EXIT : no Entry

      Тэхён не хотел возвращаться в дом отца. Ему хватило того, что он вернулся в Сеул после многочисленных уговоров старшего. Закончив школу, Тэхён поставил его перед фактом, что хочет и будет заниматься музыкой, несмотря на недовольство своего единственного родителя. Тот, в свою очередь, поняв, что в его наследнике говорит юношеский максимализм, решил дать ему шанс показать, насколько сильно его желание. И когда, по истечению годового срока, проведённого в полном одиночестве в чужой стране, сын не смог показать, насколько успешно продвинулся к своей цели, решил, что пора его возвращать под своё крыло. Он никогда не запрещал Тэхёну заниматься любимым делом, но считал, что нужно уметь различать хобби от серьёзной профессии. Тэхён являлся единственным наследником целого мира, который господин Нам создавал всю свою жизнь, он не может доверить его никому, кроме родного сына. Нам Тэхён когда-то возглавит комплекс парков развлечения Everland, который своими масштабами сумел возглавить список самых известных тематических парков Азии. В его планы входило подготовить преемника к вступлению на престол, а уж потом тот сможет время от времени петь и играть на музыкальных инструментах.       Блондин стоял перед дверью пентхауса друга, растерянно осматриваясь вокруг. Он не знал кода от его двери, и единственное, что его останавливало перед тем, чтобы поехать к кому-то другому из своих друзей, было то, что он забыл все свои вещи в машине Мино, которую, чёрт бы её побрал, забрала Дана. Тэхён жалел, что попросил Сынхуна подбросить его к Мино, даже не подумав сначала узнать, дома ли тот вообще. Часы показывали одиннадцать вечера, и парень начинал сомневаться в том, что Мино задерживается на съёмках сериала. Этот день явно был против него. Проведя несколько часов в обществе Сынхуна и его невесты, Тэхён удивлялся тому, что не свихнулся в конце их визита к организатору свадеб. И сейчас, сидя на корточках и пялясь на тёмный экран телефона, батарея которого предательски закончилась сразу после того, как машина Сынхуна отъехала, Тэхён намеревался переночевать у этой двери, отказываясь бродить в прохладную погоду, так как не имел при себе ни денег, ни адреса других друзей.       — Ты похож на бездомного котёнка, — опять этот мерзкий голос, который он почему-то слышит в относительно звонкой громкости. Медленно опустив взгляд на коричневые ботильоны и оценивающе поднимая его по стройным ногам, он остановил его на очень короткой юбке девушки. — Нравится? — спросила Дана, скрестив руки на груди. — Тогда любуйся ими с более близкого расстояния.       Тэхён не успел ничего ответить перед тем, как девушка с силой ударила коленом по его нижней челюсти, и он был уверен, что отчётливо услышал то, как она хрустнула.       — Твою мать! — крикнул он, падая боком на пол, пока Дана набирала код на двери квартиры брата и, отталкивая ногой торс корчащегося от боли парня, пыталась открыть её.       — Подвинься, придурок, — она жестоко игнорировала выплёвывающего кровь Тэхёна и продолжала ударять его дверью по рёбрам, наслаждаясь его хныканьем.       — Ты гадкая сука! — орал он, пытаясь удержать дверь рукой, и надеялся, что она не видит его слёз, выступающих на краешках глаз из-за боли, которую он всегда ненавидел.       — Я аж школьные годы вспомнила, — она злобно захохотала и протиснулась в пентхаус, закрывая за собой дверь.       Тэхён продолжал лежать в позе эмбриона, запачкав ковролин общего коридора кровью, и языком чувствовал, как шатается один из задних зубов. И, когда он смирился с тем, что этот благословленный дьяволом день закончится тем, что остаток ночи он пролежит на лестничной клетке, утирая слёзы от пронизывающего тело боли, он увидел спасение в виде грязных кроссовок Мино.       — Что за хрень с тобой? — возмутился друг, падая на колени перед блондином. Тому было стыдно признаться в том, что его младшая сестра фактически побила его, поэтому молчал, стараясь не выблевать съеденный ещё в самолёте обед из-за неприятного железного привкуса во рту.       — Тебя опять Дана избила что ли? — предположил Мино, помогая Тэхёну встать на ноги, и стал сердито набирать код на замке двери.       — Опять, — проговорил он, чувствуя омерзение от стекающей изо рта крови вперемешку со слюной, и никогда не думал, что это реально опять произойдёт.       — Я, конечно, зол, но не обижайся, если я резко начну ржать, — неожиданно сказал Мино тихим голосом, помогая другу пройти внутрь.       Тэхён посмотрел на него презренным взглядом, однако у него не было сил и желаний отвечать что-то на это. Он лишь проклинал в голове иронию судьбы, по которой именно Мино встретил его в аэропорту.       — Мино, ты же запретил приносить домой бродяжек, — произнесла Дана с усмешкой, следя за тем, как старший брат пытается усадить блондина на диван.       — Как же тебе везёт, что я не бью девушек, — проскрежетал сквозь зубы Тэхён, проверяя, не сломана ли челюсть.       — Ты смотри, как он мяукает. Какая прелесть. Надеюсь, этот котёнок не блошистый? — девушка продолжала надсмехаться над парнем, и Мино с трудом сдерживал свой смех, делая вид, что ищет в полке что-нибудь из медикаментов. Несмотря на советы матери, он так и не завёлся в своём жилье ничем важным, кроме алкоголя.       — У меня нет обезболивающего. Может, водочки? — предложил он, повернувшись к Тэхёну и виновато улыбнувшись, но тот покачал головой, тяжело вздохнув, и встал на ноги, пытаясь сориентироваться в огромной квартире друга.       