Опасная связь

Остаток сентября прошел незаметно. Раны на руке и ноге успели зажить, и к началу октября мне стал надоедать мой вынужденный отпуск. А Семья тем временем без дел не осталась. Неустанно велась слежка, допрашивались люди из ближайшего окружения, изучалось здания, в которых обыкновенно бывал Морелло. Все силы были брошены на то, чтобы придумать и осуществить план убийства последнего. И наконец случай представился. Был вечер первого октябрьского четверга. Я, Поли и Самуэль сидели в баре и праздно проводили время. Луиджи явно хотел поболтать, но у меня не было сил и желания на болтовню. Лениво ковыряя вилкой по тарелке, ела и не ощущала вкус пищи. Глядя на то, как Поли пьет виски, невольно подумала: «Вот же он сегодня гордый! Только и полощет губы в рюмке». Час спустя мы переместились в кабинет. Самуэль начал разговор о двух конкурентах, которые никак не могли разрешить земельный вопрос. Дело было запутанным. Я поддержала эту тему, и в течении семи минут мы разговаривали на жаргоне, почти совсем непонятном для Поли. Ему стало совсем скучно, и, когда я хотела заговорить о загвоздках дела, он обернулся в мою сторону:  — О чём это вы говорите? Я оборвала свою фразу и посмотрела на него.  — Дай мне хоть какую-то бумажку, какую-нибудь газету, чтобы я знал, о чём разговор. Взяв со стола «Лост-Хэвен Таймс» и отыскав там нужный судебный отчёт, сунула его под нос Поли, который тут же углубился в чтение. Минуту спустя он, пробормотав что-то невнятно, сложил газету пополам и ловко забросил её на комод рядом с граммофоном. В этот же момент в комнату зашел Дон. Мигом придав своим лицам серьёзное выражение, ждали, пока он не расположиться в кресле.  — Это было непросто, — произнёс Сальери, окинув нас оценивающим взглядом, — мы заполучили Морелло в нужном месте. Остался последний шаг… уничтожить его! В его кварталах процветают воровство, грабёж, шантаж, незаконные лотереи; игорные притоны и бордели растут как грибы. Но в чём же главная проблема?  — Наркотики? — несмело предположила я.  — А вот и нет, проблема в том, что мы не получаем с этого ни цента! Всё это переменится, как только мы избавимся от Морелло. Его организация развалится, и все его мелкие жулики, воришки и бандиты перебьют друг друга без сильной руки, которая наводила порядок. Сегодня мы наконец-то сможем убрать этого ублюдка раз и навсегда. Поли разработал план.  — Точно! — оживился тот и наклонился немного вперёд. — Мои информаторы говорят, что его можно изловить. Морелло очень осторожен и почти никогда не показывается на людях. Разъезжает на бронированном лимузине, прямо как улитка в раковине. Но сегодня он вылезет наружу. Он идёт в театр, чтобы пообщаться со сливками общества Лост-Хэвен. Мы поедем туда и дополним спектакль.  — А не рискованно ли? — осторожно поинтересовалась я, припомнив, чем обычно заканчивались подобные затеи.  — Рискованно, — кивнул Сальери, — но это единственная возможность убить его на публике и всем показать, чего мы стоим.  — Вот как мы это сделаем: подождём, пока не кончится представление. Люди начнут выходить, соответственно, начнётся толкотня. Пока Морелло будет пытаться выбраться, его гориллы вряд ли смогут заметить нас до того, как мы убьём его. Позаботьтесь о том, чтобы не привлекать к себе внимание, то есть не стреляйте. Достаньте оружие, только когда увидите его.  — Надеюсь, я всё ещё узнаю его, — откликнулся Самуэль, на секунду закрыв глаза.  — Это будет несложно. Морелло любит белые костюмы, а их немногие носят в наши дни.  — Возьмите себе по «Томпсону» у Винченцо. Ждите у входа в театр на Центральном Острове, пока Морелло не выйдет. И вперёд. Представление заканчивается в девять часов. Не опоздайте. На этот раз должно сработать, так что не возвращайтесь без его головы.  — Заметано, босс! Погнали! Покинув накуренные помещения бара, битком набитые посетителями, мы направились к каморке Винченцо, который курил на крыльце. Завидев нас, он быстро потушил сигарету ногой и направился внутрь.  — Винченцо, сегодня нам понадобится тяжелая артиллерия. Мы собираемся замочить Морелло!  — Ну, я думаю, что шестьсот выстрелов из старого доброго «Томпсона» сделают своё дело. — Он тут же положил на стол два автомата. — С другой стороны, можете поддержать традицию и использовать для такой серьёзной работы сицилийское оружие. Не успела я осмыслить последнюю фразу, как автоматы оказались в руках моих товарищей. На столе теперь лежала лупара. Не смеялся ли сейчас Винченцо надо мной? Какие традиции? Морелло же ведь не нарушал омерту, верно? В мыслях ругаясь на такое несвоевременное проявление консервативности в вопросах вооружения, я схватила обрез дробовика и покинула мастерскую. Всё ещё злясь на себя, я не стала дожидаться прихода Ральфи. Вместо этого направилась к четырехместному «Терраплейну» и села за руль. Никаких лишних слов, никаких шуток. Мы шли убивать Морелло. Но не успели мы толком подъехать к Лост-Хэвенскому драматическому театру «Флёр-де-лис», как издалека я заметила показавшуюся из здания толпу.  — Проклятье! Чёртов спектакль закончился раньше! — раздосадовано воскликнул Поли. — Серебряный лимузин! Держи его! Несколько выстрелов раскололи праздную атмосферу. Лимузин, в который сел Морелло, почти сразу сорвался с места и юзом вылетел на дорогу. Я немедленно последовала за ним, не зная, куда он направиться: к себе домой или в какое-нибудь надёжное местечко. Серебряный «Флетчер» пересёк мост Джулиано и направлялся в сторону Хобокена. Ориентируясь на задние огни автомобиля, мы вылетели на шоссе, ведущее за город. Я была уверена, что противник попытается, если представится возможность, уйти на какую-нибудь боковую дорогу. Выйдя из виража и не увидев только что мелькавшие впереди габаритные огни, инстинктивно сбросила газ. Они направились в аэропорт! И тут на въезде к зданию случилось непредвиденное.  — Что это? Какого черта здесь происходит? Ты почему остановилась? — вскричал Поли.  — Я не знаю, машина вдруг заглохла! — виновато протянула я, ощущая раздражение. Надо же было этому случиться именно тогда, когда всё шло к блестящей развязке!  — Проклятие, мы почти взяли его! Сэм, давай, мы ещё можем успеть! Маклена, вылезай из машины и за ними! Мы постараемся их догнать! Я незамедлительно исполнила его приказ. Минута ушла на то, чтобы избавиться от водителя и охранника. Как же мало здесь пользы от лупары! Почти как и от полицейского «Кольта», лежавшего в кармане моего плаща. Тугой взвод, но потом палит без передышки. Неужели этим он нравится полицейским? Мои размышления по этому поводу прервал шум двигателей самолёта. «Авро», набирая скорость, выкатился из второго ангара и сейчас направлялся к взлётной полосе. Я беспомощно проводила взглядом махину. Тут в метре от меня, взвизгнув покрышками, затормозил «Терраплейн».  — Быстрее, Маклена, садись! Мы до него доберемся! — крикнул мне Поли. — Давай! Ему не удастся уйти! Возьми мой «Томпсон». Ты и Сэм будете стрелять! Машина стрелой приближалась к набирающему разгон самолёту. Вот уже убрано шасси, и он оторвался от земли. Высунувшись из окна, я прицелилась в правый двигатель и начала стрелять. То же самое проделал Самуэль с левым. Да! Из обеих движков повалил огонь и дым. Дальше приближаться было опасно, поэтому мы затормозили и выскочили из автомобиля, чтобы попытаться окончательно добить самолёт. Свой «Томпсон» Поли отдал мне, поэтому ему только оставалось подбадривать нас криками.  — Сэм, стреляй! Ублюдки! Бей их, Сэм!  — Хватит, Поли… — произнесла я, видя, что дальше стрелять бесполезно. Сделав крутой вираж, самолёт направился к лесу в сторону Нью-Арка, где, окончательно потеряв управление, резко ушел в пике и разбился.  — О-о-о! — невольно воскликнул Самуэль, видя далёкую вспышку от взрыва.  — Да! Да! — ликовал Поли, вскидывая руки вверх.  — Как ты починил машину?  — Лучше Сэма спроси!  — Почему ты не механик, Самек? — задала я ему вопрос.  — Грязная работа не для меня, — отрывисто проговорил он, опустив автомат. Дорогой обратно мы не разговаривали. Поли заявил, что устал и что, если у меня есть ещё какие-нибудь дела, то пусть я сначала высажу его и Самуэля у бара, а потому пусть еду, куда захочу. Выполнив его просьбу, я направилась в Нью-Арк. Желая отвлечься от этого происшествия, я решила навестить Луку.  — Привет, Маклена. Он сидел в уголке за своим столом, на котором лежала раскрытая тетрадь. При моём появлении Лука захлопнул её и поднялся, пожимая мою руку.  — Привет. Есть что-нибудь для меня сегодня?  — Ну, сегодня была одна маленькая накладка…  — Что случилось?  — Понимаешь, ребята оставили тут машину, за которой охотились полицейские. Мне хотелось бы быстрее от неё избавиться.  — Почему они сами не утопили её где-нибудь? — удивилась я.  — Понимаешь, мы вроде бы с ними договорились, всё должно было пройти чисто, но пошло наперекосяк. Они были расстроены, вот и оставили её здесь.  — А что мне за это будет? Лука несколько секунд колебался, поручать мне задание или нет, но потом, видимо, решился и сказал:  — Отличная немецкая спортивная машина.  — Ради этого стоит рискнуть. Идёт. Что нужно сделать? Вместо ответа механик знаком попросил меня проследовать за ним на задний двор.  — Всё очень просто, — начал он, остановившись у чёрного «Крусадера». — Отгони машину к обрыву за городом и сбрось её вниз, в море.  — Ясно.  — Но, если полицейские тебя засекут, будут неприятности. Тебе придётся стряхнуть их.  — Ладно. Лука отошел и открыл ворота, позволив мне выехать на машине на дорогу. Нужный мне обрыв был возле маяка, дорога к которому была на подъёме в Оукхилл. Довольно близко, так что можно направиться туда не торопясь. К тому же неохота попадаться на глаза полиции. Я слыхала, что полицейские машины могут свободно развивать скорость более восемьдесят пяти миль в час. Не думаю, что машины типа моего «Крусадера» могут с ними соревноваться. Впрочем, если понадобится, я всегда смогу от них оторваться. Через четверть часа машина оказалась в море. Пора было возвращаться в Нью-Арк. Уже выйдя обратно на дорогу, я осознала, что другого автомобиля у меня нет, а до ближайшей трамвайной остановки надо ещё минимум семь минут идти. Желания останавливать на пути кого-то, чтобы тот довёз меня, не было, так что решила добираться на своих двух. В конце концов, прогуляться я была не против.  — Ты забыл о том, как мне вернуться сюда, — с легким укором произнесла я, когда наконец оказалась в автомастерской.  — Верно, — кивнул Лука, — я об этом не подумал.  — Знаешь, это довольно далеко, если пешком.  — Да, но ты ведь в отличной форме, — парировал Лука.  — Ладно, — махнула я рукой. — Где машина?  — Этот парень недавно пришел и забрал её из гаража. Он сегодня собирается ужинать в гриль-баре Роя. Это в Деловом районе, недалеко от ресторана Пепе. Если поторопишься, то ещё застанешь парня с машиной там.  — Что с тобой сегодня случилось? Раньше ты не обижал клиентов.  — Этот — исключение. Он уже очень давно мне не платит. Я сделал для него кучу работы и до сих пор не получил ни доллара. Один Бог знает, чем он занимается, но на этот раз он сделает доброе дело: заплатит мне и одновременно позволит отплатить тебе за услугу. Ты лучше иди, опоздаешь.  — Спасибо, уже иду. Довольно быстро найдя гриль-бар, я передумала тут же воровать машину. Лучше проследить за ним до его дома, а там, если он не оставит её в гараже — забрать. Через две минуты мощные фары «Селесты» сверкнули и потонули в приближающихся сумерках. Держась на расстоянии, я на «Терраплейне» последовала за ней. Водитель был навеселе, поэтому машину временами заносило то в левую, то в правую сторону. Вскоре моё терпение было вознаграждено. Мы остановились у ряда двухэтажных домов в Оуквуде. Парень, оставив автомобиль у входа в двухместный гараж, зашел в дом, с шумом захлопнув дверь. Запомнив месторасположение «Селесты», я решила отправиться за город. Черепашья езда уже порядком мне наскучила, поэтому на выезде из Лост-Хэвена я направила свой огромный автомобиль вперёд. На третьей скорости «Терраплейн» выжимал все девяносто миль, и я не переключила скорость даже на крутом повороте в начале шоссе. Оставив машину у склона, я подошла к берегу реки, расстелила свой плащ и села на него. Можно было ощутить прохладное дыхание октября, которое днём не чувствовалось. Лицом вверх, распластав руки, я лежала не двигаясь. Лежала, ожидая, когда что-нибудь случится.  — Добрый вечер, Маклена. Вздрогнув, я поднялась, но даже не оглянулась. Лишь несколько секунд спустя позволила себе повернуть голову в сторону Самуэля.  — В чём дело? Чего ты от меня хочешь?  — Да вот думал о тебе.  — И решил последовать за мной? — мягко поинтересовалась я, вспомнив, как мелькнул у одного из домов в Оуквуде знакомый силуэт, пока я отслеживала «Селесту». Набивается ко мне в ухажеры? Ну пусть потрудится. Он не ответил, но сел рядом со мной. Минутой спустя я, раздевшись и оставшись в одном купальнике, залезла в реку и долго плескалась в холодной воде. Самуэль ходил вдоль берега и поглядывал вниз из интереса, как долго я там пробуду. Когда я, посиневшая от холода, мокрая, вылезла и хотела уже потянуться за своей одеждой, он вдруг накинул мне на плечи свой плащ. В этот момент наши руки соприкоснулись, я пожала его ладонь, но потом быстро отдернула свою руку. Мы были одни. Черты наших лиц размыты из-за синих сумерек, но меня это мало волновало. Здесь, у реки, я могла не скрывать ни своих мыслей, ни своего настроения. Можно надумать что-либо греховное, а то и злое.  — Почему ты до сих пор не женился, Самек? — решилась спросить после минуты молчания.  — При моём характере проще одному управлять своей жизнью, иногда заводя любовные связи. А что насчёт тебя?  — За кого мне надо было выходить замуж? За Поли, что ли?  — Других кандидатур не было?  — Нет, не было, — немного сердито сказала я. — Тогда я считала, что мне не следует серьёзно связывать свою жизнь с такими, как ты, как Поли… Видимо, не там остановилась.  — С людьми так бывает, Маклена, — миролюбиво произнес Самуэль, сжав мою ладонь в своих руках. — Честное слово, бывает. И иногда вовсе не по их вине.  — Но тогда мне в первые дни хотелось, чтобы этого вовсе не происходило… Хватит об этом… Я и так сыта по горло одиночеством.  — Вот поэтому я и пришел к тебе. Пришел навсегда. Наступило молчание. Моя душа была растревожена этим разговором, и я ждала, пока она угомонится. Вспомнилось отношение Самуэля ко мне в первые месяцы знакомства. Тогда его холодность меня не удивила. Безразличное презрение ко вторжению дилетанта в секреты собственной профессии. Но безразличие отступило, а во время — и после — зимних вакаций на Ямайке его место заняли интерес и искушение. И сейчас я с испугом ощущала в себе уже не дружеский интерес к этому высокому грустному человеку, похожему на викария, а нечто вроде расположения, может, и любви.  — Полагаю, ты любишь фразы, где всё конкретно, — наконец решился он заговорить. — Я не мастер говорить комплименты, но могу сказать: ты мне не безразлична. Однако, хочу знать: любишь ли ты меня? Согласилась бы ты пойти за меня замуж? Выслушала я эти слова не так спокойно и невозмутимо, как мне хотелось.  — Я даже не задумывалась об этом, — медленно произнесла я после недолгого молчания. — Но, да, возможно, я и люблю тебя год или даже больше. Ты сумасшедший… Так нельзя… Надо обдумать… Быть может, ты горячишься. Несмотря на пять лет знакомства, я почти ничего о тебе не знаю. Что можно от тебя ожидать?  — То же самое можно сказать и о тебе, Маклена, — сказал Самуэль, схватив мою руку и потянув её на себя. Я еле заметно отпрянула, уклоняясь от прикосновения.  — Это не есть хорошо. Ты тёмная и непонятная личность. Ты либо ненормальный, либо весьма расчётлив. И слишком для меня опасен.  — Как и ты.  — Но я же не настолько глупа, чтобы нарушать негласные обеты молчания, — перейдя на шёпот, с незаметной в сумерках усмешкой ответила я. — Мне ещё хочется жить. И давай снова на минуту станем серьёзными. Я помню, что говорила два года назад, когда речь пошла о женитьбе. Ты слишком предан Семье, однако, если ты ещё не передумал, то я могу пойти на некоторые уступки.  — Зачем мне тебя сейчас будоражить своими мыслями, Маклена? Счастье ждёт нас с тобой необыкновенное. Но если нет, то хуже всё равно ведь некуда. Незаметно я приблизилась на опасное расстояние, миг — и очутилась в объятиях Самуэля. Моё лицо почти соприкоснулось с его. Как теперь было близко моё счастье и одновременно так далеко… Последовал поцелуй, сначала нежный, но потом более страстный. Тело пробрало дрожью. Я обняла Самуэля, уткнувшись лбом о его плечо.  — Чего же ты?  — Мне холодно.  — Успеешь согреться. Не надо меня бояться. Его ноги обвили мою ногу, лишая меня возможности побега, руки лихорадочно поглаживали мои волосы, шею, плечи, спускались всё ниже. Отвечая на поцелуи, быстро и ловко стаскивала с него одежду, бросая её на землю. Почувствовав на своём теле тёплую, сухую руку, была не в силе сопротивляться ей, была готова забыть всё, что было до этого. Самуэль уже не мог сдерживать свою страсть, не мог ждать, когда упадёт падающее. Его объятия обессиливали меня, я упиралась руками в его плечи, чувствуя, как ломятся колени и полоска неба плывёт перед глазами. И вдруг, тихо застонав, рухнула навзничь на траву, придушенная немой тяжестью его тела, что пронзило меня. Шумел ветер. Он прошелестел в пространстве, над травой, между деревьями, везде. Мы лежали долго-долго, прижатые друг к другу так плотно, что не оставалось между нами места ни для страха, ни для печали. Сердце бешено колотилось, а я вдруг обнаружила, что моя правая рука вцепилась в волосы на груди Самуэля. Я разжала согнутые пальцы и дотронулась до его руки.  — Тебе пора идти.  — Почему?  — Ты же не можешь себе позволить, чтобы женщина, пусть даже и я, видела тебя спящим.  — А разве здесь возможно уснуть при октябрьском холоде? — спросил он, изнеможенно поднимаясь.  — Если только не боишься потом простудиться. Да и мне тоже надо идти. Хочу забрать то, что мне причитается. Приходи завтра. Доброй тебе ночи, Самек.  — Доброй ночи, Маклена.