Не дай себе умереть, не испытав этого чуда — спать с тем, кого любишь. Г. Г. Маркес, «Вспоминая моих несчастных шлюшек»
Сентябрь—декабрь 1975. Сегодня была прекрасная погода, осенние лучи солнца рассыпались по асфальту, задорно играли с пестрыми листьями и отражались в цветных витринах. Легкий ветер ласкал лицо и развевал волосы. Бетти подняла глаза на чистое сентябрьское небо, и широко улыбнулась, и набрала полную грудь свежего воздуха, в котором витало предвкушение сезона дождей и туманов. Фредди ждал ее, порой он начинал думать, что она вовсе не придет, и вот появилась она. Если бы не запись на новой студии, то он бы никогда не увидел ее и не пригласил бы на дружеский ужин. С тех пор как они расстались в очередной раз и она успела помочь им в записи альбома, когда болел Брайан, многое изменилось. — Привет! — Привет, — выдавил парс, с трудом сдерживая восхищение. — Почему ты так смотришь? — Не могу привыкнуть к тому, что после всего, что между нами было, ты теперь мой друг. — Мы с тобой давно уже не пара. Те наши с тобой встречи в мотелях — нельзя назвать отношениями. Просто секс, — она горько улыбнулась. — Почему ты не простила меня, ведь все могло бы быть по-другому? Ты же бросила Криса, Мэри потеряла ребенка. Почему ты просто ушла тогда? Почему не вернулась? — Могла, но мне было очень больно. Сейчас я бы смогла сделать то, что не сделала. Я не вернулась, потому что ты меня не позвал, а я слишком горда, чтобы за кем-то бегать, — она замолчала, потом добавила: — У тебя все будет хорошо. — Ты утешаешь меня, — с болью ответил он, ему не нужно было ее утешение, ему нужна была она сама, эта озорная девчонка. — Возможно. — Ты даже в последний раз толком не смотрела на меня, на свадьбе М-Джейн мы даже не поговорили. — Фредди, у нас ничего не получается... — Мы еще встретимся? — Конечно, приезжай в гости. — Приеду. Когда? — он сжал нежно ее пальцы. — Позвони, ладно? — она достала блокнот из сумочки, вырывая листок и записывая свой номер телефона. Это был волшебный сентябрь для них обоих. Каждый день он заходил за ней, и они вместе обедали, если была хорошая погода, то он провожал ее до дома, часто приходил в гости. Все заметили в нем перемену, рядом с ней он расцветал, рядом с ней он жил, забывая обо всех земных проблемах. С ней можно было поговорить и даже поспорить, она тоже творческая личность и, как и он, обожает природу. С ней было так легко и так хорошо! Бетти скрывала свои чувства от него, сейчас она заново узнавала Фредди, как и он узнавал ее. Прошло столько лет, столько прожитых лет, но она не сожалела, что все эти годы жила без него. Ее ошибки были ее ошибками, хотя навряд ли их можно было назвать таковыми. Он любила, она жила и, как и все, ошибалась, из этого и складывается жизнь. В начале октября у Анны с Джеймсом родился сын — Джек. Бетти пришла с Фредди. Глядя на них можно было подумать, что между молодыми людьми что-то есть, что-то, что больше дружбы, — и это замечали их общие друзья, и им постоянно приходилось оправдываться. Бетти с каждым днем все больше влюблялась в него. Она боялась потерять его дружбу, боялась, что он снова исчезнет из ее жизни, поэтому старалась быть с ним мягкой, дружелюбной, придерживала порой свой гнев и свои амбиции. Но в то же время ей было тяжело находиться постоянно рядом, не дотрагиваясь нечаянно до его руки. Иногда она так голодно смотрела на него, что он это замечал. Уже многие думали, что у них роман, что они тайно встречаются, лишь пресса не хотела ничего слышать об этом, как будто их дружбы вовсе не существовало. Все бы так и текло, если не произошло, то, что их сблизило, то, что заставило кинуться друг другу в объятья.***
