***
— Владыка Трандуил, — приседая в поклоне, приветствовала рыжеволосая эльфийка своего короля, интонацией голоса давая понять, что у нее есть неотложное донесение. Величественная фигура в серебряных одеждах медленно повернулась к вошедшей, бледные пряди бело-золотых волос качнулись в движении и замерли, серо-зеленые глаза пристально впились в девушку. — Докладывай, — произнес он медленно, даже лениво, и сделал одобряющий жест рукой, отчего тонкие серебряные браслеты на его запястье издали мелодичный звон. — На границе ваших владений обнаружены двое людей, один из них требовал аудиенции Вашего Величества, — не поднимая головы, продекламировала воительница. Король слегка приподнял подбородок, повернулся спиной к девушке, сделал пару шагов к своему трону, будто высеченному из гигантского оленьего черепа, положил тонкую гибкую ладонь на одно из ответвлений рогов и сказал: — Очень удачно, что у меня не намечено никаких важных дел. Что ж, давай посмотрим на них. Капитан не стала более вдаваться в подробности, рассудив, что король, взглянув на гостей, сам разберется. Быстро спустившись по нескольким лестницам, девушка подошла к своим воинам, рядом с которыми стояли двое пойманных в лесу и кивнула, приказывая следовать за ней. Когда вся делегация поднялась, наконец, на королевское возвышение, Лесной Король пребывал в той же позе, в которой был покинут капитаном стражи. Он медленно повернулся к приведенным гостям, и глаза его сощурились. Он с легким негодованием процедил сквозь зубы: — Дитя? — затем вопросительно взглянул на своего капитана. Девушка улыбнулась и склонила голову, как бы говоря, что, кроме того, что видит сам король, более сказать не может. Дитя же потупило взор, и сцепило руки за спиной, боясь произнести хоть слово. Тогда Трандуил поднял взгляд на худого бледного человека: — Говори, что привело вас в мои владения, человек? — Ваше Величество, — начал он, — я Альфрид, я прибыл к вам, чтобы служить верой и правдой! — Служить? Мне? — эльф вскинул бровь. — Я принес вам подарок, в знак моей покорности! — дрожащим голосом выпалил Альфрид. — Каким же подарком, ты, хочешь удивить меня, человек? — презрительно бросил Лесной Король. Взгляд Альфрида загорелся; руками он полез копошиться в свои просторные мешковатые одежды, чем привлек внимание стражей, тут же схвативших его за руки. Король повелительным жестом дал разрешение на то, чтобы человек продолжил свои действия. Ему стало очень интересно. Непродолжительное время, роясь в складках одеяния, Альфрид наконец удовлетворительно пискнул и протянул сжатый кулак, пальцами вверх в сторону Лесного Короля. Пальцы раскрылись, и на ладони заискрилась россыпь камней, свет которых был белее, чем свет звезд в небе. Глаза Трандуила непроизвольно расширились в немом удивлении, в глубине их промелькнул алчный огонек, и король сделал порывистый шаг в сторону человека, ладонь которого быстро сжалась в кулак, и он поднес руку к груди, пряча сокровище. — Я вам отдам их, но взамен… — начал он дрожащим голосом. — Ты смеешь торговаться со мной? — прошипел король, в мгновение оказавшись возле Альфрида и наклоняя свое прекрасное лицо, искаженное гневом, к лицу человека. — Откуда у тебя эти камни? Он затрясся всем телом, сжимая у груди драгоценность и не в силах оторвать взгляд от глаз короля. — Обыскать его. Камни принести мне. Его - в тюрьму, — выпрямляясь, приказал эльф. — Н-н-но, — заверещал Альфрид, — это не по-королевски, так поступать!.. — Есть мнение, что ты вор, — ровно проговорил Трандуил. — А с ворами разговор короткий. Увести. Стражники схватили упирающегося Альфрида под руки и под его стенания и проклятия увели. Дитя же