***
Сэм вышел из машины и выволок за шиворот Майка со скованными за спиной запястьями. Они стояли у подножия травянистого холма, густо заросшего болиголовом. — Куда ты меня завёз? — Майк нервно заозирался. — Что ты собрался со мной сделать? Давай договоримся. Сколько ты хочешь? Сэм окинул его ледяным взглядом и толкнул вверх по холму. — Немного, — усмехнулся он. — Несколько минут твоей никчёмной жизни. Они поднялись по едва заметной тропинке и оказались у низкой изгороди, за которой виднелась большая красивая ферма. — Нам туда. — Сэм ткнул пальцем в сторону большого ангара, стоявшего чуть в стороне. — Не трясись так, всё равно придётся идти. За грехи, так или иначе, приходиться платить, Майк. — Я дам тебе десять тысяч долларов! — Хромов остановился у входа в ангар. — Не убивай меня, за мной стоят серьёзные люди, ты не знаешь, что делаешь. Сэм не стал отвечать, открыл дверь ангара и загнал бывшего владельца гоночной фирмы в темноту, шагнув следом. «Пусть Бамблби сам расквитается с ним за всё».***
Истошный крик вырвал Микаэлу из сна уже в полёте. Она поняла, что парит в воздухе, перекувырнулась, и не успела даже испугаться, когда её подхватила большая металлическая рука и стиснула так, что она чуть не задохнулась. Крик, казалось, шёл со всех сторон, оглушая своей высокой частотой и тем животным ужасом, который в нём бился. — Би, мне больно! — успела закричать девушка и тут же осеклась, только сейчас поняв, что этот дикий животный звук шёл от разведчика, который прижал её к груди и метнулся прочь из ангара. Микаэла не понимала, что происходит, но чувствовала спиной бешеную пульсацию Искры, передававшуюся её сердцу и волну всепоглощающего страха, бившую прямо в душу из ярко горевшего сгустка первородного света. Бамблби ударился спиной в стену, обрушив часть стеллажей и опор, бросился в сторону, сшибая головой лампы, и ударил плечом в запертые ворота ангара, словно хотел их выломать. Из глаз девушки брызнули слёзы, потому что боль в груди была просто непереносимой. Она утопила в себе даже боль от стиснувших её стальным капканом пальцев. Сердце колотилось у самого горла, вышибая гулким боем все звуки из ушей, кроме панического свиста.***
Сэм не успел понять, что произошло, потому что в тот миг, когда он втолкнул Майка в ангар и вошёл, собираясь включить свет, раздался страшный крик, который так резанул слух, что он упал на колени, закрывая уши, чтобы уберечь барабанные перепонки. В полутьме ангара вырос огромный знакомый силуэт и вдруг шарахнулся от них в сторону, с грохотом уронив какие-то детали и запчасти, звонким дождём полетевшие на пол. Крик перешёл в животный вой, бивший по ушам своим паническим страхом, который можно было понять и без слов. «Микаэла сказала, что он боится людей, но я не думал, что это будет так… Сейчас я всё объясню…» Сэм встал на ноги и заорал, что было сил: — Бамблби! Остановись! Формер врезался плечом в огромные ворота, стремясь их вышибить, и резко оглянулся на Сэма. В его манипуляторе парень успел заметить темноволосую девушку, прижатую к груди.***
Бамблби спал чутко, прислушиваясь к дыханию девушки в своей кабине. Впервые за долгие дни ему было хорошо и тепло, в груди свернулось большим клубком огромное чувство, которое он не знал, как назвать, но оно грело и успокаивало, как ничто до этого. Ему было так хорошо, что он даже не стал вслушиваться в шаги за стеной, полностью поглощённый своими мыслями. Он думал о том, что они поедут к морю, бросят всё и пересекут целый континент по бесконечным хайвеям, заедут в горы, посмотрят на звёзды и на луну с заросших лесом вершин, загадают желание, увидев звездопад. Когда открылась дверь ангара, Бамблби немного раздражённо подумал, что ему испортили его мечты, но