белого камня. Гигантские колонны здания, стоящего, видимо, на самой высокой точке острова, возвышались будто бы до самого неба, а меж них виднелась двустворчатая резная деревянная дверь, по размерам напоминающая вход в самый настоящий дворец. Настоящим дворцом это место оказалось и изнутри. Как только они зашли, Айне только и оставалось, что застыть с открытым ртом: белоснежные колонны проходили через всю огромную залу первого этажа, в центре стоял старинный фонтан со скульптурами неизвестных ей божеств, а в отполированном до блеска мраморе пола можно было разглядеть свое отражение. У нее создалось впечатление, что в создание этого места вложили все богатства мира. С трудом выйдя из состояния ступора, Накамура едва поспела за уже скрывшимся за колоннами спутником. Путь их лежал через длинный коридор, больше походящий на тоннель из мрамора, на стенах которого красовались своим блеском подвешенные золотые подсвечники. Подняв же голову, девочка просто обомлела: нереально высокие потолки пестрили живописными росписями с изображениями разных животных, людей, объятых в красивые белоснежные одежды, сюжетами разных событий, о которых она не имела ни малейшего представления, но все это складывалось в одну длинную и красивую историю, написанную искуснейшим из художников. Все здесь казалось таким огромным и роскошным для простой маленькой девочки, что на протяжении всего пути она просто не могла закрыть рта от восхищения и едва и не пропустила, как ее спутник свернул за угол, за которым находился выход на улицу, видимо, с другой стороны здания. После прохлады, исходившей от мрамора пола и стен, было приятно снова окунуться в тепло солнечных лучей, так согревающих все тело. Когда, буквально спустя двести метров, пройденных по аккуратно вымощенной камнем тропинке, она увидела высокую резную белоснежную беседку, а в ней спиной стоящего человека, в таком же белом, как и эта беседка, одеянии, то сразу поняла, что настал тот самый ответственный момент, волновавший ее весь последний месяц пути ноющей болью где-то под ребрами. Она не могла знать наверняка, но подсознательно уже чувствовала: это Мастер, и никто иначе. Ведь именно таким она себе его и представляла. Высоким, худым, слегка сгорбленным, с длинными седыми волосами и объятый в белые одежды. Он точно светился. Накамура, чуть медля, проследовала ближе к нему, вслед за Посланником, и вот они уже стояли у самой беседки. Она почувствовала, как от волнения начало тянуть в животе. - Митсуо, я рад, что твое путешествие завершилось успешно. Я вижу, что ты все же вернулся не один. – Голос Мастера был так же глубок и спокоен, как и весь его внешний облик. Это был голос человека, которому хочется верить. Он по-прежнему стоял спиной, не оборачиваясь, и разглядывал какие-то свитки, лежащие на столе перед ним, однако в следующую секунду Посланник, чье имя, как Айне не могла не отметить, она слышала впервые, одним плавным и быстрым движением опустился на одно колено, и, лишь склонив голову, четко произнес: «Приветствую Вас, Мастер». От всего происходящего Айне опешила еще больше. Уж кого-кого, а Посланника, со всей этой его величавостью и неким высокомерием, она точно не могла представить, преклоняющим колено. - Ты можешь идти. – Только и послышалось в ответ. Мужчина медленно поднялся с колен, и, напоследок чуть поклонившись так и не повернувшемуся к ним лицом Мастеру, поспешил удалиться, оставляя девочку в полном недоумении и нарастающей панике. - Присядь, дитя. – Промолвил он, указав рукой в сторону стула рядом с ним, такого же белого и резного, как и вся беседка, в которой они находились. Ей ничего не оставалось, кроме как повиноваться, надеясь на благосклонность этого человека. - Я знал твоего отца. Он был достойный человек и очень сильно нам помог, когда мы в этом нуждались. Поэтому я просто не мог отказать в просьбе твоему брату. Я понимаю, почему ты здесь и понимаю, почему ты так напугана. Но ты должна знать, что здесь тебе нечего бояться и не о чем беспокоиться. Мы всегда защитим тебя. А все, что от тебя требуется, лишь отпустить все свои сомнения, усердно учиться, наполняя свою жизнь новым опытом, голову – новыми знаниями, а тело – новыми силами, и стать полноценным