«In the mother's mirror»
«Глаза, смотрящие в вечность»
***
— Алло! Говорите, — я поднимаю трубку зудящего телефона, что лежит на тумбочке возле кровати. — Миссис Ванхорт? Я — Трейвис. Я раньше общался с вашей дочерью и кое-что о ней знаю. Если вы хотите переговорить, то перезвоните на этот номер, когда будете в «Альбионе», — мальчишка говорил тихим беспокойным тоном, словно за ним кто-то гонится и вот-вот его нагонят. — Хорошо, Трейвис. Давай встретимся сегодня в полдень, идет? — Да. До встречи, миссис Ванхорт, — положив мобильник обратно, я вновь погружаюсь в утренний сон. «Нужно просыпаться. Какое сегодня число?» Смотрю на часы, потом в гаджет. Семнадцатое! День рождения дочери. Она почти взрослая… «Моей девочке уже семнадцать. Как же она быстро растет…» Сердце обливается литром крови, когда я свыкаюсь с мыслью, что мое «чадо» рыщет по Лондону. Голодная, холодная, без присмотра. Ненавижу свою работу! Из-за этого я упустила лучшие годы частички себя, которая нуждалась в моей поддержке и любви… Натянув на себя джинсы и майку, которые вчера разбросала по комнате, что мне выделил Малкольм с его девушкой, я поспешила вниз к завтраку. В доме уже вкусно пахло. Друг очень любил готовить, хоть и редко засиживался у плиты. Быть может, теперь этим занимается его странная женушка? Проверим… — Доброе утро! — громко говорю я, спускаясь к столу. «Жена. Кто бы сомневался…» — Доброе, Ангелина. Как спалось? — отзывается хмуро она, но тут же разряжает все весьма позитивным вопросом. — Отлично. А где пропадает ваш будущий супруг? — спрашиваю я в ответ, параллельно усаживаясь за стол. — Скоро вернется. Ему нужно было съездить в город. Уехал еще утром. А вы что-то от него хотели? — девушка раскладывает по тарелкам яичницу, по пути успевая наливать кофе в две чашки. Видимо, Олсон уже трапезничал… — Мне нужно съездить в пансионат по поводу моего ребенка, а добраться — никак, — улыбаюсь, как можно добрее и снисходительнее. «Эти ее вопросы на уровне «Что? Куда? Откуда? Как?» выводят. Ох, Малкольм, не ту ты женщину себе выбрал…» — Автобус? — Деньги, Альма, деньги. Все упирается в них, — доедая свою часть еды, я запиваю ее кофе, а после решаю подняться к себе, чтобы собраться.***
— Скажи, она всегда у тебя такая «с приветом»? — задаю свой вопрос другу через какое-то время, сидя на переднем сидении рядом в его машине и прослеживая смену цветов на светофоре в центре шоссе. — Что ты хочешь этим сказать, Ванхорт? — друг вопросительно глядит на меня, не понимая, что я своим вопросом имею ввиду, но мне сразу приходиться разрядить обстановку: — Она ко мне неприветливо относится. Ревность? — Возможно. Вас женщин никогда не поймешь, — только и пожимает плечами он, надавливая на газ, продолжая между тем поездку. — Как вы познакомились вообще? Где ты ее нашел? — Я встретил ее случайно. Она зашла в нашу с Альфредом лавку. Для чего — уже не помню, — «Поражаюсь его холодности. Хэнк уже бы давно огрызнулся за то, что веду расспросы про его личную жизнь. Кстати, нужно с ним связаться. Узнать, как он, чем занят…» Далее мы просто молчали. Слова куда-то сами собой пропали, да и я больше переключилась мыслями о Sандре и о том, где она. Как ее найти? Куда она могла пойти? Что делать? Лондон ведь огромный… С ребенком, не знающим другой город, случиться чего-то хорошего никак не может. Я уверена в этом на все сто процентов. Мое материнское чутье не подводит никогда. Уже неделю я нахожусь тут, а официальных вестей все нет. Мне становится очень страшно.***
Жму на все ту же красную кнопочку, здороваюсь с охранником, что пустил меня в прошлый раз и попадаю на территорию. Входя в школу, я заметила отсутствие детей, но не удивительно. У них уроки, а у меня — разговор с той старой пепельницей. Никогда не понимала курящих старушек. Я считаю, что это вовсе не показатель их важности где-либо. Это лишь злая, съедающая ваш организм, привычка… — Миссис Грейсон? — постучавшись, спрашиваю я. — Войдите. Дернув за ручку, я уверенно ступаю на порог в кабинет директрисы, где тут же присаживаюсь на кожаный диванчик для «гостей»: — А, это вы, миссис Ванхорт… Что-то зачастили вы к нам. Снова насчет своего потерявшегося отпрыска? — Как видите. Вы нашли моего ребенка? Или мне обратиться в органы, чтобы ваш чудный «притон» закрыли? — «Смысла разговаривать с ней интеллигентно нет. От одной ее манеры речи тошнит» — Искать вашу дочь? — хмыкнув, переспросила «ведьма». — Хах! Мы этим не занимаемся так же, как и вашей милой дочурке взбрело в голову сбежать. Мы сделали все, что могли, а дальше — это уже ваша обязанность, ведь вы — ее родная мать. — Как вы со мной