Драбблы

— Не злись на меня, сегодня ведь Рождество, — Хэйдзи слабо улыбается, надеясь, что головная боль отступит в скором времени. Приборы в палате мерно пищат, а сам он старается не шевелиться, чтобы лишний раз не чувствовать острую боль в зашитом плече. — Вот именно, Рождество, — вздохнул Шиничи. — Мы должны были встречать его с бутылкой хорошего шампанского и вкусным ужином, а на следующее утро сидеть, как дети, под елкой и распаковывать подарки друг от друга. В итоге ты… — он бессильно кивнул на его перевязанное плечо. — Зачем ты вообще полез? — Чтобы защитить вас всех, — смущённо ответил тот. — Ну же, Шин-чан… Не ругайся? Я думаю, Сагуру и Кайто не будут сильно против, если мы немного перенесём Рождество. — Не в нем вообще дело! — Возмутился Кудо, подскакивая со стула. — Я испугался, что потеряю тебя! Почему ты раз за разом лезешь в самый центр неприятностей?! Хэйдзи с поникшим лицом отводит глаза. Вообще-то он бы ещё раз бросился наперерез любому, кто посмеет тронуть его парней. Он дал себе слово во что бы то ни стало защитить их. Повисшее молчание прерывает стук и шум отъезжающей двери. В комнату заглядывают озорно улыбающийся Кайто и серьезный Сагуру. В руках у последнего букет с цветами. — Шиничи, твои вопли слышны аж в коридоре, — строго замечает Сагуру, подходя к ним. — Привет, Хэй-чан, больно? — Немного, — признаётся тот и жмурится, когда Сагуру наклоняется, чтобы поцеловать его в лоб. — Я попросил доктора позволить нам остаться с тобой, — сосредоточенное лицо Сагуру меняется на мягкую улыбку. — Это тебе, — он кивает на букет и забирает с полки вазу, чтобы наполнить ее водой. — Он дал взятку, — громко шепчет Кайто Шиничи на ухо, так чтобы остальные тоже услышали. Хэйдзи тихо хмыкает. — Мы собираемся встретить Рождество здесь, — уже громко говорит Кайто и буквально из рукава достаёт бутылку шампанского. — Больным пить нельзя, так что для тебя Кальпис и лимонные витаминки, извини, — Кайто поочерёдно ставит на стол пластиковую бутылку и несколько стекляшек. — Я буду рад и лимонным витаминкам, — смеётся Хэйдзи. — Спасибо, ребята… — Вы его балуете, — дуется Шиничи. — В следующий раз он полезет под пули ещё охотнее. — Просто признай, что если бы не Хэйдзи, то в Рождество мы бы тебя хоронили, — парирует Сагуру, аккуратно ставя вазу с цветами на прикроватную тумбочку. — Но ты нас всех напугал, — это он уже говорит Хэйдзи, и тот виновато улыбается. В палате всего два стула для посетителей, так что Кайто садится на пол, чтобы Сагуру не пачкал полы своего дорогого пальто. Он аккуратно берет Хэйдзи за здоровую руку и мягко гладит костяшки пальцев. Пусть это не их идеальное Рождество, но они все ещё вместе, и это главное, думает Шиничи, постепенно расслабляясь. Все живы. Это самое главное на данный момент. Через пару минут он уже вклинивается в весёлое щебетание Кайто, рассказывающего о том, что Сагуру поднял всех, от лучших хирургов до министерства обороны, чтобы Хэйдзи обеспечили все самое лучшее. Постепенно Шиничи расслабляется и отвечает улыбкой на улыбку Хэйдзи. Позже они чуть не выбивают лампочку пробкой от шампанского, а ещё через час медсестра почти выгоняет их троих с бокалами. Сагуру суёт ей в карман пару хрустящих бумажек и аккуратно выдворяет из палаты. Хэйдзи засыпает к одиннадцати вечера, и они остаются, чтобы защитить его сон.