служителем нашего Дома. И со временем, я приму тебя как свою дочь. – Впервые он все же посмотрел на нее. Взгляд его уставших серых глаз был наполнен такой добротой и нежностью, что в мгновение действительно все ее волнения улетучились с порывом легкого ветерка, а на душе стало так необъяснимо спокойно, что она поняла: нет никакого смысла сопротивляться происходящему. Ей просто захотелось поплыть по течению. По течению того умиротворения, что излучал от себя этот, несомненно, великий человек. - Мастер, я пришла, как вы и просили. – раздался позади женский голос. Айне обернулась. Чуть поодаль от них стояла невысокая, но очень статная и красивая женщина. Ее черные как смоль волосы были собраны в тугой пучок, на идеально гладкой мраморной коже нежно играли лучики солнца, делая ее будто светящейся, белоснежные, как и у Мастера, одеяния легкими волнами струились до самых стоп, прикрывая их, а глаза смотрели вниз с покорностью. Склонившись в грациозном поклоне, она едва заметно улыбалась, застыв в немом ожидании. Но чем дольше Айне на нее смотрела, тем больше ей казалось, что с этой женщиной и с этим ее идеальным образом что-то не так. И она поняла. Она не могла даже предположительно назвать ее возраст. Двадцать? Тридцать? Сорок? Нет, она выглядела очень молодо и свежо, у нее была упругая на вид кожа, ухоженные волосы и руки, но сам ее взгляд и выражение лица принадлежали будто не ей. Будто в тело юной девушки переселили старуху. Это был взгляд человека, прожившего долгую жизнь, уставший и мудрый. - Эйко! – Воскликнул, сразу оживившись, Мастер. – Как всегда вовремя. Пожалуйста, это Айне. С этого дня она будет готовиться к служению под твоим крылом. Покажи и дай ей все необходимое. Я очень на тебя рассчитываю. – Тепло улыбнувшись, старик вновь отвернулся к стопке свитков на своем столе и, взяв один из них, начал внимательно изучать. - Слушаюсь, Мастер. – Так же смиренно выпрямившись, женщина, даже не удостоив Накамуру ни единого взгляда, развернулась и прошествовала по мощеной тропинке по направлению к зданию. Айне ничего не оставалось, как, скромно улыбнувшись, неизвестно кому, растерянно проследовать за удаляющимся силуэтом Эйко. Буквально через полчаса Накамура уже сидела за большим дубовым столом в помещении библиотеки и с открытым ртом рассматривала многочисленные, невероятных размеров и высоты, стелажи, полностью заставленные книгами и свитками, количество которых просто невозможно было представить. «Если Мастер – самый могущественный и главный здесь человек, неужели он прочел их все? Это невозможно и за сто лет! Что же это за место такое и что я должна выучить?» Мысли Айне перебил тихий звук приближающихся шагов, и уже через секунду из-за одного из книжных шкафов показалась все та же женщина в белом, а в руках у нее была огромная стопка толстых книг, которые сразу же с грохотом приземлились на стол прямо перед девочкой. - У тебя будет два месяца. Здесь все, что ты должна выучить за этот срок. После, Мастер проведет твой экзамен и примет решение о твоем посвящении. – Женщина говорила настолько спокойно и размеренно, будто бы это было самое обычное дело – выучить с десяток книг за два месяца. Айне нервно сглотнула, осторожно приоткрывая за краешек самую верхнюю в стопке книгу, и не поверила своим глазам: она не могла понять ни единой буквы из написанного текста. Это был отнюдь не тот язык, на котором она говорила всю жизнь. - Эйко-сан… - только и успела промолвить обескуражено девочка, как сразу же была перебита. - Все пояснения и сноски в конце. Первые две книги предназначены для изучения букв. Третья и четвертая – словари, будешь изучать значения тех или иных слов. К четвертой книге ты должна читать хотя бы по слогам и понимать значение прочитанного. Пятая, самая большая книга – так же словарь, более сложных и узкоспециализированных слов, без которых ты не сможешь прочесть шестую, седьмую и восьмую книги, заключающие в себе основы самоконтроля и медитации, историю и основы накапливания, контроля и удержания жизненной и природной энергии в собственном теле и затем – девятая и десятая книги. С ними ты должна научиться всему тому же, что в седьмой и восьмой, но по отношению к другим существам. Экзамен