Он снова здесь

      Кристофер Уокен и сам не знал, что его подкупило. Копаясь в своих вещах в поисках того, что наиболее разносилось, а значит, может налезть на этого лохматого гиганта, он думал о том, почему же всё-таки пустил его к себе.       «Он может быть маньяком. Он определённо может быть маньяком, психом. Боже, что я делаю… Зачем?.. Зачем-зачем-зачем?..»       Крис рассеянно перебирал свои джинсы и всё думал:       «Наверное, я сам маньяк или псих, раз пустил его. Неизвестно, что он за человек…»       Вот только особой опасности он не чувствовал. Что же всё-таки его купило? Чуть позже, подумав, Кристофер понял, что именно.       Первое: незнакомый парень, которого, если верить документам, зовут Гэном Каеном (ну не дебильное ли имя, а?), похоже, не лгал. Он был твёрдо уверен (даже после того, как Крис переспросил десять раз), что жил и умирал (!) в восемнадцатом веке. За долгие годы существования в шоу-бизе Крис легко научился отличать, когда человек врёт или играет, а когда искренен и испытывает настоящие эмоции. Этот не врал. И актёрской игры было ноль. Может, он просто сумасшедший с улицы? Но нет, и на безумца вроде не похож — Крис показал ему некоторые вещи, попросил посчитать пальцы и зубчики у вилки, и этот лохматый великан вполне нормально на них реагировал. Обои есть не пытался, не орал и не буянил — Крис оставил его в комнате, и он влепился в книги и затих.       А, и вот ещё. Второе, что подкупило Криса — Каен не пытался его пародировать. Ни разу за всё время их общения он не подёргал головой и не произносил слова чётко, будто расставляя восклицательные знаки после каждого слова, как Крис. Но зато у него был сильный немецкий акцент и несколько грамматических ошибок в речи, что сильно бросалось в глаза. А кроме того, он постоянно вставлял архаизмы и… матюги. Крис никогда ещё не видел человека, который матерился с таким смаком, так раздражающе и смешно одновременно: пока он помогал Крису разбираться в вещах в этой комнате (и в это время несколько раз стукнулся головой о верхнюю полку над кроватью и задел её ножку), он матернулся раз тридцать. Слово «блять» было в его речи, кажется, вместо запятой. Но всё-таки он ни разу не попытался изобразить Криса, а это ему, бесспорно, льстило. И заодно дало понять, что всё-таки парень с дурацким именем Гэн Каен не притворяется и не пытается его закосплеить.       Когда Крис наконец освободился и вернулся в комнату, где оставил Гэна Каена, держа подмышкой свёрнутые в рулон джинсы и футболку, а в руках неся поднос с едой, тот сидел на диване, обложившись книгами. Сам Крис был уже без грима, поэтому Каен удивился, когда оказалось, что актёр на него похож лишь чертами лица. Крису пришлось потратить некоторое время на разъяснение того, что такое грим и для чего он нужен. Его поразило, насколько быстро парень воспринимал информацию, пускай он и сначала нервно тряс головой и тёр виски от обилия каких-то новых понятий. Но интерес в нём никуда не девался — он то и дело любознательно спрашивал: «А это что?», «А вот это?», «А что это за хуевина с огоньками?», и Крису подумалось, что где-то его коллега актёр точно бы прокололся. Но Каен спрашивать не уставал. Впрочем, даже если и устал — он только что получил отдых в виде чтения, пока Крис грел ему еду.       — Эй, ну как ты тут? — улыбнулся Крис. Каен поднял голову:       — Тут всё на английском, — пожаловался он. — На новом. Я через слово понимаю.       — Ничего, научишься, — подбодрил его Крис. — Я постараюсь помочь. Что первым сделаешь: поешь или пойдёшь в душ?       — Помоюсь и переоденусь, — ответил тот.       — Пойдём, я тебе покажу, где душ, а пока будешь плескаться, приготовлю тебе постель.       Назвавшийся Всадником парень кивнул. Мужчины вышли из комнаты. Крис отвёл его на второй этаж, открыл дверь ванной, включил свет, загнал туда Каена и зашёл следом.       — Ой! — тот огляделся — по его глазам Крис видел, в каком он восторге и удивлении, пускай и пытался это скрывать. — Это такая сейчас ванная?       — Да. Я просто подумал, тебе надо здесь всё показать. Смотри, — Кристофер под удивлённые охи Каена открыл кран. — Так льётся вода, — он указал на смеситель. — Крутишь влево — льётся холодная, вправо — горячая.       Крис закрыл кран, отодвинул штору и показал Каену точно такой же смеситель.       — Здесь ещё можно переключить лейку, — Крис продемонстрировал переключатель. У Каена на лице был неподдельный шок:       — У вас вода в свободном доступе? Этот дождь дома… Я могу здесь мыться, сколько захочу и когда захочу?       — Ну, насчёт когда захочешь, это я согласен, а вот сколько хочешь — много лучше не лить, иначе придётся дорого платить.       Крис выключил воду и открыл тумбочку.       — Здесь возьми синее полотенце, оно будет твоё, мой гель для душа и шампунь — это что-то вроде жидкого мыла: откроешь крышку и нальёшь, сколько тебе надо. Мочалка вот лежит, зубные щётки здесь же, новую открой, только не оставляй в ванной — заберёшь в комнату. Пасту общую возьми… Надеюсь, ты в курсе, как пользоваться зубной щёткой?       — Я не настолько древний, — отмахнулся Каен. — Но мне казалось, ещё вчера… ну… когда я… ладно, в мои дни они были более примитивными. И достать их было труднее.       — В общем, мойся, свою одежду сложишь сюда, хотя, можно даже в общую кучу — жене скажем, что я забрал со съёмок костюм постирать. Запереться не забудь, — он улыбнулся и вышел.       — Шпингалеты и засовы в моё время тоже уже были, — Каен заржал ему вслед.       Крис фыркнул и отправился в комнату, выделенную для Каена. Он разложил диван и постелил на нём, а сверху накрыл пледом.       «Отлично, — подумал Крис и уселся в кресло. — Балбеса устроили, ждём когда он придёт и поест. Нет, ну надо же! Кому расскажешь — не поверят! Это ж додуматься надо — припереться в дом, выдать себя за Гессенского Всадника, которого вообще никогда не существовало… Впрочем, стоит понаблюдать за ним — нормальный ли он вообще, или просто его по голове ударили, вот и несёт фигню… В любом случае он рано или поздно спалится и себя выдаст, и тогда можно будет устроить ему разнос или сдать в соответствующие органы. А если он нормальный, то окажется, что я просто помог попавшему в беду человеку».       Минут через десять спустился Каен. Чистый, свежий, всё ещё влажный после душа и донельзя довольный. Крис обратил внимание на то, что молния на его штанах не была застёгнута, и потратил ещё минуту на объяснение, что это и для чего это надо. Каену изобретение понравилось не меньше принятия душа. По его довольной физиономии можно было понять, что он в восторге.       — Я, наверное, никогда не был таким чистым! — оскалился он.       — Теперь часто будешь, — фыркнул Кристофер. — Садись лопай, и так уже всё остыло.       Каен сел на краешек дивана, взял с тумбочки поднос с тарелками и газировкой и набросился на еду. Он периодически чихал и фыркал от газов в «Коле», но не переставал есть. Он ел так, будто до этого голодал двадцать лет. Он ел и ел, и Крис забеспокоился: не станет ли ему плохо? От вкуса пиццы у Каена был полный восторг — он периодически довольно закатывал глаза и бурчал, что ничего подобного в жизни не пробовал. Крис не мог сдержать смешка. Потом гессенец, судя по всему, от обжорства перестал чувствовать вкус — он просто ел, пока пицца не закончилась, а потом щенячьими глазками посмотрел на Криса, мол, давай ещё, мало.       — Наелся? — ехидно спросил Крис.       — Почти, — кивнул тот.       — Хочешь поспать или поговорим?       — Да о чём ещё говорить?       — Ну да, действительно, — согласился Крис, раздосадованный тем, что не удалось вызвать Всадника на откровенный разговор. — Ты устал, ложись поспи. Завтра предстоит трудный день.       Кристофер повернулся и пошёл к двери, но Каен окликнул его:       — Постой!       — Ты чего? — Крис обернулся.       — Спасибо тебе за всё, — виновато улыбнулся Каен.       — За что? — удивился Крис. — Я ещё ничего не сделал.       — Ошибаешься, ты сделал очень многое для меня, — глаза Каена засияли. — Ты выслушал меня, поверил мне и приютил.       -Это не так уж и много, — стушевался Кристофер.       — Другие и того не давали.       Криса так и подмывало сказать: «Поделись своей болью, я вижу, тебя что-то беспокоит», но он сдержался — ещё не время.       — Спи, чудик, — улыбнулся он, выходя. — Я завтра разбужу тебя.       Каен кивнул. Кристофер вышел из его комнаты и улёгся в свою постель, игнорируя вопросы жены о том, где был. Он только лёг и собрался задремать, как вдруг вспомнил: лошадь. Он не спрятал чёртову лошадь. А если он этого не сделает, у Джорджианн будут вопросы.       Чертыхаясь, Крис надел халат и выскочил из дома. Вернулся он спустя полчаса, не меньше.       Всю ночь Крис спал как убитый. Утром, часов в девять, непривычно поздно для себя, помятый и взъерошенный поднялся и отправился будить Каена. Джорджианн уже уехала, и он мог спокойно выпустить гостя побродить по дому. Что-то подсказывало ему, что такого человека, как гессенец, выгуливать нужно как можно чаще, дольше и желательно за пределами дома.       