Дебора поставила перед Антонио чашку, налив в нее кофе, она подвинула к нему булочки с заварным кремом. Он посмотрел на свою пожилую домработницу, которую нанял для легкой жизни М-Джейн. После того, как они поженились, оба стали бывать в частых разъездах. Он чаще стал ездить в Париж или в Нью-Йорк, следя за ходом выставок в двух городах. Она бегала за рок-звездами по разным аренам. Дома они мало времени проводили вместе. Он чувствовал, что за последние месяцы она отдалилась, в их близости появилась отчужденность, и иногда он ощущал, как что-то сильно тяготит ее. — Сеньор Антонио, — М-Джейн остановилась на лестнице, ей так нравилось, как Дебора обращалась к нему. — Мисс Мери-Джейн совсем ничего не ест... я думаю... — она осеклась. — Я тоже боюсь думать об этом, я поговорю с ней, эта богема доведет ее до смерти, — он посмотрел на часы. — У меня самолет скоро, через три дня я вернусь и обязательно поговорю, — он не стал прощаться с женой, просто отодвинул чашку, накинул пиджак и ушел. Он боялся, что вся эта суматошная жизни затянула ее, и она успела вкусить все прелести высшего общества, попробовав впервые кокаин или еще что-нибудь в этом роде. Он не хотел ее терять. Антонио вернулся, ощущая беспокойство, Дебора встретила его с глазами полными слез, сообщая, что его жена попала в больницу. Он, ничего не говоря, примчался в госпиталь к Гарри. Неужели жизнь все-таки довела ее до больничной койки, что с ней стряслось? Он, как ураган, вошел к ней палату, ее огненно-рыжие волосы, оттенявшие бледную кожу, разметались по подушке. Она спала. Кто-то положил ему сухую ладонь на плечо, это была Энди, она попросила выйти в коридор. — Все хорошо, — начала она. — Она просто переутомилась, в ее положении это нормально. — Она что, ждет ребенка? — отчаяние сошло с ее лица, наполнив темные глаза светом. Энди кивнула, похлопала его по руке и ушла. Он пытался окружить ее заботой, но Мери-Джейн не выносила скуку, она не могла и просто не хотела сидеть на месте, энергия кипела в ней. Она не могла расстаться со своей работой, не могла стерпеть жертву мужа. Он нанял себе импресарио, который координировал бы все его выставки, сам же намеревался остаться дома рядом с женой. Мери-Джейн этого не понимала: ребенок, по ее мнению, мало что должен будет изменить в их насыщенной жизни. Антонио все сильнее чувствовал, как они медленно становятся чужими, он делал все, чтобы избежать этого, Антонио боялся ее потерять. Он не хотел, как Фредди скучать по одной женщине, мечтать о ней и жить с другой, собираясь ее вести под венец уже в конце этого года. С ним никогда этого не случится, потому что его любви и мудрости хватит на двоих.***
Фредди дома ждала Мэри. Он сразу же заключил ее в свои объятья, сминая своим ртом ее губы. Мэри от такого напора застонала, он нетерпеливо срывал с нее одежду, она дрожащими руками раздевала его. Страстно целуя Фредди в губы, она увлекла его на постель, накрывая его могучее тело своим. — Фредди! — вскрикнула она. — Как давно ты не был таким, — чем больше он упивался этим телом, тем больше он думал о другой женщине. Он открыл глаза, сильнее сжимая талию Мэри. Он увидел эти чудные зеленые глаза, темные волосы, это, столь любимое ранее тело, которым он обладал когда-то, гладил нежную белую кожу, вспоминал каждый сантиметр. — Ты божественна, — шептал он. — Я люблю тебя, — прошептала она. Фредди очнулся, это был не ее голос: милый и нежный. С его глаз словно упала пелена. Эта была Мери, Мери, а не Бетти. Как он посмел смешать ее с грязью, заменить Бетти Мери. Неужели он сказал, что любит ее? Он снова закрыл глаза. «Бетти», — подумал он. Почему он думает о ней? Почему его волнует эта девчонка с каждым днем все больше и больше? Ее смех, ее взгляд, эта нехорошая, порой лукавая улыбка сводили его с ума. Он сравнивал их с Мери. Последняя постоянно требует денег, ей интересна только материальная сторона жизни, а Бетти хотела от жизни немного. Любовь. Когда это с ним случилось? Он любит ее, любит ее, это она любовь всей его жизни, он сам их связал. Еще в тот день, когда привел ее в магазин и подвел к зеркалу с повязками на глазах. Он просто пошутил, а получилось, что связал на всю жизнь. Он покрутил серебряное колечко на пальце. Мери выводило из себя присутствие на его руке, и он знал об этом, но Мери молчала. Любовь, вот что с ним случилось. Он не смог уснуть до утра, лишь под утро задремал.***
