«Brahms' thoughts»
«Для тебя нет ничего святого»
***
Милая, невероятно красивая, добрая, с большим сердцем. Цветок в моих руках, который я так хочу сберечь от монстра в моей душе и голове. Он привык забирать все, ведь он держит надо мной контроль. Я знаю, что должен предотвращать это, что только я способен с этим справиться, но противостоять ему — это все равно, что смотреть в воду, зная, что никогда не сможешь прикоснуться к своему отражению… Она — та, кто не бросил и принял меня таким, какой я есть. Она терпит все наши выходки и не уходит, но надолго ли ее хватит? Не было еще ни одной души, кто бы смог полюбить даже ЕГО. Этот Демон — армагеддон, крушащий весь мой внутренний и невинный мир, но он — часть меня. Он — рок судьбы, который она навязала мне случайно, не подумав. Обреченный нести тяжелую ношу своей жизни, я скитаюсь где-то в себе, пока он выбирается из своей темной норы, состоящей из отголосков воспоминаний, некогда живущих в моем сознании, после чего отправляется собирать некую «дань», и это может быть все, что угодно: слезы, боль, чужие жизни и самое важное — любовь. Из-за него во мне нет ничего святого…***
Я хотел порадовать ее, ведь на лице девушки читалась грусть от последних пережитых событий — она заточена в этом гадком доме, из-за чего обиды, причиненные моей злой стороной, обращаются ей лишь в один сплошной минус и одиночество, от коего та, наверное, так упорно убегала. Да, она — не такая, как Гретта, но мне это нравится. ЕМУ это нравится. Он считает, что его прошлая жертва была слишком серой и скучной, а эта — подходит в самый раз, но я не дам ему забрать ее… С того дня, когда девушка вновь вернулась в дом по своей воле, прошло очень много дней, но именно они послужили многими обстоятельствами, исходя из которых я узнал ее глубже и лучше. Sандра очень хозяйственная, поскольку пребывая тут, она каждый день что-то делала — вытирала полочки, мыла окна и полы, а еще выбрасывала старую мебель, наводя в самых отдаленных уголках дома полный порядок. Иногда она что-то чинила, давая чему-то старому поистине новую жизнь. Это я смог подчеркнуть насчет различного разбитого стекла, которое было разбросано на первом этаже. Из обломков мелкой мебели, девушка сделала рамку, а кусочки обточила наждачкой и выложила все абстракцией на найденном картоне в самодельной заготовке. Она точно любит кулинарию. Ежедневно она что-то придумывала из еды, заказывая и звоня в город, а забирать продукты мы ходили вместе. Мало ли, что? За городом часто шляется много ублюдков. Она очень любит читать и рисовать. Я нашел ее дневник, откуда много узнал. «Брать чужие вещи, Брамс — некрасиво!» — говорила мне мать в детстве, когда я исследовал вещи гостей, вытаскивая из их карманов, сумок, пакетов что-то интересное, но я не воровал. Я был маленьким и глупым, и делал это — исключительно для веселья… Моя гостья была беженцем из пансионата, где ее притесняли другие. Одним словом — изгой, кого всегда ненавидят и хотят убить. Отчасти, — я понимаю ее, но отчасти и — нет, потому, что я не помню, когда в последний раз выходил из дома в своем уме, а незапертый ИМ. Долго я колол руки иглами, которые все никак не хотели впускать в свое ухо нитку зеленого цвета. Я сшил для нее платье, сделанное по плану оперения павлина — зеленая ткань с нашитыми на нее блестками, а также вставки синего цвета, располагающиеся поверх части, принадлежащей к юбке. Затем, на месте соединения двух цветов, мною были пришиты жемчужные бусы. Верхнюю же часть, я украсил несколькими оригинальными перьями и в центр главного, на тот «глаз» — как говорят другие, смотря на хвост этой птицы, добавил брошь из синего сапфира. Само по себе платье закрытое и до колен — без всякого откровенного декольте, но дающее возможность надеть красивое колье. Прекрасная вещь для такой потрясающей девушки, как Sандра… В один из вечеров, я хотел пройтись с ней по тем красивым местам, которыми мог любоваться за пределами дома. Все бы прошло нормально, если б не ее страх предо мной. Мой названый «братец» сильно запугал ее… Сложилось все как-то не очень. ОН снова запер меня в его логове, а сам сделал что-то такое, из-за чего мы оказались в воде. Мысленно тогда, я уже терял всякую надежду на жизнь, хоть и пропащую, но Sандра вытащила нас и донесла до усадьбы на своих хрупких женских плечах… Я сильно задолжал ей за все доблести, а вместо этого я сижу тут и не могу ей помочь, пока он издевается над ней… — Прошу, не надо! Умоляю! Брамс, не трогай меня! — всхлипывала в слезах она, что я мог слышать как-то отдаленно, будто бы находился за какой-то большой и толстой дверью.***
— Отпусти ее! Перестань! Хватит! Ты же сам говорил, что она тебе нравится! — Ха-ха-ха! Ты думаешь, я тебя послушаю и перестану? Нет! Она вышла за пределы дозволенного! Сколько мы сделали ради нее? Мы нашли деньги, сделали это гребаное платье, а эта стерва не может нам отплатить такими мелочами — не выходить из дома без разрешения?! — Пожалуйста, не трогай ее! — Оу, крошка Брамси просит не трогать его пассию? Так я и сделал, ага, — оскалился он, швыряя девушку на стол. — Смотри, как я вспорю ей брюхо, и ты меня не остановишь, придурок! Влезая на столешницу, он почти хотел убить ее, заведомо направляя острие ржавого ножа ей в грудь, но случилось то, чего мы оба не могли предугадать. Она сорвала с нас маску. Забрала то, за чем я прятался долгие годы, чтобы не видеть этого уродца в зеркале. В завершении всего, единственное, что я помню — это осколок, торчащий после всего в моем левом боку прежде, чем нас поглотила темнота…***