Почему-то Крис думал, что Каен до сих пор спит, поэтому был немало удивлён, застав того отжимающимся на пальцах одной руки. Вторую руку Каен заложил за спину, чтобы не мешалась.       — Доброе утро, приятель, — поздоровался Крис.       — А? — Каен поднял потное лицо, улыбнулся и поздоровался в ответ. — Привет!       — Ты чего так рано вскочил?       — Армия приучила меня всегда просыпаться с рассветом, — отозвался тот. — Вдобавок я люблю наблюдать утреннее солнце. Мне всегда нравилось рисовать в такую рань.       — Ты рисовал? — Крис с лёгким недоверием покосился на него.       — Да. Правда, не очень хорошо, — он стушевался. — Я могу что-нибудь нарисовать для тебя, если хочешь. Я могу нарисовать тебе что-то.       — Пойдём сначала позавтракаем, а потом съездим приодеть тебя.       Оба направились в ванную — приводить себя в порядок. Через десять минут выплыли умытые и посвежевшие. Каен восторженно озирался, осматривая квартиру и периодически испускал изумлённые охи или обсуждал происходящее с самим собой. Его поражало устройство дома и количество бытовой техники. Крис же был ещё вялым и хотел спать. Он на автомате вынул из холодильника сыр, из хлебницы нарезанные для тостов ломти, сунул хлеб в тостер, а сам принялся нарезать сыр, искоса поглядывая на Каена.       Гессенец баловался с выключателем. Для него было большим шоком узнать, что свет люди получают уже не от свечей и масляных ламп — для этого нужно было всего лишь нажать кнопку. Чем он, собственно, и занимался — включит, выключит свет.       Щёлк-щёлк. Щёлк. Щёлк-щёлк. Щёлк-щёлк-щёлк.       — Хватит, Гэн! — раздражённо проворчал Крис. — Из-за тебя лампочка перегорит и придётся менять!       — А как перегорает лампочка?       — Это сложно и долго объяснять, а я не физик, — ответил Кристофер.       Щёлк.       Крис обернулся.       Щёлк-щёлк-щёлк-щёлк.       — Бесит, правда? — с улыбкой и самым невинным выражением лица, на которое был только способен, сказал Каен.       Крис крепился, сдерживаясь от нецензурного словца, и ответил:       — Весьма.       Счастливый, как ребёнок, поймавший в сачок бабочку, Каен уселся за стол.       — Чай, бутерброд, — Крис пододвинул тосты с сыром и кружку Каену.       — Спасибо, — улыбнулся тот. Кристофер вдруг как-то сразу оттаял и простил выходку со светом. Тот взял тост и стал смотреть на сыр между двумя жареными ломтиками.       — Ты чего? — поднял бровь Крис.       — Смотрю, есть ли там мясо.       — Прости, но… я мяса не ем. И я не знал, что тебя занесёт ко мне. Извини.       — Ладно, так сойдёт.       — Ешь.       Всадник неуверенно глянул на него и откусил кусочек.       — Ничего так, — отметил он. — Я бы даже сказал — пиздато.       — Спасибо, — отозвался Крис и забрал у него пустую тарелку. Он поставил посуду в раковину и сказал: — Собирайся, поехали.       Лохматый гость поставил свою чашку в раковину и отправился переодеваться. Крис снял халат и натянул рубашку и джинсы, в то время как тот с трудом натянул одежду, которую ему выделил актёр. Дело было в том, что гессенец был выше ростом, да и более накачан, поэтому в футболке и джинсах Криса выглядел весьма нелепо. Помимо этого, он всё время морщился и вертелся — одежда впивалась в него и то и дело опасно трещала, грозя разорваться. Закончив одеваться, мужчины вышли из дома. Крис выгнал из гаража машину. Лошадь, получившая свободу, выбежала лобызаться к хозяину.       — Садись, — скомандовал он, открывая дверцу.       — Нет, — запротестовал Каен. — Меня опять укачает и стошнит. Поеду верхом.       — Что значит верхом, Гэн? Тебе мало, что ты одним своим видом и так привлекаешь к нам ненужное внимание! Да ещё и тот факт, что нас двое одинаковых, тоже добавляет…       — Верхом и всё, — тот скрестил руки на груди.       — Ладно, — сдался Кристофер, разведя руками и стараясь не подавать виду, как его бесит упрямство нового знакомого. — Давай. Вперёд. Пусть все фоткают тебя и тыкают пальцами.       — Я просто поеду следом за твоей каретой.       — Нет! — разозлился Крис. — На проезжей части с лошадьми нельзя! Ты поедешь по тротуару, и только попробуй задавить кого-нибудь конём!       — А что, нельзя? — гессенец с вызовом посмотрел на него.       — Представляешь, нельзя! — с нотками истерического сарказма крикнул Крис, замахав руками. — И рубить головы людям тоже нельзя! Лапать шлюх за задницу тоже нельзя! Ходить голым по улице нельзя! Разносить всё, что видишь, нельзя! Скакать на бешеном коне, махая кинжалами — это тоже нельзя!       