Территория соблазна / Seungholand

― Не пойму, я попал на выпускной или на театрализованное представление? ― иронично вздохнул молодой человек, стараясь незаметно от спутников, хоть немного, ослабить шёлковую петлю ненавистного галстука, ― может, тематический бал, цирк? ― вопросил он, разглядывая окружающее великолепие дворцовой стилистики белого мрамора и золочёной лепнины под огромным, но как будто невесомым, глянцевым потолком, расцвеченным сиянием сотен лампочек-свечей и роскошью хрустальных капель-подвесок, струившихся плавным каскадом по всему помещению в виде причудливой спиральной люстры, удачно разделявшей зал по зонам освещённости: когда в танцевальной царил мягкий свет интимной обстановки, подчеркнутый, помпезной тканевой отделкой стен, на круглых столах неподалёку, ярко подсвечивалось обилие фуршетных изысков, впрочем, присутствующим было плевать: они наслаждались игристыми напитками, перебрасываясь пустой болтовнёй друг с другом, ― эти сливки общества испорчены, причём давно, с самого раннего детства от чрезмерной бережливости сумасшедших родителей, окруживших их теплом. На них приятно смотреть, но не пробовать на вкус, ― размышлял парень, стоя посреди зала, правой рукой зажав ножку уже наполовину опустошённого бокала. Его пронзительные серые глаза с тяжеловесными мешками на нижних веках, неторопливо привыкали к бесконечному сиянию бриллиантовых украшений девушек, отблеску прилизанных причёсок смазливых парней и запонок на манжетах рубашек последних. Всё это сборище обеспеченных лжецов походило на армию пингвинов, нежели на общество приличных людей. ― Сынхён, не забывайся, ― вдруг отрезал мужчина рядом, не довольствуясь колкими высказываниями недоросшего, по его мнению, до таких заявлений, мизантропа по левую руку, ― и веди себя пристойно, ― проскрипел он, проходя по лопаткам сына, ― выпрямись. ― Да, да, ― равнодушно пробормотал блондин, расправляя плечи, ― ох, только не это… ― опешил он, замечая среди собравшихся аккуратный силуэт, облегаемый броским огненным платьем. ― Добрый вечер господин и госпожа Чхве, ― улыбаясь, произнесла подошедшая, немного склонившись при приветствии: кровавые зёрна гранатового колье величественно лежали на её лебединой шее и выпирающих ключицах, эротично находя своё продолжение в зоне декольте, заставлявшего сердца пылких юношей вечера биться чаще, фантазируя о нежных ласках и прикосновениях красотки. ― Добрый, госпожа Ким, ― послышалось в ответ. ― Поздравляю вас и Сынхёна с окончанием университета, ― радостно проговорила она, при этом слегка поддавшись вперёд, в сторону молодого человека, ― Чимин-ши, Джин Хо-ши, ― обратилась девушка, невинно опустив взор на паркет, ― кажется, я буду вынуждена украсть у вас вашего золотого мальчика. Сынхён, фотограф ждёт нас. Черин, Хёрин и Хёнсын уже там. ― Отец, я оставлю вас ненадолго? ― Да, конечно. ― И кто это особа? ― задала вопрос женщина после, смотря в след уходящей паре. ― Новая пассия генерального директора «BB Industries», ― ответил супруг. ― Не слишком ли молода? ― Это ты слишком консервативна, дорогая. Тебя разъедает зависть? ― И как ты мог о таком подумать? Я побаиваюсь за сына, ― возмутилась супруга. ― Думаешь, она в его вкусе? Как же ты скверно знаешь Сынхёна, ― подметил мужчина, ― ах, а вот и родители Черин. Составим им компанию? ― сменив тему разговора, спросил он, заметив среди гостей знакомые, дружественные лица. ― Что тебе нужно от меня и куда мы идём? ― поинтересовался парень, ведомый нежной женской рукой вглубь роскошных лабиринтов комнат и коридоров. ― Ты же умный мальчик, может, пораскинешь мозгами? ― надсмехнулась девушка, открывая дверь мужской уборной, ― заняться сексом на выпускном с любимой девушкой, разве не этого хочет каждый? ― выдала брюнетка, страстно подбив юношу к каменной стене. ― Да. Но я не вижу здесь любимой девушки, ― оттолкнув надоедливую особу от себя, подметил Сынхён, создавая невозмутимый вид. ― Смешно. Ах, тебе всегда так хорошо удаётся поджечь меня, негодник, ― шаловливо покачивая указательным