250 shades of black and white

Она наигралась с Кайло уже ближе к ночи. Череда наслаждений и унижений окончательно подкосили его, и он больше не собирался бунтовать, только приглушенно стонал, не в силах даже пошевелиться. Связанный в самой любимой у Рэй позе — идеальная подставка для ног, обнаженные напрягшиеся мускулы и побагровевшее лицо, закатившиеся глаза в обрамлении спутанных, слипшихся от пота волос, — он смирно стоял на четвереньках, позволяя ей щекотать его бока маленьким хлыстиком. Для такого здоровяка удар плеткой не причинил бы никакого вреда, но, к своему стыду, Кайло боялся щекотки. Разум его был чист словно новехонький голопад. Никаких попыток убить ее. Никаких мыслей о побеге или бунте. Единственное, чего Кайло так хотелось, это чтобы Рэй позволила ему свернуться у ее ног и немного отдохнуть. — С тобой всегда так много проблем, — она осуждающе покачала головой и отложила в сторону хлыстик, а затем спрыгнула с кресла, усаживаясь на полу рядом с ним. Так близко, что могла чувствовать его запах — соленый от пота, тяжелый и мускусный после четырех оргазмов, которые совсем подкосили его. Вот почему он дрожал под ее рукой, напоминая непокорного банту, а когда Рэй легонько потянула за вялый член, зашелся хриплым стоном. — И что мне с тобой делать, м? Отправить в освежитель а потом уложить в кровать и подоткнуть покрывало, как маленькому ребенку? Кровь пустыни, после всех забав он был выжат досуха, а ей все еще хотелось... Чего-нибудь поинтереснее, чем простой секс. Чем его вечное противостояние разума и эмоций. Убить ее или доставить удовольствие Госпоже. Опуститься на колени и получить свою порцию похвалы за смирение или же взбунтоваться и страдать от плетей, полосующих спину. Правда, неглубоко. Рэй любила учить Кайло, а не уродовать. Хватило и шрама, перекроившего лицо. Он ему шел, этого не отнять, делая Рена только более притягательным. Но, пожалуй, остальных он еще не заслужил. К тому же, вздумай он перечить ей, всегда оставались ягодицы. Эта прекрасная поджарая, с нежной и тут же набухающей алыми полосами после каждого удара кожей задница была создана для того, чтобы по ней шлепали. Били от души. Или знакомили с анальными пробками, подбирая идеальный размер для долгого пользования. — Рэй... — прохрипел он, пытаясь отстраниться, но в его положении, со связанными руками и ногами это было довольно опасной затеей. — Пожалуйста... Рэй. Она раздражительно цыкнула — он никак не мог усвоить один простой урок. Мусорщицы с Джакку, девочки-недоджедая по имени Рэй больше не существовало. Это место заняла Императрица, а для него Госпожа. Но Кайло ведь отличался повышенной тупостью. Или упрямством. — Прости, Кайло, — и она поднялась на ноги, чувствуя, как ноют перетруженные мышцы. Наверное, не стоило объезжать его последние два раза, он чуть не стер ей все внутри своим громадным членом. — Но тебе следовало подумать прежде, чем просить. Она уже знала, что сделает с ним. Иногда плохих мальчиков стоило затыкать, чтобы они молчали, но не лишать же их языка за каждую глупость, сказанную не подумав. — Открой рот. Вот так, хорошо. Правильно, — Рэй вынудила его тщательно увлажнить своей слюной анальную пробку прежде, чем всунуть ему в задницу. Кайло снова дрожал, пытаясь сжать ягодицы, но она была не в том настроении, чтобы жалеть его. И вогнала разом, толкнувшись в анус и вслушиваясь в его сдавленные стоны и проклятья, среди которых — ну надо же! — больше не было ее имени. — Не нравится? А мне кажется, ей тут самое место, — золотой шарик, венчавший пробку, блестел, и тонкие цепочки, свисавшие вниз между напрягшихся ягодиц, слабо звенели. — Теперь вторую. Лижи, Кайло. Не заставляй меня делать вот это, — ей достаточно было всего пару раз словно невзначай двинуть пробкой из стороны в сторону, стимулируя простату, чтобы Кайло взвыл и открыл рот, с благодарностью принимая импровизированный кляп. Насаженный на золотые шарики с двух сторон, мелодично позвякивавшие цепочками, поставленный на четвереньки и вынужденный провести так еще какое-то время - возможно всю ночь - теперь-то Кайло был достаточно наказан за все. И особенно за саднящее, болезненное ощущение между бедер. Сила его подери, он никак не мог научиться контролю, вечно пытался подмять ее и оттрахать, быстро и жестко, исключительно из мести. Но у Рэй всегда оставался второй вариант. Хакс, из которого не надо было выбивать дурь или своеволие. И именно к нему она и собиралась направиться. — Если упадешь, — напоследок она хлестнула прямиком между ягодицами, задевая и пробку, отчего Кайло дернулся, давясь золотым шариком, по которому побежала слюна, — я выставлю тебя в такой позе перед всей твоей бывшей армией, Рен. Только фаллос подберу побольше, чтобы все они видели, какая ты сучка. Наверняка им бы понравилось. Ей вот — да.