разговариваете? Вы вообще в своем уме? Это РЕБЕНОК, ЧЕРТ ВАС ПОДЕРИ! ОН ПОТЕРЯЛСЯ В БОЛЬШОМ ГОРОДЕ ПО ВАШЕЙ ВИНЕ! И ВЫ СМЕЕТЕ ТАКОЕ ЗАЯВЛЯТЬ? — говорила я, но в какой-то момент не сумела сдержаться, отчего перешла на крик. — Не кричите на меня! Вы — отвратительная мать! Вспомнили о девочке тогда, когда она уже ушла в вольное плавание и не просто путем становления взрослой через детский максимализм, а путем побега! — произнесла эта гадкая женщина, стукнув по столу кулаком и поднимаясь со своего места. — Вон! — Посмотрим, кто еще выиграет, миссис Грейсон. Я это не оставлю незамеченным. — все психовала я, не упуская возможность высказать все то, что я думала и чувствовала к этой особе: — Встретимся в полиции, мразь…***
Дрянь директор и все, кто тут работают! Что за халатность к детям? ДЕТЯМ, ПОНИМАЕТЕ? Они же «идеально» присматривали за моим ребенком, что тот сбежал непонятно куда… Нет, я пролью свет происходящего на эту историю… Помяните мое слово лихом… Яростно хлопнув дверью кабинета, хочу покинуть это место. Правильно я говорила — «Дом умалишенных», а не школа! Проходя мимо стойки охраны, прошу открыть мне ворота, дабы хочу выйти и поскорее, но там меня останавливает мальчонка. На вид лет девятнадцати. Темные волосы, зеленые глаза, худой — кожа и кости. Его тут вообще не кормят, что ли? Разумеется, я не настроена на милые беседы, поэтому стараюсь отшить его: — Что вам, молодой человек? — даю ему пару минут, пока роюсь в сумке. Хочу закурить от нервов, но эта сумка — черная дыра! — Меня зовут Трейвис Макфорт. Я звонил вам… — Рада знакомству. Ну и? Цель вашего звонка, юный джентльмен? — с моей стороны налетать без причины — некрасиво. Парень совсем мне ничего не сделал. Я знаю, что не умею контролировать свои психи, но все же… — Тут недалеко есть лавочка, присядем? Возле сторожа вести разговор как-то не хочется… — немного нервно оглядываясь, отвечает Трей, на что я соглашаюсь. — Да, я не против…***
Остыв, я выделила несколько минут для разговора с Трейвисом. Он был обходителен, мил, добр, но вид его оставлял желать лучшего. Похоже, что у мальчишки протекает уже не первая степень анорексии, если не что-то гораздо сильнее. Я вообще в шоке от этого места. Представляю, что тут творили с моей крошкой… — Мой брат дружил с вашей дочерью два года назад. Он скончался, когда ему было семнадцать. Дело в том, что мой покойный братец сильно привязался к девочке при жизни и поручил мне передать ее родственникам все заветную информацию, если с ней произойдет вдруг беда… — Вы меня заинтриговали, — произнесла я, обдумывая все, что тот говорил. — А что посодействовало гибели вашего брата? — Его забили до смерти на дискотеке, и Sандра была причастна к этому… — Что.? — я не могла поверить своим ушам. — Причем тут моя дочь? — Они с братом были не такими детьми, как все остальные, и довольно часто их отчитывало общество за нестандартное поведение. За разговоры с ветром, за песни и пляски под деревьями, за странные побеги в поисках «романтизма» на дни рождения кого-то из них. В один предновогодний день, у нас в пансионе организовали праздник-танцы. Их туда пустили, но вскорости, обидчики настигли их. Подростки, на тот день, восемнадцати лет, начали драку. Все началось с того, что те решили проучить дружка Sандры чрезмерными знаками внимания. Хотели поприставать к ней, но Элен — мой кровный брат, заступился за свою даму. Это правильно, но, однако, хулиганы не знают этики и приличий… — рассказывал парень, но в один миг взглянул на меня столь глубоко, что это меня зацепило сильнее и принудило слушать его, раскрывая рот. — Дальше, прошу вас, дальше, — требовала я, тряся мальчика за плечи. — Двадцать три перелома, капли крови на одежде, женские слезы, боль, страх… Хорошая композиция, не правда ли? — Трейвис как-то странно улыбнулся. — Очень, — саркастично кивнула я. — После гибели Элена, Sандра закрылась в себе и ни с кем не разговаривала. Писала что-то в одной из тетрадок и постоянно молчала. Ее даже водили к психологу, но по-моему, ей это не помогло. Вероятно, она сбежала из-за того, что это место несло печальные воспоминания. Поверьте, это сильно влияет на подростка, когда вдобавок с ним не общаются родители. Девушка часто жаловалась мне на это. Говорила, что вам не нужна; что мир слишком жесток… И историю прикрыли, оставив через чур «незамеченной». — Как ее найти? Вы что-нибудь знаете? — слезы сами стекали по щекам, из-за чего я не могла их контролировать. Впервые мое сердце сжалось от обиды, которую таил в себе мой ребенок. — Я не знаю, миссис Ванхорт… Что знал — я вам поведал… Теперь ее судьба в ваших руках…