Драбблы

— Первый раз с Шиничи? Хакуба и Кудо, собиравшиеся зайти в гостиную, тут же останавливаются и, переглянувшись, встают по обе стороны входной двери. Кайто и Хэйдзи уже наскучили видео-игры, так что они отложили джойстики и решили скрасить скуку разговорами. — Это был неловкий подростковый секс, — признался Хэйдзи. — Мы путешествовали вместе и селились в одном номере. Так выяснилось, что он взял с собой таблетки, которые на время возвращали его в Кудо Шиничи. — Ого, Хаибара небось лютовала… — Не то слово. Но прикинь, сижу я на кровати, думаю о том, что никогда не смогу ему признаться, потому что он в этом маленьком теле, и я буду выглядеть последним извращенцем, если скажу ему… — Его определенно неловко тискать, когда он Конан… — Усмехнулся Кайто. — Чувствуешь себя педофилом. — А тут он выходит из душа абсолютно голый и семнадцатилетний, — продолжил Хэйдзи. — Я чуть язык не откусил себе… Шиничи за дверью смущённо краснеет и переглядывается с широко улыбающимся Сагуру. — И говорит, что знает о моих чувствах, и что чувствует тоже самое. Я думал, я сплю. Ну или меня убили, и я в рай попал. — Последнее вероятнее с твоей везучестью, — хихикает Кайто. — Ииии? — И мы не знали, что делать друг с другом, — признался Хэйдзи, отводя глаза. — В итоге все закончилось петтингом и неловкими разговорами. И это все равно было прекрасно, потому что это был Шиничи. Они замолчали. Хэйдзи смущённо смотрел на темный экран телевизора, а Кайто улыбался своим мыслям. Хакуба перевёл взгляд на Шиничи и увидел, что тот счастливо улыбается. — Наутро он стал Конаном, и это было очень неловко. А что у вас с Хакубой? — Поспешно перевёл тему Хэйдзи. — Хакуба… — Кайто вздохнул. — Мы поспорили с ним, что я не Кайто Кид, и что он никогда не разгадает личность Кайто Кида. Выигравший получал проигравшего в рабство на неделю. — Я, кажется, начинаю догадываться… — хмыкнул Хэйдзи. Шиничи перевёл взгляд на Сагуру и увидел, что тот стал улыбаться ещё шире. — Он просчитал, где я появлюсь после представления, вырубил и похитил меня. Прикинь? Просыпаюсь на траходроме в его особняке, из одежды расстегнутая рубашка и монокль, мать его… Даже трусов не оставил! Руки скованы так, что не выберешься… Хэйдзи тихо фыркнул, представляя себе эту картину. — И это было сомнительное согласие, Хакуба! — Выкрикнул Кайто в сторону двери. — Я знаю, что вы там подслушиваете! — Вот как? — Хакуба заглянул в дверной проем и встретился взглядом с пунцовым Хаттори. — И вообще-то ты умолял меня в ту ночь, Кайто. Тот закрыл стремительно краснеющее лицо руками. — «Пожалуйста, Сагуру», — передразнил его Хакуба. — У меня до сих пор фотографии остались, где ты лежишь с совершенно блаженным лицом и разведёнными ногами. — Что?! — Взвизгнул Кайто, хватаясь за подушку, чтобы пристукнуть Хакубу. — Извращенец! — Вы друг друга стоите, — хмыкнул Шиничи, садясь рядом с Хэйдзи и приобнимая его за плечи. — Как и мы, да, Хэйдзи-ниичан? — Он потерся носом о щеку Хаттори. — Перестань быть таким милым… — задушенно прошипел он. Шиничи в ответ прижал его крепче и чмокнул в уголок губ. — Вот почему ты не можешь быть милым со мной? — Кайто обоими руками указал на Хаттори с Кудо. — Посмотри на них! — Ты сам первым вывернешься и уйдёшь, если я начну ласкаться к тебе, — ответил Сагуру, притягивая его в свои объятия. — Просто признай, что эти догонялки тебе нужны не меньше, чем мне. Кайто в ответ закатил глаза и промолчал, продолжая прижиматься спиной к Сагуру. В конце концов, он был прав.