Нева, великолепный вид. Иди по головам, иди через гранит, Переступи черту, впервые за сто лет, Взгляни на красоту, взгляни на этот свет, Шагая в темноту. Скажи, что я её люблю, Без нее вся жизнь равна нулю, Без нее вся жизнь равна нулю.
Полгода. А потом что-то сломалось. В одно мгновение. С утренней почтой пришло два письма: для Гарри — с приглашением на празднование первой годовщины Победы в Министерстве, и для Драко — о его содержании Гарри оставалось только догадываться. Прочитав его, блондин, ничего не говоря, собрался на учебу, а вечером не вернулся домой. И на следующее утро, и через неделю. Гарри думал, что спятил и попал в кошмар — ни одной ниточки, ни одной зацепки, идти было некуда и искать негде. Сова трижды прилетала обратно без ответа, аврорат отписался на его заявление о пропаже сухим «найден, жив, не желает раскрывать своё местонахождение», Люциус Малфой презрительно хмыкнул и заблокировал для Гарри доступ в каминную сеть. Друзей у него не осталось, а общих с Драко и вовсе не было никогда, так что податься ему было совершенно некуда, кроме, разумеется, супермаркета с его отделом алкоголя.И дождь сквозь плащ и капюшон, И пробегает дрожь, и страшно и смешно, И тесно облакам и кругом голова, По буквам, по слогам возьми мои слова И брось к ее ногам. Скажи, что я ее люблю, Без нее вся жизнь равна нулю, Из-за нее вся жизнь равна нулю.
Спустя месяц мрачного радиомолчания наконец-то грянул гром. С первой страницы ежедневного пророка, который Гарри теперь читал от корки до корки, надеясь отыскать след любовника, на него презрительно смотрел Люциус Малфой. Заголовок новости гласил: «Суд над последними оставшимися на воле Пожирателями смерти состоится на следующий день после Бала Победы». Суд! Гарри сдавил руками лицо, чувствуя, как все в голове раскладывается по полочкам. Постоянные отлучки Драко, то письмо, это исчезновение — все встало на свои места, и парень ощутил, как сердце безумно колотится в груди, разрываемое на части противоречивыми чувствами: леденящим страхом за Драко и окрыляющим счастьем — он ушёл не потому что захотел расстаться. Бегло просмотрев статью — в ней указывался краткий перечень «заслуг» Малфоев во время службы у Волдеморта, дата заседания и размышления автора о причинах столь долгой отсрочки суда, — Гарри отшвырнул Пророк и на подкашивающихся ногах подошёл к камину. Бросив горсть дымолетного пороха в огонь, он сел на четвереньки и засунул голову внутрь. — Поттер? Голос Заббини так и сочился ядом. Подавив в себе рефлекторное желание нахамить, Гарри быстро произнес, стараясь не закашляться от попавшей в горло золы: — Блез, мне нужен Драко. Слизеринец усмехнулся и присел в кресло напротив. — А я не знаю где он. — Ты лжёшь, и я это знаю. Помоги мне найти его. — С какой стати? — Мне нужно поговорить с ним. — Если он захочет поговорить с тобой, он знает куда идти, Поттер. Так что проваливай по добру по здорову, ладно? Заббини встал, явно намереваясь выйти из комнаты. — Я буду сидеть здесь пока ты не скажешь мне как с ним связаться, — это прозвучало бы грозно, если бы при этом Гарри не ударился головой о каминную решетку и не ойкнул. — Конечно, сиди. Я распоряжусь опечатать комнату на неделю. — Блез, пожалуйста… Заббини удивлённо обернулся и присел на корточки перед огнём. — Зачем тебе это, Поттер? Ты же видел Пророк, я уверен. Так что уймись и возвращайся к своей Уизли пока не поздно, не порти себе репутацию ещё больше. Злость всколыхнулась в Гарри, словно волна. — Пусть моя репутация тебя не беспокоит, ладно? Просто дай мне с ним связаться. — Нет. Блез снова встал и направился к двери. Глядя, как он уходит, Гарри