Крис увидел, что на него пялятся прохожие, спохватился и притих.       — В общем, не делай глупостей, ладно? — он сел за руль. — Ты можешь сесть в машину, если хочешь.       — Верхом, — Каен погладил лошадь, которая настырно тыкалась ему носом в плечо, выискивая лакомства.       — Дело твоё. Но учти — я тебя предупредил. Без глупостей.       Каен пожал плечами и вскочил в седло. Теперь народу, пялящегося на них, стало ещё больше.       — Поехали! — объявил Крис, захлопнул дверцу автомобиля и тронулся.       Каен пришпорил коня и двинулся следом по тротуару. Крис особо не разгонялся, поскольку боялся быстрой езды на машине, и Каену было легко следовать за ним. Порой он нагонял его и ехал параллельно, периодически наклоняясь так, чтобы актёр его видел, и махал рукой. «Мне это снится, мне это снится», — бормотал Крис, стараясь не обращать на Каена внимания. Но это и так удавалось ему с большим трудом, а когда на дороге образовалась пробка, в которую встал Крис, вот тут уже этот засранец всласть развлёкся и насмеялся над ним. Он галопом проезжал туда и обратно мимо стоявшей машины, грязно и задорно ругаясь и махая руками, а порой и вовсе показывал язык, дразня Криса. И чем больше времени проходило, тем изощреннее становились выкрутасы Каена — то он проезжал, стоя в седле, то свешивался с него, то запрыгивал на лошадь на скаку. Крис не выдержал. Он открыл окно, высунулся и крикнул:       — Эй, заканчивай, джигит недоделанный!       Гессенец расхохотался и умчался вперёд. Когда он вернулся, машины в пробке хоть немного, но сдвинулись.       — Эй, приятель, — Каен всё-таки выехал на проезжую часть и поравнялся с машиной Криса, игнорируя высовывающихся и фотографирующих идиота водителей. — Вы влипли, все стоят там до того поворота. Скажи мне, как проехать туда, куда мы движемся, я сгоняю на разведку, может, дальше всё чисто.       — Это сумасшествие, — буркнул Крис. — Посреди дороги — Всадник! Одетый в мою одежду.       — Ты сам сказал мне не надевать «ту хламиду».       — Я не думал, что тебе взбредёт в голову ехать верхом.       — Если бы я тебя послушался, то тоже маялся бы в этой карете на жаре.       — Ладно, умник, вали на разведку. Наклонись-ка сюда, — Крис поманил его пальцами. Каен спешился, Крис вынул из бардачка атлас дорог и показал карту. — Тебе нужен вот этот вот «Fashion Center», вот он, видишь?       — Ага.       — Туда можно проехать вот так, вот так и вот так, — Крис водил пальцами по бумаге, показывая Каену дорогу. — Запомнил? Не заблудишься в каменных джунглях?       — Обижаешь, — хвастливо ответил гессенец. — Не забывай, что я был солдатом. Солдатом, приятель. Ориентироваться на местности — это то, чему нас учат так же быстро и хорошо, как убивать.       Кристофера передёрнуло. Вот засранец! Врёт или нет? Боже, в какую дикость он влез… Он же уверен, на все сто уверен, что он Всадник… Хотя держится в седле великолепно, ничего не сказать… Ну не может он правду говорить! Бррр! Каен, однако, не обратил на его терзания внимания, вскочил в седло и ускакал. Крис увидел его снова, лишь когда машины еле-еле проползли ещё пару километров. Чёрный конь был весь в мыле. Каен дождался, пока все опять встанут, и, не обращая внимания на высовывающихся и пялящихся на него водителей, подъехал к Крису и объявил.       — Я нашёл дорогу, где не стоят эти кареты. Теперь ты за мной поедешь.       — Угу. Как только выберусь из этой задницы.       Гессенец вернулся на обочину и, сидя в седле, терпеливо ждал, пока не рассосётся пробка. Дальше они уже нормально поехали, и им обоим больше не пришлось мучиться на жаре. Всадник ненавидел ждать и сидеть на одном месте, поэтому дождаться, когда они наконец тронутся, ему стоило немыслимых трудов. Привыкший к муштре в армии, Всадник не мог сидеть без дела ни минуты. Ему постоянно требовалась физическая или умственная нагрузка, как понял Крис. Он обратил внимание на утренние отжимания и нетерпеливое ёрзание в седле. А ещё он подумал, что Всаднику необходимо потреблять дикое количество белков в виде мяса или хотя бы протеиновых батончиков.        «Да и было бы неплохо сунуть Каена в какой-нибудь спортзал, — мелькнула мысль в голове Криса. — Пусть тратит свою энергию и не торчит дома целыми днями. Вон у него сколько силы, раз он отжимается на пальцах одной руки!»       