Укрощение Рики

      От поцелуев Ясона Рики растекся лужицей. Он и не помнил, чтобы блонди когда-нибудь целовал его так нежно. Язык хозяина осторожно раздвинул его губы, словно просил разрешения войти, и закружился в медленном танце вокруг его собственного языка, мягко, но в то же время настойчиво. Рука Ясона скользила по лицу и волосам пета, его желание разгоралось с новой силой, наконец, он с тихим стоном оторвался от губ монгрела.       — Я снова тебя хочу, пет, — шепнул он.       Рики лукаво улыбнулся. Оба кончили всего несколько минут назад, но то было частью наказания, теперь же ему хотелось вкусить ничем не омраченное наслаждение в объятиях красавца-блонди. Ясон мастерски владел хлыстом и ремнем, но и в сексуальных утехах был не менее искусен. Воздействие G-волн все еще продолжалось, и член Рики во второй раз пришел в полную боевую готовность, так что монгрел прямо-таки рвался выполнить любой приказ хозяина. Кроме того, нужно было наверстать потерянное впустую время — те самые четыре дня, которые для обоих стали настоящим испытанием.       — Чего ты хочешь? — спросил Рики низким, волнующим голосом.       С улыбкой блонди перекатился на спину и потащил за собой пета. Он повернул голову набок, подставляя обнаженную шею; монгрел тут же припал к ней губами и принялся целовать и покусывать, вырисовывая языком на гладкой коже эротичные узоры. Так он добрался до уха и нежно прикусил мочку.       Задыхаясь, словно в горячке, блонди закрыл глаза и полностью отдался на волю набегающих волн удовольствия. Рики оказался блестящим учеником, за столь короткое время он довел свои навыки до совершенства: рука пета отыскала то самое, особо чувствительное местечко на лобке хозяина и принялась поглаживать его, пока язык и губы ублажали шею Ясона.       Блонди тихо, требовательно застонал и надавил ладонями на плечи монгрела, прозрачно намекая на свои желания. Пет немедленно принял безмолвный приказ к исполнению и направился вниз по груди и животу, оставляя на пути следы укусов и поцелуев, медленно спускаясь к паху. Устроившись поудобнее между ногами хозяина, Рики завел ладони ему под колени и прижал бедра к плечам, чтобы получить полный и неограниченный доступ к самым чувствительным местам Ясона. Все так же неспешно, с расстановкой, его язык продолжал свои ласки — так, чтобы ни одна клеточка тела не осталась без внимания. Блонди вознаграждал старания своего пета частыми, рваными вздохами и стонами. Наконец усердный язычок добрался до звездочки ануса, подразнил ее короткими, быстрыми движениями, после чего пробрался внутрь.       — Рики! — протяжно застонал Ясон, вне себя от удовольствия.       В ответ монгрел отпустил его ноги и направил все внимание на член хозяина, твердый и поднявшийся в полный рост. Одной рукой обхватив гладкий ствол у основания, он принялся полизывать самый кончик, время от времени обводя головку по кругу — так, как нравилось Ясону больше всего. Обласкав языком гладкий ствол по всей длине, он на миг отвлекся, чтобы увлажнить слюной собственные пальцы, затем прижался губами к члену хозяина, медленно, словно бы неохотно, раздвинул их и впустил головку в свой рот. Помедлив, он начал водить по ней языком. Пальцы его проникли через тугое колечко мышц и теперь гладили горячие, влажные внутренние стенки.       Ясон вскрикнул так резко, что Рики вздрогнул и замер на миг.       — Ложись на кровать лицом вниз, — прерывистым шепотом скомандовал блонди.       Слегка удивленный, монгрел подчинился без промедления, но извернулся посмотреть, что там еще задумал хозяин. Тот стоял на коленях и облизывал тело монгрела взглядом — такого вожделения в его глазах Рики не видел все эти дни. Ясон наглаживал собственный член и был уже на грани.       