***

— Моя Госпожа, — он ждал ее. Конечно, ждал. Его мысли менялись с течением времени. Но с того дня, как он преклонил перед Рэй колено, присягая на верность, больше никогда она не слышала и тени сомнения. Хакс был предан своей Императрице. И душой, и телом. И сейчас он опустился перед нею, практически утыкаясь лбом в пол только ради того, чтобы поцеловать ее ступни. И не так, как Кайло, заставляя себя. О нет, Хаксу это нравилось. Он покрывал их короткими поцелуями, поднимаясь выше, щекоча языком выпуклую косточку. — Вы позволите мне прислуживать вам сегодня, Госпожа? — он знал, что она устала. Вымоталась так, словно ей пришлось сражаться не с одним непокорным Скайуокером, а с целой армией джедаев. Или ситхов — разницы никакой. Хотя, возможно, с ситхом Рэй могла бы и договориться. — Да, — выдохнула она, чувствуя, как по занемевшим ногам поднимаются легкие иголочки боли. Массаж икр никогда не был таким возбуждющим, как сейчас. — О да... — Вас ждет ванна, моя Госпожа, — Хакс предвкушающе улыбнулся. — И я надеюсь... что сегодня вы задержитесь подольше, — и на мгновение его взгляд блеснул мстительно. Ну конечно, он прекрасно знал, что Кайло наказан. — М-м-м... — она не могла толком соображать сейчас, когда его умелые пальцы перешли к коленям, описывая мягкие круги, а затем с силой нажимая и вызывая слабые судороги. Не ухватись она за его волосы, мягкие, напоминающие пламя или кровь, точно свалилась бы на него. Но Хакс удерживал ее от падения ровно столько, чтобы Рэй смогла прийти в себя и сделать первый шаг к купальням. Белая комната была выстроена в стиле набуанских купалень. Чистая, просторная, ничего лишнего, только мягкие скамьи по углам, где можно было отдохнуть позже, столики с прозрачными сосудами, внутри которых поблескивали масла и гели, фруктами, чтобы подкрепиться, и здоровенный бассейн в центре, куда сейчас и направлялась Рей. На Джакку вода была бесценной. На Ач-то непригодной к использованию — больно уж соленая, оставлявшая белесые царапучие разводы на всем, куда попадала хоть одна капля. Здесь же воды — чистой, мягкой, прозрачнее слезы — было так много, что можно было окунуться с головой, и от нее шел пар. Истинное блаженство. Хакс все это время был рядом. Он же, без лишнего стеснения скинувший свои одежды, обнажив худое и изящное тело, помог Рэй избавиться от ее намокшей туники и сейчас массировал ее плечи, прижимаясь к ней сзади. Довольно аккуратно и нежно он разминал шею и спину, позвонок за позвонком, скользя по ребрам и смыкая кольцо рук спереди на груди, пощипывая напрягшиеся соски. — Вы позволите, Госпожа? — его пальцы были умелыми, и ее распаренное тело благодарно откликнулось на его прикосновения, вызывая волну желания внизу живота. К тому же Хакс прекрасно знал, что после Кайло Рэй нуждалась в ласке и заботливости — никакого яростного изнуряющего секса. Ладонь любовно прошлась по впалому животу — Рэй все еще питалась мелкими порциями, предпочитая безвкусную, но полезную пищу, и была обречена на это, наверное, до конца жизни. И нырнула ниже, поглаживая распухшие, истерзанные складочки. — Оххх... — Рэй вздохнула и закрыла глаза, отдаваясь его пальцам. Они гладили ее везде, мягко лаская и словно омывая потоками горячей воды. Но остановились прежде, чем она подалась им навстречу, собираясь насадиться на ладонь и доставить себе удовольствие. — Ты рискуешь... Армитаж. — Я знаю, Госпожа, — мурлыкнул он, прижимаясь щекой к ее затылку. — И понесу любое наказание. Позже. Его умелые руки вернулись к волосам, распутывая их и массируя голову, и вот теперь Рэй застонала во весь голос. Великая Сила, это было даже лучше, чем оргазм. Наконец Хакс вынес ее из воды, безвольную, и усадил на ближайшую кушетку, а сам склонился над сосудами с маслами. — Холод или огонь? — зазвенел он бутылочками, предлагая две на выбор. Обе могли подарить настоящее блаженство, но различались методами достижения. — Первое. Я устала от членов, и мне хочется отдохнуть. Не забудь сбрую. Хакс поклонился и ушел за шуршащую занавесь, скрывавшую гардеробную. Там хранились домашние халаты Рэй, такие прозрачные, что скорее подчеркивали тело, чем скрывали его. И кое-что другое. Ее любимые игрушки. Он был хорош в полной сбруе — черные полоски, врезавшиеся в мягкую кожу, только подчеркивали ее белизну, собираясь узлами на кольцах. Одно на груди, под ключицами, другое на рыжем лобке, опоясывая бедра и нещадно стискивая нежный пах. Возможно, в другой раз им стоило