Хостел «Райский уголок»

Максим вернулся в хостел в расстроенных чувствах. Что за бред такой — поражение по всем фронтам, не хватало ещё, чтобы на работе были недовольны его пребыванием здесь. Осталось всего пару дней. Макс содрогнулся. В номере было тихо, но Франкл согревал комнату своим присутствием. За окном вечерело, и лишь неяркий торшер освещал помещение мягкими росчерками. — О, ты быстро, — усмехнулся итальянец. "Да иди ты" — подумал вначале Максим, стискивая зубы, а после вспомнил, что мужчина ни в чём не виноват, более того — помогал ему в самый нужный момент. — Зато вовремя, — слабо улыбнулся Максим в ответ, проходя к шкафу. Он достал тонкую кофту и накинул на плечи, чтобы не пришлось закрывать форточку. Хотелось свежего воздуха. — Это точно, — кивнул Франкл. — Я так и не успел толком осмотреть город, но мне говорили, что здесь есть один отличный бар. Хочешь сходить туда? Ох мать. Очередная экскурсия? Если исход будет таким же, как сегодня днем — нет уж, увольте. И что же он делал всё это время, мотался по делам? Вряд ли, учитывая приятный парфюм и улыбку от уха до уха. Максим был в смятении, но идея выпить была не так плоха в своей сути: ему требовалась разгрузка. Прочистить мозги с тем, кому можно доверять хоть отчасти. Почему-то Максим чувствовал это доверие к Франклу на уровне инстинктов, и следовал ему безоговорочно. — Пойдём, — быстро согласился парень боясь, что ещё немного погодя, он передумает. Франкл быстро собрался, и вместе они вышли в пропахший зеленью вечер. Солнце почти скрылось за высокими шпилями зданий, напоследок облизывая крыши вишнёвым закатом. До бара оставалось несколько улиц, и поначалу оба молчали, но всё изменилось, как только Франкл заметил, что в Италии почти все кафе с террасами, порой в самом здании и нет никого вовсе, а здесь наоборот, внутри полно народу, а за столиками снаружи — пусто. Максим никогда раньше не задумывался о такой мелочи, но сейчас нашёл простое объяснение: — Да они просто от комаров спасаются. — А что, в России настолько большие комары? — ужаснулся Франкл, поведя плечами, словно одно из насекомых летало совсем близко. — Ещё бы, гигантские! — довольно заулыбался Максим, наблюдая, как его собеседник озирался по сторонам в поисках кровопийц. Бар был набит под завязку, но приятная девушка хостесс без проблем нашла им столик в дальнем углу, где отчетливо слышалась живая музыка, но не так мешали голоса остальных посетителей. Максим заказал кружку холодного тёмного пива, а Франкл несколько стопок Егермейстера к тому же напитку. — Но почему Егермейстер? — удивленно поинтересовался Макс в ожидании заказа. — Если смешать его с пивом — вкус получится насыщеннее и захмелеешь намного быстрее, — подмигнул Франкл. — Итальянский рецепт? — Максим был рад, что наконец можно расспросить Франкла про его родину, про особенности быта. — Не особо, кажется мне его посоветовал как раз-таки один русский, — Франкл говорил с приятной хрипотцой, что не укрылось от Максима даже за потрескиванием камина, что находился посреди зала. — Расскажи о себе, — попросил парень внезапно и нагло, сам от себя не ожидая подобной прямолинейности. Но Франкл не то, чтобы был очень против. Он родился в небольшой деревушке, рядом с Неаполем. Его мама была школьной учительницей, поэтому маленький Франкл всегда делал домашнее задание — иного выхода просто не было — и вовремя посещал занятия, параллельно участвуя в школьных пьесах и тому подобном досуге. Отец работал в рекламном агентстве города, поэтому виделись они не так часто, но Франкл навсегда запомнил строгие глаза и крепкие, мужские объятия в моменты проявления родительской любви. Когда наступил момент выбора дальнейшего направления обучения — родители предоставили ему полную свободу. Поначалу Франкл бредил морем, очень хотелось стать матросом, и дослужиться до капитана собственного судна, чтобы бороздить океан, наслаждаясь соленым бризом каждый божий день. Но здравый рассудок пересилил, и, чтобы получить больше возможностей, он покинул родную деревню, перебравшись в Неаполь. После учился, подрабатывал, дабы помочь родителям с оплатой за обучение — даже был мастером по изготовлению пиццы в одном популярном ресторане, а потом началась обычная взрослая жизнь. Максим потягивал восхитительно холодное пиво, собирая кончиками пальцев конденсат со стенок бокала, и не мог оторваться от рассказа. Перед глазами живо представал образ тихой деревушки, песчаный берег с ракушками и гладкой галькой, каменные дома с ухоженными палисадниками во дворе. И маленький Франкл, ждущий приезда отца с новыми подарками из большого, шумного города. — Я был довольно непоседливым ребенком, — смущенно улыбнулся Франкл, слизнув пену со второй по счету кружки. — Да уж, не сомневаюсь, — Максим провел пальцами по волосам, с каким-то диким восторгом замечая новые оттенки эмоций на лице собеседника. — А ты вообще тёмная заводь, так бы и не сказал, что на второй же день приедешь, как после прогулки по Улице Красных Фонарей, — в свою очередь поддразнил Франкл. Вот же вредина. — Не