Челюсть немного припухла, и парень мысленно поражался силе Даны, которая всегда выглядела хрупкой и беззащитной. Найдя кухню, он первым делом выплюнул в раковину и ужаснулся, увидев в слюне и крови свой коренной зуб.       — Ах ты блядь! — крикнул он, сжав пальцами зуб и повернув взгляд в сторону гостиной, но никто из них не отреагировал на них. — Брат и сестра, зачатые в котле ада, — прошептал он с отвращением, в который раз за несколько лет спрашивая у самого себе, почему ещё дружит с братом своего школьного врага.       Тэхён с раннего детства был знаком с Мино и его семьёй, но отношения с его сестрой ухудшились в средней школе. Ему не повезло оказаться в одном с ней классе в тот период её жизни, когда их родители развелись. Сон Дана никогда не объясняла причину своей ненависти к Тэхёну, но старшие оправдывали её агрессивное отношение к однокласснику тем, что ей сложно было принять развод родителей. Поэтому всю свою злость она выплёскивала на окружающих. Точнее, на одноклассниках, а если ещё конкретнее, то только на Нам Тэхёне, который никогда не мог дать ей должного отпора. И когда пять лет назад девочку отправили к отцу в Милан, Тэхён начал новый уровень в своей жизни, стараясь не сталкиваться с ней, когда она приезжала к матери и брату на летние каникулы.       Открыв морозильник, парень обрадовался, увидев в дали камеры пакет гороха, и был уверен, что его срок давно уже истёк. Мино никогда не отличался любовью к готовке, и, определённо, этот горох был куплен матерью, надеющейся, что сын перестанет есть заказанную из интернета еду. Приложив ледяной пакет к опухшей челюсти, Тэхён покрылся мурашками, ощущая приятный холод на месте удара, и не прекращал крыть матом Сон-младшую. «Побитый девчонкой», — подумал он, цитируя издевательские слова одноклассников, которые всегда любили посмеяться над тем, как Дана бьёт его указкой на переменах, устраивая для них шоу. Единственным, кто защищал его в такие моменты, был Сынюн, который один раз даже не постеснялся дать девушке пощёчину за её поведение.       — Тэ, ты как? — поинтересовался Мино, входя на кухню с улыбкой на лице. Сестра рассказывала ему про очередного любовника отца, который пытался говорить с ней на из родном языке, чтобы наладить контакт, но лишь вызывал у девушки жалость. — Мы будем Кейп Кодер, сделать тебе? — спросил он и вопросительно посмотрел на пакет гороха у подбородка блондина, удивляясь тому, откуда тот его нашёл.       — Мне только что «вырвали» зуб — никакого алкоголя, — ответил Тэхён, заставляя Мино опять заливаться смехом.       — Прости, — сказал он, скрывая ладонью рот, и повернулся к холодильнику, чтобы отсмеяться. — У тебя просто лицо опухло, и твой голос звучит так, как в школьные годы. Тогда ты часто плакался мне, что Дана тебя обижает.       — Тогда ты тоже бесстыдно ржал, — безразлично буркнул Тэхён, рассматривая свой кровавый зуб.       — Ну вы такие миленькие были, когда ссорились, — произнёс Мино и скривил трогательный взгляд. — Как вы бегали друг за другом по коридорам школы. Эх, молодость.       — Пиздец милота! — воскликнул парень, возмущённо раскинув свободную руку в сторону.       Ему совсем не хотелось вспоминать те годы в конце очень сложного дня. Но Мино словно специально напрашивался, не воспринимая их давнюю вражду всерьёз.       — Я ж из-за неё чуть заикой не остался на всю оставшуюся жизнь. У меня до сих пор фобия на клоунов, кстати.       — Ой, не утрируй, — Мино отмахнулся от друга и протянул ему стакан с клюквенным соком, выходя из кухни.       — Точно так же говорил мне отец вместо того, чтобы перевести меня в другую школу, — бросил ему в спину Тэхён и, уже откровенно разозлившись от нахлынувших воспоминаний, требовательным шагом последовал за ним.       Мино сел на кресло, положив стаканы с коктейлями на журнальный столик, и уткнулся в свой смартфон. Но Тэхёна это не останавливало, и он принялся, как в старые годы, жаловаться на пакости его младшей сестры.       — Я из-за пережитого стресса так сильно потолстел, что она ещё и над моим весом потом начала издеваться! — проговорил он, посмотрев на безразлично отпивающую алкоголь девушку.       — Зато смотри, как я тебя мотивировала похудеть и стать симпатичным. Даже цвет волос неплохой себе выбрал. Спасибо мне, — Дана довольно улыбнулась и, не вставая, сделала самой себе реверанс.       — Я могу подумать, что ты делаешь мне комплимент, — усмехнулся Тэхён, наконец, усаживаясь в кресло, и сделал большой глоток, жалея, что отказался от водки к соку. Мысленно он подметил, что она единственная, которая более или менее положительно отозвалась о его осветлённых волосах.       — Может быть. Но я бы с удовольствием ещё раз врезала тебе в челюсть, — хихикнула она, кокетливо вскинув бровь.       — У вас там в Милане не было дурок? Тебе определённо стоило бы сходить. Что я тебе сделал-то? — возмущался блондин, подсознательно понимая, что не так уж и сильно он злится на девушку.       После встречи с Камилией он смог забыть прошлые обиды, поэтому глубоко в душе уже простил Дану за школьные издевательства. Единственное, что осталось, сделать так, чтобы она простила его, но чёрт его знает, за что.       — Ты, кажется, забыл последний подарок, сделанный мне, когда я уезжала. Я просто решила тебя «поблагодарить» за него. Прости, что так поздно, — усмехнулась она, отворачивая сердитый взгляд, пока осушала свой напиток.       