пальцем на уровне груди, заметила она. ― Смотрю, ты грязно тратишь деньги дяди Чана на бесполезные вещи, вроде… Вроде этого? ― Ему нравятся аппетитные формы, в принципе, также как и его ненормальному сыночку. ― Не льсти себе, у Хёнсына весьма специфические предпочтения, в которые ты не вписываешься. И вообще, что ты здесь забыла? ― Во-первых, я пришла ради тебя, ― пояснила любовница, обвивая бархатными кистями затылок молодого человека, ― а во-вторых, сопровождаю мужа и пасынка, ведь последний, как и ты, окончил университет, ― продолжила она, играючи заводя любимчика в кабинку, ― ну же, где твои ласка и забота? Неужели, ты готов на всё лишь в телефонных разговорах? ― Как бы мне от неё оторваться? ― отчаянно перебирал в голове парень, в конце концов, найдя вполне пригодную уловку, ― хорошо, ― согласился он, ― закрой глаза, ― мягко прошептал после, молниеносно вывалившись за дверь, открывшуюся после нескольких незаметных, но ловких движений рук за спиной. ― Сынхён-а, открой дверь, ― оскорблено потребовала жестоко разыгранная красотка, навострив злостный взгляд на снежно белое дверное полотно напротив, резко захлопнувшееся перед кончиком вздёрнутого носика, ― ты, что уходишь? Не смей! Открой дверь, йа! Открой сейчас же! ― Знаешь, я тут подумал… Мне не нужны грёзы большинства озабоченных неудачников планеты. Я придумаю свои, ― напоследок сообщил парень, выходя за дверь, ― о боже, как же мне всё это надоело, ― взмолил он, уткнувшись в стену: пульсирующая боль в висках ещё с прошлого дня нагло насиловала истощённую нервную систему, останавливаясь лишь на время действия обезболивающих. Жуткое раздражение и желчь, разъедали изнутри – парень становился похожим на параноика, бубня что-то под нос. Он едва держался на ногах и в одно из мгновений, практически обрушился на гранит, но чьи-то холодные руки подхватили его и помогли облокотиться о стеклянное ограждение балкона. ― Я же предупреждал, ― тихо произнёс человек, навалившись спиной на перила, попутно отхлебнув глоток кофе из стаканчика, ― тем более, с твоими-то знаниями можно было бы и легко обойтись без них, ― подчеркнул он, откинув голову назад: серебристо-свинцовая длинная, рваная чёлка, перекрывавшая правую сторону лица, подобно взмаху крыла ворона, откинулась в том же направлении, как и цепочка, прикреплённая к кафу, ― ты знаешь, что те, кто принимал их длительное время, сходили с ума? А некоторые… ― Некоторые кончали с собой, а особо свихнувшиеся и с другими. Знаю. Они сейчас у тебя? ― Ога. ― Подкинь немного, ― жалобно попросил друг, протягивая дрожащую ладонь. ― Старайся уменьшать дозировку, ― посоветовал второй, отсыпав несколько разноцветных капсул: в эти минуты он испытывал смешанные чувства, осознавая, что благими намерениями выстилается дорога в ад. ― Думаешь, мне вот так просто это сделать, когда тело просит больше и больше? ― Силу воли прояви. Короче, ты меня понял. ― Ммм…― практически простонал блондин, заглотнув парочку желатиновых оболочек. ― Лучше? ― Намного, ― ответил Сынхён, ощущая мгновенный прилив сил: раздирающая головная боль сходила на нет, а кровь, будто снова поступала во все части тела, онемевшие пальцы рук «приходили в сознание», становясь тёплыми. ― А я потерял тебя из виду, забеспокоился, ― выдал спаситель, усевшись поверх ограждения. ― За беспокойства поблагодари свою мачеху. Она завела меня невесть куда и хотела изнасиловать. ― Хёна? Ахахаха, ―безумно расхохотался приятель, безудержно аплодируя сказанному, как забавной шутке комедианта, ― сам же вбил ей в голову пошлые мыслишки. ― Ты тоже в этом замешан. ― Ну-ну, я же не знал, что они с отцом разругаются, и она вернётся раньше, помешав нашей идиллии, ― проговорил юноша, скользя по поверхности перил, ― ты был так горяч и сексуален, ― заявил он, остановившись напротив одногруппника, ― что ловко затуманил ей сознание, ― продолжил мальчишка, закинув тощие ноги в изодранных чёрных джинсах и новеньких сникерах на бёдра друга. ― Её недалёкий ум до сих пор не заподозрил нескладности всей истории. И