поиграть в плененного мусорщика и беспощадную Императрицу, но сегодня он был просто ее рабом. — Вот, — с собой Хакс принес голубой фаллос, один из самых больших в ее коллекции, с рукоятью в виде светового меча. — Я не успел закончить отчет, и меня нужно наказать, — он нервничал, и на щеках проступили алые пятна, а голос стал тихим и донельзя смиренным. — Госпожа. И он опустился на чевереньки, ягодицами к ней, открывая покрасневший от врезавшихся полосок анус и гладко выбритые яйца, а затем нетерпеливо вильнул задом. Первый шлепок по заду, обвитому черными ремешками, Хакс принял с восторженным вздохом. Точно это было не больно, а наоборот. И второй и третий, пока ягодицы его не заалели от отпечатков. Рэй аккуратно открыла сосуд и погрузила туда пальцы, чувствуя, как кожу покалывает от мороза. Охлаждающий состав был идеален для таких игр. Она аккуратно втерла пару капель себе между ног, в раздраженные складки влагалища и провела костяшкой по клитору, унимая боль. Вот теперь, зачерпнув снова и щедро измазав пальцы и дилдо, она могла приступать. Ему нравилось, когда она брала его сзади, пальцами или фаллосами, растягивая медленно и аккуратно. Ничего общего с Кайло, пытавшимся любыми способами избавиться от чужеродных предметов в заднице. Тот выл, стонал, умолял и осыпал Рэй проклятиями. Хакс же стоял смирно, с короткими вздохами принимая игрушку на треть, затем на половину — мягко насаживаясь на ненастоящий световой меч. И вот целиком, по самую рукоять. — Вот так, хороший мальчик, — Рэй поднялась со скамейки и стала позади Хакса, налегая всем телом. Ее распаренная, ставшая такой чувствительной, кожа чувствовала шершавость ремешков, бывших единственной преградой между ними. — Вот так, — и она обхватила рукоять и двинула ею. Аккуратно, затем сильнее, вгоняя и вытягивая обратно, почти на всю длину. Хакс застонал. Сладко, протяжно, и потерся о нее задницей. — Накажите меня, Госпожа. Прошу. Он хотел еще? Ну что ж, он был таким послушным, что ему нельзя было отказать. Рэй потянулась к сбруе и взялась за ремешок на загривке. Он удерживал всю плетеную конструкцию сзади, но в случае чего его можно было высвободить и использовать как удавку. И именно этого ему и хотелось. Теперь Хакс не стонал, только хрипел, и лицо его сравнялось цветом с волосами, алыми как пламя. И все же он усердно насаживался на фаллос, засиявший нежно-голубым цветом. — Нет! — Рэй видела, что он уже готов кончить, а затем свалиться в беспамятстве и отпустила поводок, а затем хлестнула по торчащему колом члену. — Я сказала — нет. Ты не кончишь, пока я не прикажу. Он был на грани, но она знала, что без ее разрешения Хакс скорее умрет, и безжалостно усилила темп движений, засаживая быстро и жестко. Примерно так же, как постарался сегодня с нею Кайло. Она могла бить по яйцам, стискивать член, но Хаксу было уже все равно. Он дергался и хрипел, жалобно стонал и все пытался подстроиться к ритму, вскидывая задницу навстречу фаллосу. И все еще он был недостаточно наказан. — Терпи, — Рэй прикрикнула на него, подкрепляя это весомым шлепком по ягодице, и включила игрушку. Она мелко завибрировала, разбрасывая голубые искры, снова и снова проходясь по простате, и этого Хакс уже не выдержал. Он рухнул ничком, вздрагивая, раскидывая ноги шире, позволяя сейберу ходить ходуном в заднице, а сам только тихо стонал и всхлипывал. По вспотевшему, багровому лицу катились слезы, и он весь был прекрасен. — Я сказала — нет, — Рэй сделала вибрацию потише и помогла ему приподняться, а сама прижалась к спине, одной рукой удерживая рукоять, а другой лаская его член, дергавшийся от каждого движения. О, он был близок к тому, чтобы кончить или умереть. И все же желал второго, только бы не ослушаться свою Госпожу. — Прошу... прошу... прошу... — яростно всхлипнул Хакс. — Госпожа Рэй... — Ну хорошо, кончи, — ее ладонь обхватила основание члена, а затем двинулась к головке единым рывком, достаточно сильным, чтобы он охнул. — Я разрешаю. Еще пару таких рывков, и теплая сперма брызнула на пол, запачкав пальцы. — Вот так, молодец... — Рэй аккуратно вытащила фаллос, отложив его в сторону, и позволила Хаксу лечь, поглаживая его по спине влажной ладонью. — Ты постарался, а теперь отдохни. Я тебя вымою, — ей нравилось заботиться о нем в таком состоянии. Беспомощный, покорный, что еще надо? — А затем снова трахну. За недописанный отчет. За то, что стонал так сладко. За то, что был хорошим мальчиком. А Кайло... Кайло подождет.