Каен нетерпеливо поднялся в стременах и огляделся. «Я б давно из седла вывалился», — подумал Кристофер. Когда они наконец нормально поехали, этот лохматый весь извёлся — периодически он не выдерживал и проезжал взад-вперёд, поскольку его неистово раздражало стояние на одном месте. Дорога дальше шла посвободнее, и Каен умчался вперёд, показывая Крису путь без пробок.        Наконец, они въехали на парковку огромного торгового центра. Крис принялся тыркаться, выискивая свободное место. Каен метался возле него, правда, зачем, Крис так и не понял, но потом гессенец отъехал к забору, чуть ли не за здание, спешился и привязал к забору коня за поводья.       — Его не угонят? — поинтересовался Крис, поигрывая ключами от автомобиля. Гессенец расхохотался.       — Ты наивно думаешь, что Сорвиголова позволит себя увести? Да и потом, лошадь не спрячешь!       — Ну смотри, — фыркнул Кристофер, и они двинулись ко входу в огромный магазин.       Каен охнул и шарахнулся, когда стеклянные двери перед ними раздвинулись, пропуская внутрь. Они вошли, и тут уж гессенец не мог удержать восхищённых и восторженных воплей и вздохов. Первое, что его поразило, — размеры торгового центра. Он никогда не видел настолько больших магазинов. В его время с магазинами было вообще туго.       — Пойдём, Гэн, — Крис потянул гессенца внутрь. Тот сначала долго принюхивался, раздувая ноздри и тем самым сильно нервируя его, а потом приоткрыл рот и высунул кончик языка.       — Ты че делаешь? — он пихнул Каена.       — Так лучше запахи чувствую, — пояснил тот. Оглядевшись, Каен изумлённо выпучил глаза. Его поражал огромный выбор одежды, который предстал перед ним.       — Охуеть! Крис, это что? — еле слышно сказал он. — Мы здесь можем брать всё, что мы захотим?       — Если у нас хватит денег, — отозвался Крис, стараясь не реагировать на то, что новый приятель опять ругается через слово.       — Бля, ты смеёшься, что ли?       — Нет, — сдержанно ответил Крис.       — И не надо месяц ждать, пока тебе сошьют?       — Нет, Гэн, не надо. Просто выбираешь, меришь и платишь. Постой пока рядом, подберу тебе что-нибудь. Надо сначала понять, какой у тебя размер.       — Я ни разу не измерял. Хотя мне тоже была интересна длина. Но я тебя могу уверить, у меня елдак ого-го…       — Гэн, я не про это.       Каен заржал, довольный идиотской шуткой, да и сам Кристофер не смог удержаться от смешка. Перестав хихикать, он повернулся к стойке с вешалками, выбрал одну из футболок и прикинул на глаз: влезет на Каена или нет. Проблема была в том, что у того была широкая грудь, мускулистые плечи и высокий рост, из чего следует, что на него будет трудно подобрать одежду. Крис периодически выуживал футболку или рубашку, прикладывал её к Каену, и если вещь хотя бы по росту и плечам подходила, то вешал себе на руку. Гессенцу поначалу это было интересно, а потом наскучило — ему нравилось только оценивать дизайн футболки или рубашки. Затем он развлёк себя тем, что начал изучать незнакомые ему ткани: щупал рукава, подносил, к носу, а потом…       — Фу! Ты дебил совсем? — Кристофер недовольно шлёпнул Каена по плечу. Впрочем, до Каена и так дошло, что на вкус незнакомую ткань пробовать не стоило — он принялся плеваться.       — Наверное, я сплю, — пробормотал он. — Я не верю, что всё это правда.       — Зато я верю, что ты идиот, — отозвался Крис.       Каен не ответил — он нашёл кое-что, что увлекло его больше.       — Ой, а это что? — Каен заинтересованно посмотрел на странную ширму из ткани, куда заходили люди.        Воспользовавшись тем, что Кристофер был поглощён рассматриванием футболок и поиском нужного размера, он скользнул к странным ширмам и раздёрнул одну из тканевых занавесок.       — Извращенец! — заорала полуголая женщина, находившаяся за занавеской, и огрела Всадника сумкой по голове. Тот матернулся, отпрянул к Крису, но ширму-занавеску за собой не задёрнул.       — Гэн, перестань, — не отрывая взгляда от футболок, велел Кристофер. — Не доставай людей. Лучше скажи, какую ты хочешь?       — Эту чёрную.       — Отлично, иди мерь, — Крис сунул ему в руки ворох одежды на вешалках и затолкал в свободную примерочную. И вовремя — а то этот дикарь уже порывался стащить с себя футболку прямо в торговом зале. — Потом ещё выберешь то, что тебе самому хочется.       Гессенец скользнул за занавеску и переоделся в первый комплект одежды. Он вышел и гордо продефилировал перед Крисом. Тот присвистнул:       — Вау! А мне нравится! Ну-ка, примерь что-нибудь ещё!       Каен опять скрылся за шторкой и надел сначала красную рубашку с чёрными джинсами, а потом чёрную.       — Гэн Каен: версия два-ноль, — хохотнул Крис.        