Завтра солнце будет ярче

— Эва, — Хатчкрафт изумленно приподнял бровь и невольно улыбнулся. — Тео, — тихо ответила девушка. Они замерли друг напротив друга в очереди за кофе. Старбакс, как и полагается в утреннее время, кишел народом. Эва взяла свой кофе и отошла. Тео, забыв о желании выпить чего-нибудь горячего, подошел ближе к девушке, давая возможность сделать заказ другому человеку. — Не ожидал тебя увидеть. Неловкое молчание, длившееся, как показалось Хатчкрафту, целую вечность. Эва выжидательно смотрела, кусая губы. — Значит, Лондон? — спросил он. — Уже год как, — Эва смотрела прямо в глаза, пытаясь улыбнуться. — Карьера? — Решила попробовать свои силы в большом городе. — Надеюсь, получается? — Не знаю. Хотелось бы большего. Но так ведь всегда, — она сделала глоток кофе и поставила стаканчик на соседний столик, — а ты как? — Поем, выступаем, записываем, — ответил мужчина, заметив кольцо, которое Эва крутила в руке. Он вспомнил этот жест. Манчестер, выставка, пьяная ночь и грязный рассвет. В сознании всплыли пепельные волосы, разбросанные по плечам Эвы и громкий хлопок дверью. Это было два года назад. Что-то яркое, мимолетное, но глубокое и сильное. — Ты слышишь меня? — Эва махала рукой перед его глазами. — Прости, задумался, — Тео тряхнул головой, сбрасывая паутину прошлого. — Я говорю, что мне пора. Рада была видеть тебя, — она торопливо надела кольцо на палец и взяла кофе. — И я, — растерянно пролепетал Хатчкрафт, невольно наслаждаясь тихим звоном браслетов, подпрыгивающих на ее запястьях. Эва мягко улыбнулась и быстро зашагала к выходу. Мужчина обернулся. Черное платье, подобранные волосы, высокие каблуки. Он смотрел на девушку сквозь стекло и не мог поверить, что только что разговаривал с Эвой. Тео вспоминал о ней. Чаще, чем бы ему того хотелось. Ругал себя за слова, брошенные в злости и обиде. Даже позвонить хотел, извиниться. Но не нашел в себе сил. Решил, что лучше не напоминать о себе. После их последней встречи, еще несколько недель подряд ему писала Лора. Он нехотя отвечал, сводя общение на нет. Вскользь заводил речь об Эве, пытаясь узнать, как она. Но ничего, кроме «Хорошо» или «Как всегда в работе», не получал. Два года спустя. Сквозь время и воспоминания. Эва.

***

Она в сотый раз пересматривала ленту Хатчкрафта в Твиттере. Ночь была посвящена Инстаграмму Тео. Песни прослушаны, клипы просмотрены. С момента их последней встречи, девушка запретила себе интересоваться чем-либо, связанным с группой «Hurts». Она зачеркнула ту ночь и выбросила из жизни слезы, выплаканные в то утро. Эва хорошо помнила, как захлопнулась дверь за Тео. Как не могла прийти в себя еще долгое время. Самобичевание вперемешку с жалостью к себе. Стыдливые взгляды при встрече с Лорой, с которой они, в конце концов, попрощались. Тепло и спокойно. Понимая, что иначе быть не может. Они запутались. Обе. Из-за одного и того же мужчины. Всего один поцелуй, одна откровенная ночь наедине с Хатчкрафтом. А сколько сумбура после. Сколько мыслей и терзаний. Опять он. Через два года. Эва не представляла себе этой встречи. Не хотела думать о том, что теперь они живут в одном городе. И вот, Тео оказался рядом. Так близко, что она могла слышать запах его парфюма, чувствовать частое дыхание, смотреть прямо в глаза. Тео, сам того не зная, открыл ящик Пандоры. Ее секретный шкаф, опечатанный плотным сургучом сомнений. Оттуда посыпались воспоминания, пережитые эмоции, желание узнать как можно больше о нем, о группе, о личной жизни. Официально развязанные руки стучали по клавишам ноутбука, в попытке найти как можно больше информации о Хатчкрафте. — Хорошая музыка, да и тексты шикарные, мать его так, — шептала Эва сама себе, подкуривая очередную сигарету. Она уснула под «Affair». Беспокойные и странные сны.

***

Он видел ее. Впервые на концерте в Лондоне. Потом Тео заметил копну пепельных волос в Германии и Эстонии. Эва периодически дотрагивалась до нижней губы, подпевала их песням, улыбалась и жмурилась от ярких вспышек света. Хатчкрафт не понимал себя. Мысли постоянно стучали в голове, склоняя и уговаривая. — Мне кажется, или ты ебешь себе мозг? — спокойно и невозмутимо спросил Адам. В гриммерке нечем было дышать. Тео жадно пил, бросая возмущенные взгляды на Андерсона. — Что не так? — он сел в кресло и откинул голову. — Это я у тебя хочу спросить. Ее ведь не было на сегодняшнем концерте? — Не было. Я вообще сомневаюсь, что видел Эву. Вдруг перепутал? Обознался? Выдал желаемое за действительное? — затараторил перевозбужденный Тео, все еще приводя дыхание в порядок. — Если она не выходит из твоей головы, может быть, стоит об этом всерьез задуматься? — О чем? Адам, она лесбиянка. Я изначально не туда суюсь. — Ой, — Андерсон подкатил глаза, — она, судя по всему, сама в этом не уверена. Переставай дергаться. Ты же сам слышишь, как срываешься. Нахрен лажать-то? — Все, все. Беру себя в руки. — Ты либо сделай что-то, либо выкидывай все это из головы. Совет, конечно, на миллион, — улыбнулся Адам, — но пора бы уже разобраться с этой твоей Евой. — Эвой, — раздраженно поправил его Тео. — Я видел ее твит на днях, — добавил он после непродолжительной паузы, — она выставляет свои работы на какой-то частной выставке. Вот возьму и приду, — устало улыбнувшись, ответил Хатчкрафт.