***
— Ты молодец! — Микаэла обняла Шейна, не дожидаясь пока он снимет шлем, и засмеялась. — Прости, что сомневалась в тебе! — И ты прости, что не верил твоему таланту! — Парень обнял девушку в ответ. — Бамблби просто счастлив! Отлично пробежали этот заезд! — Он ласково погладил капот гонки. — Ты молодчина, Би! Всё будет отлично! Машина, казалось, просто светилась, а из радиоприёмника летела лёгкая музыка. В док зашёл Майк и окинул их хмурым взглядом. — Что, голубки, поладили? Микаэла пропустила вопрос мимо ушей, помогая Шейну выбраться из куртки и шлема. — Вы довольны? — не оборачиваясь, спросила она. — Вполне, — кивнул Майк. — Но я бы хотел напомнить, что на гоночных автомобилях не должно быть радиоприёмников. Шейн нахмурился. — Вы же знаете, что я люблю музыку. Это заводит в процессе гонки. Он делал вид, что не знает ничего о том, что его машина – трансформер, усиленно играя в идиота. — Потом это обсудим. — Майк окинул его пристальным испытующим взглядом. — Отдыхайте оба. Тачку погрузят, и мы возвращаемся. Он отвернулся и вышел, бросив напоследок холодный взгляд на гонку, которая стояла в углу, как и всегда стараясь находиться как можно дальше от него. Формер боялся Майка, и человеку это нравилось, потому что давало ощущение своей собственной силы и власти. «Недолго тебе осталось под крылышком этой сумасшедшей бабы!» — подумал Майк, но вслух ничего не сказал и покинул ангар. — Вот ведь козёл! — Микаэла проводила его свирепым взглядом. — Знает, что Би не может иначе общаться. Лишь бы только нагадить! Ну что за человек такой?! Почему нельзя просто порадоваться тому, что у тебя есть? Почему вечно всего мало?! В ответ на это заявление Камаро начал трансформироваться. Бамблби всё ещё с трудом преодолевал такую лёгкую для него в прошлом смену формы, но уже гораздо проще, чем три дня назад. Сказывалось хорошее топливо, забота друзей и прогулка на свежем воздухе. — «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», — зачирикало радио. — «Я рад, детка, что встретил тебя!» Микаэла засмеялась и подошла ближе. — Всё, малыш, осталась всего-то одна «Сахара»! Трансформер согласно кивнул, осторожно протянув ей манипулятор. Микаэла погладила его ладонь и сжала пальцы. Шейн смотрел на них, в сотый раз удивляясь тому, как девушка легко ладила с этой махиной, совсем не боясь его и радуясь каждой его победе, переживая за неудачи и расстраиваясь, когда робот грустил. — Нам пора собираться. — Микаэла отошла от Бамблби и стала складывать в ящик инструменты. — Шейн, сделай одолжение, загони машину в контейнер сам, у меня каждый раз сердце кровью обливается, когда его тросами затаскивают в бокс. Парень кивнул, дождался, пока жёлтый автобот снова примет вид Камаро, и сел за руль. — Всё отлично. — Он погладил восстановленную приборную панель и усмехнулся. — Хочешь, я буду только рулить, а скорость ты сам определишь? — «Спасибо за вашу веру!» — раздалось из динамика, и трансформер воткнул первую передачу…***
Пустой пыльный хайвей давал возможность не думать о дороге и просто наслаждаться беседой. Микаэла сидела за рулём, смеясь над шутками Шейна, и поминутно косилась в зеркало заднего вида, проверяя, нормально ли контейнер стоит на прицепе. — Ты с ним как с ребёнком возишься, — не выдержал парень, проследив её взгляд. — Даже смешно. Девушка пожала плечами. — Так он и есть ребёнок, — после минутного молчания сказала она. — Мне кажется, что у автоботов тоже есть некие возрастные критерии. Ну, вот если вспомнить Оптимуса – даже в голову не придёт сказки ему рассказывать, или уговаривать. Он – взрослый, серьёзный, иногда мне даже кажется, что слишком. А Би… Я не могу воспринимать его по-другому. — Да уж, детка ростом в пять метров, — Шейн не выдержал и засмеялся. — Ты ему едва до колена достаёшь! — Рост тут не имеет значения, — возразила Микаэла. — Присмотрись к нему. Ты, Шейн, очень хороший человек, но для тебя он тоже не стал родным. Кто он для тебя? Гонка? Надёжная защита? Живая игрушка? А ты не думал, что у них есть свои мысли, чувства, какие-то надежды? Что ты знаешь о его характере и мечтах? Спрашивал хоть иногда? Парень отвернулся к окну. — Знаешь, ты умеешь заставить чувствовать себя виноватым даже там, где вроде и не за что! — усмехнулся он. — Я всего несколько дней назад об этом думал. Как он может жить, если это просто металл и пластик? — У тебя есть душа, а у него – Искра. — Девушка немного сбросила скорость, видя, что головная машина их колонны сворачивает к придорожному кафе. — На