Фредди брел домой, хотя знал, что его там не ждут. Мэри, да и вряд ли кому-либо другому понравилось бы, когда твой возлюбленный проводит с тобой ночь, а потом пропадает на три дня. Наверное, она нашла его пропахшую имбирем и ванилью, с темным пятном от ее слез рубашку и, может быть, в порыве гнева, давным-давно написанное Бетти признание в любви или ее стихи на листочках из блокнотика. Она уже все знает о том, что ночью он был мыслями с другой, а не с ней. Он любил Мери, но чувство ушло. Фредди сел в кресло, закурив. Появилась Мери, бросая яростные взгляды, кинув к его ногам рубашку. — Это он так работает! — ее ноздри нервно шевелись. — Я знаю, что ты был у этой шлюхи с Мелбори-роуд. У этой дряни, что писала тебе вот это, — она швырнула ему то самое письмо, он быстро его пробежал, на конверте стояла дата: «21 августа 1971 года», — то письмо, что он не мог найти несколько лет. — Ты ведь сознательно спрятала его? — Эта дрянь вешается к тебе на шею! — Мы были тогда вместе! — воскликнул он. — И что? — с сарказмом повторила она. — Она шлюха, и все об этом знают! — Молчи, — он был готов ударить девушку. — Я не позволю тебе говорить о ней в таком тоне! — Она твоя шлюха. Ты двуличен, спишь со мной, а потом идешь к ней! — Она не моя подстилка, я слишком ее уважаю, чтобы просто так спать с ней! — Ах, вот как! — Мэри сверлила его глазами. — Да, так! — Ты спал с ней. Не отпирайся, я все знаю. Я вижу это по твоим глазам. — Да, спал, — ей назло. — Если тебе будет легче от этого. — Подонок, когда это было?! — Какое значение это имеет сейчас? — И все-таки? — Мэри села в кресло. — Два года тому назад, в Брайтоне, прошлым летом и много лет тому назад. — Что? — она встала, метнувшись к окну. — Да, я изменил тебе с этой искренней девочкой. — Негодяй, — она уперлась лбом в холодное стекло. — Я хотел остаться с ней. Если бы она осталась, я бы просто ушел от тебя ради нее. — Что? Ты?! Ты?! — он увидел в ее голубо-серых глазах боль. — Ты... предал меня, — она запустила пальцы в свои светлые волосы и медленно сползла по стене. — Но я остался, решив, что ты моя судьба. Я ошибся. Ты ждала ребенка, и только это меня удержало. — Какое благородство. Сколько ты меня так обманывал? — Много раз, — он сел в кресло, потерев подборок. — А я любила тебя. — Я тоже, я люблю ее, — вот он и признался ей во всем. — Я любил ее до того, как встретил тебя. — А прошлая ночь? — Эта ночь была ошибкой. — И это твое «я люблю тебя, только тебя одну, жить без тебя не могу»? — Я думал о ней в ту ночь. Я думал, ты — это она. Прости. — Простить? — Да, простить. Мы должны расстаться. Мне все надоело: наши постоянные скандалы, вечные упреки, выяснения отношений. Я устал, — он встал собирать чемодан. Он уже уходил, когда Мери кинулась к нему. — Фредди... — Давай останемся хотя бы друзьями. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Живи пока здесь, я буду платить аренду. — Фредди, прости, — на ее глаза набежали слезы. — Я не знаю, что нашло на меня. Я люблю тебя. — Здесь слезами не поможешь. Ты сама знаешь, что наши чувства давно перегорели, еще прошлым летом. Не вини ее, она помогла нам расстаться по-хорошему, пока не поздно. — Ты уходишь? — Да. — Но куда? — Я не знаю, — и он ушел в ночь. Бетти вышивала в зале, смотря телевизор, когда кто-то позвонил в дверь. Она откинула канву в сторону, запахнула шелковый пеньюар и пошла в прихожую. Интересно, кто это может быть? — Ты?! — это был Фредди, после сегодняшнего утра у него еще хватает наглости появляться у нее на глазах! — Да, я, — он нагло улыбнулся, ставя сумку на пол. Фредди загреб ее в свои объятья, целуя в губы. Он распахнул ее пеньюар, запуская руку в волосы, а второй пытаясь снять комбинацию. Дверь оставалась открытой, холодный ночной ветер