увидев силуэты двух людей, он забыл обо всём. Ночное зрение было идеальным, и два лица, возникшие из темноты, он бы не спутал никогда и ни с кем. Одно слишком дорогое, больно резанувшее Искру, а второе… В процессор хлынули воспоминания, вышибив здравый смысл и логику. Страх. Боль. Панический ужас от одного присутствия этого человека рядом. Би трансформировался, выбросив Микаэлу из кабины, на лету поймал её и прижал к себе, отскочив как можно дальше от Майка. Всё, что он успел подумать, что нужно добраться до ворот, которые он сможет выломать и умчаться прочь, как можно дальше, как можно быстрее… Девушка в его манипуляторе что-то закричала, но слов трансформер не разобрал, ударив плечевым сегментом в запертые ворота. «Бежать! Далеко! Быстро!» — Бамблби! Остановись! Это Сэм. Его голос невозможно было перепутать или не узнать. Ему невозможно было не подчиниться. Би обернулся и встретился с ним взглядом. В глазах Сэма была паника и непонимание происходящего, он хотел, чтобы Бамблби остался здесь, непонятно зачем. Разведчик снова закричал, выплёскивая свой ужас, и ещё раз ударил в ворота, которые со скрипом прогнулись.***
— Би! — Микаэла еле смогла набрать в лёгкие воздух. — Би! Не надо! Остановись ради меня! Прошу! Её слабый крик заставил жёлтого робота замереть на миг. Он медленно обернулся, прижимая девушку к себе, и уставился на Сэма. — Так. Уже хорошо. — Парень подошёл чуть ближе, успокаивающе вытянув перед собой руки. — Я не хотел тебя напугать. Отпусти её, ты сейчас раздавишь Микаэлу. Бамблби попятился. Он очень хотел поверить Сэму, хотел всем своим существом, но у него ничего не получалось, потому что взгляд был прикован к лицу Майка Хромова, который стоял рядом. У самой Искры билось ещё одно сердце, чей стук невероятным образом поддерживал способность мыслить и словно был преградой между Би и его мучителем. Автобот зажался в угол, водя взглядом с одного молодого человека на другого, и с усилием разжал пальцы, усадив девушку себе на колено. Микаэла с коротким стоном сползла на землю и встала на ноги, преграждая Сэму дорогу. Ныли помятые ребра и на боках обещали появиться здоровенные синяки, но всё это было сейчас неважным, потому что за ней был тот, кто доверился ей и сейчас отчаянно нуждался в её помощи. — Привет, дорогуша. — Майк не сдержал нервного смешка. — Я смотрю, твоя любовь по-прежнему боится меня. Девушка шатнулась, но упрямо шагнула вперёд, даже не взглянув на Майка. — Сэм, — тихо и очень спокойно произнесла она, отведя с лица растрёпанные волосы. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Парень отвёл глаза. — Я хотел, чтобы Би сам с ним разобрался, — ответил он. — Думал, он будет рад этому. — Я смотрю, ты много о нём знаешь, о своём друге, — холодно отозвалась Микаэла. — Хуже придумать ничего не мог. — Бамблби. — Сэм отвернулся от девушки и шагнул к разведчику. — Он – твой. Ты вправе сделать с ним, что захочешь. Он толкнул Майка дулом пистолета к сервоприводу автобота и отступил, ожидая реакции. — Не надо. — Майк попятился назад. — Сэм, не делай этого, умоляю. — Надо же. — Микаэла не смогла удержаться от язвительного тона. — Как ты запел. А он ни разу не просил твоего снисхождения? Майк затравленно оглянулся и встретил ледяной серый взгляд девушки, в котором не было ни капли жалости или сострадания. — Он не умолял тебя? Бамблби наклонился и осторожно взял человека поперёк корпуса, подняв его к своей лицевой. Майк от страха едва не закричал, живо вспомнив, как эта рука один раз чуть не раздавила его лёгким движением. Но теперь в кармане не было спасительного пульта и огромный тягач уже не сшибёт инопланетного робота, чтобы спасти. — Не надо, — хрипло проскулил он. — Не делай этого. Ваш Прайм говорил, что