осталось стоять в недоумении и с примесью страха глядя то на Тарндуила, то на оставшуюся тут же Тауриэль. Эльфийка ободряюще улыбнулась ребенку, и обратилась к королю: — Meletyalda*… ребенок… Трандуил резко обернулся, не глядя на девочку. — А что мне ребенок?! Выясни, откуда он и отправь обратно, — на этом король дал понять, что разговор окончен и стремительно повернулся к своему трону. — Мой папа тоже король, — тихонько сказала девочка, пряча глаза под пушистыми ресницами. — А как зовут твоего папу? — внезапно спросила Тауриэль. У неё уже появилась догадка и ответ на свой же собственный вопрос, к тому же, лицо ребенка было ей знакомо. Девочка посмотрела на девушку ясными глазами и смущенно ответила: — Его называют Бард Лучник. Трандуил заставил себя обернуться, но на этот раз на его лице не было ни злости, ни других иных отрицательных эмоций. В какой-то момент Тауриэль даже показалось, что в его глазах промелькнула нежность. — Отведи ее в покои для гостей. Ей предстоит ненадолго задержаться у нас, я полагаю, что ее отец уже в пути сюда. Сопроводишь его ко мне, когда он прибудет. Тауриэль кивнула правителю, взяв за руку девочку, которая во все глаза смотрела на Лесного Короля. Когда они уже были на середине лестницы, что вела от королевского возвышения в нижние залы, Тильда посмотрела на Тауриэль и сказала ей негромко: — Какой он красивый, ваш Король! Как только слова отзвучали, губы Лесного Короля тронула печальная улыбка.***
«Сигрид, ну как же ты могла отпустить ее?!» — негодовал Бард, неистово гоня своего коня по тропе в сторону леса, боясь, что с его маленькой девочкой, с его Тильдой, что-нибудь случится. Затормозив на подступах к лесу, он внимательно осмотрел открывшееся пространство на момент какого-либо движения. Здесь - он знал - Тильда занималась своим собирательством. Ничего примечательного не заметив, он пустил коня прямиком в лес. Через какое-то время, его конь вдруг резко остановился, чуть не сбросив не готового к такому маневру седока. Из-за деревьев показались эльфы с луками наготове, вперед вышел один из них: — Что вам нужно во владениях Лесного Короля? — Я… хм, — замялся Бард, не зная, как лучше себя представить. — Я Бард Лучник. Новый правитель Дейла. Я ищу свою дочь. Маленькая девочка, ей десять. Эльф прищурился, оглядывая мужчину и что-то прикидывая в уме. Придя к какому-то решению, он дал знак своим опустить луки. — Следуйте за нами, — сказал он. По лесу шли они недолго, Барду пришлось вести коня под уздцы, поскольку эльфы были пешими, и кони в лесу им не требовались. Правитель Дэйла никогда еще не бывал во дворце Лесного Короля, поэтому, когда сквозь деревья показался мост, его удивила простота и изящество конструкции. За мостом высились каменные врата. Все было увито растениями, они же были высечены в камне. Даже лестницы за воротами были искусно направлены умелой рукой так, что образовывали ступени и переходы. Навстречу им вышла рыжеволосая эльфийка; провожатые и Бард остановились перед ней. — Прошу вас, правитель Дэйла, следуйте за мной. Владыка Трандуил уже ожидает вас, — сказала она. — Подождите, я бы хотел сначала спросить о своей дочери! — нетерпеливо начал Бард. — Это всё вы спросите у Его Величества, пойдемте за мной, прошу вас, — настойчиво сказала Тауриэль. Эльфийка вела Барда лестницами, сплетенными из ветвей огромного дерева, на одном из которых располагалась часть дворца. Тут все время был слышен шепот ветра и шелест листьев, сливаясь в чарующую мелодию. Заслушавшись и залюбовавшись, ноги сами несли Барда за девушкой, пока та не остановилась у невероятной ширины ствола, в чрево которого вел овальный проход высотой в человеческий