их планете долго шла война. Я не знаю подробностей, они не рассказывают, но что заставило Прайма принять в отряд Би? Это всё равно, что Леннокс принял бы в «НЕСТ» десятилетнего ребёнка и послал его в разведку, только потому, что он маленький и быстрый. Мне кажется, что Бамблби примерно такой и есть для них по возрасту, как для нас подросток лет двенадцати-тринадцати. Для тебя это огромный инопланетный робот, у которого была гора оружия и возможность снести дом, а на самом деле – это ребёнок, у которого и детства-то толком не было, только война. Шейн покачал головой. Слова Микаэлы казались такими логичными и простыми, что он не понимал, как сам не задумался об этом раньше, как не рассмотрел весёлый живой характер робота-шмеля, который несмотря на все беды и невзгоды продолжал радоваться любой мелочи и любому даже самому незначительному вниманию. — Ты права, — вздохнул он. — Мы как-то забываем всё время, что они живые на самом деле. — Живее многих людей, — поддержала его Микаэла, останавливая трейлер. — Сейчас пообедаем и домой. Перед тем, как идти в кафе, девушка заглянула в контейнер и осторожно погладила капот жёлтой гонки.***
Глухая ночь затопила ангар, потушив все лампы и огни, остался только свет щербатой луны, просачивавшийся в узкие окна под потолком и слабые отблески звёзд. Микаэла спала тревожно в эту ночь. Устроившись на заднем сиденье жёлтого Камаро, она ворочалась и видела дурные сны. Ей снилась их с Сэмом ссора – то последнее воспоминание, которое осталось у неё от любви и надежд. — Нет! — Девушка резко вскочила, ударившись головой об низкий потолок, и горько всхлипнула. Дверь машины тут же открылась, и её почти выбросило из салона. — Би! — возмутилась Микаэла, глядя на машину. — Ну, неужели нельзя повежливее! Трансформер сел на пол и протянул ей свой манипулятор. — «Чёрные птицы слетают с луны, чёрные птицы – кошмарные сны», — хрипло запело радио. — Да. — Девушка села на подставленную ладонь. — Плохой сон приснился. А тебе снятся сны? Что ты видишь в них? Робот кивнул и несколько раз щёлкнул, смешно поводя антеннами. — Я бы попросила тебя рассказать, но не смогу понять, наверное, — Микаэла слабо улыбнулась. — Давай я буду угадывать. Тебе сниться твоя родная планета? Бамблби кивнул и тихонечко грустно заскулил. — Да, дом ничто не может заменить, — девушка вздохнула. — И тех, кто тебе дорог тоже. Ещё Сэм, да? То ли вздох, то ли щелчок радиоэфира. — Я тоже скучаю по нему. — Микаэла потёрла глаза. — Знаешь, я часто думаю, что было бы, не оставь я вас тогда. Может, всё бы иначе сложилось. Она легла на предплечье робота, глядя в узкое окно и задумалась. С определённого момента жизни, когда она вошла в ремонтный блок Майка Хромова, в её душе словно поселились два демона, которые рвали её на две части. Она могла простить Сэму появление Карли, хотя ненавидела её всем сердцем, могла простить невыполненные обещания и так быстро забытую любовь, но почему он оставил Бамблби? Зная, что бесконечно преданный ему трансформер просто неспособен будет выжить и рано или поздно попадёт в беду? Вот это она не могла простить Сэму, и каждый раз, когда задумывалась об этом, то в душе вскипал гнев, глушивший больную любовь к беспечному ветреному парню. — А ты никогда не сердился на него? Он же оставил тебя и ушёл в свою жизнь. — Она ощутила, как чуть дрогнула рука – видимо, Бамблби пожал плечами. — Ты простил его? Формер кивнул и снова тихонечко застрекотал. В его голосе было столько грусти и тоски, что девушка успокаивающе погладила холодный металл. — Знаешь, а вот люди умеют забывать. Проходит время, и как будто и не было ничего в твоей жизни. И можно попробовать начать всё заново. Бамблби мягко ссадил её с манипулятора и ударился головой в стойку стены, потом ещё раз и ещё, так что задрожала опора. — Что ты делаешь?! — Микаэла схватила его за руку. — Так забыть не получится! Би, успокойся! Робот стряхнул её, упёрся лбом в стену и съехал на пол, издавая короткие всхлипы. — Не плачь. — Микаэла с трудом удержалась на ногах. — Ну что ты? — «Я завидую тебе, детка», — раздалось из динамика. — «Забыть», «здорово сказано!» — Я поняла. — Девушка вздохнула и покачала головой. — Ты не умеешь забывать. Но даже если ты расшибёшь себе голову, ты всё равно будешь помнить о нём. Это не поможет ни тебе, ни мне. Давай просто наберёмся терпения. Сэм однажды вернётся к нам, вот увидишь! Она села рядом, прислонившись спиной к сервоприводу Бамблби, и прикрыла глаза. Врать доверчивому роботу было