С силой соединив ноги монгрела вместе, блонди оседлал его, прижавшись к ягодицам, и покрутился немного, чтобы отыскать желанный вход. Как только головка члена проникла в отверстие, Ясон схватил запястья Рики и завел ему за спину. Придерживая их одной рукой, другой он направил свой ствол в глубину и с легкостью проскользнул до самого конца — благо, для смазки внутри было уже достаточно его собственной спермы. Блонди смотрел, как член погружается в мягкие объятия пылающих, горячих ягодиц, и с его губ сорвался сладострастный стон. Плавными, волнообразными, невыносимо эротичными движениями он принялся вдавливать распростертого под ним пета в постель.       Это была любимая поза Ясона: его особенно заводили следы недавнего наказания на теле Рики — припухшие рубцы от ремня и синяки от линейки, свидетельство того, что рука хозяина потрудилась на славу. Он будто снова видел, как пет брыкается и вопит на его коленях, уворачиваясь от твердого металла, змеей извивается на кровати под хлесткими ударами G-ремня. Блонди содрогнулся всем телом и опять застонал.       — О, пет, — произнес он, и голос его сорвался, — ты — моя половинка.       Не дожидаясь ответа Рики, он кончил, откинув голову назад — и, судя по яростному, торжествующему крику, его оргазм был поистине ослепительным.       Монгрел, конечно, порадовался за хозяина, но ему и самому уже не терпелось. Он прильнул к Ясону и с намеком потерся членом о его ногу.       Ясон негромко засмеялся и приласкал шаловливый ствол.       — Скажи, чего ты хочешь, пет!       — Можно тебя трахнуть? — спросил Рики, осмелевший от собственного неутоленного желания.       Блонди с улыбкой кивнул, отчего пет пришел в такой восторг, что вскочил на кровати в полный рост, сам не зная, что намерен предпринять.       Ясон покатился со смеху.       — Что это ты делаешь, любовь моя?       — Пытаюсь решить… как бы тебя лучше взять, — ответил Рики и, сияя, снова шлепнулся на постель. — Повернись и встань на четвереньки. Теперь отодвинься назад, на самый край кровати.       Блонди в точности выполнил все распоряжения, и Рики скатился с постели и встал, прижавшись к восхитительным обнаженным ягодицам своего хозяина.       — Теперь опусти голову на постель… да, вот так! — Улыбаясь до ушей, монгрел какое-то время просто наслаждался видом, затем прижался вплотную к соблазнительной розовой дырочке. Руки его скользили по бедрам Ясона, дрожа от нетерпения.       — Ох, сейчас я тебя отымею! — заявил он и, рыча от острого наслаждения, ворвался на полной скорости в узкий туннель.       — О, да… так, мать твою, — стонал Рики, расставляя ноги пошире, чтобы удержать равновесие. Он знал точно: ничто в этом мире не сравнится с удовольствием трахать блонди. Когда же Ясон начал сжиматься внутри и сдавливать его член, вынести это стало уже невозможно. — Юпитер твою за ногу… ох, чтоб тебя, Ясон… сдохнуть, как хорошо! — И, не в силах больше терпеть, с громким, надсадным воплем монгрел излил свою похоть в тугое, жадное отверстие своего хозяина.       Упав на спину Ясона, Рики какое-то время не подавал признаков жизни, затем вышел из него, и оба снова завалились на кровать. Блонди притянул своего любимца к себе поближе.       — Похоже, тебе понравилось, пет, — предположил Ясон.       — Просто офигительно… как всегда. Я прямо завидую твоей заднице. И как ты, мать твою, это делаешь?       Блонди в ответ только рассмеялся и чмокнул пета в щеку.       — Ясон… — начал Рики.       — Да, любовь моя?       — А почему ты так сказал — что я твоя половинка?       Ясон не сразу сообразил, о чем это он, но потом вспомнил.       — Потому что мы с тобой, хозяин и пет — две половинки одного целого.       — Хм… — Рики призадумался. — А других своих петов ты тоже трахал?       — Вообще-то, это не твое дело, — отрезал блонди, но, заметив, как Рики тут же надулся, хмыкнул и ткнул кончиком пальца ему в нос. — Но, так и быть, отвечу: нет. Ты — единственный в своем роде.       — А почему я?       Ясон философски вздохнул: он тоже регулярно задавался этим вопросом.       — Честно говоря, я и сам не знаю.       Он выбрался из постели и натянул шелковые домашние панталоны — блонди надевал их крайне редко, хотя они выгодно подчеркивали его идеальный мускулистый торс. Рики в который раз подивился необычному сочетанию: длинные светлые, почти белые, волосы, такие легкие и женственные — и мощные, упругие мышцы настоящего, сильного мужчины.       — Я бы выпил вина, — сказал Ясон. — К тому же нам обоим пора поужинать.       — Ужин готов, Дэрил объяснил мне, где что, — ответил Рики, вставая и, в свою очередь, натягивая брюки.       Монгрелу нестерпимо хотелось курить, и он потянулся за рубашкой. Прежде, чем он успел сообразить, что произошло, из кармана выпала маленькая таблетка, которую дал Катце, и, покрутившись на ребре, улеглась на бок. Рики с ужасом наблюдал за ее извилистой траекторией, потом перевел взгляд на хозяина и увидел, что тот с удивлением рассматривает пол. Их глаза встретились, и на лице блонди пет прочел понимание — и закипающий гнев.       Рики молнией метнулся вперед, ему даже удалось первым схватить предательницу, но и Ясон не зевал — он стиснул запястье монгрела и вывернул, словно клещами.       — Дай сюда!       Даже собрав все свои силы в кулак — в буквальном смысле — Рики был не способен долго сопротивляться. Вскрикнув от боли, он разжал пальцы. Ясон подхватил таблетку на лету, но руку пета отпускать не собирался. Рассмотрев свою добычу, он с досадой вздохнул:       — Вот как — «Опиат-3», значит. Ну, и где ты это взял?       Рики молчал как партизан.       — Я спрашиваю, где ты это взял?! — рявкнул Ясон. — Отвечай, пет! — Монгрел продолжал упорствовать, и блонди снова вздохнул. — Все ясно. Ты намеревался облегчить для себя последствия заслуженного наказания — в то время как я столько раз тебе втолковывал, что боль — неотъемлемая его часть. Теперь же ты отказываешься отвечать и раскрывать имя поставщика. Ну что ж, пет. Приходится сделать вывод, что на сегодня твое наказание еще не окончено. Ты только что заслужил новую взбучку.       С этими словами Ясон поволок пета к кровати, а тот, упираясь что есть мочи, закричал:       — Нет, Ясон! Пожалуйста!       Но куда ему было меряться силой с блонди! Хозяин уселся на край кровати и уже приготовился разложить своего непослушного пета на коленях, как вдруг Рики истошно завопил:       — Ай, моя рука!       Ясон, испугавшись, что снова вывихнул пету больное плечо, тут же выпустил его запястье.       Это был ловкий тактический ход: монгрел стремглав бросился вон из комнаты, вихрем промчался по пентхаусу, отчаянно ища, в какую бы щель забиться, чтобы избежать нового жестокого наказания от руки разгневанного хозяина.       — Рики! — в бешенстве гаркнул Ясон, бросаясь вслед за ним.       Ноги сами понесли монгрела в обсерваторию, но уже на лестнице, спотыкаясь на крутых ступенях, он осознал, что сам себя загоняет в ловушку. Оказавшись наверху, он запер дверь и ввел несколько цифр наобум, надеясь вывести из строя панель доступа. Он слышал неспешные шаги хозяина — тот явно был уверен, что птичка из клетки никуда не вылетит.       — Ты сам себе делаешь только хуже, — раздался из-за двери грозный голос.       