Все таблетки подъедены, Марки тоже наклеены. Тишина в холодильнике, На дачу смылись родители. Она жует свой Орбит без сахара И вспоминает тех, о ком плакала. Она жует свой Орбит без сахара И ненавидит тех, о ком плакала.
До Бала Победы (ну до чего пафосное название!) оставалось шесть дней, семь — до суда. Драко вернулся на площадь Гриммо, и все стало почти как прежде. Гарри то и дело ловил себя на том, что улыбается, как дурак, и одёргивался: радоваться будет потом, когда услышит оправдательный приговор. С трудом и боем выцарапав из Драко все известные ему сведения, Гарри узнал, что в вину обоим Малфоям вменяется пособничество Темному Лорду, Драко лично — пособничество убийству Альбуса Дамблдора, Люциусу — убийства и насилие над магглами и Аврорами. Обвинения серьёзные, и гриффиндорец про себя гадал на какие же точки надавил старший Малфой чтобы так долго оттягивать суд. Неделя. Гарри прекрасно помнил как долго тянулась первая неделя после ухода Драко. Теперь же время летело вперёд быстрее паровоза, и он только и надеялся что успеть запрыгнуть в последний вагон. В среду, взяв с Драко обещание не сбегать вновь, Гарри трансгрессировал в Аврорат — дёргать за все ниточки, что не успели выпасть из его рук. Ему несказанно повезло — ниточки дотянулись прямиком до приемной нынешнего начальника Аврората Гестии Джонс, и на этом везение, собственно, и закончилось. Вежливо постучав, Гарри вошёл и увидел в маленьком светлом кабинете молодого светловолосого парнишку. С изумлением он узнал в секретаре Гестии Захарию Смитта. — Захария?! Ох, привет! — в два шага подойдя к его месту, Гарри протянул ему руку через стол. Он действительно был рад увидеть на этом месте старого знакомого. Захария натянуто улыбнулся, откинувшись в кресле. Рукопожатие он проигнорировал. — Поттер, здравствуй. Какими судьбами? Гарри постарался не обращать внимание на явно недружелюбный тон парня. В конце концов, они никогда не были друзьями, но сейчас их общее прошлое могло пригодиться. — Слушай, я знаю, что у Гестии очень плотное расписание, но ты не мог бы помочь мне связаться с ней? У меня к ней очень важное дело. По старой дружбе, а? Бровь пуффендуйца взлетела так высоко, что Гарри невольно вспомнился Снейп. Они не родственники часом? — Очень важное дело? Уж не о твоём белокуром дружке речь? — Гарри открыл было рот, но Захария взмахнул рукой, останавливая возражения, — Увы и ах, дорогой, но придётся вам поискать другого покровителя — Гестия на континенте до субботы. Гарри вздохнул, стараясь не поддаваться разочарованию. В конце концов, можно послать ей сову. Ее высокий пост сможет помочь даже с континента. Словно прочитав его мысли, Захария усмехнулся: — Сове лететь до Франции полтора дня. Плюс проверка — ещё день. Итого — к моменту, когда письмо попадёт в руки мисс Джонс, она уже будет на полпути обратно. В усмешке парня было столько яда, что гриффиндорец едва сдержал желание от души ему врезать. — Наверняка, у тебя есть способ связаться с Гестией быстрее? — О, конечно! Мои сообщения она получает в течение пяти минут, — он мерзко улыбнулся. — Но это канал исключительно срочных министерских сообщений. Я не в праве пользоваться им в личных целях. Гарри устало потёр ладонями лицо. Драко будет ему очень обязан. — Захария. Мне очень нужна твоя помощь. — Нет, — ленивая ухмылка пуффендуйца стала ещё шире, — Это Ему нужна моя помощь. А я — Ему — помогать не хочу.Автоответчик пишет послания, CD поставлен на паузу. Родригес будет жить еще долго, А Duke Nukem должен умереть. Она жует свой Орбит без сахара И вспоминает тех, о ком плакала. Она жует свой Орбит без сахара И ненавидит тех, о ком плакала