рост. Ничего подобного ранее Барду видеть не приходилось, не придется и позже. Видимо, в полости оного и были покои самого короля. Вход перегораживался занавесью из тончайших тканей разных цветов, от различных оттенков серебряного до коричневого и зеленого. Тауриэль постучала ладонью по стволу со своей стороны. Изнутри раздалось приглушенное «войдите», и девушка, приоткрыв занавеси, сделала приглашающий жест внутрь, давая понять, что за ним не пойдет. Бард вошел. Внутри оказалось светло, тепло и очень уютно. Комната была круглой, с круглым же потолком, уходящим вверх, с вьющимися по нему нитками листьев и белых цветов. Пол был покрыт мягким травяным ковром, из которого местами выглядывали мелкие серебристые цветочки. Стены, как и потолок, были увиты растениями. С правой стороны от двери стояло ложе, напоминающее небольшую вытянутую кровать, видимо, служившую для дневного отдыха — стояла она аккурат возле деревянной витой лестницы, уходящей куда-то вверх; возможно, там располагались основные покои. В остальном помещении, где не было мебели, на уровне груди были разные полки с подставками под драгоценности, вазы с цветами. С краю стоял кувшин и один хрустальный бокал. Напротив двери было вырезано окно, возле которого, облокотившись одной рукой о край и с бокалом вина в другой, стоял король Лихолесья. Одет он был не официально, на голове не красовалась его величественная тиара, лишь гладко были расчесаны волосы, да струились серебряные цепочки, искусно переплетенные с прядями. На руках тонкие серебряные обручи браслетов. Из одежды на нем был удлиненный сзади до колен камзол зеленого цвета и выглядывающая из-под него белая рубашка с высоким воротом, плотно прилегающая к телу. На ногах были простые штаны коричневого цвета. Вся одежда плотно, словно вторая кожа, обтягивала гибкое тело. Обуви же на короле не было вовсе. Весь образ походил на что-то домашнее, но даже в этом Трандуил умудрялся выглядеть величественно. И он, конечно, слышал, как вошел гость, но оборачиваться не торопился. В очередной раз поднес бокал к губам, отчего браслеты звякнули, скатываясь с белых запястий к середине предплечья. — Налей себе вина, правитель Дэйла, — наконец разрезал тишину голос эльфа. Бард не торопился. Всё же первым делом он хотел узнать то, зачем сюда явился, с чего и начал: — Владыка Трандуил, я благодарен вам за гостеприимство, но душа моя неспокойна, я явился сюда… — Я знаю, зачем ты пришел, Убийца Дракона, — перебил его король. — Всему своё время, а пока налей себе вина и присаживайся. — Возможно, я покажусь невежественным, но у людей, в отличии от вас, эльфов, времени не так много, — заметил Бард, но вина себе всё же налил. — Резонное замечание, — ответил эльф и повернулся к своему гостю. — В любом случае, времени тебе хватит сегодня на всё. — Возможно и так, но помимо всего прочего, дома меня ждут ещё двое детей и мой народ. Трандуил посмотрел на человека, и в глазах Лесного Короля тот увидел столько тоски и боли, что его невольно охватила жалость. Король же, поняв, что чувства, которые он испытывает, были замечены, опустил взгляд в стакан с вином и тихо сказал: — Ты хороший отец, Бард Лучник. За тридцать лет ты стал хорошим отцом для троих детей. А я за шесть с половиной тысяч лет не смог стать хорошим для одного. Повисло молчание. Бард не знал, что сказать на такое внезапное откровение. Слова, что проносились в голове казались или лишними, или неподходящими, и он сделал то, чего от себя сам не ожидал. Человек подошел к эльфу и похлопал его по плечу. Вот так просто какой-то человек взял и похлопал Короля Лихолесья по плечу. От такого неожиданного поведения Барда, Трандуил