Укрощение Рики

      — А теперь, — прошептал Ясон, — не двигайся, любовь моя!       Рики всё еще лежал грудью на барной стойке, широко расставив ноги и от стыда крепко зажмурив глаза. Терпеливыми пальцами блонди направил свой член к дырочке пета и медленно вошел. Он мечтал поскорее достичь разрядки, но чувствовал, что сейчас с монгрелом следует обходиться мягче, чем обычно.       Когда хозяин проник внутрь, Рики тихо вздохнул, досадуя на себя за то, что с такой охотой отвечает на ласки блонди. Он заставил себя хранить неподвижность, хотя тело само так и рвалось назад, навстречу хозяину, чтобы принять его как можно глубже.       Ясон содрогнулся, его ладони скользнули под рубашку Рики, затем прошлись по мускулистой спине сверху вниз до талии. Он схватил пета за бедра, решительно потянул на себя и начал толкаться внутрь. Монгрел так и лежал бесформенной, бесчувственной массой, и красавец блонди уже не знал, что и думать. Необъяснимое поведение Рики мешало ему безоглядно нырнуть в омут наслаждения.       Чтобы пробудить пета к жизни, хозяин резко шлепнул его по заднице.       — Эй! — вздрогнув, запротестовал Рики.       — Ага, живехонек! А то я уже подумал, что насилую труп.       — Долбаный урод!       Его возмущение только подстегнуло хозяина: блонди вцепился в темные волосы, потянул их на себя и ринулся вперед, грубо, безжалостно вонзаясь в плоть своего пета.       — Я сыт по горло твоими капризами, — прошипел он. — Почему бы тебе не выложить все начистоту?       — Сначала вытащи свой грёбаный хрен из моей задницы! — огрызнулся монгрел.       — Ох-х-х-х, — судорожно выдохнул Ясон, — только после того, как я им хорошенько тебя оттрахаю!       Пет не выдержал и улыбнулся — блонди нечасто вставлял в свою изысканную речь столь вульгарные обороты.       — Тогда не тяни и кончай уже! — потребовал он.       Ясон в ответ замедлил движения, намеренно оттягивая момент разрядки.       — Кончу, когда посчитаю нужным. Может, я решу не останавливаться всю ночь напролет. Как тебе перспектива?       Рики презрительно фыркнул, но тут же затих, прикидывая в уме: а вдруг хозяин не шутит?       — Принимаю твой вызов. Сегодня, пет, тебе придется заново освоить основные принципы подчинения. Я буду брать тебя раз за разом, пока ты полностью мне не покоришься.       — Ну-ну, — буркнул Рики.       — Что, ты во мне сомневаешься? — Ясон рассмеялся. — Уверяю тебя, пет, я всегда был с тобой достаточно сдержан. Сегодня вечером ты узнаешь, каким требовательным я могу быть.       Угроза заставила монгрела вздрогнуть. Внутри у него и так уже всё болело, и теперь он ругмя ругал самого себя за то, что так опрометчиво отказался от своих прав на эту ночь. Теперь, хочешь не хочешь, придется играть по правилам Ясона, а Рики знал своего хозяина уже достаточно давно, чтобы усвоить: тот обещаний на ветер не бросает.       Его молчание раззадорило блонди, и тот снова ускорил темп, наслаждаясь влажными, жаркими глубинами пета. Ночь безграничных сексуальных удовольствий — вот в чем он сейчас нуждался, да и сам Рики нуждался в этом ничуть не меньше.       Не успев вовремя спохватиться, монгрел издал короткий стон, и его оказалось достаточно, чтобы хозяин сорвался за грань наслаждения. Он мощно кончил в своего любимца, низкий протяжный звук прорвался сквозь стиснутые зубы блонди. Выскользнув наружу, он услышал тихий болезненный всхлип Рики.       — Ночь только началась, пет, — напомнил Ясон, и голос его окрасился сексуальной хрипотцой.       Рики выпрямился и изогнулся, чтобы рассмотреть повязку на спине.       — Эта фиговина адски жжется!       — Оставь ее в покое!       Не обращая внимания на приказ хозяина, Рики сорвал повязку и оторопело уставился на пластинку.       — Что за… что за дерьмо?! Ты… там же твои долбаные инициалы!       — Почему ты меня не слушаешься? — отчитал его Ясон, с силой приложив ладонью по заднице.       — Ай! Какого рожна мне прилепили эту хрень? И что это она делает… она что, врастает в кожу?!       — Она начинает растворяться. Твоя кожа поглотит эту пластинку, и со временем она станет неотъемлемой частью тебя.       — Что за нах?.. Ты вообще о чем?       — Это клеймо-пластинка. В конце концов ее будет не отличить от твоей собственной кожи — останется только золотой оттенок и гравировка. Это намного элегантнее, чем каленое железо, ты не находишь?       — То есть, я, мать твою, теперь буду таскать на заднице твои чертовы инициалы всю свою грёбаную жизнь?       — Это настолько тебя пугает? — негромко спросил слегка задетый Ясон.       — Я не скотина и не вещь, чтобы ставить на мне клеймо!       — Но ты мой пет, а значит — моя собственность!       — Я не собственность — ни твоя, ни кого другого! — сверкнув глазами, с вызовом ответил монгрел.       Разозлившись, Ясон схватил пета за волосы и грубо оттянул его голову назад.       — Как это понимать, пет? Кому ты принадлежишь?       — Никому! — прокричал Рики ему в лицо. — Я не вещь!       — Неужели? — Ясоном овладела ярость. Голос его дрожал от напряжения, пока он пытался взять себя в руки. Блонди впечатал монгрела в стену и заглянул ему прямо в глаза. — Ну, ладно. Вот что: ты сейчас же объяснишь, что за блажь на тебя нашла. Довольно истерик, выкладывай всё как есть!       Рики молча отвел взгляд. Хозяин схватил его за подбородок, требуя внимания.       — Смотри на меня! Давай, говори! Выкладывай!       — Отвали! — мрачно ответил монгрел.       