почувствовал, что его рот открывается будто против воли. — Скажи ему, что я его люблю. Заббини застыл на мгновение, его плечи словно бы налились свинцом и опустились. Несколько ужасно долгих секунд Гарри ждал реакции, а потом слизеринец резко развернулся и отрывисто бросил: — Сам скажи. В тот же момент Гарри почувствовал, как его вышвыривает из камина на площади Гриммо, и он упал на пушистый ковер, приложившись головой о ножку стула. Пламя в очаге на секунду снова позеленело, чтобы выплюнуть прямо ему в руки помятую бумажку с написанным таким знакомым разборчивым почерком адрес.Постой, преодолевший страх, Пропавший под водой, затерянный в песках. Нарисовавший круг, опять в последний раз, Неуловим для рук, невидимый для глаз, Я превращаюсь в звук. Скажи, что я ее люблю, Без нее вся жизнь равна нулю, Без нее вся жизнь равна нулю, Из-за нее вся жизнь равна нулю
Поборов в себе желание выпить для храбрости, Гарри критично осмотрел себя в зеркало. Ну, красавцем назвать сложно — щетина, синяки под глазами, да и в целом вид не ахти, но тратить время на бреющие и косметические чары не хотелось. Натянув последнюю оставшуюся чистую одежду, Поттер глубоко вздохнул и трансгрессировал в Косой переулок. Дом оказался мрачным и неприметным — Гарри сотню раз проходил мимо по дороге к банку, даже не обращая на него внимания. Именно в таком месте он бы спрятался сам, если бы не хотел быть найденным — ну, разумеется, если бы не искал при этом крестражи Темного Гада, для этих моментов были другие места. Поднявшись на второй этаж, гриффиндорец застыл перед дверью с потускневшим от времени номерком «11», вдруг подумав, что именно столько лет ему было, когда он впервые встретил Драко. Запустив руки в волосы, парень в последний раз попытался придать прическе божеский вид и постучал. Дверь открылась спустя десять секунд. Драко на мгновение замер, удивлённо глядя на гостя, и попытался захлопнуть её, но Гарри оказался проворнее и сильнее — надавив плечом, он толкнул дверь обратно и вошёл в темную комнату. Захлопнул дверь за своей спиной, махнул палочкой, устанавливая запирающее — все это на автомате, пока его мозг подмечал каждую и без того незабытую деталь: как Драко нервно облизывает верхнюю губу, прикусывает щеку изнутри, выставив назад ладонь, пятится от него, Гарри, словно от прокаженного. — Что приперся? — это могло бы звучать грубо, если бы брюнет не соскучился так сильно по его голосу. В два шага преодолев разделяющее их расстояние, Гарри вжал слизеринца спиной в стену и наклонился так близко, что теперь мог бы и без очков разглядеть каждую точку на его идеальной коже. Как удав, гипнотизирующий мышку, Поттер, не моргая, глядел в глаза своего любовника, выплевывая слова: — Драко Люциус Малфой. Ты чертов поганый трус, если вознамерился сбежать от меня, едва столкнувшись с трудностями. Ты можешь хоть на секунду представить в каком аду я жил этот месяц? Он ожидал завороженного молчания в ответ, либо удара под дых и оскорбления, но тихий, слегка истеричный смех парня застал его врасплох. — Это слишком эгоистичное заявление для героического гриффиндорца, разве нет? — он не сделал попытки освободиться, кажется, даже не заметил силы, с которой Поттер сжал его плечи, прижимая к стене. — Почему ты ушёл? — Не хочу быть балластом. — А идиотом, значит, хочешь? — Лучше уйди сейчас, Поттер. Или хуже будет. — Ты мне угрожаешь? — Я хочу, чтобы ты просто подумал — что ты скажешь репортерам когда меня осудят? Он попытался было скинуть руки Гарри, но тот лишь перехватил его за запястья, сжал сильнее, наверное, до синяков, и коснулся губами кончика идеально ровного носа: — Скажу, что я тебя люблю.