Рики оглянулся, в полном отчаянии схватил полотенце и первый попавшийся стул и саданул им по боковой панели купола. Посыпалось стекло. Набросив полотенце на острые края, монгрел высунулся наружу и увидел, что вокруг обсерватории тянется карниз. Услышав, что Ясону удалось разблокировать дверь, Рики осторожно поставил ногу на выступ стены, который неожиданно оказался гораздо уже, чем выглядел изнутри. Он медленно продвинулся вперед на пару метров, но, дойдя до угла башни, понял, что попался окончательно. Один взгляд вниз, с безумной высоты — и у него закружилась голова.       — Рики! — закричал Ясон, бросаясь к разбитой стеклянной панели. Увидев, что пет стоит над бездной, пытаясь слиться со стеной, блонди немедленно шагнул на карниз. — Давай руку! — велел он, протягивая свою.       Рики был слишком перепуган, чтобы двигаться, и молча смотрел на него огромными глазами. Больше всего он боялся свалиться вниз, но в то же время ему не улыбалось попасть в лапы разгневанного хозяина для очередной трепки. Пара ловких шагов — и блонди подобрался достаточно близко, чтобы ухватить пета одной рукой и, прижав к своему бедру, как ребенка, втащить внутрь.       Он обнял Рики — так крепко, что чуть не задушил, — потом решительно поставил на пол и резко встряхнул.       — Чем ты только думал? Ты же чуть в лепешку не расшибся!       Блонди сдернул с пета штаны и задал ему перцу прямо не сходя с места, чтобы тот сразу понял, как сильно разозлил хозяина. Потом Ясон подтащил Рики к дивану и уложил к себе на колени. Хотя монгрел был уже изрядно наказан в этот вечер, он явно нуждался в дополнительном воспитательном воздействии, коль скоро его безрассудство и строптивость чуть не привели к катастрофе. Не говоря уже о том, что он позволил себе прибегнуть к обману и бесчестным уловкам, а также расколотил дорогущую стеклянную панель.       Поэтому, несмотря на душераздирающие вопли Рики, блонди, не щадя собственной ладони, надрал его и без того больную задницу так, что она, практически, превратилась в отбивную.       — Это — величайшая глупость из всех, какие ты когда-либо совершал, Рики! — разорялся Ясон. — Как ты вообще посмел удирать от меня? Насколько было бы легче для тебя сразу смириться с наказанием! Вот же неслух!       Монгрелу ничего не оставалось, кроме как покорно принимать удары и мечтать, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился. И он все-таки закончился — пусть и не так скоро, как пету того хотелось. Ясон бережно приподнял его и прижал к себе. Рики шмыгал носом, пряча лицо на его груди, зарывшись в мягкие золотые волосы.       — Ладно, тише, — успокаивал его хозяин.       — Ненавижу тебя, — всхлипнул Рики.       Ясон погладил его по спине — нежно и ободряюще.       — Ты сам прекрасно понимаешь, почему мне пришлось тебя наказать, — мягко произнес он и вздохнул. — Все, что от тебя требуется, пет — быть послушным. Неужели это так трудно?       — Ты просто… тиран, — сердито фыркнул монгрел.       Блонди усмехнулся.       — Да неужели? Может, иногда и приходится потиранствовать — но как иначе держать тебя в узде?       — Тебе… на меня вообще плевать.       — Ох, Рики! Если бы с тобой что-нибудь случилось… — Ясон крепко обнял своего пета, прикрыв глаза. — Ты для меня важнее всего в этом мире. Да, порой я вынужден тебя наказывать — но это для твоей же пользы.       Вздохнув, монгрел принялся перебирать волосы Ясона; ему так хотелось слышать от хозяина слова любви и похвалы. Почувствовав настроение Рики, блонди наклонился и нежно поцеловал его в губы.       Они долго сидели там вдвоем. Хозяин утешал своего несчастного пета, а над ними раскинулось звездное небо, с которого струился свет двух лун — Иоса и Эрфанеса.