будет состоять из теории и практических навыков, выбранных на усмотрение Мастера. Пока что, это все. Закончив свой монолог, Эйко выжидающе посмотрела на девочку, сидящую как вкопанная, с округлившимися глазами и полностью ошеломленную от потока такого количества информации. - Бери книги и пойдем. Айне не смогла выдавить и слова. Медленно встав с места, она, лишь еще раз обреченно окинув взглядом огромную стопку, не без труда взяла ее в руки, сгибаясь под тяжестью томов и мысленно думая, в каком же аду она очутилась. Оказавшись уже, как девочка поняла, в своей комнате, она была рада наконец скинуть тяжесть на первую попавшуюся плоскую поверхность, коей оказалась прикроватная тумба. И только мысленно пожаловавшись на затекшую от такой нагрузки спину и слегка размявшись, она осмотрелась. Комната была достаточно просторной, почти как в ее собственном доме. Небольшая кровать, стол со стулом, кресло и шкаф, дверь в ванную. Сквозь легкие белые занавески и приоткрытое окно помещение щедро освещалось лучами солнца. Было светло и тепло, что не могло не радовать так поникшую от всех прочих обстоятельств Айне. Еще бы: заставить девочку-сорванца день и ночь сидеть за книгами и учиться – занятие не из простых. - Позже, я принесу вещи, чтобы ты переоделась. У нас так ходить не принято. - Окинув ее оценивающим взглядом с ног до головы, женщина с обычным ей спокойствием удалилась из комнаты, оставляя Айне в одиночестве, наедине со своими мыслями и миллионом вопросов. «Что…да что это за место?! Я ничего не понимаю. И я должна? Все это? Выучить? Ками, я думала брат требовательный! А?..» Айне будто очнулась. Как же она могла забыть? Мгновенно кинувшись к сумке своих вещей и отрыв оттуда стопку листов, половина из которых уже было исписана многочисленными письмами брату, она с энтузиазмом уселась за стол. «Братик! Я добралась! А это значит, что как только я допишу это письмо, я все тебе разом отправлю! Наконец-то пишу тебе уже не на коленках, а на настоящем письменном столе. Мы уже прибыли в эту Обитель. Представляешь, это целый огромный остров с большим-большим замком из мрамора! Ты, наверно, никогда такого и сам не видел. Тут повсюду большие деревья, цветы и растения, которых не найти нигде в Конохе, везде слышно пение птиц и очень-очень тепло. Ты был прав, это райский уголок. Но только на вид. Ниже напишу. Я уже познакомилась с Мастером. На вид он добрый, а еще очень старый. Он сказал, что позаботится обо мне. Мы вообще недолго разговаривали. Точнее он. Потом пришла девушка и увела меня в библиотеку. В библиотеку! Они знают все, что я больше всего не люблю. Ты им рассказал? Она дала мне десять огромных книг и сказала прочитать их и выучить за два месяца! Это же невозможно! Я не знаю, что они вообще от меня хотят, наверно, чтобы я умерла от усталости. Я очень бы хотела облазить весь этот остров, здесь, наверно, так много интересных мест, но, кажется, мне просто не дадут этого сделать. Эх, братец, ты отправил меня в тюрьму. В тюрьму, где из нормальных людей ботаников делают. Тебе бы тут понравилось, кстати. Столько книг и свитков, сколько у них в библиотеке, наверно, даже, в главном архиве Конохи не наберется. Вот сижу одна, мне комнату дали. Даже и не знаю, как я буду здесь выживать. Надеюсь, у меня получится хотя бы иногда выходить из-за этого стола. Мне бы так хотелось получить от тебя поскорее письмо, где ты отвечаешь на все мои вопросы. А они все те же. Хочу, чтобы ты рассказал мне об обстановке в Конохе, о судьбе клана Учиха. Об убийце. О выжившем. Хотя, нет. Я просто хочу знать, Итачи Учиха мертв? Да? Я слышала, что убийца оставил младшего брата в живых. У Итачи-сана старшего брата не было. Значит он мертв. А больше хочу, чтобы ты рассказал о том, как ты там без меня поживаешь, совсем заскучал наверно. Как без моих выходок, наверно, в Конохе стало тухло. Представляю себе. Я не знаю, когда в следующий раз напишу письмо, точнее, напишу я его скоро, но, когда его отправят, я не знаю. Отдам на отправку сегодня все прошлые и это. Хочу, чтобы ты поскорее их получил и успокоился, со мной все хорошо. Я же тебя знаю, весь месяц наверно сидел переживал, как я добралась. Не поседел, надеюсь? Ну, я больше не знаю, что еще