широко открыл свои голубые глаза и уставился на гостя. Его тонкая белая рука сама потянулась к загорелой ладони, всё еще лежащей на его плече, и прохладными пальцами обхватила горячие, стиснув и давая понять, что сопереживание принято. Затем, будто бы опомнившись, Трандуил одернул руку. Приняв свое обычное надменное выражение лица, он спросил: — Ты готов к войне с гномами? Бард от неожиданности поперхнулся вином, глоток которого он как раз делал и, наконец, откашлявшись, хриплым голосом спросил: — Я не ослышался? Какая ещё война с гномами? Трандуил пристально посмотрел в глаза человека, затем подошел к одной из полок, с которой взял небольшого размера ларец и вернулся. Поднеся ларец ближе к лицу Барда, король открыл крышку, и глаза человека ослепил свет, белый свет прекрасных камней. — Ты знаешь, что это? — спросил эльф. — Белые камни Ласгалена, — с легким недоумением ответил Бард. — Но откуда они здесь? Гномы бы быстрее своей бородой подавались, чем отдали бы их! Трандуил сверлил своими ясными глазами глаза гостя, но ничего из того, что ожидал увидеть в их глубине — не увидел. — Я надеялся, что ты мне это объяснишь, но, вижу, что совесть твоя чиста и каяться тебе не в чем. В таком случае, я расскажу тебе, откуда они у меня и пусть великий Эру одарит нас благословением, а гномов терпением и мозгами. …После того как Бард выслушал эльфа, в нем заклокотала злость. Скорее на самого себя, чем на кого-либо. — Мне нужно возвращаться, Владыка. Прошу тебя, верни мою дочь, и мы уедем. Я боюсь, как бы наши соседи гномы не разнесли то, что мы успели отстроить, — в отчаянии Бард ходил по комнате из стороны в сторону. Трандуила искренне забавляла эта картина. — Не торопись, Убийца Дракона. Я сомневаюсь, что гномам известно о пропаже. Но рано или поздно они ее обнаружат, — лениво заговорил Трандуил, глядя на карминную жидкость в своем бокале. — Скорее, поздно, чем рано. Ровно до того момента, как Даин захочет взглянуть на все те богатства, которые теперь находятся в распоряжении его народа. — Даин? — удивился Бард. — Да, Даин Железностоп. Он, так же, как и Торин со своими племянниками является потомком Дурина. И, исходя из сложившихся обстоятельств, на данный момент этот заносчивый гном является единственным законным наследником Эребора. И скоро он, поверь мне, явится сюда царствовать. — А что нам делать с Альфридом? — Ничего. Он будет находиться под стражей в моей тюрьме. — Но он один из жителей моего города! — возмутился Бард. — Ты скучаешь по нему? — с удивлением в голосе спросил Трандуил. — Пожалуй, нет, но… — Он останется здесь. Пока в тюрьме. Со временем я найду ему полезное применение. Если ты заберешь его сейчас, он принесет тебе больше вреда, чем ты полагаешь. — Это твое решение... — задумчиво начал человек. — Обоснованное и окончательное, — отрезал эльф. — И обсуждению более не подлежит. Человек хотел было сказать что-то еще, как раздался стук. Затем, без приглашения войти, в комнату буквально ворвалась Тильда; увидев отца, она кинулась ему на шею. — Папочка! — радостно заверещала она. — Милая моя, — улыбаясь, обнял дочь Бард. — Папочка, Таури обещала мне рассказать… — начала девочка, но тут заметила Трандуила и, замолчав, спряталась за спиной отца. — Таури?! — нахмурив брови, Трандуил взглянул на Тауриэль. Та сделала неопределенное выражение лица и пожала плечами. — Что же Таури, — сделав ударение на сокращенном имени, — обещала тебе рассказать? Тильда смущенно посмотрела на своего отца, ища одобрения. После того, как он кивнул, она робко сказала: — Она… она обещала рассказать мне про разные травы и как ими пользоваться в разных случаях. Трандуил задумчиво посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на девочку, и глаза его потеплели. Оставив бокал на полке рядом с кувшином, король приблизился к ребенку, присел и протянул к ней руки. Тильда с благоговением и осторожностью протянула ему свои. Ее ладошки были очень горячими и влажными от возбуждения, когда ладони короля напротив, были прохладными и сухими. Глядя в глаза девочки, он, наконец, ласково заговорил с ней: — Тауриэль — один из лучших моих воинов, а еще она неплохо разбирается в лечении. Она прекрасно владеет всем, за что берется. Но искусство травника требует много сил и времени. Очень большого количества времени, - владыка леса бросил взгляд на мужчину. - Если твой отец позволит тебе остаться, я сделаю исключение, девочка, и позволю эльфу обучать человека. Бард от удивления приоткрыл рот, но Трандуил не планировал давать ему высказать свое мнение прямо сейчас, сам же, поднимаясь во весь рост, продолжил, уже обращаясь к отцу девочки: — Послушай меня, Бард Лучник. Прими мудрое решение, как правитель, а не как отец. Ты знаешь, что твоя дочь будет тут в безопасности, а Тауриэль ни за что не даст ее в обиду. Мужчина долго смотрел на свою дочь, сердце его разрывалось на части — он уже тосковал по своему ребенку, но разум говорил, что такой шанс выпадает очень редко и очень немногим. Наконец он сказал: — Тильда, если ты действительно этого желаешь… Договорить ему не дал визг восторга. Девочка от нахлынувшей на нее радости почти задушила отца в объятиях. — Да, папочка, конечно! Я очень-очень хочу! — Хорошо, — произнес эльф, — с этим разобрались. Вы еще поговорите между собой, но нам нужно закончить свои дела. Тауриэль, теперь этот ребенок полностью под твоей защитой и ответственностью. Тауриэль довольно улыбалась. Видимо, ей идея с ученичеством очень понравилась. Она взяла Тильду за руку, и, радостно переговариваясь, эльф и человеческий ребенок покинули покои Лесного Короля. — Зачем вам это, Владыка Трандуил? — Мы с тобой оба правители и оба отцы, Бард, не обязательно в такой неофициальной обстановке придерживаться столь официального тона, — устало произнес эльф. — После смерти Кили, Тауриэль изматывает себя до предела, бегая за оставшимися пауками да орками по лесу. От нее вскоре останется только тень, если она продолжит в том же духе. Я должен признать, что испытываю волнение по этому поводу. Твоя дочь, я вижу, запала ей в сердце, и как светится она, глядя на ребенка. Это будет прекрасная возможность для них двоих. Бард промолчал, в душе его разрасталась теплота и благодарность. Таким Трандуила, вероятно, мало кто видел. Таким величественным, жертвенным и благородным. Странно, что же заставляло его казаться окружающим совершенно другим - отталкивающим?! — Итак, что касается гномов, — вспоминая прерванную тему, начал эльф. — Твой человек украл одну из гномьих драгоценностей, которая теперь у меня. Скажу честно, Убийца Дракона, отдавать я ее не намерен — слишком долго я ждал ее возвращения. Барда будто окатило холодной волной, и вся благодарность к Трандуилу испарилась, будто и не бывало. — Но как так можно? — возмутился он. — Ты хочешь погубить мой народ из-за своей любви к блестящим побрякушкам! Трандуил бросил на человека тяжелый взгляд из-под бровей. — А какое мне дело до людей? — наконец процедил он сквозь зубы. — Я не понимаю тебя! Сначала ты делаешь уступку для моей дочери, но не можешь спасти целый город со всеми его жителями от возможного уничтожения! - А почему я должен делать это для кучки смертных, которых я не знаю и на которых мне плевать. Люди не знают, что такое благодарность! - Я буду благодарен за то, что ты не подвергнешь кучку смертных