дул в дом, но Бетти было в его горячих объятьях уютно и тепло. Она пробовала на вкус его губы, ощущая всем телом его возбуждение. Бетти обмякла в его объятьях, он ногой захлопнул дверь, неся драгоценную ношу на диван. Нежный шелк пополз по ее ногам вверх, и из ее груди вырвался слабый стон. Она любила его, и поэтому не могла сопротивляться. Ее тело мучительно ныло. Она хотела вновь ощутить его силу, его мужское превосходство. Тут поняла: она чувствует жизнь, каждая клеточка ее тела наполняется любовью. Она была прежде всего женщиной, как жаль, что она забыла это, за последний год ее сердце высохло без любви. Что это такое? Бетти была как в тумане. Это ее ладони уже раздевали его, это ее губы целовали его грудь, это она отвечала на его поцелуи. Он был удивлен ее разбуженной чувствительности, такую палитру чувств он встретил впервые в жизни. Ее обуревало море чувств сразу, Бетти билась, словно в истерике, закрыв глаза, обволакиваемая негой, радостью и нежностью его губ. Ощущение, будто они растворились друг в друге, долго не покидало их. Он откинул прядь волос с ее мокрого лба, смотря в затуманенные глаза. — Я ушел от Мэри. Мы расстались, — и тут ее охватила ужасная боль. Он просто утешился ею, он не любил ее. Она села на край дивана. — А я тут причем? — Боже, какая она дура! Поверила, как какая-нибудь деревенская простушка. Она подобрала одежду. — Бетти, — он хотел ее удержать. — Это была ошибка, не знаю что на меня нашло, — она поднялась к себе, когда у него от обиды впервые в жизни побежали слезы по щекам. Она его просто использовала, отдалась, словно первому встречному. Две недели прошли в затянутом молчании. Она старалась быть вежливой и гостеприимной. Фредди понимал, что ей нужно время, но это не может же продолжаться вечно! Бетти его избегала, неужели она не испытывает к нему ничего? Он каждый вечер слушал, как она ходит по своей спальне, как по утрам нервно собирается, чтобы выскользнуть из дому незамеченной. Даже в студии она старалась держаться либо своих ребят, либо его. Он заметил, что у Бетти были прекрасные отношения с каждым из них. С Брайаном у них с самого начала сложились теплые, дружеские отношения, они понимали друг друга с полуслова. Роджер постоянно подшучивал над ней и пытался заигрывать, но Бетти сама поощряла это, кроме того, он всегда был искренен. Джо, который был молчалив, после общения с Бетти изменился. Она уделяла вниманием всем, кроме него. Фредди никак не мог решиться на первый шаг. Но однажды он все же начал действовать. — Пошли домой, — начал Фредди. — Я хочу провести этот вечер с тобой. Только ты и я. — А как же Мери? — Я сказал с тобой, а про нее забудь. Мы же расстались, — он помог ей одеться, и они вышли на улицу. Уже стемнело и стало холодно, но Бетти было тепло рядом с ним. Как хорошо было чувствовать, как его ладонь в кожаных перчатках лежит на талии. Он курил, а она вдыхала этот едкий дым, смешанный с осенней свежестью. Только он и она. Они ни о чем не говорили, лишь шли, обнявшись. И это был ее маленький рай, ее мечта, счастье. Ей больше ничего не надо было, лишь только чувствовать его тепло, быть рядом с ним. Тусклые лучи от фонарей ложились золотыми отблесками на тротуары. Земля сияла. Город начал жить жизнью, к которой они так близки, но сегодня этот богемный мир их не привлекал. Они были так далеко от этого. Сегодня они принадлежали другому миру, миру таинственному и неразгаданному. В их сердцах рождалось море чувств. Неужели они созданы друг для друга? Как легко дышать любовью! Как легко... Фредди стал целовать ее лицо, а потом он прильнул к ее губам. Они долго стояли посреди улицы, она прижалась к нему плотней, чтобы этот миг никогда не заканчивался. — Я должен тебе сказать что-то важное. Не вижу смысла держать в себе. Ты для меня многое значишь, и я не хочу тебя отпускать. Потому что я люблю тебя, Бетти, и всегда любил. Мери была лишь способом забыть тебя, способом не чувствовать