нельзя трогать людей… — Ты ещё смеешь что-то говорить об Оптимусе?! — Микаэла сжала кулаки. — Людей нельзя трогать, но ты к этой категории не относишься. Твои поступки нельзя назвать даже звериными! — Пожалуйста. — Майк не слушал её, с ужасом ощущая сжимавшиеся стальные пальцы. — Нет. Не надо. Он поднял глаза и упёрся взглядом в синюю оптику, тускло светившуюся в темноте ангара. Он ожидал увидеть ненависть, торжество или хотя бы гнев, но на него смотрел спокойный и внимательный взгляд, очень печальный, полный горечи и разочарования, смотрел с жалостью и сочувствием, словно жалел Майка, как ущербного или калеку. Отвести глаза бывший владелец гоночной конторы уже не смог, затянутый как в воронку в глубину этих чувств. Он смотрел и смотрел, проникая всё глубже в бездонный взгляд без зрачка, чувствуя его понимание и жалость. И от этого стало страшно. В груди что-то больно заныло совершенно незнакомым чувством вины и стыда, всего того, что Майк Хромов давным-давно изжил в себе, уверенный в бесполезности этих чувств. Он изгонял их из себя, день за днём вытравливая из своей души, потому что они мешали хорошему бизнесу, он был уверен, что избавился от такого мерзкого свойства человека, как совесть. Почему же теперь так колет под рёбрами и так хочется отвести взгляд? Бамблби долго смотрел ему в глаза, а потом щёлкнул металлическими веками и отвернулся. В его пальцах хрустнули наручники, освободив руки человека. — «А ты его прости, прости и отпусти», — тихо выдохнуло радио, и он поставил Майка на землю под поражёнными взглядами Микаэлы и Сэма. Формер отодвинулся от них и отвернулся, испуганно прижав антенны к голове. Микаэла шагнула к нему, боясь тронуть и чуть не плача. — Не бойся, малыш, я рядом, — прошептала она, нерешительно погладив вздрогнувшую под её пальцами броню. Майк поднял голову и уставился на огромного жёлтого трансформера, который сидел в углу, вздрагивая от человеческих голосов и отведя глаза. Двери за его спиной были опущены, антенны прижаты к шлему, а под грудными пластинами билась ясным светом белая чистая Искра, та самая которую Майк столько раз мечтал потушить, растоптать и вырвать из машины, та самая, которую он ненавидел всем своим сердцем за её силу, за её чистоту и щедрость. Он однажды заглянул в это пламя, когда борт 1432 висел под потолком его ангара и испугался, поняв, что завидует глубине этого безумно живого света, потому что у него самого такого нет, и никогда уже не будет. Майк Хромов осел на пол, обхватив голову руками, смяв свою дорогую причёску, и завыл в голос, качаясь из стороны в сторону. Завыл некрасиво и жалко, размазывая по подбородку слюни и слёзы по глазам. — Про… сти, — сиплыми рыданиями выдавил он, скрутившись на полу в большой эмбрион. — Прости меня… Бамблби вздрогнул от звука его голоса, сжался в клубок и ничего не ответил, затравленно спрятав лицевую уцелевшим манипулятором. Сэм стоял посреди ангара, чувствуя жуткую пустоту внутри. Он был уверен, что притащив сюда Хромова, дав возможность Би расквитаться с ним, он заслужит прощение своего друга и избавит его от страхов. Как же мало он знал о нём, как же Микаэла оказалась права. И вдруг закралась страшная мысль: «А меня… Меня он простит?» — Уходите оба. — Микаэла, морщась, встала на ноги и окатила Сэма пустым больным взглядом. — Уходите ради всех небесных сил, не мучайте его больше. Сэм попятился и вылетел прочь, хватая ртом воздух и уже не сдерживая жгучих вязких слёз. Чувство потери затопило его сердце, подарив совершенно незнакомую боль. Он никогда не терял друзей и родных, не знал, что это так больно и так страшно. «Не рви мне сердце», — сказал он Би, указав ему на дверь. Так что же плакать теперь, когда так же поступили с тобой самим?