теперь она думает, что нравиться мне, тебе и многим другим. ― Мне? Ну, отчасти, ― отметил парнишка. ― Повтори ещё раз. ― В отличии от тебя, я бисексуален, поэтому может быть и да, ― подразнился малец, опасно повиснув верхней частью тела в воздухе, словно акробат. ― Айщ, сучонок, скажи ещё, что заглядываешься на неё!? Спал с ней? ― Тише. С того самого неудачного дня, я храню своё тельце только для тебя. ― Хах, можешь врать кому угодно, но мне. Наверное, опять подцепил невинную школьницу и лишил девственности в номере гостиницы? ― Сейчас с этими школьницами полный облом. Считают, что заниматься любовью круто и поэтому спят с кем угодно и где угодно, направо и налево. Вроде ещё дети, а вроде нет, ― пожаловался парнишка, неотрывно смотря вдаль, ― хён, никак не могу понять, там, возле реки, они, что пытаются утопить кого-то? ― Кажется, да. ― И мы будем просто на всё это смотреть? Хён!? ― Не пытайся испортить мне «праздник» и … Ну твою мать, Хёнсын-а! ― рассердился старший, погнавшись за сорвавшимся мальчишкой: сначала минуя ступени резной лестницы, а затем и идеально выстриженный газон, ― кажется, я только, что увидел как седеет садовник. ― Пхахахах, помочь? ― поинтересовался юнец, оказавшись за пределами железной ограды. ― Нет, ― грубо отозвался парень, с разбегу перемахнув через двухметровые колья заграждения, ― а если у них есть оружие? ― Испугался? ― И за какую оплошность этот ребёнок свалился на мою голову? ― на минуту всплыло в сознании Сынхёна, ― постой! ― Хэй, ребята, кажется, у вас весело, можно поучаствовать в вашей игре? Как она называется? ― ребячески игриво полюбопытствовал молодой человек, осматривая компанию мужчин: ни огнестрельных, ни колюще-режущих предметов на первых взгляд не обнаружилось, но глаза повисли на том, кого пытали: кажется, он был ровесником хённима. ― «Утопленник». И ты последуешь за ведущим, если не провалишь. ― Звучит, круто. ― Парни, стойте, стойте, ― запыхавшись, выговорил Сынхён, ― простите его, он немного пьян, у нас здесь неподалёку выпускной проходит. ― Я пьян? Да ты чё? ― Не обессудьте. ― Проваливайте, клоуны, пока можете, ― отморозил кое-кто из группы, указывая в сторону. ― А вот это уже прозвучало как оскорбление. Таби… ― Хёнсын… ― проговорил приятель, ехидно натянув левый уголок губ. ― Идиот, беги, ― крикнул второй несостоявшейся жертве, плеснув горячий кофе на несколько противников, ― кажется, нам тоже следует сваливааать, ― предложил юноша, блокировав парочку ударов, в то время как старший в трёх метрах от него разбирался с двумя соперниками. ― Угу, ― согласился он, последовав за двумя спринтерами впереди, поднимаясь по наклонному берегу. В какой-то момент вся троица воссоединилась и выбежав на улицу, к автобусной остановке, влетела в проходящий мимо транспорт. ― Ты как? ― задал вопрос блондин, обращаясь к избитому незнакомцу. ― Нормально, бывало и похуже, ― отозвался спасённый. ― Ты что-то натворил? ― спросил Хёнсын. ― Да. ― И что же? ― Я скажу тебе, но здесь, ― заверил неизвестный, устремившись к выходу на следующей остановке. Друзья отправились за ним и поместившись на скамью в парке, продолжили разговор. ―….наркотиков? Ты передал им нечистую примесь наркоты? ― Да. Эти ребята были из самостоятельной, никому не принадлежащей группировки. Чёрт. Не знаю, что произошло и откуда они откопали этот дрянной порошок, ведь я проверял его перед передачей. ― Кхм. Как тебя зовут? ― Джиён. ― Сынхён, рад знакомству. ― Чан Хёнсын, к твоим услугам. ― Простите, подать руки не смогу, кажется, они вывернули её мне, айщ, ― извинился человек, морщась от боли. ― Идём, в больницу. ― Какая нахрен больница? ― Хах, точно... Знаешь, а у моей семьи есть загородный дом, поехали туда. ― Наивный, милый мальчик, что с тобой? Я первый встречный, к тому же очень мутный первый встречный, ― посмеялся Джиён, мысленно упрекнув себя за неспособность вовремя заткнуться. ― А ведь он прав… ― задумался младший из троицы. ― Раньше нужно было думать о таком, а не бросаться сломя голову. Едем, ― выпалил Сынхён.