История об Ооочень долго доходчивом мальчике

      Сижу я на парах и думы великие думаю. Как же мне всё-таки донести до Стаса истину о том, что он вампир? Слова мои на нем не работают, элементарных симптомов этот кусок пластилина тоже не замечает, и даже полный холодильник пакетиков крови его не смущает.       В воспоминаниях своих копаюсь, со всех сторон ищу к нему подходы, и вдруг до меня доходит: Стас просто равнодушен к вампирам, но, если их популяризировать для него, то ему самому захочется быть кровососом, а дальше дело легче пойдет.       Так всегда было, есть и будет. Если нам со Стасом что-то нравится, мы в голове это на своей шкуре представляем. Началось все с покемонов. Как мы по ним тащились! Я даже в розетку пальцы совал, чтобы меня током ебануло. Мелким дураком был. Устраивали воображаемые бои, фишки собирали. Я вообще в свое время прославился как фишковый магнат, у меня их было больше, чем в магазине. Потом супер ниндзя-черепашки. Я воображал себя Донателло с палкой, а Стасян — Рафаэлем с двумя вилками, которые мы из школьной столовки сперли. Нам еще человек-паук нравился, но мы его роль не поделили и быстро о нем забыли. А теперь настало время одному идиоту балдеть от вампиров.       Зарождается в моей голове гениальный план, а я все на листочек записываю. Вот приду к Стасяну домой, сначала мы зачетный фильмец посмотрим, где крутой чел-вамп херачит своих врагов, как блендер, до состояния картофельного пюре, а потом еще один про Хеллсинга, потом опять про вампиров, месиво и хардкор и пойдем играть в компьютер. Специально для этого случая со всех Интернетов страны сдую самые топовые игрушки про его собратьев.       Планов-то я, конечно, настроил, но мнение Стаса по привычке в расчет не брал. А он подходит ко мне, приунывший, и говорит: — Некит, беда со мной. Я, кажется, влюбился. По-серьзному.       Меня словно в бассейн с водой швыряют, а потом опускают туда оголенный провод под напряжением, и тело я свое больше не контролирую. Вот челюсть на стол падает, я сказать хоть что-нибудь пытаюсь, а выходит кваканье лягушки. Только этого мне не хватало!       Чтобы Стас да влюбился? Серьезно? Я ждал этого не раньше хотя бы, чем года через четыре! Это же все — конец веселой беззаботной жизни. Теперь если на тусу или стриптиз соберемся, то придется делать это тайно, бухать к друзьям пойдем, ему придется каждые полчаса, а то и чаще, отзваниваться бабе своей о том, что он других девок в её отсутствие не жамкает. На праздниках он будет с ней, по вечерам с ней, а там где-нибудь года через два он уже с мелким соскососом прикатит! Буду разговаривать с ним, а у него свои проблемы, семья, ребенок, свадьба, ипотека, кредит девушке на шубу. Станет далек от меня, как покупка новенького Ролс-Ройса. Беда: я теряю Стаса. — Стас, брат, — говорю я. — Ты погоди, не нагнетай обстановку. С чего ты взял? Че сразу себя вести так, как будто девушку первый раз в жизни увидел? — Нет, тут все серьёзно, — качает он понурой головой. — Когда я смотрю на неё, все внутренности как будто переворачиваются, а, когда мы взглядом встречаемся, сердце словно разрывается и пытается вылезти наружу. — А точно сердце? Ты ничего не путаешь? Может быть, твой Зевс, спрятанный за молнию на джинсах, пытается высвободиться? — Так это первым делом! — Так вот оно что. У тебя просто девушки давно не было. Но я сейчас позвоню, и сходим к кому-нибудь вечером. Выбирай: Таня, Полина, Марина, Алгиза… — Да нет, это всё не то. Я на эту девушку уже давно заглядываюсь. А теперь и она на меня внимание обратила. — Только не Оксана! — вскрикиваю испуганно. — Она самая! — Стас выглядит счастливым, гад.       Ну всё, если Оксана, значит, это конец. Эта девчонка уже довольно давно является ключевой фигурой всех эротических фантазий Стасяна. Раньше, хотя бы полгода назад, она бы на него даже не взглянула. И за счёт этого жили мы с моим друганом припеваючи, слюни он на неё вешал и спокойно домой шёл. Но теперь из-за своей новой сущности он постепенно меняется, с каждым днем становится всё сильнее, быстрее и, что меня даже пугает, умнее. Темы лекций, которые прежний Стасян попытался бы перевести в переводчике «Гугл» на русский язык, теперь он усваивает с невероятной лёгкостью и, как анекдоты, травит их на обеденном перерыве. Вдобавок к этому ещё и его внешность приобретает черты классических представлений о вампирах, а на фоне бешеной популярности этих зубастых тварей приобретенные изменения делают его очень популярным у девушек.       И, разумеется, все, кроме Стаса, замечают эти перемены. Ему уже даже новую кликуху дали — теперь он Супер-Стас. Честное слово, все его так и зовут. Кроме меня, конечно. Для меня он все тот же ленивый размякший баклажан-переросток с красными-красными глазами, как у алкаша после двухнедельной пьянки. Фанатка «Сумерек» или «Дневников вампира» в Оксане точно спалилась, раз уж новый Супер-Стас пришелся ей по душе. Но это, в общем, не главное. Не хочу я своего братюню первой попавшейся мочалке отдавать. Тем более, что у меня на горизонте даже ни одного жалкого потрепанного намёка на отношения не маячит. — А ты уверен в её чувствах к тебе? — включаю режим Розы Сябитовой. — Сдается мне, друг, что ты делаешь поспешные выводы… — Так мы уже гуляли в это воскресенье. Правда, до хэппи энда дела не дошло, но…       Чуть только домой к родителям на день укатил, а он уже с девками гуляет! Хитер, плут, а ведь с виду такой вялый! -…, но думаю, если я проявлю немного терпения, то все получится.       