ты гулял, вот и бесишься, — Макс даже показал язык, чтобы усилить эффект произнесенных слов. Франкл лишь фыркнул, а после оба рассмеялись. Пиво, смешанное с настойкой, расслабило, рассеяло внимание, периодически концентрируя его на каких-то вещах, вначале казавшихся абсолютно не важными, но резко ставшими первостепенными. Накачанные руки Франкла, с темными, выпуклыми венами вдоль запястий, чуть отросшая щетина, по которой хотелось провести подушечкой пальца, прикушенная губа, манящая прислониться своими, ощутить хмельной вкус. Стало жарко. Максим понимал, что ещё немного, и он потеряет какой-либо контроль над ситуацией. Извинившись, он поднялся из-за столика, направившись в сторону уборной. Здесь музыку приглушала защелкнутая на замок дверь, а несколько умываний прохладной водой помогли остудить пылающий щёки. Максим прислонился к стене и понял, отчего температура подскочила так внезапно: у него стоял. Когда только успел так возбудиться? На руках ещё оставался еле уловимый аромат парфюма Франкла — наверное успел отпечататься, когда мужчина передавал ему тарелку с крекерами. Максим застонал еле слышно, радуясь, что туалет находился в самом конце заведения, прислонил пальцы к лицу, чуть сползая по стене вниз, другой рукой сжимая стояк. В таком состоянии возвращаться было запрещено, вот тебе и очередное сексуальное приключение, спасибо хоть, что по своей воле. Он запустил руку в трусы, сразу же плотно обхватывая головку, на что тело отреагировало волной горячих мурашек. А что, если бы тоже самое с ним сейчас проделывал Франкл? Чёрт. Ноги подкосились, пришлось собрать всю возможную концентрацию в кулак, чтобы просто удержаться в вертикальном положении, продолжая рвано дрочить. В голове совсем помутнилось, плотный жаркий туман не давал места ни чему иному, кроме картинок, где Франкл стоит здесь вместе с ним и опускается на ноги, чтобы взять в рот. При сцене, где тот осторожно накрывает губами головку, погружая в бархатистые объятия рта, Максим выгнулся и кончил, тут же вытирая руку бумажным полотенцем. Затем, он быстро сполоснул руки, умылся вновь, и вышел из уборной молясь, чтобы весь его внешний вид сейчас не кричал о том, чем он занимался буквально пару минут назад. — Прости, у них там какие-то проблемы с замком, — виновато улыбнулся Максим, присаживаясь напротив. — Я заметил, — Франкл окинул его задумчивым взглядом и на секунду охватила паника, но после тёмные глаза стали прежними — радушными и беззаботными, и Максим успокоился. — За опоздание тебе придётся выслушать миф, который я узнал сегодня. Придется — потому что я не всегда запоминаю детали, и не так хорошо говорю на английском, — предупредил Франкл, закидывая в рот хрустящий крекер. — Да запросто, — Максим поднял руки в безоружном жесте, он-то считал, что его английский был как минимум на несколько уровней хуже. — Так вот, — начал Франкл. —Рыжая коса. — Рыжая коса? — переспросил Максим, чуть не прыснув от смеха. — Да, — немного надувшись, подтвердил Франкл. — Не перебивай. — Ладно-ладно, — угомонился Макс, всё ещё стараясь не смеяться. — На чём я остановился? — нахмурился Франкл. — Ах да... Если верить источнику: это одна из самых ужасных историй, которую рассказывать надо только на ночь. Офицерское кладбище или кладбище за кирхой королевы Луизы — ныне Парк им.Калинина. Во время войны на этом кладбище хоронили военных. В Калининграде существует определённая категория людей, так называемые гробокопатели, которые зарабатывают тем, что «вздувают» — оскверняют могилы. В 60-е годы ХХ столетия они вскрыли женскую могилу и, что поразительно, нашли скелет молодой девушки с огромной толстой рыжей косой. Они достали эту косу, вымыли, вычистили, и когда в Калининграде проходили гастроли одного из Российских театров, продали её одной из актрис этого театр. Волосы были в изумительной сохранности. Позже у этой актрисы обнаружили рак мозга. Рыжая ли коса тому виной, неизвестно, но когда она снимала парик из этой косы, у неё начинались страшные головные боли, когда коса была на ней, она чувствовала себя хорошо… И когда она умирала, коса лежала рядом с ней на простыне. Эта история зловещая. И рыжая коса ещё раз свидетельствует о том, что не надо брать ничего из могилы. То, что принадлежит мёртвым, должно принадлежать им всегда. — Брр, — вздрогнул Макс, дослушав. — И правда жутко, а начало было таким забавным, — помещение словно стало на десяток градусов холоднее. — Это ты забавный, рыжик. У тебя там точно нигде коса не припрятана? — поиграл бровями Франкл, тут же сбивая весь мрачный настрой. — Да иди ты, — уже вовсю хохотал Максим, не представляя, чтобы он делал без него в этот вечер. Как хорошо, что начало дня не означает такое же его окончание. Возвращались за полночь. Франкл шёл по улицам не совсем ровной, но уверенной походкой человека, не боящегося рыжей косы. Максим не отставал, лишь иногда тихо радуясь столь странному комплименту — забавный. Он забавный. Только произошедшее в кабине уборной не давало покоя, ибо хотелось большего. И, желательно не в одиночку.