Каен перемерил всё, что ему принесли. Что-то оказалось мало, что-то не шло по цвету или фасону, но в конце концов они всё же подобрали гардероб, в который вошли многочисленные джинсы, рубашки, футболки, толстовки, штаны, свитера, пиджаки и много прочего. Для себя сам Всадник выбрал кожаную куртку с заклёпками, рокерскую футболку, несколько рубашек в клетку (красная в чёрную ему особенно понравилась) и кожаные штаны. Кристофер покачал головой, фыркнул, хотя образ ему понравился, но ничего Каену не сказал. Пусть берёт, что нравится.       Был, правда, в этой примерке Каеном выбранных им вещей и забавный момент.       — Смотри, какая майка! — тот раздёрнул штору, красуясь в длинном чёрном платье, из-под которого виднелись ноги в чёрных штанах.       — Гэн, я не хочу тебя разочаровывать, но это не майка. Это женское платье.       — Такое короткое?       — Да, Гэн, — давясь от хохота, ответил Крис. С тихим «блять!» Каен обиженно надулся и полез переодеваться. Больше он и близко не подходил к чему-то похожему на платья — ему не понравилось, что Крис над ним смеётся.       Они купили ему в другом павильоне и официальный костюм, после чего отправились за обувью. Было приобретено множество туфель и ботинок, а сам для себя Каен выбрал несколько пар кед и грубые сапоги до середины икры. «Тоже мне, рокер задрипанный», — подумалось Крису. Но перечить он опять же не стал. Искоса смотрел только на Каена — выдаст себя или нет. Но тот ещё даже с молниями толком не справлялся: постоянно то резко дёргал, что замок расходился, то умудрялся угодить собачкой в край шва и потом грязно ругался, пытаясь её оттуда вынуть слишком крупными для этого руками.       Упорно называющий себя Всадником новый знакомый Криса переоделся в туалете в футболку, джинсы и одни из новых ботинок, после чего они оттащили в машину покупки. Крис не преминул отметить, что облегающая футболка выгодно подчёркивала накачанное тело. Когда гессенец наклонился, рукава его футболки задрались и Кристофер увидел на одном его плече крестообразный шрам, а на другом — клеймо в виде геральдического льва с короной на щите. «Надо будет спросить у него, что это такое», — отметил Крис, но вслух пока не решился задать вопросы.       — Это ещё не всё, — объявил он по поводу их походов по торговому центру. — Возвращаемся.       — Зачем? — полюбопытствовал Каен.       — Увидишь, — был ответ.       Они снова вошли в здание и поднялись на последний этаж. По пути Каен шарахался ото всего, охал и удивлялся, как дикарь. Когда они дошли до фудкорта, он и вовсе начал постоянно показывать пальцем и восторженно восклицать: «Ой, а это что? А у нас такого не было! Охуенно!», его удивляло всё — от видов и разнообразия и доступности еды до одежды людей и их облика.        «А что так модно? — громко спрашивал он, указывая на женщин в мини-юбках. — Или это шлюхи?» Кристофер не выдержал и прыснул. Матерные или просто ругательные комментарии этого грубияна его сначала раздражали, как и постоянное обнюхивание, но потом стали веселить.        «Ну как ребёнок, ей-богу», — подумалось ему. Его почему-то тронуло то, с каким отношением этот странный парень воспринимает всё новое.       Из-за того, что большинство блюд современной кухни это чудо видело впервые, оно долго не мог определиться, что же хочет на обед. Наконец, Крис выбрал для Каена бургеры с картошкой, и тот, поглощая всё это, не переставал хвалить и удивляться. Хвалил он, правда, своеобразно. То довольно ворчал, мол, «напридумывали хуйни всякой» или «забористая поебень, хочу ещё», то говорил вроде спокойно, но по горящим глазам было видно, как ему нравится. Крис опять рассмеялся. «Ребёнок, — подумал он. — Чисто маленький ребёнок». Потом он заказал мороженого, от которого Каен пришёл в восторг. Они посидели на фудкорте ещё какое-то время, не решаясь отправляться дальше по делам. Возникла неловкая пауза.       — Мне надо позвонить, это по работе. Хочешь, пока посмотри на рыбок? — предложил Крис.       — Угу, — Всадник стал озираться в поисках аквариума, который они приметили ещё по пути к столику. Он неуверенно посмотрел сначала на Криса, потом опять на рыбок, и получив кивок, ушёл. Крис же поднялся со столика и подошёл к стойке охраны.       — Здравствуйте, можно от вас позвонить?       — За двадцатку.       Крис молча протянул купюру и после одобрительного кивка стал набирать номер.       — Привет, Лара, — поздоровался он, когда трубку взяли. — А Терри дома?       — О, привет, Крис. Сейчас позову его…       Пауза. Щелчки и какие-то глухие голоса на фоне.       — Утро, Крис. А чего ты не на площадке?       — Сегодня нет моих сцен. Слушай, хотел бы попросить тебя об одной услуге… Ты же можешь отличить настоящую монету от реквизита?       — Не уверен, а что?       — А бумаги?       — С бумагами проще.       — Отлично! Я могу тогда тебе отправить пару монет и несколько документов?       — Можешь, конечно! Зайди после рабочего дня? Но ты всё равно лучше потом проверь это в какой-нибудь лаборатории.       «Ага, понесу афишировать наличие этого негодника в органы», — угрюмо подумал Кристофер, а вслух сказал:       — Да так, попали в руки интересные вещи, хотел бы узнать, подлинные ли они… Зайду, спасибо! — он повесил трубку и вернулся к столику. Всадник, начавший скучать возле рыбок, заметил, что Крис возвращается, и побрёл к нему навстречу. Они поболтали ещё немного, выпили по стаканчику горячего напитка (у Криса кофе, у Всадника чай), после чего отправились в кино.        — Сейчас я покажу тебе, что такое фильм, — пообещал Крис. — Познакомишься с родом моей деятельности. Скорее всего, тебе придётся ездить со мной на съёмки, потому что у Джорджанн начинается отпуск. Я не могу оставить тебя с ней дома.       — А что я буду делать на этих съёмках? — поинтересовался Каен, пока Крис рассматривал цены на билеты.       — Вполне возможно, что иногда дублировать меня в некоторых сценах. Будешь играть боевые сцены, там ничего говорить не нужно, — сказал тот, а потом подумал: «Если ты настоящий, то ты легко с этим справишься. Если актёр — выдашь себя». Помолчав немного, он осторожно добавил: — Но это будет наш с тобой секрет. Из моих знакомых никто не знает и не должен знать, что нас двое. Пока будешь дублёром, а там я придумаю, куда тебя пристроить.       — Как это — дублировать?       — Подменять, Гэн. Какой фильм ты хочешь посмотреть? — Кристофер указал на плакаты.       — Зови меня Всадник… — тот в очередной раз обиделся, что его зовут не по прозвищу, но потом вернулся к теме: — Не знаю, я ведь ни разу не смотрел фильмов. Давай на твоё усмотрение.       — Хорошо, — кивнул Крис.        Он купил билеты на два места в центре, колу и попкорн для Каена, и они уселись на диван, болтая — до сеанса оставалось не меньше получаса. Гессенец съел немного воздушной кукурузы, пробуя её на вкус, но ничего не сказал — видимо, он и сам устал уже удивляться всему новому — глаза только опять стали изумлёнными. Ему нужно было привыкнуть, что всё, что он видит и пробует здесь, доступно ему, необычно, интересно и в какой-то мере даже несёт ему пользу. К здешней моде он уже начал привыкать, хотя у него иногда и проскальзывали какие-то реплики по поводу непонятных для него стандартов в одежде. Всё остальное всё ещё было ему в новинку, но он в основном молчал — долгий поход по магазинам его вымотал. Даже сил материться не было. А еще у него сел голос — он никогда прежде не проводил столько времени среди такого огромного количества людей, никогда не мерил столько одежды и не получал столько новых впечатлений за раз.       — Ты как? — решился заговорить Крис. — Ты чего-то притих.       — Устал, — признался Каен.       — Крепись, приятель. У нас по плану ещё два магазина после кино.       Каен еле слышно застонал, а Кристофер рассмеялся. Но смех его быстро утих — какое-то печальное настроение Каена передалось и ему. Ему снова захотелось попытаться вызвать своего нового знакомого на откровенный разговор, но он понимал — ещё не время. Всадник ещё не настолько доверяет ему, чтобы рассказать о себе подробнее. Поэтому Крису остаётся только ждать. Он искоса посмотрел на него. То он почему-то верил Каену, а то начинал сомневаться — да этот парень его разыгрывает, не иначе. Но зачем ему это? Почему тогда он не очень хорошо говорит по-английски, вообще не умеет даже застёгивать молнию, во всём путается, постоянно обалдевает от всяких новшеств? «Перестань, Крис. Хватит уже. А то ты реально сойдёшь с ума. Пусть всё идёт своим чередом».       Кристофер отодвинул рукав и посмотрел на часы. До сеанса оставалось пятнадцать минут. Каен доедал купленный в одном из кафе фудкорта возле кинотеатра бургер.       — Гэн… — решился заговорить Кристофер. — Я хотел бы узнать о тебе побольше.       — Да ну, — с набитым ртом ответил тот. — Тебе не понравится моя биография.       — Расскажи хоть что-то, — попросил Крис, соединив кончики пальцев и уставившись на жующего спутника. — Например, откуда у тебя этот шрам, — он указал пальцем на крестообразный рубец на плече. — Или этот знак, — он показал на другое плечо.       — Знак, — Каен ткнул себя в левое плечо. — Это клеймо Гессена. Им прижигали наёмников.       — Что, прямо на живую прижигали? — Крис выпучил глаза.       — А как ещё?       — А это откуда? — Кристофер показал на крестообразный шрам.       — С командиром поцапался, — будничным тоном объяснил Всадник. — Вот он и велел вырезать мне «Х» на плече, чтобы неповадно было перечить.       — А это что? — Крис взял руки Каена в свои ладони и вытянул их, потрясённо рассматривая испещрённые рубцами предплечья. Пальцы у него были несколько жёсткими, но очень тёплыми.       — Это меня наказали. Велели вытянуть руки и секли плетью за то, что во время отбоя находился за пределами лагеря.       — Что ты там делал?       — Тренировался.       — Зачем?       — Я хотел стать сильным.       Кристофер замолчал. Он решил, что странного незнакомца лучше больше не расспрашивать. «Легенды хорошо придерживается, но шрамы выглядят настоящими», отметил он. Да и время до начала сеанса подошло к концу — им надо было спешить занимать места в зале. Крис и Каен отправились в кинозал. Они уселись на места в центре, и тот был поражён тем, что сидения кресел автоматически поднимаются, если встать с них, лестница подсвечивается, а экран такой огромный! Он сначала пару минут кружился возле кресел, пытался поиграть с подсветкой, шлёпая по ней рукой, и Крису стоило огромных усилий его отвлечь.       Когда началась реклама, гессенец сначала шарахнулся от того, каким большим было изображение и каким громким был звук, но быстро понял, что опасности это не таит, и изобретение ему понравилось. Начался показ кинокартины, и тот и вовсе пришёл в восторг: он то вставал с места, то что-то громко восклицал, отчего Крис чувствовал себя неловко и постоянно одёргивал соседа. После фильма гессенец долго не мог успокоиться — он пребывал в состоянии странного возбуждения и не переставал задавать Крису вопросы.       — Видишь ли, профессия киноактёра состоит в том, чтобы переодеваться в персонажей, изображать их, проживать их жизнь, — объяснял Кристофер, а сам всё косился на Каена — спалится или нет? Он старался, чтобы его голос звучал не слишком отрешённо — все его мысли вращались вокруг доказательств. — Порой актёров гримируют до неузнаваемости ради съёмок в фильме. Ну, а что такое фильм, ты уже понял, и я вижу, тебе понравилось.       Потом они отправились в книжный. Каен при виде изобилия томов на книжных полках бухнулся на колени и застонал — он никогда не видел столько книг сразу. Крис сначала хотел его оттащить, но потом подумал, что от безделья тот его изведёт, и позволил ему разгуляться — тот особо гулять, правда, не стал. По глазам было видно — стеснялся. Крис выбрал ещё и несколько произведений для него на свой вкус, и тот вдруг посмотрел на него с плохо скрываемым обожанием. Попутно Крис посмотрел, что набрал его спутник, — тот взял чтива как на немецком, так и на английском — учиться понимать язык.       Чуть позже Крис отвлёкся на свои мысли, а когда развернулся, Каена уже не было.       — Чёрт, вот так и знал, что он меня кинет, а!       Крис в лёгкой панике забегал взад-вперёд, пока не увидел огромную фигуру в магазине музыкальных инструментов. Он осторожно вошёл и увидел, как неестественно маленький инструмент легко поёт в сильных руках. Заслушавшись, он даже забыл, зачем пришёл. Смычок быстро двигался в тонких пальцах, выпуская наружу дивную мелодию. Крис не решался прервать музыканта, дождался, когда он закончит и обратился к кассиру:       — Продайте ему любую скрипку, которую он выберет. Я оплачу. Это тебе подарок, аванс за то, что ты встанешь на ноги и свалишь, — он внимательно посмотрел на Каена.       К машине они уже возвращались с музыкальным инструментом. Весело болтая, Каен и Крис шли к автомобилю и уже дошли до машины, как вдруг тот замолчал, стал принюхиваться, а потом и вовсе остановился — крылья его носа раздувались и сжимались, он вертел головой и беспрестанно принюхивался.       — Ты чего? — спросил Крис, с подозрением косясь на Всадника. — Опять нюхаешь? Хватит нюхать, что ты там можешь почуять?       — Я чую запах дыма, — пояснил тот. — Что-то горит. В четырёх кварталах отсюда.       — Гэн, это обычное явление сейчас, скорее всего, кто-то что-то сжёг на сковороде, — вздохнул Кристофер и вдруг осекся. — Подожди, что? Ты чуешь дым на таком расстоянии?       — Пожар! — Всадник встрепенулся. — Здание горит! Это пожар!       Синие глаза лихорадочно загорелись.