Рики в упор уставился в обычно теплые голубые глаза блонди, в которых теперь плясали колючие злые искры.       В других обстоятельствах подобные слова дорого обошлись бы монгрелу, но сейчас поведение пета сбивало Ясона с толку.       — Ну, что с тобой сегодня стряслось? — не отставал он. — Должно быть, что-то произошло… в Мидасе.       Как только блонди произнес это слово, он понял, что напал на след. В глазах монгрела мелькнуло мучительное, почти безнадежное… отчаяние.       — Что-то случилось в Мидасе, так? — спросил Ясон, затем, смягчившись, добавил: — Расскажи мне, Рики. Ты же знаешь, я всё для тебя сделаю — всё, что в моей власти. Может, ты увидел что-то… чего тебе очень хочется?       — Да, — с трудом выдавил из себя Рики — казалось, слова встают у него поперек горла. — Я увидел то, чего мне очень хочется. Мою свободу. Мое прошлое. Мою… жизнь.       Вздохнув, Ясон помолчал.       — Давно уже… я не слышал от тебя подобных речей. С чего вдруг снова?       Рики опять попытался отвести взгляд.       — Смотри на меня! — потребовал блонди, хватая его за подбородок, не позволяя отвернуть голову. — Ты расскажешь мне всё прямо здесь и сейчас! Давай, говори!       — Я видел… Гая, — выплюнул наконец монгрел.       — Гая? — Ясону не сразу удалось вспомнить, что это еще за Гай такой. Бывший любовник Рики из трущоб. Блонди снова вздохнул, на этот раз с разочарованием. — Понятно.       — Он меня не заметил. Он… был с другим.       Какое-то время Ясон внимательно изучал своего пета. Метания Рики отзывались в сердце хозяина удивлением… и болью. Было очевидно, что этот Гай всё еще что-то значит для монгрела — а ведь столько времени прошло! Блонди отпустил пета и решил было налить себе вина, но передумал. Грохнув стаканом о стойку, он плеснул в него бренди.       Рики не шевелился, вперив взгляд в пол. Потом натянул брюки и со злостью рванул молнию вверх.       — Значит… ты всё еще любишь этого Гая, так? — сделав долгий, жадный глоток, спросил Ясон.       — Я… не знаю, — честно ответил монгрел.       В голове у него всё смешалось, он и сам не отдавал себе отчета в собственных чувствах. Влюбиться в хозяина-блонди казалось роковой ошибкой. Узнай бывший партнер, кем он теперь стал, скорее всего, убил бы его на месте. Но ведь Гай — это прошлое Рики, его детство, его жизнь до той самой встречи с влиятельным блонди, который исподволь превратился в центр его вселенной. Черты бывшего любовника совершенно изгладились из памяти монгрела, и это выглядело как подлое предательство, которому нет и не может быть прощения. Он не помнил, как и когда это произошло — но с течением времени тем, чье лицо всегда стояло у него перед глазами, стал не Гай, а Ясон…       Уклончивый ответ пета глубоко вонзил в грудь хозяина жало ревности. Такого темного неистового чувства блонди не испытывал с тех пор… с той самой ночи, когда застал Рауля с Анори. Злость и горечь завладели его сердцем, он всеми фибрами души ненавидел этого Гая, полукровку, сумевшего вновь пробудить в Рики былые чувства. Ясону так хотелось немедленно разыскать этого типа и поотрывать ему руки-ноги — или сбагрить аристийским работорговцам, направляющимся куда-нибудь на задворки галактики. Но он понимал, каким ударом это станет для Рики, и знал, что пет никогда его не простит.       Ревность клыками рвала сердце блонди. Внезапно, в припадке ярости, он швырнул пустой стакан через всю комнату. Встретившись с противоположной стеной, тот рассыпался на мелкие осколки.       Вздрогнув, Рики невольно отступил, словно боялся, что хозяин его ударит. Он никогда еще не видел, чтобы блонди срывал свою злость на хрупком стекле.       Ясон продолжал стоять, опираясь руками о барную стойку и глядя в одну точку. Казалось, он глубоко погрузился в собственные мысли. На самом деле он сражался с разбушевавшимися чувствами, пытаясь взять их под контроль и прийти хоть к какому-то решению.       — И чего ты от меня хочешь? — спросил он наконец.       Рики покачал головой.       — Я хочу… провести одну ночь с Гаем. Но только чтобы он не знал, кем я стал. Он не простит.       — Кем ты стал… — медленно повторил блонди, поворачиваясь к монгрелу, словно и не слышал его просьбы. — Это что, так ужасно — быть моим петом?       — Я — никто. Шваль. Тупой вонючий кусок петского дерьма.       — Ты — мой пет. Мой! — резко возразил Ясон. — А это не что-нибудь… этим можно гордиться!       — Ты такой надутый индюк, Ясон! Думаешь… весь мир должен тебе сапоги лизать.       Ясон рассмеялся — только смех получился невеселым, с нотками плохо сдерживаемой ярости. Без единого слова он потащил пета к дивану, сам еще толком не зная, что собирается делать. Он просто чувствовал, что должен сделать хоть что-нибудь. Душу терзали боль и злость — казалось, Рики напрочь позабыл о своем признании в любви, а ведь еще и недели не прошло! Следовало бы сразу понять, что слова монгрела гроша ломаного не стоили: он всё еще любил своего бывшего партнера из трущоб. А теперь пет еще и ставил под сомнение его авторитет хозяина.       — Ё-моё, дай-ка угадаю! Ты снова собираешься меня отшлепать!       Ясон молча усадил Рики к себе на колени и крепко его держал, пока тот крутился и вырывался.       — Отпусти меня! — требовал пет, пытаясь высвободиться из железной хватки хозяина и понимая, что силы слишком неравны. — Я не ребенок! Я тебе не игрушка!       Блонди молчал как могила, позволяя монгрелу выпустить пар. Когда пет выдохся и затих, Ясон уткнулся лицом ему в щеку и прошептал:       — Не отпущу, пока ты не признаешь меня своим хозяином.       — Тогда мы тут, на хрен, сто лет проторчим!       — Сто, так сто.       И они действительно сидели так целую вечность, пока до Рики не начало доходить, что хозяин уперся рогом. Вздохнув, пет откинул голову Ясону на грудь.       — Кому ты принадлежишь? — шепотом спросил блонди.       Рики упрямо молчал, отказываясь сдавать позиции. При этом ему мучительно хотелось курить. Еще несколько минут он елозил и дергался, потом наконец уступил.       — Если я это скажу, можно пойти покурить?       — Можно.       — Ты мой хозяин, — пробурчал монгрел. — Теперь можно идти?       В ответ Ясон разжал руки.       — Сразу возвращайся. Я с тобой еще не закончил.       Рики встал и замер на миг.       — Ты так и не ответил… на мою… просьбу.       — Отвечу, когда сочту нужным, — отрезал Ясон.       Рики исчез из комнаты, даже не оглянувшись, и сразу направился на новый балкон, где трясущимися руками поспешно зажег сигарету. Глубоко затянувшись, он с наслаждением выдохнул дым. Под звездами сад был прекрасен: в лучах Иоса распустились ароматные ночные цветы, а нежное журчание фонтанов убаюкивало все тревоги.       Пет присел на каменную скамью, глядя на спокойную темную гладь пруда. Раньше он этого не замечал, но идиллическое уединение сада наполняло сердце печалью. Озадаченный Рики сделал очередную затяжку, удивляясь, что за странные мысли лезут в голову. Внезапно ему показалось, что вошел Ясон. Монгрел обернулся к двери, но никого не увидел. И всё же пет чувствовал своего хозяина, чувствовал его безграничную печаль — и что-то еще. Ревность? Злость?       Внезапно он понял, что к саду эти чувства не имеют никакого отношения. Он словно прорвался в мысли Ясона — хотя того не было рядом — и стал невольным свидетелем сложной внутренней жизни загадочного блонди, которого так сильно полюбил. Конечно… всё это просто игра воображения… Но чувства и образы не отпускали, и монгрел тонул в ошеломляющем потоке мыслей и эмоций, которые не могли быть порождением его собственного разума — они ему попросту не принадлежали.       — Мать вашу, крыша уже едет, — пробормотал он, качая головой. Он припомнил разговор об «ореоле Агаты» и рассказ Ясона о том, как он отыскал своего пета в тот день, когда Рауль его похитил. Неужели… все эти истории про «Агату»… правда? Что, если благодаря их любви, благодаря столь сильным чувствам они каким-то образом сумели на волне «ореола Агаты» установить друг с другом ментальную связь?       — Ну да, конечно! — рассмеялся Рики, чувствуя себя полным придурком — это надо же такого напридумывать! Он просто не может выкинуть Ясона из головы потому, что чувствует себя виноватым. Монгрел знал, что глубоко ранил блонди — крепкие напитки никогда не входили в привычки хозяина.       А он ведь на самом деле любит Ясона! Какими бы ни были его чувства к Гаю, он знал, что каждый вечер, погружаясь в сон, будет видеть перед собой лицо блонди. Но один лишь мимолетный взгляд на бывшего любовника — и мир Рики погрузился в первозданный хаос. Увидеть Гая означало для него увидеть себя самого — такого, каким он был когда-то, такого, каким не будет больше никогда.       Монгрел жаждал снова вернуть себе свободу. Хотя бы ненадолго выбраться из Эоса и глотнуть вольного воздуха Танагуры. Ясон никогда не позволит ему провести ночь с Гаем — Рики и сам не знал, как ему в голову взбрело просить о подобном, к тому же он не имел понятия, как объяснит Гаю, где пропадал столько лет. Монгрел содрогнулся при одной только мысли о том, что сделает бывший любовник, если узнает, что всё это время Рики был петом у блонди. Он вздохнул, его взгляд остановился на бассейне. Вода казалась такой освежающей…       Внезапно желание почувствовать ласковую влагу обнаженной кожей стало непреодолимым. Монгрел швырнул окурок через перила, разделся и погрузился с головой в бодрящую прохладу.       — Да, вашу мать! — выдохнул он, выныривая на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Ощущения были восхитительными. Рики немного поплавал, потом полежал без движения на поверхности воды, глядя на звезды. Вспомнив объяснения Ясона, он без труда отыскал в ночном небе Икарию.       Монгрел знал, что блонди выйдет из себя, когда обнаружит, что пет плавает без разрешения, но ему было наплевать. Купание дарило слишком много удовольствия, чтобы от него отказаться. Вылезать из воды не хотелось. В любом случае, теперь уже слишком поздно притворяться, что не залезал в бассейн — волосы-то промокли. Оставалось только подождать, пока хозяин сам придет за ним…       К великому сожалению пета, долго ждать ему не пришлось. Фигура Ясона внезапно возникла у края бассейна — он стоял, нахмурясь и уперев кулаки в бедра.       — Вижу, сегодня вечером тебе захотелось порки. Я не давал тебе разрешения пользоваться бассейном, пет. А ну, вылезай! Живо!       — Лучше прыгай сюда сам и поймай меня! — с вызовом ответил Рики.       — Я не шучу, пет! Живо!       — И я не шучу.       — Рики!       — Ясон! — рявкнул в ответ монгрел, ухмыляясь от уха до уха.       Блонди подавил улыбку — пет намеренно его провоцировал.       — Предупреждаю тебя, Рики: тебе сильно не понравится, если я действительно полезу за тобой в бассейн.       — Страшно, аж жуть! Скажу тебе по секрету: я лучший пловец в Цересе. Где тебе меня поймать!       — Ох-хо-хо! — отрывисто рассмеялся Ясон. — На этот раз ты всё-таки нарвался, пет!       Он сбросил одежду. Пикировка с Рики начинала доставлять ему удовольствие.       — Неужто блонди плавают? А как же твоя грива — намокнет ведь!       Вместо ответа Ясон нырнул, стрелой войдя в темную воду, и сразу скрылся из глаз монгрела.       — Тьфу ты, черт! — выругался Рики, пытаясь высмотреть хозяина — увы, в такой темноте ничего было не разглядеть. Внезапно руки Ясона змеями обвились вокруг талии пета, и блонди вынырнул на поверхность.       Рики попытался было дернуться, но сразу понял, что это не поможет. Ясон, как всегда, с легкостью доказал ему, на чьей стороне сила.       — Значит, надумал похулиганить и подразниться, пет? Сдается мне, ты соскучился по наказаниям! — прошептал Ясон, еще крепче прижимая к себе монгрела. — И дня не можешь потерпеть, да? — Теперь блонди придавил его своим телом к стенке бассейна. Хозяин твердо стоял на полу, а ноги пета болтались в воде без всякой опоры.       — Ну-ну… помечтай! — не сдавался Рики, хотя близость хозяина начинала его заводить.       Ясон в ответ не спеша поцеловал своего любимца, исследуя его рот языком — тщательно и осторожно, словно в первый раз. Этот сладкий поцелуй разбудил уснувшую было страсть Рики, и он ответил так порывисто и жадно, что Ясон немало удивился, памятуя про их недавнюю ссору. Тихо застонав от возбуждения, он настойчиво, отчаянно впился в губы пета и принялся покрывать поцелуями и укусами его шею, пока его пальцы выкручивали левый сосок монгрела — опыт подсказывал, что таким ласкам Рики противиться не в силах.       Пет застонал. На него снова накатывали волны похоти, он чувствовал, как пульсирующий член хозяина упирается ему в бедро.       — Ох-х-х… Рики! — выдохнул Ясон. — Пожалуйста, будь таким всю ночь!       — Вот… таким? — Руки монгрела скользнули вниз по спине хозяина и крепко сжали его упругую задницу.       — Да, — прошептал блонди, вне себя от возбуждения, — именно таким!       Он снова поцеловал пета и стремительно до головокружения развернул его к себе спиной. Тихо охнув, Рики вцепился в край бассейна.       — Помягче, пожалуйста, — попросил он.       По просьбе пета Ясон медленно проскользнул внутрь, не прекращая покрывать поцелуями его плечо и шею. Они никогда еще не занимались любовью в воде — если не считать мини-бассейн в обсерватории — и теперь наслаждались необычными, свежими ощущениями. Секс был просто восхитительным, знойным и возбуждающим, а после бурной стычки оба распалились до предела.       — Пет, — вздохнул Ясон, — ты просто… мечта!       В знак согласия Рики издал короткий стон.       — Хочу тебе кое-что сказать.       Монгрел что-то вопросительно промычал и открыл глаза.       — Я могу дать тебе почти все, что в моей власти… за исключением двух вещей.       — Двух? — задохнулся Рики, стремительно приближаясь к пику наслаждения.       — Твоей свободы, — шепотом продолжил блонди, — и ночи с твоим бывшим партнером.       — Ох, бля! — Был ли это возглас разочарования или экстаза, так и осталось непонятным: в этот самый миг пет кончил.       Ясон тоже не заставил себя долго ждать, и оба какое-то время молчали, тяжело дыша.       — Тогда хотя бы ослабь поводок. Позволь мне выходить в город! — Рики ждал ответа с отчаянно бьющимся сердцем.       Ясон долго хранил молчание, вспоминая всё, что произошло в прошлый раз, когда монгрел погулял в Танагуре вместе с Дэрилом и Катце.       — Ну, хорошо, ты получишь возможность выходить в город — но только в сопровождении одного из телохранителей.       — А почему не Катце?       — Нет!       — Теперь всё будет иначе. Твоих колотушек мне хватило за глаза.       — Я подумаю.       Рассудив, что не стоит рисковать и давить на хозяина, Рики примолк. Когда Ясон выскользнул из него, пет поморщился от боли.       — Ты что, правда собираешься трахать меня всю ночь? — жалобно протянул он.       — Собираюсь, пет.       — Зачем это? — возмутился монгрел.       — Чтобы преподать тебе урок.       — Что за урок?       — Полного и безоговорочного подчинения хозяину.       — И ты так уверен, что тебе это удастся? Ты добьешься только того, что от боли я буду злой как черт!       — Никаких споров, пет! А сейчас нам нужно разобраться с твоим проступком. Тебя ждет наказание, мой непослушный Рики.       — Какое еще наказание? — скривился монгрел.       — Увидишь. Идем.       Легким, изящным движением Ясон приподнял своего пета и поставил его на край бассейна, затем вылез сам, даже не воспользовавшись ступеньками.       — Можно хотя бы сперва покурить? — канючил Рики.       — Нельзя.       Монгрел состроил кислую мину.       — Ты слишком много куришь, пет. Коль скоро ты не способен добровольно держать себя в узде, мне придется самому установить ограничения и выдавать тебе не более одной сигареты за раз.       — Только не это! — взмолился Рики. — Я… ладно, буду курить меньше, обещаю!       Ясон бросил на него строгий взгляд. Когда монгрел взялся за рубашку, хозяин покачал головой.       — Не трудись одеваться. Просто идем в твою комнату.       Встревоженный Рики двинулся вслед за обнаженным блонди, размышляя о том, что будет, если по пути они с кем-нибудь столкнутся.       — Ты разве не боишься, что тебя увидят?       Словно в ответ на его вопрос, они заметили в зале какое-то движение. За ними следили, и шпионом был… Энью. Ксеронец опрометью кинулся в свою комнату, и Ясон не стал его преследовать, решив разобраться с его поведением позже.       — Ты попал, кошак! — ухмыляясь, закричал ему вслед Рики, однако ухмылка тут же сошла с его лица — хозяин призвал его к порядку крепким шлепком по мягкому месту. — Ой! — жалобно вскрикнул пет, потирая зад.       — Ух ты, какой чувствительный, — заметил Ясон. — Боюсь, ночка для тебя будет не из легких.       — Что за хрень, не пойму? Ты же не собираешься всерьез меня наказывать — просто за то, что я прыгнул в бассейн?       — За это — и не только.       — Что значит «и не только»?       — Раз уж я твой хозяин, мне не нужны особые причины, чтобы наказать тебя, пет.       — Тогда в чем тут грёбаный смысл?       — Смысл в том, — объяснил блонди, оборачиваясь и прижимая пета к стене, — что мне нравится тебя наказывать, и если у меня вдруг возникнет желание задать тебе перцу, так я и поступлю.       — Ты… конченый садюга! — буркнул Рики.       — Разве не ты сам как-то признался, что тебе это нравится? — прошептал Ясон.       — Это зависит… от обстоятельств, — с полуулыбкой ответил пет.       — И от каких же?       — От того, в каком я настроении… и от того, насколько ты кровожадный.       Ясон рассмеялся.       — И в каком же ты сегодня настроении?       Наклонив голову, Рики задумался.       — Ну, я был бы не против небольшого наказания… только если в меру.       — Ах, вот как? — Ясон поцеловал его горло и провел языком по шее до самого уха. — И что, по-твоему, значит «в меру»?       — Свяжи меня… ну, а потом — на твой выбор, только не увлекайся.       — Какое же это наказание? — с улыбкой спросил Ясон.       — В общем, да. Скорее, немного жесткое развлечение…       Какое-то время Ясон молча рассматривал своего пета. Потом он резко схватил монгрела за руку и решительно, почти грубо потащил в его комнату. Втолкнув Рики в спальню, хозяин поднял его в воздух и швырнул на кровать.       — И что я такого сказал? — возмутился сбитый с толку монгрел.       Легкая улыбка на губах Ясона успокоила пета — игра была в самом разгаре. Рики вздохнул, расслабился и выжидающе посмотрел на хозяина снизу вверх.       Блонди стоял, схватившись рукой за подбородок, словно обдумывая свои дальнейшие планы. С его тела всё еще капала вода, волосы потемнели и висели мокрыми слипшимися прядями. Наконец, порывшись в коробке Омаки, он выудил оттуда веревки для бондажа. С едва заметной улыбкой Ясон растянул их и резко дернул в стороны.       — Перевернись вниз лицом! — скомандовал он и привязал запястья пета к изголовью кровати.       — Эй! Слишком… туго! — пожаловался тот.       — Молчать!       Ясон продолжил копаться в коробке, а Рики тем временем вертелся ужом, стараясь увидеть, что он там ищет. И тут блонди завязал ему глаза. По телу пета прошла легкая дрожь, он внезапно почувствовал себя полностью уязвимым. Ощущение было восхитительным, но теперь оставалось только гадать, каким будет следующий шаг хозяина.       Новый звук привлек его внимание — тихое пощелкивание, источник которого он затруднялся определить. Внезапно его бедра словно змея ужалила. Боль перехватила дыхание, Рики вздрогнул — и тут же новый удар ожег его бедра.       — Ай! Что это еще… за фигня?!       — Кто давал тебе слово? — рявкнул Ясон и нанес очередной удар.       Рики сначала вскрикнул, но потом не удержался от смешка — Ясон полностью вошел в роль грозного хозяина. Монгрел знал, что это всего лишь игра, потому и боль казалась ему терпимой.       Однако блонди тут же положил его веселью конец серией стремительных, сильных ударов.       — У тебя что… появился повод для радости, пет? — прошипел он, вкладывая в удары всё больше силы.       — А-а-а! Нет, мать твою! — завопил Рики.       — Ну, а теперь? — Новая серия безжалостных ударов по бедрам и ягодицам исторгла из груди пета сначала короткий вскрик, затем долгий, протяжный вопль.       — Это уже слишком! — взбунтовался монгрел. — Прекрати, с меня хватит!       — С чего это ты решил, что я прекращу? — отозвался блонди. В его голосе слышались довольные нотки.       — Но… ты… ты же… сказал… — запинаясь, выговорил Рики и тут же громко вскрикнул — Ясон нанес очередной удар.       — О чем это ты? Что я такое сказал?       — Ох ты ж, грёбаный ад! Ты сказал, что остановишься!       Ясон громко расхохотался.       — Ничего подобного я не говорил, мой непослушный маленький пет!       Еще серия ударов, затем пауза. Блонди нежно, игриво провел хвостами флоггера — а в руке у него был именно флоггер — по коже пета.       — Ты… имел это в виду, — мрачно пробормотал пет, готовясь к следующей порции.       — Пет, заруби себе на носу: каждый раз, когда ты намеренно ослушаешься меня или бросишь вызов моей власти, наказание будет неотвратимым. С того момента, как мы покинули Мидас, ты только и делал, что мотал мне нервы, и одумался всего несколько минут назад. Снял повязку, хотя я запретил тебе ее трогать. Швырнул мне в лицо перчатку, отказавшись признать своим хозяином, отрицая тот факт, что ты — мой пет. К тому же полез купаться без разрешения.       — Да ладно тебе, Ясон! — отбрил его монгрел. — Мы оба знаем: ты лезешь в бутылку потому, что ревнуешь к Гаю!       После короткого молчания Рики почувствовал, как его спину щекочут всё еще сырые волосы блонди, и уловил особый запах хозяина — тот наклонился к самому его уху.       — О, да! Я ревную. Ты — мой пет, и я хочу тебя без остатка. Мало того… я хочу твое сердце, всё целиком, Рики — но только если ты по своей воле отдашь его мне. Сильнее ревности меня гложет мысль, что ты мне лгал. Ты сказал, что любишь меня, но теперь мы оба знаем, что это пустые слова!       