рассказать. Наверно, пока что все. А, нет, знаю. Я очень, очень скучаю по тебе, братик. Твоя любимая гордость, Айне Накамура». Закончив писать, Айне тяжело вздохнула. Несмотря на то, что написание писем брату являлось единственной ее радостью весь последний месяц, все эти строки давались ей тяжело. Столько чувств, которые она не могла передать своим, еще детским, сознанием на бумаге, столько вопросов, на которые ей хотелось бы получить ответ прямо сейчас и которые пробуждали непонятную ей самой грусть. Если переживания за брата казались вполне объяснимыми и логичными, то вот переживания за человека, ей почти незнакомого, своей бессмысленностью вызывали лишь досаду. На секунду вспомнив строчки собственного только что написанного письма, Айне вздрогнула. Она хотела больше верить в то, что этот, показавшийся ей таким добрым, человек мертв, чем в то, что он убил свою семью? Мысли прервал скрип открывающейся двери. На пороге показался уже знакомый силуэт в белом. Эйко, держа в руках стопку сложенной одежды, проследовала точно к девочке. - Это твоя новая одежда. Старую ты можешь выбросить, она тебе больше не пригодится. Пока что, будешь ходить в этой. Те, кто еще не прошел посвящение, не носят белый цвет. Айне посмотрела на принесенные вещи. Они все были однотонные, серого цвета. - Ты можешь переодеться и приступать к первой книге. Все, что вызывает у тебя вопросы, пиши на отдельных листах. Вечером, после ужина, я буду объяснять. У тебя есть вопросы? Конечно же они у нее были. И она была несказанно благодарна, что, наконец, хоть кто-то об этом поинтересовался. Накамура про себя отметила, что несмотря на то, что голос женщины всегда был холоден и спокоен, она казалась достаточно доброжелательной, и что ее не мог не радовать тот факт, что, все же, ей будут помогать в таком нелегком деле, как учеба. - Эйко-сан, если можно спросить, а как зовут Мастера? – Айне и сама не понимала, почему первым задала именно этот вопрос. Были вещи, которые волновали ее куда больше. Но и этот маленький факт было бы очень интересно узнать. - Мастер. – Невозмутимо ответила собеседница и сразу наткнулась на недоумевающий взгляд. – Здесь, каждый, кто проходит посвящение и начинает службу, отказывается от своего имени. Ты можешь сохранить свое имя в памяти, но зваться ты будешь по-другому. Мастера всегда звали Мастером. Он давно утратил свое прежнее имя, обретя новое. И ты тоже когда-то получишь свое. Айне явно недоумевала от всего услышанного, но постаралась быстро прийти в себя и не зацикливаться на странностях здешних обитателей, а только лишь, сложив последний листок и перевязав целую кипу таких же веревочкой, протянула их Эйко. - Пожалуйста, возьмите. Это письма для моего брата. Митсуо-сан говорил, что как только мы доберемся, их сразу отправят. – Внутри все кипело от нетерпения и радости, что наконец-то этот момент настал, и она сможет поделиться всеми мыслями и новостями с братом. Женщина, лишь слегка и как-то неестественно улыбнувшись, взяла в руки стопку писем и, более ничего не сказав, поспешила удалиться. - Нуу, что ж. – Громко воскликнула Айне, с грохотом плюхнув первую книгу на стол. – Я это сделаю! – Перелистнув на первую страницу и вновь увидев непонятные буквы, она заметно скривило лицо. Энтузиазма, почему-то, резко поубавилось. - Мастер, простите за беспокойство. – Дверь в просторные покои главы Обители тихо приоткрылась. - Да, Эйко. Женщина, словно тень, скользнула к большому столу, за которым сидел старик, занятый созданием очередной рукописи. Не проронив ни слова, она чуть поклонилась, а в следующую секунду на поверхность стола с мягким шелестом опустилась плотная пачка сложенных листов. - Митсуо уже сказал мне. Это все? - Да. - Хорошо. – Тяжело вздохнув, он взял пачку писем и убрал в ящик стола. – Мне ее жаль, но это всегда так поначалу. Со временем, она все забудет и обретет душевный покой, как и все мы. Мысли о прошлом, о привязанностях больше не будут смущать разум. Эта девочка очень чиста и искренна, и, ко всему, очень способна, это видно по ее глазам, и потому я рад, что она с нами. А ее брат… - старик на мгновение задумался, но затем продолжил. – он должен был понимать, что то, чего он хочет - невозможно. Эйко