Я провалялся в отключке относительно недолго — где-то около часа или половины. Меня заставил вернуться в этот мир ОН, ведь его натура довольно сильна против моей. Он явно цеплялся за жизнь зубами, ногтями и всем тем, что только взбредет… — Брамс! Поднимай задницу, иначе мы подохнем прямо здесь! Ты слышишь меня? — Слышу. Мне больно… — Пф… Меня это не волнует! — А что ты сделаешь, если я не выполню твой приказ? — Делай, что я сказал… — Отвали. Давай теперь сам вытаскивая нас, ибо не я обижал девушку, а лучше - вместе. Давай... Один, два, три и… Распахнув глаза и стиснув зубы, я с животным рыком вытащил часть маски из себя, после чего зажав рану рукой, поднялся. Первым делом я кинулся к Sандре, которая лежала без сознания. Такое бывает от сильного испуга, но если учитывать еще и удары, которым она подвергалась, то тогда все легко объяснить… Убрав приложенную ранее ладонь подальше от раны, я обхватил тело девушки, взяв ее на руки. Пройдя до своей комнаты в подвале и уложив ее на кровать, я сам принялся обрабатывать собственную рану, найдя для этого бинты, антисептики и пару мед.инструментов, дабы наложить швы. Надеюсь, срок годности перекиси водорода и йода еще не вышел… — Признаю, эта куколка хороший противник, но не такой, как я… — Заткнись! — мысленно негодовал я, вталкивая иглу с медицинской нитью в свой глубокий порез. — Ау! Больно же! Ты — конченый ублюдок? Руки — крюки! — Помолчи хотя бы чуть-чуть, а? — стежок, еще один, и я совсем, как новенький. — Брамс? — резко вскрикивает она, почти подрываясь с кровати. Мне нельзя оборачиваться. Я выгляжу ужасно без маски, а она — разбита. Придется проигнорировать, поскольку понимаю, что встречи со своим «любимым личиком», мне попросту не избежать, но потом все же решаюсь ответить: — Прости, я обидел тебя… — тихо говорю я. — Брамс, это ты? Я не понимаю… — замирая, продолжает интересоваться она. — А ты думаешь кто, мразь? — я не могу совладать с ЕГО «пятью копейками». — Не слушай его, он всегда так, — наши различия в личностях ощущаются даже в интонации голоса, но вопреки всему, мне приходится пояснять, где я, а где — он. — Ладно, но ты же повернешься? Я могу тебе как-то помочь? — громкий голосок прекрасного создания разрывал спокойную музыку на фоне в клочья. Я слышу, как она кротко подбирается ко мне сзади. Боковым зрением вижу, что тонкими пальчиками, девушка цепляется за кончик черной ткани, прикрывающей зеркало. Поднимая глаза, я не успеваю среагировать и вижу в отражении урода — того монстра, из-за которого страдаю уже целую жизнь: — «Милая Sандра, ты хочешь уйти?» — спрашиваю я ее в своей голове, что она словно слышит и отвечает: — Мне не страшно. Все хорошо. Пожалуйста, расслабься, договорились? — успокаивает она, улыбаясь и становясь ближе ко мне на шаг. Неужели она все слышала? Ах, нет же, это просто совпадение… Обойдя меня, она садится в моих ногах, внимательно начиная осматривать «дыру», которую я, к сожалению, не смог восстановить самостоятельно: — Я помогу, хорошо? — ничего не отвечая, я молча киваю.***
Я не перестану удивляться тому, какой же все-таки чудесный шанс быть собой без «него», послал мне кто-то наверху. Быть может, я сплю? Скажите, если это сон, и я проснусь сейчас в комнате один, в полуразрушенном доме, да? Это ведь правда? «Нет…» Она лечит лучше всякого врача. Без усилий и труда смогла заштопать меня, превратив из старой калоши во что-то действительно годное: — Готово! — заулыбалась девчонка, в конечном итоге убирая подальше все остатки мини-операции. — Ты устала? — интересуюсь я, одновременно мягко, но внимательно глядя на Sандру. «Она едва на ногах держится. ОН может довести до истощения. Я вообще уже позабыл, сколько раз он отправлял ее в обморок за дни проживания вместе…» — После драки не всегда держатся «бодрячком», знаешь ли, — ответив, ухмыльнулась она. — Спасибо за платье… Я забыла тебя поблагодарить… Платье настолько превосходно сидело на ее девичьей фигуре, что на все эти дела и ее обворожительный вид, я не сумел удержаться, решив обнять девушку. Вставая с места и пойдя к ней, пока та находилась возле раковины, вымывая от крови инструменты, я ласково притянул Sандру к себе, заключая в свои объятия. Не скрывая эмоций, я наслаждался этой прекрасной «вечностью», отчего сама моя «Муза» только взаимно разделила со мной эту идею, в ответ начав доказывать то, что я нечаянно прослушал: — Прости меня. Я правда не хотела. Я всего лишь защищалась, и я — другая, клянусь! — Прощаем… — знакомое «Я» решило «подать голос», напоминая таким образом о своем существовании и феноменально смягчившись. — Идем, тебе нужно выспаться, а потом — мы подумаем, что с тобой можно сотворить… — Сотворить со мной? Отлично, наверное, но могу я еще немного побыть в твоих руках? — выдавливая из себя нервную усмешку, она лишь сильнее обхватила меня своими микроскопическими «лапками». — Можно, — отвечаем мы, не думая отпускать «Маленькую богиню»…