боль. Ты не была тогда моим утешением, я любил тебя, просто... твое поведение меня выводило из себя. Прошу, не молчи, скажи хоть что-нибудь, твое молчание убивает! — по ее лицу бежали слезы счастья. — Что же я плачу? — Бетти вытерла слезы. — Я так ждала, что ты бросишь к моим ногам все, и ты сделал это. С самого начала я могла бы тебя увести у нее, но я не стала. Я думала, что ты просто утешился мною, напридумывала глупостей. Я слишком любила тебя и не хотела рушить твою жизнь. Я всегда любила тебя, всегда, — она, рыдая, прижалась к его груди. — Не плачь, малышка. Теперь я всегда буду с тобой и никогда не отпущу. Это знак, что мы вновь встретились и полюбили друг друга, — они шли по улицам и молчали. Фредди первый нарушил тишину. — Я не хочу торопиться, если ты не готова к серьезным отношениям, я готов ждать. — Пойдем домой. Это была ночь, которая принадлежала им. С того дня между ними многое изменилось. Две недели они просто наслаждались своим счастьем, об их мгновенно вспыхнувшем романе мало кто знал, да и не хотелось делиться этим ни с кем. Они засыпали усталые в объятьях друг друга, просыпались на рассвете вместе, они жили друг другом. С Бетти было очень легко, Фредди это понял быстро. Впервые в жизни он почувствовал, что Гарден-Дейлиас стал для него родным домом, словно он прожил там всю жизнь. Бетти умела создавать уют, столовую постоянно наполняли запахи вкусной пищи, спальню — ароматы цветов. Фредди, считавший себя до того абсолютно не хозяйственным человеком, всегда с интересом приходил к ней на кухню и помогал. Все бы так и продолжалась, и все бы думали дальше, что Бетти просто приютила его под своей крышей, если бы они сами себя не выдали.***
Через месяц Холли решила вернуться, она соскучилась по Гарри, хоть и боялась, что он не сможет простить ее уход. Потеря ребенка и ссора из-за того, что они думали о разном: Гарри о ее здоровье, а Холли — о замужестве, — могли разрушить все то, что было между ними. Он открыл ей дверь, впуская. Гарри до сих пор корил себя за то, что говорил ей, за то, что делал в тот вечер. Он просто боялся, что брак все испортит, может, он еще созреет, но не сейчас. Мужчина упал перед ней на колени, прося прощения. Она на самом деле простила его уже давно, но смогла ли она простить свою гордыню? Потом он рассмеялся: какая же абсурдная была вся эта ситуация, какие же они оба дураки. Она тоже невольно засмеялась: та ссора была на пустом месте, а ребенок у них еще будет, как говорят, всему свое время. — Мы что, поссорились? — неожиданно спросил он. — Ты тоже считаешь меня мелочной и алчной, как Курт? — впервые он увидел в этих глазах цвета неба сомнения в себе. — Нет, ну что ты! — он притянул ее рывком к себе, гладил овал лица. — Ты восхитительная женщина, ты обладаешь каким-то волшебством, которое не подвластно никому. Мужчины летят на это, как на свет, и ты это знаешь. Только завистники говорят так, и это те, которые не могут получить свет твоей души, частичку твоего волшебства. Женщины тебе завидуют, потому что не обладают этой магией. — Но ты так не считаешь... — Я веду себя порой, как осел, — оборвал он ее, — потому что стал ревновать тебя ко всему и всем. Прости меня, я осел, — он крепко обнял ее. — Я знаю, — откликнулась Холли. — Я простила тебя. Серьезная ссора — повод к пересмотру себя и прошлого. Я идиотка, ты же переживал за меня, а не потому что боялся себя окольцевать. — Вот и я о том же, — он схватил ее за талию. Это была ночь признания мужчины в любви к женщине. Гарри откинул пряди волос с ее влажного лба, наслаждаясь милым лицом, исказившимся страстью. Она лежала на нем, прикасаясь губами к его груди и плечам. Он умел тлеть, в то время как мужчины наслаждались ощущением, что вознесли женщину на небеса, он лежал умиротворенный и довольный, дожидаясь продолжения. Она посмотрела в его глаза, понимая, что этой ночью они точно уже не заснут.***