Рики понимал: ему дается шанс возразить, что это не так, заверить Ясона в своих чувствах, — но воспользоваться этим шансом ему помешала гордость. К тому же он всё еще злился на блонди.       — Как я могу любить того, кто отнял у меня две вещи, которые только и были мне нужны? — холодно произнес он.       В комнате надолго повисла гробовая тишина. Сердце Рики забилось сильнее: он почувствовал, что Ясон встал и куда-то отошел. Пет задрожал, предчувствуя настоящую пытку.       Он ждал, ждал и… ждал.       В конце концов он заподозрил, что блонди и вовсе нет в комнате. Неужели он просто взял и ушел, оставив своего пета одного? Звук, донесшийся из соседней комнаты, подтвердил подозрения монгрела: Ясон наливал себе выпивку.       Рики мысленно чертыхнулся и готов был отшлепать самого себя за то, что намеренно задел столь чувствительную для блонди струну. Теперь он всерьез испугался реакции хозяина, но мог только ждать — связанный, беспомощный, ослепший, — и ожидание медленно превращалось в агонию…

***

      Когда Юи наконец проснулся, он с ужасом понял, что хозяин уже встал. Выпрыгнув из постели, фурнитур бросился в свою комнату, чтобы привести себя в порядок, потом помчался на кухню готовить завтрак. Вдруг до него донеслись низкие протяжные стоны. Юи пошел на звук и оказался у двери хозяйского душа. Он прислушался и понял, что Рауль мастурбирует — эти сексуальные звуки были зеленоглазому юноше слишком хорошо знакомы. Сердце фурнитура наполнилось разочарованием: он не мог понять, почему блонди не взял его, хотя они провели в одной постели всю ночь. Особенно после вчерашнего… когда он доставил хозяину удовольствие, во что сам до сих пор не мог поверить. Чувствуя себя полным ничтожеством, Юи решил, что, скорее всего, действовал слишком неумело, и Рауль больше никогда не дотронется до него…       Усилием воли заставив себя забыть о собственных чувствах, он бросился на кухню, чтобы порадовать хозяина вкусным завтраком — тот наверняка умирал с голоду. Рауль уже сутки ничего не ел, а аппетит у него всегда был отменный. За несколько минут фурнитур сообразил на столе настоящий пир — яичницу с беконом и колбасой, тосты, клубнику, чернику, кофе, оладьи — и решил на всякий случай приготовить еще несколько блюд, если хозяин вдруг захочет добавки.       — Юи! — позвал Рауль из-за стола.       Фурнитур тут же подскочил к нему и поклонился.       — Простите, хозяин Рауль. Я… проспал.       — Вот именно. И за это я публично выпорю тебя кнутом, — строгим голосом пообещал блонди.       Удивленный Юи осмелился бросить взгляд на хозяина и по его глазам прочел, что тот дразнится. Раньше Рауль никогда с фурнитуром не шутил. Юи робко улыбнулся.       — Ты уже закончил на кухне? — поинтересовался блонди.       — Осталось еще кое-что по мелочи, хозяин.       Рауль кивнул и откусил кусочек тоста. Юи ждал, пока он прожует и проглотит, и восхищался изысканными манерами блонди.       — Когда закончишь, приходи и садись со мной за стол.       — Сесть… с вами за стол? — переспросил оробевший фурнитур.       — Да, я хочу с тобой поговорить.       — Конечно, — с поклоном ответил Юи. — Прошу меня извинить, хозяин.       Легким кивком Рауль отпустил фурнитура, и Юи вернулся на кухню. В голове его роились тысячи мыслей. О чем хозяин желает с ним поговорить? Прежде он никогда не приглашал фурнитура за свой стол. Словно в тумане парень закончил свои дела на кухне и притащил целый поднос сладких роллов и кревлианов с кремовой начинкой — Рауль их просто обожал.       — А, кревлианы! — обрадовался блонди. — Ну что, готов сесть за стол?       — Да, — ответил Юи, хотя ему было как-то не по себе.       — А где твоя тарелка?       — Моя… моя тарелка, хозяин?       — Ты же собираешься поесть, так?       — Вы хотите сказать… поесть вместе с вами? — переспросил Юи, чувствуя себя полнейшим идиотом. Он никак не мог поверить, что хозяин на самом деле приглашает его за свой стол — так, словно они на равных.       Рауль кивнул и вонзил зубы в кревлиан.       Юи бросился на кухню за тарелкой и столовыми приборами и тут же примчался назад. Его лицо сияло таким восторгом, что Рауль не удержался от улыбки. Парень был настоящим красавцем.       — Восхитительно! — Похвалы хозяина удостоились одновременно кревлианы и прекрасное лицо юноши. — И кофе отменный.       От слов блонди Юи просиял и принялся помогать хозяину уплетать съестное — сначала осторожно, потом всё увереннее. Какое-то время оба молчали.       Наконец Рауль откинулся на спинку стула, потягивая кофе.       — Завтрак был великолепен — впрочем, как всегда, Юи!       — Благодарю, хозяин, — ответил зеленоглазый юноша, с трудом сдерживаясь, чтобы не проявлять свою радость слишком открыто.       — Ну, а теперь давай кое-что обсудим, — сказал хозяин, отставляя пустую чашку в сторону. — Продолжай есть, просто слушай меня.       С легким беспокойством Юи кивнул.       — То, что мы делали вчера… и сегодня ночью, в одной постели… никто ни в коем случае не должен об этом узнать. Это ясно?       — Да, хозяин.       — Если кто-нибудь узнает, особенно если это дойдет до Юпитер… — Рауль помолчал, вспоминая Ясона и Рики, — думаю, она не замедлит вмешаться. Ты, конечно же, понимаешь… ничем хорошим это не кончится — для нас обоих.       Юи молча кивнул.       — Я подвергаю тебя опасности, Юи — тем, что намерен сделать. После того, что произошло вчера, я решил…       Конец фразы повис в воздухе. Блонди пытливо глядел фурнитуру прямо в глаза. Юноша с каштановыми волосами смотрел на хозяина огромными невинными глазищами, и сердце его бешено колотилось.       — Я решил, что намерен взять тебя. — Рауль произнес эти слова почти шепотом. Лихорадочный блеск глаз выдавал его волнение.       Юи никак не мог поверить собственному счастью — ведь именно об этом он мечтал столько лет!       — Хозяин Рауль, — сказал он, склонив голову, — я… сделаю всё, что в моих силах, чтобы доставить вам удовольствие. Пожалуйста, простите… мою неопытность и… неловкость.       Теперь пришла очередь блонди удивляться. Юи с такой готовностью уступал ему, так трогательно извинялся, смотрел с такой нежностью… Внезапно Рауль понял, что не в силах больше ждать ни секунды. Поднявшись со стула, он в два шага оказался рядом с фурнитуром, подхватил его на руки и понес в спальню. Уложив Юи на постель, хозяин навалился на него всем телом.       — Я тебя так не раздавлю?       — Я не против.       Блонди внимательно посмотрел на него, затем медленно поцеловал, наслаждаясь вкусом его губ. Язык хозяина кружил и кружил во рту Юи в плавном завораживающем танце — так, что у фурнитура закружилась голова и отчаянно забилось сердце. До Рауля он ни с кем не целовался, и с непривычки ощущение казалось слишком сильным.       Оторвавшись от губ Юи, Рауль принялся целовать его шею и покусывать ушко. Фурнитур резко вздохнул.       — Тебе нравится? — прошептал хозяин.       Красивый юноша кивнул.       — Тогда сделай так же для меня.       Перекатившись на спину, блонди ждал.       — Слушаюсь, хозяин.       От этих слов в паху Рауля сладко заныло. Юноша был таким восхитительно покорным, так старался во всём услужить хозяину. Это отвечало самым сокровенным желаниям блонди. Он, конечно, мог бы силой заставить слугу подчиниться и даже получить от этого удовольствие, но гораздо приятнее было знать, что партнер с радостью позаботится обо всех твоих нуждах, выполнит любое желание, подчинится любому приказу. Пусть Юи был слегка неуклюжим в своей неопытности, но когда он всем телом прижался к хозяину и нежно поцеловал его шею, член Рауля решительно встал во весь свой внушительный рост.       Руки блонди прошлись по телу фурнитура и задрали его длинное одеяние, чтобы добраться до обнаженных ягодиц. Парень едва заметно вздрогнул, когда хозяин сжал и развел в стороны его мягкие половинки. По всему телу Рауля побежали волнующие мурашки. Он уже предвкушал, каким девственно-узким будет проход Юи, какой незабываемый опыт он подарит — хотя и понимал, что ощущения самого фурнитура будут далеко не такими приятными, поэтому усилием воли сдерживал неистовое желание без подготовки ворваться внутрь.       Только не в этот, самый первый раз.       Юи никак не мог совладать с дрожью, и хозяин находил его волнение особенно трогательным.       — Боишься? — спросил он, гладя мягкие пряди волос юноши.       — Немного, — признался тот.       Рауль с улыбкой ласкал его еще некоторое время.       — Я постараюсь быть с тобой нежным, — пообещал он, — но и лгать не хочу: будет больно.       — Д-да, х-хозяин, — с запинкой ответил фурнитур.       Рауль раздвинул губы Юи и засунул два пальца ему в рот.       — Пососи.       Фурнитур подчинился, и его изумленное лицо едва не заставило хозяина расхохотаться. Чистота юноши покорила сердце блонди. Скользнув руками по спине Юи, Рауль добрался до заветного входа, осторожно ввел внутрь один палец и застонал от возбуждения, ощутив отчаянное сопротивление плотно сжатого колечка мышц.       Юноша задохнулся, глаза его расширились.       — Хозяин!       — Да? — шепнул блонди и медленно пошевелил пальцем.       — Это... это же… особенное место! — с тревогой в голосе выговорил Юи.       — О, да! Еще какое особенное! — согласился Рауль и тихо рассмеялся. — Ты же столько раз видел, как совокупляются петы — хочешь сказать, ты так и не понял, какое место они при этом задействуют?       — Не понял, хозяин, — признал фурнитур, сгорая от стыда. Он и правда не имел ни малейшего представления ни о сексуальности в целом, ни о собственной физиологии в частности.       — Неужели ты настолько наивный, а? — выдохнул Рауль. От запредельного возбуждения в паху стало больно. Он добавил к первому пальцу второй, услышав в ответ новый резкий вздох.       — Вы уверены, что так нужно? — запаниковал Юи.       Рауль громко рассмеялся.       — Сомневаешься в моей сексуальной квалификации, Юи? — строго вопросил он.       — Нет, что вы, хозяин Рауль! — тут же выпалил парень. — Простите меня!       — Вот и хорошо. — Блонди погрозил ему пальцем. — В противном случае пришлось бы тебя наказать!       — На… наказать меня?       — Вот именно. Непослушных мальчиков, которые не доверяют своим хозяевам, следует отшлепать. — В подтверждение своей угрозы Рауль наподдал Юи по заднице, затем начал медленно двигать пальцами вперед-назад.       — Ай! — вскрикнул фурнитур. — Но… вы точно уверены… что хотите туда войти?       Мысли Юи путались, он опасался, что блонди допустил ошибку и не заметил какой-то другой вход; к тому же были определенные вещи… которые ему не хотелось позволить хозяину… почувствовать.       Рауль ответил ему вторым шлепком.       — Помолчи! Я пытаюсь тебя подготовить.       — Хо… хозяин?       — Что такое?       — Я не думаю, что… это в меня поместится, — с беспокойством прошептал Юи.       Низкий бархатный смех сорвался с губ блонди.       — Не беспокойся, я сделаю так, что поместится. Сейчас вот нанесу немного масла, оно поможет проскользнуть внутрь.       