Ей так и не удалось смириться с разводом родителей, а когда её отправили на другой континент в чужой город к незнакомым людям, она ещё сильнее сломилась. И если раньше единственное, что ей помогало чувствовать своё превосходство и уверенность, было издевательство над непримечательным одноклассником, с которым дружил её старший брат, то в Милане она была лишена этой радости. Ей оставалось лишь найти ему замену, но она, наоборот, на своей шкуре почувствовала, что такое, когда тебя прилюдно унижают за то, что ты выделяешься среди своих одноклассников.       — А, ты про это, — Тэхён оскалился, вспоминая то, как в последний день Даны в Сеуле поджёг её длинные волосы зажигалкой, отобранной у Джину. Он ни разу не жалел о своём поступке, после которого девушка чуть не получила ожог кожи головы, не говоря о том, что в Милан ей пришлось улететь в парике. — Это твои волосы, нет? — усмехнулся он, положив растаявший пакет гороха на стол, и вытер капельки воды на подбородке бумажной салфеткой.       — Хочешь проверить?       — Голубки, не хочу вас отвлекать, — внезапно вмешался Мино, подняв голову от смартфона, и растерянно посмотрел на сестру и друга, — но Арым не верит мне, что я сейчас с вами.       — И правильно делает, — тихо добавила Дана, пожав плечами на недовольное шипение брата.       — Короче, я сейчас позвоню ей через видеосвязь, сделайте вид, что я с вами, — протараторил он, набирая номер своей девушки.       — Ты и так с нами, придурок, — ухмыльнулся Тэхён, проверяя пальцем припухлость на челюсти, которая немного спала.       У него не было шанса познакомиться с девушкой своего друга, которой он, по его словам, даже подарил кольцо, не обручальное, но символизирующее их крепкую любовь. Иногда Тэхён забывал о её существовании, ведь Мино редко о ней вспоминал.       — Детка, — протяжно проговорил парень, увидев на экране лицо девушки, — как дела? — спросил он как ни в чём не бывало, хотя несколько минут назад они ссорились через переписку.       Арым злило то, что после того, как она полгода назад уехала в Токио на учёбу, Мино совсем забылся. Она не считала себя очень ревнивой, но видя фотографии своего бойфренда в обнимку с незнакомыми девушками, не могла не сомневаться в верности без того ветреного парня, который когда-то обещал жениться на ней.       — Тут Дана, моя любимая сестрёнка, — Мино приподнял телефон наверх и, обнимая девушку за плечо, подвёл объектив к её лицу.       — Привет, Арым, — та помахала рукой в камеру, мило улыбнувшись, на что Тэхён еле слышно фыркнул себе под нос, отвращаясь её лицемерной любезности.       — Дана, ты реально в Сеуле, — проговорила девушка с удивлением, так как не верила Мино, когда тот уверял её в том, что он проводит вечер с сестрой, а не в клубе с незнакомками.       В последний раз Арым видела сестру своего парня в прошлом году в летнем домике их матери, где они провели почти месяц и немного сдружились, несмотря на предупреждения Мино о том, что Дана плохо идёт на контакт с малознакомыми людьми.       — Да, я тут надолго, — усмехнулась та, до сих пор не веря, как такая добродушная и наивная девушка смогла связаться с её братом, да ещё умудряется удерживать его, находясь в другой стране. Как бы сильно она его не любила, она не могла отрицать того факта, что Мино — тот ещё засранец, про измены и гуляния которого знали каждый, кроме самой Арым. — Точнее, навсегда.       — Навсегда?! — Тэхён истерично встал на ноги и с мольбой в глазах посмотрел на Мино, надеясь услышать от него, что девушка пошутила.       — А это Тэхён. Я про него тебе рассказывал, — парень лишь пожал плечами, поворачивая камеру на блондина, который учащённо дышал, принимая на себя язвительную ухмылку Даны.       — Привет, — сухо проговорил он, выглядя растерянно, так как все мысли были заполнены Сон-младшей, на макушке которой он отчётливо видел дьявольские рожки. Он мысленно пытался уговорить себя выйти сейчас из этого пентхауса и пообещать, что больше никогда не будет связываться с Мино, дабы не сталкиваться с Даной, но всё равно стоял на одном месте, не замечая удивлённого взгляда Арым.       — Очень приятно, Тэхён, — она неловко улыбнулась парню, совсем не ожидая подобного знакомства с одним из друзей своего бойфренда, и попыталась вспомнить все рассказы о нём. — Слышала твоя девушка художник. Я как раз учусь в художественном колледже Токио. Мне было бы интересно познакомиться с ней. Она говорит на нашем языке? — Арым попыталась как-то унять паузу, в которую Тэхён и Дана испепеляли друг друга ненавистными переглядываниями, но Мино быстро поднёс камеру к себе, поднося указательный палец к губе, чтобы та перестала говорить на эту тему.       — Как видишь, я тут с этими придурками. Люблю тебя, спишемся, — протараторил он, быстро нажимая на отбой, но злобный взгляд Тэхёна всё равно был обращён на него.       Меньше всего он хотел, чтобы сейчас вспоминали про Камилию.       — Ты завёл себе канадскую девушку? Браво, я и не ожидала, — Дана не могла проигнорировать этот факт, поэтому искренне удивившись, усмехнулась.       — Ты и не должна была, — огрызнулся тот и быстрым шагом направился в сторону прихожей. — Мино, подкати мои вещи, пожалуйста.       — Старик, ты куда? — Мино побежал за парнем, в мыслях надеясь, что надолго убедил Арым в своей верности.       — Засиделся я у тебя. Мне ещё надо отель подыскать, — устало проговорил он, поглаживая переносицу и начинал чувствовать, как боль в челюсти словно молоточком бьёт изнутри.       — Какой к чёрту отель? Ты остаёшься у меня, — парень несильно похлопал его по плечу и попытался потянуть его за локоть обратно в гостиную. — Сейчас выпьем по ещё одному Кейп Кодеру и все вместе пойдём баиньки.       — Вместе? — переспросил Тэхён, из прихожей посмотрев на включающую телевизор Дану. — Эта змея у тебя останется?       — Да, мать выгнала её ко мне, так как у неё сейчас новый бойфренд. Ну ты знаешь мою мамку. Начнёт встречаться с какой-нибудь двадцатилетней моделью, а потом бросит его и будет обвинять нас, что мы погубили её молодость, — проговорил Мино, медленно провожая парня в сторону кухни. — А потом ещё отца вспомнит, завидуя его отношениям с мужчинами, — он громко рассмеялся, но Тэхён совсем не отреагировал на его слова, пытаясь вспомнить, в каком из столичных отелей он сможет провести ночь. У него слишком чуткий сон и капризное отношение к обслуживанию в номерах, поэтому не каждый пятизвёздочный отель подходил ему.       — Поеду к Сынюну, — решил он, предпочитая провести ночь в подвальной студии, чем под одной крышей с Даной.       — Не думаю, что ты найдёшь его в своём подвале в такое время суток, — сразу ответил Мино, доставая водку из холодильника, и на вопросительный взгляд друга двусмысленно подмигнул ему. — Он нам, конечно, ничего не рассказывает, но недавно я видел его в машине одной очень шикарной дамы. Я был слишком пьян, однако чем угодно могу поклясться, что знаю её откуда-то.       — К Сынхуну, к нему поеду, — всё унимался Тэхён, отбросив вариант поехать к Джину. Он всё никак не привыкнет к тому, что самый старший из их компании уже женился.       — Тебе, кажется, понравилось проводить с ними время. Фань, как ты можешь догадаться, сейчас с Сынхуном, и им не до тебя будет, — Мино утешающе улыбнулся и, протянув ему стакан, подытожил. — Останешься у меня, пока не найдёшь себе квартиру. У меня есть бассейн.

*

      Сынюн стоял перед дверью квартиры женщины и мысленно ненавидел себя. Он был противен самому себе, что даже не мог сдвинуться с места. Ему не хотелось возвращаться в реальную жизнь, чтобы делать вид, что ничего не было, но и оставаться здесь больше не было смысла. Он сделал свою работу, теперь осталось пойти за тем, ради чего он её и выполнял. Забыться, притвориться, что это всё ради творчества, а потом успокоиться и пообещать себе, что это был последний раз. Но ни черта не последний. Ведь он опять вернётся в эту квартиру, в этот замкнутый круг, который с каждым разом сужается и давит на него. У него не было никого, с кем он мог бы поделиться этой проблемой, так как те, с кем он вырос и до сих пор делит лучшие моменты своей жизни, не должны знать, каким мерзким Сынюн стал. Он проклинал во всём своё долбанное эго, желание отличиться, выделиться и не упускал шанса покичиться перед друзьями, что добивается всего сам.       — Дерьма добился, — проговорил он себе под нос и выбежал из лестничной клетки, спускаясь с пятнадцатого этажа по лестнице.       Но этого было мало. Этого всегда мало. Засунув руки в карман, он пощупал заработанные сегодня купюры денег, которые раздражали своей гладкостью и свежестью. «Небось, специально сняла из банкомата, чтобы мне отплатить», — подумал он. Он знал, что Сандара не любит, когда он просит платить ей наличкой, но была прекрасно осведомлена, на что она пойдёт. Чистая банкнота через полчаса будет беспечно помята, а потом передана от одной грязной руки в другую.        Сынюн уже не помнил, как достиг этого момента своей жизни, но никогда не забудет то, когда впервые познакомился с Ким Чживоном, который злился, если его звали настоящим именем. Тогда он ещё удивился, что знаменитый в узких кругах дилер Бобби является простым мальчишкой, который всегда сияет яркой улыбкой, когда видит в руках своих клиентов деньги. Он также любит музыку, и Сынюн нередко думал о том, что они могли бы подружиться. Но не желал иметь никаких отношений с людьми из этого круга, всегда закидываясь в одиночку. И если раньше он, в страхе попасться, принимал дозу у себя в студии, заменившую ему отчий дом, то сейчас он готов был делать это прямо на улице.       — О, Сынюн, наша рок-звезда. Давно тебя не видел, — Бобби радостно раскинул руки по сторонам, совсем не обижаясь на безразличный взгляд парня.       — Я был у тебя две недели назад, — сухо ответил тот, игнорируя пьяные крики девушки, вышедшей из чёрного входа клуба, возле которого Чживон обычно передавал свой товар клиентам.       — Что на этот раз? Мет, кокс, какие-нибудь колёса, а может, чего потяжелее? — он двусмысленно задвигал бровями, а Сынюн в который удивлялся тому, как этот парень не боится приходить на это место во всеоружии.       — Сегодня обойдусь каннабисом, — проговорил Сынюн, доставая из кармана нужную купюру, и Бобби разочарованно охнул, вытаскивая из пачки сигарет уже готовую самокрутку.       — В чистом виде. Я даже «взорву» его для тебя, — усмехнулся он, принимаясь раскуривать косяк.       Трава всегда вызывала у него жуткий голод, который заставлял без того пустой желудок громкой мелодией выть на безлюдную улицу. Голова приятно кружилась, а сознание заставляло его чувствовать, что он сейчас во сне. Сынюн совсем не понимал того, как добрался до незнакомого ему ресторанчика, и поражался самому себе, довольно улыбаясь картинке курицы, которую тут, скорей всего подают. И, игнорируя только что выключившийся в зале свет, он нагло открыл входную дверь, громко крича:       — Тётушка, куриные ножки. Две порции, пожалуйста, — его голос заставил девушку резко подскочить на месте и быстро включить свет.       