И почему дуракам так везет? — Ну, поздравляю тебя, — говорю я с угрюмым лицом. Изображаю строгого папашку, а сам за этой маской зависть лёгкую прячу. — Только не переусердствуй. Я как раз недавно статью читал, что при неосторожном обращении со своим прибором девочку и до смерти затрахать можно. Рассказать, как? — Да перестань свои байки травить! — Стас сердится. Вообще-то он очень впечатлительный. Как-то раз рассказал я ему страшную историю, дело это было давно, так он несколько дней с включенным светом спал. — И так найти себе девушку, поинтеллигентней ПТУшниц, трудно, а ты еще всякую лажу придумываешь.       Выслушиваю я его до конца, поздравляю и в гордом одиночестве домой ковыляю. Стасян свою Оксану ненаглядную провожает. Теперь всё время с ней проводит. А я унываю. Совсем у этого недодракулы времени на меня не остается.       Во вторник у них по расписанию парк аттракционов, в среду — фотосессия у пруда, в четверг литературный вечер, а в пятницу они вдвоём идут на премьеру фильма, которого мы два года ждали. Вот на это я сильнее всего зол.       Стас, вроде, и зовет меня из вежливости, говорит: «Пошли с нами, Оксана всё равно не против». Знаю я это их «не против». Будет меня весь день своим взглядом прожигать, словно у этой ведьмы есть глаза-лазеры супер-мена. Но мне всё равно любопытно становится. Взглянуть на этих двоих хочется. Да и фильма я этого долго ждал. Решаю пойти с ними на одно и то же время, но Стасу не говорить. А что, как по мне, так слежка не помешает: вдруг он захочет её укусить? Ну или, что еще ужаснее, она его. Оксанка — та ещё стерва, и, если Стасян на нее похожим сделается, я лучше на веревке вздернусь, чем терпеть такой мозговынос буду.       Прихожу в кинотеатр раньше их. Пока жду начала сеанса, развлекаю себя тем, что любуюсь на своё отражение. На самом деле, я нисколько не против любви и, чего душой кривить, сам с удовольствием бы влюбился, только вот с девушками не везёт. Вот не пойму я их: такой красавец писаный, спортсмен и просто весёлый парень. Да я бы сам от себя голову потерял, так хорош! И девушки правда раньше из нас двоих предпочтение мне больше отдавали, это теперь всё меняется. Вот Стасян подружку раньше меня нашел. Хоть одна бы глазками мне стрельнула, я бы сразу в плен сдался. Главное, чтоб не жируха или уродина.       Замечаю сладкую парочку и ныряю вглубь здания. Но Стас, чертяка, чует меня инстинктами нечеловеческими и к себе зовет: — Некит, Некитос, Кисель.       На ор его все люди в здании оборачиваются. Олень горластый. — О, — говорю, — какая встреча.       А сам пути отступления ищу. Хоть и уходить не хочу. Соскучился я за пару дней по нашему совместному безделью. — А я-то как рад! — говорит Стас и от радости, кажется, светится, как неоновая вывеска. — Присоединяйся, раз уж встретились.       А Оксана улыбается мило, ресницами своими накладными огромными хлопает так, что ветер от их взмаха освежает моё лицо, и Стасяна для разговора отзывает. Делаю вид, что полный валенок, но сам-то прекрасно понимаю, что речь обо мне пойдёт: не хочется этой красавице со мной фильм смотреть. Жду немного, пока они за угол сворачивают, за ними крадусь и подслушиваю. — Да чего ты? Пусть пойдёт с нами, — говорит Стас и пытается деваху свою за плечо взять, но она вырывается. — Некит, Некит, Некит! — шипит Оксанка. — Достал уже! У тебя все разговоры только о нём! Как вы на рыбалку ездили, как на санках в апреле катались. Больше вообще поговорить не о чем? Между прочим, я твоя девушка, но у меня возникает такое ощущение, что тебе этот Некит дороже меня. Так что выбирай сейчас: либо он, либо я!       Я просто в шоке стою от того, как эта женщина охуела. И растраиваюсь: Стас ведь столько её добивался. Думаю, дружба наша сейчас закончится. А он говорит: — Конечно дороже! С тобой мы, может, через месяц разойдемся козлом и тупой шкурой, а с ним мы с садика вместе, и друга у меня такого больше нет и никогда не будет. Уж если ты сейчас мне такие условия ставишь, то что потом будет? Я не настолько в тебя влюблен.       Оксана психует, разворачивается резко и со словами «козел безрогий» идет на выход. Проходит мимо меня. Я ей рукой машу с ехидной улыбочкой и говорю: — Досвидули!       Она шипит, как змея гремучая, и сваливает. — Звони Полинке, вечером в гости заглянем, — говорит мне Стас. Мы направляемся в кинозал. Мне, конечно, слова его нравятся. — У вас бы всё равно ничего не вышло, — смеюсь я. — Это почему? — с легкой обидой в голосе спрашивает Стасян. — Мне кажется, она сильно бы в тебе разочаровалась, если бы увидела, как ты попкорном плюешься от переизбытка чувств. — Когда это такое в последний раз было? Я ведь уже не мелкий пацаненок, чтобы чувства свои не контролировать. — Ох, уверяю тебя, что ты расчувствуешься.       И фильм обещает быть хорошим, и эмпатия Стасяна никуда не делась.       Действительно — фильм идет, а этот недодракула несчастный за добрую половину зала то смеётся, то плачет. Даже прибить иногда хочется.