***
— Раэ, не задерживайся, чтобы в девять часов была уже дома. — Хорошо, мама, — выбегаю я из дома. Сегодня мы с Тэхёном снова пойдём гулять, правда, я не знаю куда. Он сказал, что это будет сюрприз. Я знаю, Тэхён выберет какое-нибудь лучшее местечко, он всегда был мастер в этом. За воротами, как раз, стоял он. Взяв меня за руку, он провёл нас по известной мне дороге. Потом мы стали сворачивать к лесу и это немного меня напрягло, но потом снова свернули к дороге, где было много машин. А потом куда-то в горы, через парк. Пришли мы к какой-то скамье, которая находилась глубоко в парке. Тэхён по-турецки сел и начал что-то искать в своем рюкзаке. — Чего ты ищешь? — интересуюсь я. — Будем прокалывать уши. Ты какое ухо хочешь? — Тэхён, но это же опасно, а вдруг что? У тебя есть приборы? — У меня есть ватки, антисептик и толстая игла. И, конечно же, серёжки! — восклицает он и поправляет русые волосы. — Ты уверен, что это стоит сделать? Думаешь нужно? — Давай сюда ухо, — я подсаживаюсь поближе к нему. — Ты что будешь прокалывать? — Хрящ, — уверенно говорю я. — Но тебе будет очень больно, — предупреждает он. — Ты рядом, я уверена, что ты мне поможешь, — улыбаюсь я. Он поднимает напряженный взгляд с иголки и, заметив мою улыбку, тоже улыбается. — Собирай свои красивые волосы в пучок, я сейчас буду делать тебе «бо-бо». Мужественно собравшись с духом и сев перед ним еще ближе, я схватила его за ногу и сжала ее от нервов. Вытерплю. — Ай, — вскрикнула я. — Сейчас, сережку одену тебе и все, потерпи. Он быстро надевает ее, но становится еще больнее от его прикосновений. Я начинаю плакать. — Ну-ка не заливайся слезами, всё закончилось. Ты большая умница. — Ага, — только от твоих слов всё равно не легче. — Ты сама захотела хрящ колоть. Я ни в чём не виноват. — Блин, Тэхён, у тебя есть какое-нибудь обезболивающее? — Нет, я не брал. Ты, главное, не думай об этом, все пройдёт, главное, забудь. — Да как мне забыть? — Ну, — опускает он голову, — хочешь помогу? — Давай. — Даже не спросишь как? — Просто-напросто сделай это. И Тэхён страстно целует прямо в губы. Так желанно и… Я задыхаюсь. Мне становится боязно. Я испытываю близость между нами. Он даже не двигается. А боль и правда будто уходит на второй план. Мои глаза не закрываются от потрясения. Я совсем не ожидала такого от него. Да, он целовал: руки, шею, живот, стопы, но не губы. Хотелось заплакать. Я дотронулась до его щеки, чтобы он отстранился от меня, но он этого не сделал. Он так сильно прижался ко мне, что не хотел отстраняться. Схватился за мои щеки и приоткрыл рот. — Хватит. — Нет, не хватит.***
— Что это? — удивляюсь я. — Ты не поверишь, но это парик, и его оставила одна модель. У нее самой длинные волосы, но она надела парик для съемок. — Наденьте его на себя. — Ты серьезно? — А почему нет? Мне кажется, он вам пойдет. Он нехотя надевает его, и я начинаю смеяться. — Это просто, ой не могу, — смеюсь я. — Ну что? Я красотка? Я царица? — Еще какая, Юнги. Pov Юнги Я был рад её беззаботному смеху, её добродушным улыбкам. Меня завораживало это чувство. Она была абсолютно беззащитной и… Я попросту засмотрелся на неё. Внутри всё расплывалось, всё таяло, вяло. Будто прошла бесконечная зима и я… потёк? Я будто бы впервые в жизни увидел девочку; будто бы впервые в жизни узнал какого это: смеяться и радоваться каждому моменту; будто бы в первый раз безумно влюбился. Мне до конца не хотелось в это верить. Может, просто случайность? Может, я иду на поправку? Это не влюблённость. — Ты отдыхаешь в Рождество? — Нет, работаю. Я в цветочном буду до восьми. Потом пойду сюда, а вы? Вы, куда-то собираетесь? — Думаю, с друзьями на вечеринку одну схожу, хочешь? — С вами? — Да. Там будет Намджун, ещё пару моих друзей. Если не хочешь, можешь не идти. — Хорошо, почему бы и нет? — улыбается она, распластавшись по