Как-то вечером Дженнифер стояла одна на улице и любовалась ночным городом. Дилан уехал в Баден-Баден, в гости сегодня зашел Роджер Томпсон, и они почти допоздна проболтали о литературе. К ней подошел Роджер: — Давай не будем больше говорить ни о чем? — начала она. — Ты любишь его? — Дженни вздрогнула. — Да... Я не знаю... — Но почему ты с ним? — Мне хорошо с ним. — И это все? — Большего мне и не нужно. У меня есть дочь, — Дженнифер не смотрела ему в глаза: и так все было ясно: рана в ее сердце начала заживать, и ворошить страницы прошлого ей вовсе не хотелось. — Но так нельзя, Дженни! — он взял ее за руки, притянув их к себе. — Сейчас это ничего не значит, — Дженни смотрела на небо, на облака, нежившиеся в вечернем солнце, переливающиеся и играющие в золотых лучах. Слишком много боли переполняло ее сердце. На щеке блеснули две слезы, но Дженнифер тут же утерла их. Роджер обнял ее, целуя в теплые губы, чувствуя на них соленый привкус слез. С ее тонких плеч упала легкая накидка, он прижал ее к стене, наслаждаясь податливостью и мягкостью. Дженни ощутила, как ее тело наполнилось легкостью, как она потерялась в нем. Роджер расстегнул ее платье, которое упало синим облаком на пол. После они еще долго занимались любовью, лишь на рассвете мужчина ушел. Теперь она поняла, что за чувство было в ее душе, теперь она осознала, что за беспокойство переполняло ее. Сегодня она была с Роджером другой, сегодня она была свободна от предрассудков. Ее не мучило чувство вины, нет, ее душа наполнялась отрадой, в ее душе наступал покой. Ее тело пело от радости, но она не могла поступить бездумно, она не могла покинуть Дилана, не могла разбить семью лишь только потому, что увлеклась другим. Ради Роджера Томпсона, человека, не знающего покоя, она не могла оставить мужа. Поэтому она решила, что все должно идти своим чередом, в ее жизни не место страстям.***
Весна 1976. — Фредди, обещай, что никто больше не будет знать о нашей помолвке. — Но уже знают, — возразил он. — Они не проболтаются. Все дело в родителях, — она нахмурилась. — Мои родители, может быть, и будут против, но потом согласятся. — Вот именно, все дело в родителях! Может быть, твои не преграда, но мои!.. Особенно мой отец. Ты не англичанин, ты не аристократ, ты не знатен и не богат, ты не протестант. Ты понимаешь меня? — Ты хочешь тайно... — она не дала ему закончить фразу. — Нет, все узнают тогда, когда будет поздно. Я поговорю с дедом, он поможет нам устроить свадьбу в Аллен-Холле, тихую, и скромную, и без изысков. Бетти приехала в Аллен-Холл. Дворецкий сказал, что дед ждет ее в кабинете. Бетти прошлась по картинной галерее, минуя музыкальную комнату. Виктор стоял у окна. — Давно тебя не видел, Бетти, — он обнял ее. — Что-то случилось? — Я выхожу замуж, — ответила она. — О, дорогая, я так рад за тебя. И кто он? — Это Фредди Менори. — Ты сошла с ума, наверное. Хотя если ты любишь его, ты боишься отца, так? — Да, ты знаешь его, он же твой сын, — она с мольбой посмотрела на дедушку. — Ты права. Я помогу, — Виктор сдержал свое обещание помогать внучке. С Робертом по вопросам фирмы они были все так же близки, но в остальном, что не касалось работы... — Буду тебе благодарна, — Бетти присела на диван. — Он ведь мой сын, могу и надавить на него и заставить согласиться на все, — он мог это сделать, но разве об этом он мечтал, когда уезжал из Ирландии, все же это слова, и он вряд ли будет это делать. — В этом ты мастер! — Бетти улыбнулась. — Я знал об этом, — прошептал Виктор. — Фредди приезжал к нам незадолго до Рождества, они с Дианой выбирали кольцо тебе, так что я догадывался, что именно с этой просьбой ты обратишься ко мне. Вы настрадались оба.***