Она в который раз забыла запереть дверь перед тем, как отключить все аппараты и свет, и больше боялась гнева отца, чем если бы это реально был какой-нибудь вор.       — Сынюн, ты напугал меня, — пробормотала она, хватаясь за сердце, и подбежала к уже севшему за столик парню.       — Мими, ты что здесь делаешь? — удивлённо спросил он, оборачиваясь вокруг. Он начал сомневаться в том, что находится в ресторанчике.       — Я здесь работаю вообще-то, опять забыл? — её обижала безразличность друга, который каждый раз удивлялся тому, что она подрабатывает в ресторанчике своих родителей, но это был первый раз, когда он решил зайти к ним. — Мы уже закрыты, конечно, но раз ты пришёл, — она смущённо улыбнулась, надеясь, что отец не решит спуститься вниз, чтобы проверить, правильно ли она закрыла ресторанчик. Быстро заперев входную дверь, она с улыбкой посмотрела на Сынюна.       — Чёрт, я каждый раз забываю. Прости меня, Мими. Ты же простишь меня? — бормотал он, держась обеими руками за голову, так как боялся, что она упадёт на стол и он уже никогда не сможет её поднять.       — Прощаю, — шёпотом ответила она, задумчиво уставившись в его глаза. Она сразу же догадалась, в каком он состоянии, и, тяжело вздохнув, села перед ним.       — Всегда думал о том, как можно было назвать свою дочь Мими. Это такое странное и дурацкое имя, — Сынюн тихо рассмеялся, смотря на девушку, которую обижало не насмешка над её именем, а то, что он ни разу не приходил в ресторанчик, сколько бы она не приглашала, и в первый свой визит он появился здесь обкуренным.       — Наверно, нужно дать тебе что-то поесть, — задумчиво проговорила она, медленно вставая на ноги.       — Да. Именно ради этого я пришёл сюда, тётушка Мими, — захихикал он, несильно ударив ладонью по столу.       Положив перед парнем тарелку куриных ножек, которые она назло не захотела нагревать, девушка открыла для него банку газировки и устало села. Она не знала, что нужно говорить людям в этом состоянии, ведь, скорей всего, он забудет все её слова, учитывая то, что в обычные дни он редко прислушивается к ней и запоминает сказанные ею вещь.       — Ну, — Мими тяжело вздохнула, следя за тем, как парень, сняв кожаную куртку, жадно набросился на ножки, — раз ты всё равно не вспомнишь, я должна воспользоваться этим моментом.       — О, мне пришла классная идея к нашей новой песни. Тащи свои инструменты, сыграешь её, пока не забыл, — протараторил он с набитым ртом, серьёзно уставившись на девушку. — Давай тащи их. На чём ты играла, кстати?       — Сынюн, я играю на барабанной установке, которая находится в твоей студии, и, определённо, я не смогла бы их сюда притащить, — злобно проговорила она, сердито нахмурившись, а Сынюн продолжил жевать, не убирая разочарованного взгляда, который только умилял её. — Я тебя даже таким люблю, как же мне быть, — захныкала она, взъерошивая свои короткие волосы, и прикрыла ладонями лицо.       В зале повисла жуткая тишина, нарушаемая лишь глухим чавканьем парня, и когда оно резко прекратилось, она робко опустила ладони, неуверенно посмотрев на него.       — Ты любишь меня? — еле слышно спросил он, вытащив косточку изо рта, и смотрел на Мими с широко раскрытыми глазами.       — Да, — коротко кивнула она, заливаясь краской, хоть и была уверена, что завтра он это забудет. — С того самого дня, как увидела тебя в школе. И, — она запнулась, не решаясь выдать все свои карты, но хотелось уже высказаться ему, хотя бы обкуренному, — даже специально научилась играть на ударных, чтобы ты взял меня к себе в группу.       — Ты ужасно играла на прослушивании, — усмехнулся он и отпил из банки.       — Да, ты тогда так же сказал, — улыбнулась она, стеснительно опустив голову.       Прийти на прослушивание было единственным и, наверно, последним шагом, который она сделала, чтобы быть ближе к тогда ещё старшекласснику, который всем своим видом крутого и неприступного бунтаря заставлял её покрываться холодным потом и застывать в школьных коридорах, когда он проходил мимо. Тогда Мими надеялась, что Сынюн обратит на неё внимание и ответит на её чувства, но прошло уже два года, а он даже не может запомнить, что она подрабатывает в ресторанчике своих родителей.       — Тогда я взял тебя, так как никто не хотел идти ко мне в группу. Ты была второй после Тэхёна. И я рад, что ты с нами, — он сжал пальцами её подбородок, поднимая голову, и исподлобья посмотрел в её расширенные глаза. — Ты охуенная барабанщица, Мими, и не менее классная девчонка. Тебе не надо меня любить, я не заслуживаю этого.       — Не говори так! — возразила она чуть громко и схватилась обеими руками за его ладонь. — Я ни разу не пожалела о своих чувствах к тебе.       — Ты не всё обо мне знаешь, — он покачал головой, уже не различая, под действием травки он сейчас или она уже выветрилась из его организма после плотной трапезы.       Сынюн смотрел на девушку и ещё больше испытывал к себе отвращение, ведь никогда не хотел бы быть тем, в кого она могла бы влюбиться.       — А я и не хочу, — Мими пожала плечами, поглаживая руку парня, и словила себя на мысли, что хотела бы почаще видеть его обкуренным, чтобы не стесняться говорить ему о своих чувствах. — Мне достаточно того, какой ты есть.       — А какой я? — ухмыльнулся он, и ему даже нравились прикосновения девушки, так как он уже давно не чувствовал подобной заботы от кого-то. — Я и сам не знаю.       — Ты… — девушка призадумалась на секунду, сама не зная ответа на этот вопрос.       Узнав Сынюна поближе, она поняла, что он не такой, каким себя показывал в школьные годы и до сих пор продолжает показывать. Его дерзость, мятежность, нигилизм, которыми он пытается прикрыться, являются лишь защитной оболочкой, способом показать окружающим, что он не просто избалованный сынок богатеньких родителей, будущее которого уже предопределено наследственным правом. Мими посчастливилось быть в числе тех учеников, вышедших из семей среднего класса, чьё обучение в частной элитной школе было оплачено в рамках социального проекта крупной корпорации. И лишь после близкого знакомства с Сынюном она смогла преодолеть засевшее внутри клише, что все ученики этой школы являются бездушными снобами и заносчивыми иждивенцами. Её девичья влюблённость с первого взгляда постепенно переросла в сильную любовь, и ей было невыносимо больно видеть, что, не добиваясь нужных результатов, парень теряет надежду на жизнь, ради которой отказался от всего.       — Я… я наелся. Спасибо за ножки, Мими. Сколько с меня? — проговорил он, не поднимая на неё взгляда, и, не дожидаясь ответа, положил уже измятую банкноту на стол, увидев которую, Мими широко раскрыла глаза.       — Это очень много. Откуда у тебя эти деньги? — спросила она требовательным тоном, ведь ещё вчера Сынюн жаловался, что ему нечем платить за аренду подвала.       — Продал несколько текстов музыкальным лейблам, — соврал он спокойным голосом и хотел, чтобы его ложь оказалась правдой, ведь ни одна звукозаписывающая студия не хочет покупать его песни, считая их недостаточно искренними и лишёнными чувств.       — Оставь деньги, я угощаю, — проговорила Мими устало и лелеяла надежду, что раз у Сынюна получилось продать тексты, значит, их слава уже не за горами. — Завтра, надеюсь, репетиция? — поинтересовалась она неуверенно, так как на протяжении месяца получала отрицательный ответ на этот вопрос.       — Да, приходи в полдень, — он встал на ноги и, широко улыбнувшись, потрепал ладонью её волосы. — Надеюсь, завтра ты перестанешь меня любить.       — Надеюсь, завтра ты не вспомнишь про это, — шёпотом ответила она, когда парень вышел за дверь.

*

      Тяжёлая музыка не самый лучший вариант для будильника, но у парня просто не было выбора. Недовольно оскалившись, он открыл глаза и пытался матом перекричать метал-скриминг, звучащий на всю квартиру.       — Сука, сука, сука, — повторял Тэхён, злобно вставая на ноги, и сердитым шагом шёл в одних боксёрах к источнику трека, рушащий его и без того слабый слух.       Ему всё ещё сложно было ориентироваться в незнакомом и просторном пентхаусе друга, который отсутствовал в квартире. И после долгих и мучительных блужданий он понял, что мелодия из самых недр ада доносится из ванной комнаты, дверь которой была полуоткрыта.       — Ты, блять, глухая или Сатану вызываешь? — заорал он, сильно толкнув дверь, и с ужасом в глазах застыл на месте, увидев Дану, сидящую на бортике ванной с бритвой в руке. — Научись закрывать дверь!       Она подняла на него короткий взгляд и, усмехнувшись, выключила трек, вернувшись к бритью ног.       — Научись носить пижаму, — усмехнулась она, проводя бритвой по вспененной голени. — Ни капли стыда.       — Ты бреешь ноги под крики рожающей свиньи — какой нахрен стыд? — возмущался он, больше смущаясь видом, открывающегося из-под короткой сорочки девушки, чем собственного.       — Наш великий музыкант, приехавший из самой Канады, не смог по достоинству оценить итальянский дэт-метал? — Дана посмотрела на него и укоризненно покачала головой, зацокав языком. — Как досадно, — на этих словах она нажала на кнопку «Воспроизвести», и колонки, подключённые к её айподу, заиграли с ещё большей громкостью, заставив парня выбежать из ванной комнаты.       — Вот же блядь, и как я сюда попал вообще? — бормотал он себе под нос, второпях одеваясь, и в который раз зарекался, что не свяжется с семейкой Сон.       Полночи он не мог заснуть из-за ноющей боли в челюсти, а громкие голоса брата и сестры, доносившиеся из гостиной, лишь усиливали его раздражение. Он знал, что Дана всем своим присутствием превратит в ад его ночёвку в доме друга, но доверился Мино, обещавшему, что младшая будет хорошо себя вести. И подкатывая чемоданы к выходу, он ненавидел себя за то, что не смог вытерпеть и полусуток перед тем, как сдаться. Теперь ему придётся вернуться в дом отца, так как средств на аренду отдельной квартиры у него нет. Он считал это всё очередным испытанием, и он опять провалил его.       — Ты куда? — позвала его Дана, увидев блондина, надевающего обувь в прихожей.       — Куда угодно, но подальше от тебя, — спокойно ответил он, стараясь не смотреть на её голые ноги, на которые ему почему-то каждый раз хотелось засматриваться. И язык автоматически коснулся десны в том месте, где должен быть зуб.       — Подожди, подвезёшь меня, Мино мне машину оставил, — сказала она приказным тоном, и у Тэхёна даже отвисла челюсть, болезненно упавшая вниз.       — С какой этой стати? Пошла к чёрту, — отмахнулся он, продолжая завязывать шнурки.       — У меня вчера права отобрали, мне нужно в студию, и я не могу опоздать, — произнесла она терпеливо и повернулась в сторону спальни, чтобы одеться.       — Ну… удачи тебе, — усмехнулся он, мысленно называя девушку сумасшедшей, ведь даже любому незнакомцу было бы ясно, что он не будет её подвозить.       Повесив дорожную сумку на плечо и схватившись за чемодан на колёсиках, Тэхён всё ухмылялся себе под нос и открыл входную дверь. И, когда он засунул свободную ладонь в карман джинсов, чтобы достать телефон и вызвать себе такси, понял, что забыл захватить его. Еле слышно выругавшись, он в обуви прошёл в сторону спальни, в которой ночевал, но остановился на полпути, увидев свой мобильный в руках Даны, внимательно уставившейся в экран.       — Ты что делаешь? — требовательно спросил он, одним шагом оказавшись рядом с ней, и протянул руку, чтобы отобрать трубку, но это оказалось не так просто.       — Верну, когда подвезёшь, — ответила она, не поднимая головы, и довольно улыбнулась, что начинало пугать парня.       — Найми себе водителя, я тебе не прислуга, — злобно бросил он, снова попытавшись взять свою вещь, но так же безрезультатно.       Она сделала шаг назад, крепко сжимая трубку в ладони, и посмотрела на него хитрым взглядом.       — Только без резких движений, Тэхён, а то я могу случайно дозвониться до некой, — она кинула короткий взгляд на телефонную книжку телефона, слишком быстро найдя нужное имя, — Камиллы.       — Хм, — парень запаниковал. Но Дана ни в коем случае не должна была знать, что смогла задеть его этим именем, поэтому со всей силы держался, чтобы не броситься на неё в попытках отобрать или хотя бы уничтожить мобильник. — Мне плевать, — он верил, что она лукавит, пытаясь так надавить на него, и быстро пожалел, что забыл, какой безбашенной девушкой Дана является.       — О, круто. Притворюсь твоей любовницей и заодно попрактикую свой французский, — она широко улыбнулась и быстро нажала на кнопку вызова, поднося трубку к уху.       — Блять, стой, хорошо! — Тэхён сдался и испуганно протянул к ней обе ладони. У него всё ещё были чувства к бывшей любимой, и он глубоко внутри ещё лелеял надежду на воссоединение, которое может улетучиться, если какая-то девушка позвонит ей с его телефона.       — Прекрасно. Верну мобильный, когда довезёшь до павильона, — она демонстративно медленно убрала трубку от уха и нажала отбой, наслаждаясь тем, как у парня от волнения участилось дыхание.       Тэхёну было мерзко. Он сидел за рулём, иногда встречаясь взглядом с хитрым оскалом девушки, вальяжно устроившейся на заднем сиденье, что заставляло его чувствовать себя её персональным шофёром. Но это было не самое ужасное в этой ситуации — Дана решила воспользоваться случаем и эксплуатировала его, как своего помощника, заставив его спустить в машину несколько сумок и пакетов, параллельно отдавая приказ быть аккуратным. И всю дорогу парня мучило жуткое любопытство, ведь в страну они приехали одновременно, а у неё уже есть место, которое она могла назвать работой.       — Тут есть подземная парковка, — проговорила она, когда Тэхён собирался остановить машину у входа в съёмочный павильон, к которому он и договорился её подвезти.       — Ты сможешь дотащить все эти сумки? — поинтересовался он, хотя считал, что ему совершенно неинтересно, как она это сделает.       — Я и не собиралась. Это сделаешь ты, — ответила она, окинув его невозмутимым взглядом, показывающим, что это вполне очевидно.       — Хрена с два, — недовольно буркнул он, собираясь выключить мотор машины и выйти из неё, чтобы заказать себе такси и уехать. Но его мобильный, спокойно лежащий на коленке Даны, заставил его тяжело вздохнуть и поехать в сторону подземки.       — Ты невыносима, — проговорил он в зеркало дальнего вида. — Бедные итальянцы, которым не повезло с тобой встречаться. Ты, наверно, поэтому и вернулась. В Милане закончились мужчины, которые могли тебя терпеть, и ты решила испытать свой шанс на Родине, — усмехнулся он и посмотрел на её отражение, уже ожидая услышать ответную колкость.       Но девушка, повернув голову, уставила задумчивый взгляд в окно. Он заметил, как её пальцы до побеления костяшек сжались вокруг его телефона. Такая хватка вполне могла бы затрескать экран, и Тэхён понял, что на этот раз попал в самую точку.       — Останови где-нибудь и выметайся. Я сама дотащу сумки, — сказала она дрожащим голосом, бросая мобильный на переднее сиденье, и, не успел он затормозить, как Дана быстро открыла дверь машины.       Парень недоумевающе повернул голову, резко тормозя посреди парковки, и совсем не думал, что настолько сильно задел её своими словами. Сейчас он должен был победно улыбнуться и выйти, довольствуясь собой, но ему было стыдно за свои слова. И, несмотря на все страдания, которым Дана в своё время подвергла его, совесть Тэхёна не позволила ему хотя бы так отомстить девушке. Тяжело вздохнув, он решил нормально припарковаться в свободном месте, пока Дана стояла у столба, поглаживая ладонью лоб. День, не начавшийся с кофе, обязательно будет мучить её головной болью. Она посмотрела на выходящего из машины парня и быстрыми шагами подошла к кузову машины.       — Я помогу тебе, — проговорил он холодным тоном, загородив собой багажник. В любой другой день он бы с удовольствием посмотрел на то, как Дана самостоятельно будет пытаться дотащить тяжёлые сумки и пакеты на своих высоких ботильонах, но сейчас он чувствовал, что не может позволить ей этого. Внутренний голос орал и истерил, обзывая парня слабаком, не сумевшего добить врага и собственноручно отказавшегося от победы, но он всячески игнорировал его, называя себя героем хорошего поступка.       — Я вернула тебе телефон, можешь съёбывать, куда хотел, — недовольно буркнула она, пытаясь отобрать у него из рук одну из сумок, но и без того еле стояла на ногах.       — Лучше покажи, где лифт, иначе я реально передумаю, — Тэхён закатил глаза, и девушке осталось лишь отойти в сторону, так как она поняла, что принесла с собой слишком много сценических костюмов, которые физически нереально передвинуть с места.       — Лифт не работает, поднимемся по лестнице, — ответила она и быстрыми шагами направилась к лестничному маршу, игнорируя глухой возглас парня, который уже передумал.       — И что за работа у тебя такая? — спросил он, пытаясь удержать на обоих плечах тяжёлые сумки и при этом не порвать три так же заполненных одеждой бумажных пакета. — Когда ты вообще успела устроиться?       — Я ассистент режиссёра, — натянуто усмехнулась она, чувствуя лёгкое превосходство над ним. — Пока ты отсиживал свой ленивый зад в Монреале, я успела получить степень бакалавра изящных искусств в области кинорежиссуры, с отличием выпустившись из лучшего университета Милана. Мино за неделю до моего приезда договорился о моей практике у режиссёра одной из своих дорам Чхве Сынхёна.       — Я не отсиживал свой зад, — недовольно буркнул Тэхён себе под нос и уже покрывался испаринами, с трудом поднимаясь наверх.       — Играть на рояле во всяких джаз-клубах, чтобы напополам оплатить аренду квартиры, — да ты прекрасно устроился в жизни, — проговорила она, окинув его издевательским взглядом с верхних ступенек, и Тэхён сильно пожалел, что не стал добивать девушку после своей маленькой победы, раз она так быстро пришла в своё обычное состояние.       — А ты, я вижу, слишком хорошо осведомлена о моей жизни. Я могу решить, что ты издеваешься надо мной потому, что хочешь скрыть свою фанатскую влюблённость, — ухмыльнулся он, остановившись на секунду.       — Тебе не идёт самоуверенность, — Дана невозмутимо покачала головой, мысленно замечая, что Тэхён не теряет своей привлекательности даже с капельками пота на лбу. — Мой брат слишком много говорит о жизни своих друзей. Хочет таким образом отвести тему от своей разгульной жизни. Знает, как я люблю упрекнуть его в том, что он бабник.       — Всегда знал, что нужно перестать с ним дружить, — пробормотал он себе под нос и облегчённо выдохнул, поднявшись с последней лестничной ступеньки. — Где мне оставить твоё дерьмо? — спросил он, улыбнувшись уголками губ.       — Иди за мной, — ответила она и спокойно направилась по павильону, не давая парню времени на передышку.       — И что это вообще такое? — измученно проговорил он, еле успевая за девушкой, и параллельно кланялся незнакомым людям, проходящим мимо него.       — Костюмы. Мы снимаем фильм про молодёжь 50-х, и Сынхён специально заказал одежду у итальянских брендов. Этот человек очень ценит качество и стиль, — сказала она, остановившись перед дверью, и с улыбкой посмотрела на своего начальника, с криками метающегося по площадке.       Тэхён не мог не заметить её упоения, обращённого в сторону режиссёра, и пренебрежительно фыркнул, желая поскорее избавиться от режущих плечи сумок. Дана вошла в комнату, на двери которой висела табличка «Костюмерная», и включила свет, впуская парня за собой. Сегодня был первый день съёмок, и, проведя вчера несколько часов на корпоративном вечере со съёмочной группой и актёрами, девушке не терпелось приступить к работе.       — Брось куда-нибудь в угол, костюмеры потом разберут, — проговорила она, продумывая в голове план на сегодняшний день, и Тэхён на секунду засмотрелся на неё, впервые видя её такой деловой.       Улыбка неосознанно стала появляться на его лице, ведь он никогда и не думал, что эта ненормальная с таким сложным характером сможет чего-то добиться в жизни. Сейчас он видел, что она продвинулась намного дальше него, и мысленно соглашался с её словами об отсиженной заднице. Он уехал в Монреаль, чтобы подписать контракт со звукозаписывающей студией, но в итоге бездумно влюбился, забив на всемирную славу и долгосрочный успех, желая тратить время на свою любимую, чем на репетиции.       — Оу, Дана, ты очень рано. Это хорошо. Очень хорошо, — низкий мужской голос, раздавшийся за спиной парня, чуть не напугал его, и он даже вздрогнул от внезапности, резко повернув голову. Это был тот самый Чхве Сынхён, и выглядел он не хуже самих актёров фильма. — Ты привела своего парня. Мило, — мужчина улыбнулся Тэхёну, и тот быстро закачал головой.       — Я не…       — Я не встречаюсь с этим долбоёбом, — перебила его Дана, не замечая возмущённого взгляда на себя, и подошла к режиссёру, не скрывая своего восхищения им.       — Удачного дня, — недовольно забубнил себе под нос Тэхён, бросая сумки прямо на пороге, и быстрыми шагами направился в сторону выходу.       — Тэхён, подожди, — позвала его девушка, подбегающая к нему, и он решил, что она хочет поблагодарить его за помощь. — Ключ от машины верни, — потребовала она безразличным тоном. Он сжал руки в кулак, с трудом сдерживая злость, и положил ключ на протянутую ладонь. — Кстати, — проговорила она, смущённо улыбнувшись, и капелька надежды на простое «Спасибо» снова вернулась к Тэхёну, — твой баланс на телефоне был пуст. У меня не получилось даже вызов кинуть твоей Камилле. Или как там её, — язвительно усмехнулась она и на каблуках развернулась, возвращаясь на рабочее место.