— Я ничем не могу тебе помочь, Гарри. Извини. Кингсли, не поднимая взгляда, перебирал бумаги на столе. Немного быстрее, чем было необходимо, чтобы Гарри поверил в его занятость. Они сидели в кабинете Шеклбота, разделённые массивным деревянным столом. — Не можете? Вы Министр Магии, Кингсли! Одно Ваше слово — и Драко будет свободен. Выпишите ему штраф, не знаю, домашний арест, но не отправляйте его в Азкабан. Вы же знаете, что его вынуждали, он действовал не по своей воле. — Они все так говорят, Гарри. Пойми, я не судья. У нас демократическое общество, мое слово не стоит дороже твоего или ещё чьего-то. — Ой, да ладно, Министр. Оставьте это для следующей предвыборной гонки. — Думаешь, мне будет смысл участвовать в ней после заступничества за убийцу? — Он не убийца! — Ну хватит, Гарри! — с грохотом опустив папку на стол, Шеклбот, наконец, поднял на него взгляд, — Зачем ты пришёл? За помощью? Ну дак я не стану ему помогать! Не потому что не могу — потому что не хочу! Он виноват в смерти Дамблдора. Ты это понимаешь? Из-за него погиб Альбус. На что ты рассчитывал, ввязываясь в эту авантюру? Жить долго и счастливо? Что ты Герой, тебе все простят, и ему заодно? Не выйдет, не в этот раз. В понедельник состоится суд, и Малфои отправятся в Азкабан. А тебе я могу посоветовать только одно — во вторник выходи на учебу, закрывай долги, работай и забудь про мальчишку. Он и года за решёткой не проживёт. Гарри с размаху ударил кулаком по столу. — Чтож, Министр, тогда не удивляйтесь, что когда Пророк спросит, Национальный Герой Магической Британии расскажет во всеуслышание все, что думает о нашем правительстве. Он уже взялся за ручку двери, когда за его спиной Кингсли тихо ответил: — Никто не спросит. Разве ты не заметил? Тебя уже давно никто не спрашивает. Слава — неверная подруга, Гарри. Общество отвернулось от тебя — когда ты сам отвернулся от него, связавшись с Малфоем.Она ходила голой на лестницу, Ходила голой на улицу. Она хотела даже повеситься Но институт, экзамены, сессия Она жует свой Орбит без сахара И вспоминает тех, о ком плакала. Она жует свой Орбит без сахара И ненавидит тех, о ком плакала. А ты жуй жуй свой Орбит без сахара И вспоминай всех тех, кого… А ты жуй жуй свой Орбит без сахара И ненавидь всех тех, кого…
Война… Как хорошо она помогает тем, кто ее пережил — и пережил на стороне победителя. В свои восемнадцать бывшие выпускники Хогвартса все поголовно ветераны, а те, что осмелились участвовать в битве за школу, так и вовсе кавалеры всех возможных орденов. И не важно дрались ли они с пожирателями или прятались на верхних этажах башен. Куда не глянь — всюду бывшие однокурсники, получившие свои высокие и не очень должности благодаря бряцанью медальками. «Дети войны», как их пафосно окрестил Пророк. Словно бы вся магическая Британия вдруг вспомнила, что они, едва справившие совершеннолетие, те, кого отважные взрослые бросали на оборону всего магического мира от Волдеморта, всего лишь дети. А детям положено что? Все лучшее. По пальцам можно пересчитать тех, кто, окунувшись в поствоенный мир, пошли по правильному пути: поступили в университеты или в подмастерья, нашли работу по способностям. Куда больше было тех, кто, потратив на празднование победы полученные в комплекте с медалями галлеоны, воспользовались полученным статусом экстерном получили дипломы о высшем образовании и так же бодро нашли себе высокооплачиваемую работу. Это все, безусловно, было бы очень мило со стороны все тех же взрослых, но на деле — безответственно и глупо. Вчерашние школьники просиживали задницы на своих местах, больше размышляя о предстоящей вечеринке, чем о своих задачах, и