Виктор, Диана и Бетти ехали в церковь Святого Августина, где когда-то Виктор крестил своих детей. Они устраивали тайную свадьбу, какую три месяца назад устраивали Джо с Вероникой, без шума и лишних свидетелей. Небо сегодня было ясным, но все же еще было прохладно. На их свадьбе с Фредди никого не было из семьи жениха, только его милая сестра Кашмира. Остальную часть гостей составляли их друзья. Из-за того, что Флер узнала о них, Виктор попросил поспешить. Бетти и Фредди вышли из церкви, за ними все остальные. Моросил дождик. Когда все гости оказались на улице, паре подали двух голубей, и те взмыли в пасмурное небо. Молодожены ехали в машине позади всех. Бетти посмотрела на мужа. Как она была счастлива сейчас, ее просто переполняли разные чувства. Прежде чем войти в Аллен-Холл, Фредди остановил ее, целуя в губы. Он достал из внутреннего кармана пиджака бархатный мешочек, протягивая его Бетти. — Это тебе, малышка... — Что это? — Достань, — она высыпала на ладонь что-то золотое. Это была цепочка с подвеской в форме двух бук «Б» с вензелями, с крошечными рубинами. Фредди сам надел украшение на свою жену. В зале их встретили аплодисментами. Все веселись до полуночи, танцевали до упаду, пили так, чтобы не напиться. Бетти всегда спустя годы вспоминала этот вечер с теплотой и весельем. Анна видела, как были счастливы все вокруг, кроме врагов, наверное. Ближе к вечеру стало меньше людей в зале и больше на улице смеха и веселья. Аллен-Холл потом опустел. Прошло семь лет, а Фредди не уставал ее любить и восхищаться ею. В ней была не только красивая упаковка, но и столько жизни, ума и рассудительности. Она вот так просто отдалась ему сегодня, без тени сомненья. Она доверяла ему и не боялась его гнева. Бетти с легкостью бросила ему вызов сегодня утром, когда Мери бы потупила взгляд. Он знал свою жену совсем немного, но за эти дни и часы, что он провел с ней, он благодарил небеса. После той разлуки у него были женщины, но ни одна не запала ему в душу, как она, он не смог забыть ее, и это давало силы жить ради их будущего, которого могло и не быть. Но теперь оно есть, жизнь связала их навсегда.***
Фредди уехал на гастроли. Бетти пришла домой, скинула шубу и сапоги и прошла в темную гостиную. Налив себе вина, она как-то попыталась отвлечься от дурных мыслей. Нет, не напиться, просто на мгновение перестать чувствовать грусть. Вдруг она услышала голоса из зала. Бетти прошла в сторону комнаты, приоткрыв дверь, увидела всю свою семью. — К чему собрание? — она стояла в дверном проеме с бокалом в руках. — Пришли к тебе, — начал отец. Он все знает, вот и заявился. Флер странно посмотрела на нее, но в душе Бетти торжествовала: она была уже замужем и ничто не могло это отменить. — Ты выходишь замуж, — победоносно произнес Роберт. Бетти покачала головой и поставила бокал на столик, — за лорда Роуза. — Я этого не сделаю. Потому что я уже замужем! — Флер поняла, что здесь без Виктора не обошлось, он явно помог им тайком обвенчаться. Роберт встал, и Бетти увидела его гнев, хотя ей было все равно. — Я не потерплю в моей семье плебея! — резко ответил он. — Он не такой, он из хорошей семьи. Я люблю его! — крикнула она. — Я замужем за ним, к черту твое благословение! — Ты будешь с тем, с кем я скажу. Твоей руки попросил лорд Роуз. И вас разведу! — Я не выйду замуж лорда Роуза! — Нет, выйдешь, или я разрушу всю твою жизнь. Ты лишишься своих друзей, потеряешь работу, останешься на улице, и с ним я тебя разлучу, выставлю тебя в таком свете, что он никогда к тебе больше не подойдет!!! — Ты ведь не позволишь моему ребенку расти без отца? — он крикнул, что лишит ее дома, не понимая то, что она сказала. — Да к черту твой дом! Я ухожу отсюда! — она открыла шкаф с деньгами. — Вот, возьми, наверное, я стою столько?! — купюры разлетелись по комнате, там было все, что они накопили с Фредди, и даже больше. Бетти за час собрала вещи и ушла жить к Гарри и Холли. Она порвала со своей семьей окончательно. Виктор решил найти им квартиру. Конечно, Бетти солгала про ребенка, но возможно, это было и правдой, главное, что они с Фредди будут вместе. Освободившись от отца с матерью. Она свободно вздохнула. Они заплатили высокую цену за то, чтобы быть вместе. Но иногда игра стоит свеч.