лишь едва заметно кивнула. Естественно, она понимала все, о чем он говорил, и была согласна. Она просто судила по себе и по своей жизни. По легкости в своей душе. С чувством того, что она сделала то, что должна была, женщина направилась к выходу из покоев Мастера, а позади лишь послышалось тихое: - Я думаю, она здесь не просто так. - Эйко-сан, - Небрежно обратилась к девушке Айне, дожевывая оставшийся после ужина бутерброд прямо над распахнутой перед ней книгой, кроша на бесценные страницы тома, отчего была не раз уже одарена строгим и осуждающим взглядом вышеупомянутой. – А вас всегда звали Эйко-сан или это имя тоже не ваше, как у Мастера? - Нет, но это имя – мое, отныне и навсегда. – Процедила темноволосая, стараясь сдержать нервное желание упрекнуть девочку в таком неуважительном отношении к «сокровищам», что попали ей в руки. – Что ты успела прочесть за сегодня, и что тебе непонятно? У нас полчаса, чтобы обсудить моменты. Айне задумалась. По сути, как и говорила новоиспеченная наставница, первые две книги были лишь своего рода букварями. Незнакомые иеорглифы сопровождались транскрипциями для облегчения понимания того, как тот или иной иероглиф нужно произносить. Единственное, что ее смущало, лишь то, что иеорглифы в привычном виде были лишь в транскрипциях, а сами знаки, которые эти транскрипции расшифровывали, очень сложно поддавались описанию. Они не были похожи на что либо, что Айне видела раньше. Рисунки? Нет, скорее именно какие-то невообразимого значения знаки. Линии, круги и полукруги, квадраты, соединяющиеся вместе, иногда напоминающие отдаленно какие-либо изображения, а иногда вовсе на вид не несущие какую-либо смысловую нагрузку. Она абсолютно не представляла, как должна была запомнить их наизусть. - Я могу прочитать эти символы с помощь транскрипций. Это не сложно. Но как мне запомнить их, чтобы потом научиться с помощью них читать, составлять слова и предложения? Я не понимаю смысла написания того или иного символа, Эйко-сан. – Девочка раздосадовано вздохнула, устремляя обреченный взгляд на собеседницу, мирно листающую какую-то неизвестную тонкую книгу. Они сидели не так далеко друг от друга за большим дубовым столом библиотеки, так что она могла примерно рассмотреть содержания этого тома: символов там было так много и написаны они были так мелко и плотно, что издалека могло бы непременно показаться, что листы просто всплошную изрисованы каракулями маленького ребенка. Накамура просто не могла представить, как она умудряется там что-либо разобрать. - Для этого в твоей комнате в письменном столе лежат стопки бумаг и письменные принадлежности. Пожалуйста, сообщай, когда что-либо из этого будет заканчиваться, чтобы я приносила еще. Тебе нужно писать каждый изученный символ множество раз на бумаге, каждый раз произнося по памяти его и обязательно затем сверяя написание и транскрипцию с книгой. Когда один символ будет написан и правильно произнесен по памяти более тридцати раз, переходи к следующему. Обязательно, после изучения каждых пятнадцати символов, проводи самопроверку: пиши вразброс и произноси по памяти каждый из пятнадцати символов. Когда ты правильно по памяти напишешь и произнесешь пятнадцать символов более двадцати раз, переходи к следующим пятнадцати. Такие же проверки делай на каждых тридцати, сорока пяти, шестидесяти, семидесяти пяти и девяноста соответственно. Когда выучишь все девяносто, скажешь, и я проведу первый экзамен для оценки того, готова ли ты переходить к следующим книгам. Еще вопросы? От закончившей говорить Эйко не мог скрыться ошарашенный взгляд девочки, в ступоре уставившейся в книгу. Ей явно было тяжело осознавать весь масштаб предстоящей ей работы. По всему ее виду можно было явно понять одно: вопросов нет. Разве что, дикое желание сбежать с «зубрильного острова», коим она уже успела окрестить его в своей голове. Женщина, бесшумно закрыв свою книгу, мягко поднялась из-за стола, следуя в направлении выхода из библиотеки, и, лишь у самой двери, тихо опрокинула: «Да, и постарайся не затягивать с первыми двумя томами». Накамура младшая еще очень долго не могла прийти в себя от услышанного, лишь обреченно и бесцельно перелистывая туда-обратно старые страницы.