это приводило к перебоям в работе всей системы магического устройства в целом. Хотя, на самом деле, Гарри бесило не это. Куда больше он злился от того, что куда бы он ни пытался пробиться, разыскивая способ помочь Драко, всюду он натыкался на знакомые лица. Кто-то, например, Падма Патил, был ему рад, но ничем не мог помочь, но чаще бывшие сокурсники вроде Браун или Финнигана встречали его гримасой презрения или отвращения. Гарри давно не читал газет и не знал насколько магическое общество ополчилось против него из-за их с Драко отношений, поэтому гневные оскорбления, после которых они с Симусом едва не сцепились прямо посреди его кабинета, стали для него шоком. Последней каплей стала встреча с Колином Криви — тот не занимал никакой высокой должности и все равно не мог помочь, но то, как он проигнорировал приветствие Гарри сделало ему по настоящему больно. Впрочем, он не зря потратил день — удивительно приветливая ведьма в отделе магического правопорядка сообщила ему, что судьёй в деле Малфоев назначен Марлон Чанг. Гарри помнил мистера Чанга — он участвовал в битве за Хогвартс вместе с дочерью. В первое мгновение новость окрылила Поттера, но потом он узнал, что мистер Чанг уехал в Уэльс и вернётся только в воскресенье, а значит, встретиться с ним до суда у парня не получалось. Оставался последний путь: арендовав в министерской лавке сову, Гарри написал короткую записку с просьбой о встрече и отправился в крохотное магическое кафе прямо напротив входа в Министерство. Ждать пришлось недолго: не успел он допить чашку кофе, как дверной колокольчик звякнув, приветствуя нового гостя, и за его столик опустилась Чжоу. Она не изменилась за прошедший год: все те же длинные тёмные волосы, стройная фигура, затянутая в тугую ткань узкого платья. К облегчению Гарри, в ее взгляде не было враждебности, скорее спокойный интерес. — Привет, Гарри. Ты не удивишься, если я скажу, что ждала твоей совы? — Удивлюсь, — улыбнулся парень. — Я такой предсказуемый? — Ты порвал со всем магическим миром ради своего парня. Было бы странно, если бы теперь ты не попытался вытащить его из беды. — Я не рвал с миром, — мрачно ответил Гарри. — Это мир со мной порвал. — Да ладно тебе, это было даже романтично. Любой мечтает встретить человека, способного на такое ради него. — Это ничерта не романтично, когда это происходит с тобой. Раз ты понимаешь, зачем я здесь… — Прости, Гарри, но я ничем не смогу тебе помочь, — она улыбнулась с искренним сожалением. — Во первых, мой отец неподкупен. Да и, в любом случае… этот судебный процесс так громко освещается в прессе, что общество просто не примет оправдательный приговор, понимаешь? — Я не могу так просто сдаться, — Гарри устало потёр глаза ладонями. — Не могу, понимаешь? — Ты знаешь, что я учусь на политолога? Если хочешь, могу тебе рассказать целый план как нужно было действовать вам с Малфоем с самого начала ваших отношений, чтобы теперь уже сама общественность не позволила его осудить. Но до суда осталось пять дней — за пять дней вы уже ничего не сможете исправить. Мне жаль. — И что мне теперь делать? — Ну не знаю, бежать из страны? — засмеялась она и тут же смолкла пол тяжёлым взглядом Гарри. — Прости. Если это все, что ты хотел, то я пойду, ладно? Вообще-то, я в министерстве на стажировке и мне нельзя отлучаться. Гарри кивнул ей, выдавив из себя улыбку и отвернулся к окну. Звякнул колокольчик, и Чжоу, его бывшая, которая не могла, а может, как и остальные, не хотела помочь ему теперь, оглядевшись по сторонам, перебежала дорогу и вошла в телефонную будку. Гарри одним глотком допил кофе и, швырнув на столик галлеон, тоже вышел из кафе.