просто. Хорошо бы, ещё так же ловко обмануть себя саму. Микаэла задремала, прислушиваясь к коротким отрывистым стонам своего подопечного, в которых и без слов отчётливо было слышно «Сэм». «Как собака тоскует, — горько подумала девушка. — Я не знаю, какое может быть оправдание у такого поступка. Как можно бросить того, кто верит тебе столь безоглядно и преданно. Ему же неважно успешный ты был или нет, сколько денег в твоих карманах, и какой у тебя дом. Он просто любит тебя таким, какой ты есть…» — Что, крошка, вытираешь сопли расклеившемуся автоботу? — Из её кармана выкатился мобильник и завертелся на месте, принимая форму робота. — Эй, здоровяк, я не то чтоб сильно тебя любил, но он же обшивки с твоего шлема не стоит! Что раскисать-то? Пройдёшь гонку, тебя увезут в прекрасное место, где будут любить и беречь, а не орать без повода и пользоваться, как удобным старым креслом! Омыватель побереги, этот сопляк не стоит ничего! Бамблби повернулся на голос и тихо стрекотнул что-то грустное и сердитое. — О, да! Мне не понять! — Брэйнс сердито скрестил манипуляторы на груди. — Да, я не могу понять, почему ты так скучаешь по этому куску биологической массы, который ни единого раза не удосужился сказать тебе «спасибо»! Или хоть побеспокоиться о твоём состоянии, который пользовался тобой, как ему это было удобно и когда, а потом орал, чтобы ты живо убрался с глаз долой, или отчитывал перед своей долгоногой цыпочкой! Ему хотелось показать какой он крутой, вот он и кидал дешёвые понты… — Брэйнс, уймись! — Микаэла встряхнула маленького десептикона. — Хватит тут выдумывать! Сэм, конечно, бывал резковат, но всё же никогда не вёл себя так. — Ой, что ты знаешь, Богиня Моя! — Синие окуляры стали злыми и уставились на девушку. — Показать? Бамблби умоляюще зачирикал, быстро вытирая с лица омыватель. — Я не тебя спросил, — отмахнулся от него Брэйнс. — Моя куколка тут вздыхает по этому недоумку и награждает его героическими качествами, ты тоже делаешь вид, что это было нормально! Но я-то знаю, что происходило на самом деле! Микаэла ещё раз хорошенько встряхнула его и дала подзатыльник. — Не ври! — Сама смотри! Тот вывернулся из её руки и спроецировал на стену небольшой экран. Картинки полетели одна за другой, рассказывая девушке о том, чего она не знала. История с ожившей кухней, когда и появился на свет крошка-робот Вили, ругань Сэма около въезда на территорию закрытого комплекса, его причитания по поводу люстры и тот взгляд, которым он наградил жёлтого автобота, когда она всё же рухнула. — Вот так вот! — Брэйнс потушил оптику. — Можешь мне не верить, детка, но он не стоит ни одного твоего ноготка, вообще ничего не стоит. Чуть что, так орёт: «Бамблби!», а потом: «Быстро убирайся в гараж!» «Пусть тебе будет стыдно!». Микаэла прикусила губу, глядя мимо крошки-десептикона. Её саму в пору было утешать сейчас. Она, конечно, знала, что Сэм не идеален и, как любой парень, любит покрасоваться перед девушкой, но не за счёт же того, кто столько раз спасал твою жизнь! Она тряхнула головой и решительно поднялась. Вот реветь сейчас она не имела права совсем, хотя спроецированные Брэйнсом картинки располагали именно к этому. В груди холодным комом ворочалась лютая обида на Сэма и уже не за себя. — Би, — Микаэла погладила формера по манипулятору, — не расстраивайся. Сэм был не прав и, я уверена, он понимает это, где бы он ни был. Друга лучше тебя у него не было никогда и не будет. Давай подумаем о том, что будет после этой гонки. Мы уедем далеко-далеко, восстановим твою оптику, будем смотреть на луну и на звёзды, может быть, Кейд сможет починить твои голосовые процессоры, и ты расскажешь мне о вашей родине. А однажды вернётся Прайм и всё будет совсем замечательно. Сев рядом, девушка сердито шикнула на Брэйнса, который смотрел на неё с жалостью и укором, но всё же подал носовой платок, и заговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Мы будем с тобой гонять по горам и трассам, доедем до самого края земли, найдём оазис в пустыне! А потом прыгнем с парашютом, я всегда мечтала об этом. Она говорила и говорила, вытирая слёзы и радуясь тому, что Би не может сейчас увидеть её. Разведчик обеспокоенно застрекотал, но Микаэла только отмахнулась. — Нет, я не плачу. Просто соринка в глаз попала. «Даже сейчас пытается меня утешать. Я не знаю, кто вас создал, но уверена только в одном – ваши Искры намного чище и лучше многих человеческих душ. Я никогда не оставлю тебя и сделаю всё-всё для того чтобы ты был счастлив!»