дивану. — Кстати, не хочешь начать работу модели? Я бы смог устроить тебя. Я бы мог… Фотографировать тебя? Как ты на это смотришь? — Может быть, и да. Я, пожалуй, проработаю этот год и тогда посмотрим. Осталось совсем немного. Мне дадут зарплату и… Кстати, я должна была вернуть Вам. Я же занимала. Мне еще зарплату повысили. — Не нужно. Оставь себе, в будущем пригодятся еще эти деньги. — Если я смогу стать моделью, то тогда оставлю свою работу и сниму себе квартиру. Я очень надеюсь, что вы сказали это серьезно. Не хотелось бы поспешно уходить оттуда. Мне там нравится: в цветочном и в кафе. — Потому что там Чимин? — Потому что у меня появились подруги. Чимин тут не причем. — Ты… Больше не общаешься? — и подсознательно улыбаюсь этому. Не то, чтобы я был рад именно этому. Просто, она разочаровалась насчет Чимина. Она его так любила и наконец поняла, что он не такой хороший, он не ангел. — Нет, все вроде нормально, просто кое-что произошло. Я просто спрошу у него все и не буду строить какие-то теории. Завтра в цветочный и я с ним поговорю. — У тебя нет его номера? — Нет, а что? — Запиши мой. На всякий случай. — Хорошо, диктуйте. Когда она сказал, что у нее нет его номера, то я обрадовался. В этом я был первый. Стоп, что? Почему я переживаю насчет этого?***
Pov Раэ — Хорошо поработали, можем расходиться. Я собираю свои вещи и всё размышляю о Чимине. У него есть ребёнок, зачем же он оставил её? То, что мне нельзя влюбляться в него и подпускать его к себе, я поняла. Все же, я могу разрушить их семью. Но у Чимина нет кольца. Внебрачный ребёнок? Может, он переспал с ней и так вышло, а он говорит… Нет, он же целует её. Так, нужно успокоиться. В Чимина, слава Богу я ещё не влюблена, скорее огромная симпатия к нему. Ну, или же влюблённость. Но я трезвая. Дома ждёт Юнги. Кстати, о Юнги. Какой-то он добренький. И на вечеринку приглашает и номер телефона дает. Что-то тут определенно не так. Ну, мало ли, он такой непостоянный, но все же. По дороге домой я захотела забежать в кафе здесь неподалёку. Хотелось чего-нибудь сладкого и американо. В придорожном кафе играла спокойная популярная песня, народу было мало. Я решила, что все же сладкого покупать на ночь не буду и возьму кофе с собой. Расплатившись, и оглядев все кафе снова, я вышла. Я направилась в сторону своей остановки, где мне придётся пересаживаться. Юнги жил в дорогом районе — Канаме. Я работала же в другом районе, ближе к окраине города, рядом был другой город. Поэтому ехать мне нужно было сначала на одном, а потом на другом маршруте. Транспорт ходит не по кругу. Расплатившись за проезд, я вставила наушники в старый телефон (5 самсунг — уже старье) и включила свою любимую Лану Дел Рэй. Мне нравился ее голос, но я её не восхваляла. Пела она так, как было у меня на душе почти всегда: такая ностальгия, депрессия, я не знаю, как это объяснить, я не писатель, но делала она это до жути проницательно и трогательно. В городе было уже достаточно темно и зажглись все фонари, освещая светом темный небосвод. Неожиданно проехали две машины — полиция, скорая помощь, и все прохожие расступились в сторону. Надеюсь, это не за Юнги. Мне иногда начинает казаться, что Юнги когда-нибудь заберут. Он сойдет с ума и все. Все же, он должен заняться собой. Я встаю с места и иду к выходу, еще раз отпивая кофе. Надо будет дождаться транспорта и потом, наконец, я поеду домой. От моего дома не далеко идти к дому Юнги. Я еще не забыла этот отрезок моего пути. — Извините — Смотреть надо. — Раэ, привет, ты. — Мне надо идти, — я уже вышла из кафе и стояла на остановке. Двери подъехавшего автобуса долго не закрывались, ожидая меня, а Чимин всё говорил и говорил. — Что-то случилось? — Нет, а что? Чего ты на меня так смотришь, друг? — он заметно напрягается, сжимая кулаки и хмурится из-за моих слов. Почему он это делает? — Просто