угрозе расправы, - пытался убедить эльфа человек. - Разве ты для своего народа не хотел бы лучшего?! Стал бы ты подвергать его опасности? - Я уже потерял много своих собратьев, участвуя не в своей войне, я не намерен больше рисковать. - Эта война касалась всех нас, - понижая голос до более доверительного и спокойного, сказал Бард, приближаясь к королю. - Если бы мы проиграли ее, как ты считаешь, куда бы дальше отправились орки? Трандуил повернулся к Барду и сделал к нему шаг. Он был очень близко. Голова эльфа была опущена, дышал он медленно, но шумно, что выдавало клубившийся в нем гнев. — Мне. Нет. Дела. До. Судьбы. Людей. Подняв голову и встретившись с глазами Барда, отчеканил слова король. Затем эльф медленно приблизил свои губы к уху человека и прошептал: — На поле боя полегло много моих воинов. Повторюсь, я не намерен снова бросать их в мясорубку. Бард ошарашено молчал, однако вовсе не от произнесенных слов, а от такой внезапной близости. Сердце его гулко застучало. Трандуил же, казалось, не замечал, что самым бессовестным образом нарушает чужое личное пространство. Губы его всё еще едва касались уха, дыхание было тяжелым и горячим. Наконец, Бард взял себя в руки и мягко, но уверенно отстранил от себя эльфа, делая шаг в сторону. Король остался в прежнем положении. Он медленно подняв руку же прижал ко лбу.. -…O, daer Eru Iluvatar, — услышал шепот эльфа Бард. — Anna anim balam. Sin al pid. Im anu. Человек знал несколько слов на синдарине, но общего смысла в шепоте Трандуила уловить не смог. Но что это было за странное чувство внутри. Барду хотелось вновь ощутить прикосновение эльфа. Пусть даже он такой самовлюбленный и грубый, пусть… — Auta***, — поднимая глаза на человека, сказал эльф. Потом понял, что все еще говорит на синдарине, уже громче произнес: — Уходи, человек. Уходи, пока не поздно. - Поздно? - удивился гость. - Для чего? Бард снова подошел к королю почти вплотную, так близко, что почувствовал исходящий от него запах ягодного вина и цветов. Поднял руку, касаясь кончиков его бело-золотых волос и пропуская пряди между пальцами. Внезапно ему так сильно захотелось прикоснуться к ним... Попутно он пытался понять себя, понять, что чувствует и почему. Эльфа склонил голову, наблюдал за действиями Барда. В глазах короля то вспыхивал огонь, то гас, будто он всеми силами тушил разгорающееся пламя, напряженно выпуская воздух из легких. Трандуил поднял руку, касаясь своими пальцами ладони мужчины. В груди закончился воздух, и он не в силах был снова наполнить их кислородом. — Уходи, — повторил шепотом эльф, пытаясь сохранить самообладание. Он почувствовал это странное влечение к человеку еще тогда, когда увидел, как тот держится с гномами. Даже когда был ими обманут, он оставался горд и спокоен. Владыка Леса чувствовал единение с ним... Он ощущал его скрытую силу. — Почему? Ты так зол на гномов, а расплачиваться должны все остальные... — тихо произнес человек и опустил взгляд на полуоткрытые, глянцево блестящие губы короля. Трандуил замер и почти перестал дышать; а когда Бард поднял глаза, то столкнулся со стеклянным взором эльфа, который все же взял себя в руки. Медленным властным жестом король указал человеку на выход из своих покоев. Бард нахмурился, но остался стоять на своем месте. Тогда Трандуил буквально прорычал: — Прочь отсюда! Прочь, пока ты можешь уйти без сопровождения стражи. Не испытывай мое терпение, человек. Бард гневно взглянул на короля, покачал головой и широким шагом направился прочь от этого надменного существа. Внутри него нарастала злость, смущение и что-то еще, чему он не намерен был давать ни определения, ни шанса на существование.