Рауль вытащил пальцы и перекатил Юи на спину, затем встал и принес бутылочку смазки.       — Раздевайся! — скомандовал он и сам избавился от одежды.       Фурнитур подчинился и теперь смотрел на него огромными глазами, дрожа всем телом. Юи очень хотелось быть с хозяином, но его не отпускал липкий страх, и он не имел ни малейшего представления, что делать дальше. Взгляд его не отрывался от чудовищного агрегата блонди. Всё-таки… хозяин ошибся. Как он сможет втиснуть… ЭТО… в такую маленькую дырочку?       Рауль же с любопытством изучал тело юноши. На нежной светлой коже он не заметил ни единого шрама — операция была проведена безупречно. Конечно, сейчас хозяин предпочел бы видеть Юи нетронутым, но ведь он сам когда-то выбрал парня себе в фурнитуры…       — Протяни руку! — прошептал он, затем щедро налил в ладонь юноши масла и направил ее к своему изнемогающему члену. Дальнейшие указания фурнитуру не потребовались: он столько раз видел, как блонди наносит на себя смазку. Уверенными движениями Юи тщательно увлажнил ствол хозяина.       — Ох-х-х, — простонал Рауль. — То, что надо. — Ему было так хорошо, что он чуть не кончил в руку фурнитура, но вовремя вспомнил, что впереди его ждет нечто куда более захватывающее. — Отлично. Теперь перевернись… ложись на живот.       Юи подчинился без рассуждений, с губ его сорвалось едва слышное «да, хозяин». Рауль с волнением смотрел сверху вниз на крепкие, идеально закругленные ягодицы фурнитура, и кровь бешено стучала у него в висках. Он забрался на постель и коленями раздвинул ноги Юи. Трепет юноши передавался хозяину и посылал новые волны жара к его паху. Дрожащими пальцами блонди направил свой член между мягкими полушариями, нащупывая вход.       — Не шевелись, — скомандовал он. — Сначала будет больнее всего. — Рауль начал с усилием пробираться вперед, преодолевая сопротивление мышц, пока головка не оказалась внутри. Юи пронзительно вскрикнул, и хозяин остановился. — Он уже в тебе… но пока не очень глубоко.       — Больно, — всхлипнул юноша.       — Знаю. Скажи, когда будешь готов. — Рауль прикрыл глаза, борясь с охватившим его почти непреодолимым желанием ворваться в парня до упора.       Прошло немного времени, и Юи слегка расслабился.       — Я готов, хозяин.       Второго приглашения Раулю не потребовалось. Он продвинулся еще на пару миллиметров, исторгнув из фурнитура новый мучительный вскрик. Протянув руку, хозяин погладил волосы Юи, желая утешить его, но еще сильнее желая не останавливаться.       — Юи, — сказал он наконец, — я больше не могу ждать.       — Хозяин… делайте то, что доставит вам наибольшее удовольствие, — покорно ответил фурнитур.       Рауль со стоном закрыл глаза и, схватив парня за бедра, погрузился сразу в самую глубину. Крики Юи разрывали его сердце, и он остановился, накрыв фурнитура своим телом.       — Тс-с-с, — успокоил он юношу, — всё в порядке. Я уже полностью в тебе. — Блонди снова погладил фурнитура по голове. Тот безуспешно пытался не разрыдаться. — Не сдерживайся. Поплачь.       Мягкие слова и прикосновения хозяина ободрили Юи, и он дал волю слезам. Вскоре боль начала стихать, парень снова успокоился и только тихонько посапывал. Рауль, терпеливо ждавший, пока партнер к нему привыкнет, уже сходил с ума от желания. Он начал медленно, плавно толкаться вперед. Парень охал и морщился, но понемногу расслаблялся. Рауль никогда прежде не попадал в такие тесные объятия, даже Рики не был настолько узким. Юи сжимал хозяина так сильно, так сладко и безжалостно…       Блонди протяжно застонал и совершенно перестал сдерживаться, с каждым толчком вторгаясь всё глубже. Юи больше не вскрикивал — теперь он задыхался, сам не понимая, что с ним происходит. То, что делал хозяин… было приятно.       — Ох-х-х, — тихонько выдохнул фурнитур.       Ухо Рауля сразу уловило этот звук.       — Тебе уже нравится, да? — Охваченный похотью, он принялся вколачиваться в тесный туннель.       — О-о-о, — простонал Юи, дрожа от волнения, — мне нравится… хозяин!       — Помоги, Юпитер, — прошептал себе под нос блонди, затем простонал: — О, Юи… какой же ты узкий… больше не мо… о-о-о-о! — Достигнув пика, Рауль громко закричал и кончил так мощно, что против воли зажмурился — ему показалось, что удовольствие сейчас разорвет его изнутри. Хватая ртом воздух, он всем телом навалился на спину партнера.       Придавленный тяжестью блонди, юноша улыбнулся, наслаждаясь моментом близости с хозяином.       — Святая мать Амои! — прорычал Рауль, внезапно осознав, что только что пережил самый яркий сексуальный опыт в своей жизни — не с Ясоном и даже не с Рики или другим петом, а с собственным фурнитуром. Подобный союз нарушал все писаные и неписаные законы, так что, узнай об этом Юпитер, их обоих без разговоров отправили бы на нейрокоррекцию.       Только… Раулю было на это совершенно наплевать. Он хочет Юи, и к черту Юпитер! На первый взгляд, всё произошло слишком быстро, но теперь блонди понимал, что его интерес к юноше возник не вчера и подспудно рос с годами. Рауль всегда подавлял эти неуместные чувства и, вероятно, так и не нашел бы в себе мужества взглянуть правде в глаза, если бы до этого не переступил еще одну запретную черту и не совокупился с Рики. Он наконец постиг, почему Ясон настолько привязался к своему пету-полукровке, что готов был поставить на карту всё, лишь бы его не потерять. Теперь для обоих блонди на пути к осуществлению их заветных желаний оставалось лишь одно препятствие — Юпитер.