друг? — обиженно говорит он. — А разве кто-то больше, врунишка? — Я не, — его заглушает звук закрывающихся дверей и он, облокотившись на них, смотрит на меня сквозь стекло. Врунишка Чимин и наивная я. Как все просто, хорошо, что я не доверилась ему. Вах, я говорю это, будто переспала с ним, но я даже не целовалась… с ним. Я не целовалась с ним. Двери Юнги всегда для меня открыты. Похоже, он спал. Я тихонько подошла к дивану и заметила, что он был расстелен и заправлен. На нем лежала моя пижама. Ого, как… Как бы сказать, ну приятно, он так не делает. Так, что происходит с ним? Влюбляет в себя? Нет-нет, Юнги, почему и он считает меня такой дурочкой? Я не поведусь на это. Жизнь научила меня придерживаться, не привязываться к людям, не отдаваться им полностью. Юнги, вы совсем не знаете меня. — Как мило. Я решила, что все же чем-нибудь перекушу, кофе не заставляло меня как-то проснуться или наоборот. В холодильнике я нашла вчерашнее пирожное и решила времени не терять. — Руки прочь от пирожного, оно мое, — выходит сонный Юнги и садиться рядом за стол. — Бука вы, — кидаю ложку. — Аккуратнее с предметом холодным оружием. Боже, что я только что сказал? — он падает головой на стол. — Юнги, идите спать, чего вы пришли? — Проверить. Я услышал, как открывается мой любимый холодильник, поэтому решил проверить. Ну вот, ты теперь не съешь мое пирожное. Но оно не для тебя и не для меня. Оно для Джун. Она просила оставить. — Ты сейчас очень серьезно? — Нет, я мозги ебу тебе, не видно? Говорить с тобой хочу. — Идите спать, вы пьяны, — устало говорю я. Не люблю пьяных людей. — Раэ, ты любишь имбирное печенье? — А что? — А я готовить умею. — И что дальше? Вы сделаете его? — Не факт, но попробовать можно. Ты завтра дома? А, нет, — вспоминает он стуча себя по лбу. — У тебя же работа с этим Чимином. Я сам. Не задерживайся. — Нет. Я попрошу выходной завтра, не хочу идти в кафе. Будем завтра печенье делать. — Только у меня нету этого всего что надо. — Магазин же есть, сможем купить, сможем же? — Сможем, — он обнимает меня и у меня будто сердце внутри перевернулось. Что вы творите, вы всегда, когда бухой, такой со всеми? Завибрировал телефон, оставленный на столе Юнги. «Монстр-сваха-тамада». Кто это?***
Nick Jonas & Nicki Minaj — Bom Bidi Bom Я спускаюсь вниз на колени и провожу ладонями линию вниз по талии закрывая глаза и закусывая губы. Мне плевать, мне и так замечательно. Пускай они думают что хотят, пускай они смотрят на меня, ведь я стараюсь для них. Развожу согнутые колени и провожу ладонью по волосам ловя их взгляды. Они смотрят на меня, не кто-то другой, а именно эти трое. Смотря на его реакцию, я начинаю смеяться, запрокидывая голову. Я начинаю теребить свою футболку и кусать сексуально губы. На долго его не хватает. Он закидывает меня на плечи. Не как все, а приседая и головой между ног. Ох, как бы объяснить, я не могу нормально соображать. Как только его голова находится между моих ног, а моя голова свисает вниз, и я вижу его ремень, меня начинает тошнить. Отпусти меня, черт возьми. Я… меня сейчас вырвет. Остановите его кто-нибудь. Но все смотрят на это и улыбаются, даже его друг. Черт, опустите меня, меня стошнит на него. Громко играла музыка. Все веселились и почти не замечали нас. Всем было глубоко наплевать, наверное, потому что это вполне нормально на таких вечеринках и так свойственно ему. Как бы я не стучала по нему и не кричала, он все равно не останавливался. И только когда мы вышли в мороз, на улицу, он сбросил меня вниз. Я чуть-чуть пошатывалась. — Раэ, ты совсем тупая? — А тебе не нравятся танцы? Жа-а-а-аль, очень жаль. А знаешь почему жаль? Жаль, потому что ты не досмотрел, а я только разошлась. Знаешь, красавчик, — тыкаю ему в грудь. — Я ведь старалась для тебя. — Ты дура, Раэ, — и притягивает к себе за…. Ой, мамочки. Какой ты возбужденный.