«In the mother's mirror»
«Кто ищет, тот всегда найдет»
***
Моя дочь не настолько упрямый подросток, каким иной раз хочет казаться на первый взгляд. Она просто напугана и потеряна смертью лучшего друга, отчего и не знает, как же ей справится с тем чувством утраты, которое она испытывает. Ребенок — это, увы, но существо или человечек очень пугливый, подобный губке, впитывающей весь негатив и что-то позитивное в этом мире. Пережив такую трагедию, она неосознанно винит всех в этом, включая меня за, пусть и обоснованное, но отсутствие в ее жизни. Но я не намеренно относилась к ней так отчужденно, пуская все сквозь рукава, а наборот — я работала на благо ее содержания и достойного будущего. У меня действительно не было времени общаться или вести какие-то монологи, ведь каждый божий день были работа, командировки и такое малое время для сна, пищи, из-за чего попросту не находилось доли минут на контакт с ребенком. «Хотя я могу понять ее… Ей трудно…» Вспоминая важные моменты моей собственной жизни, я могу лишь перебирать в памяти миг, когда мне было семь лет и мой отец часто где-то пропадал, забывая приходить к нам с мамой домой. Я часто видела ее слезы и не могла их понять, но только став взрослой женщиной, смогла узнать причину всех бед, из-за которых столь сильно обозлилась на папу в далеком отрочестве, ведь тот завел себе любовницу и покинул нас. «Моя дочь, вероятнее всего, думает, что я поступила точно так же…» Она также зациклена на обиде, которую придумала сама себе, но наши с ней различия состоят целиком и полностью в подлинности некоторых фактов. От меня отец ушел к другой, совершенно чужой женщине, а ей — строили и продолжают строить светлое будущее. Я знаю, что эти слова звучат несколько некомпетентно с моей стороны, как со стороны родителя, но если бы Sандра пыталась аналогично понять и меня, то все стало бы явно намного проще… Узнав кое-что у брата погибшего друга дочери, я вернулась в свое временное жилище, где не застав Малкольма, а только его странную избранницу, готовившую на плите какое-то варево, которая она так уверенно короновала супом. Я хотела поделиться с другом вестями, дабы подумать и попросить совета, что мне делать потому, что, как мы все знаем, советы людей со стороны — хорошая и полезная вещь: — Альма, дорогая, вы не знаете, когда прибудет ваш будущий супруг? — интеллигентно спрашивая, я взглянула в кастрюлю, после чего тут же ужаснулась от непонятной смеси, варившейся в той. — А? Да, уже скоро, миссис Ванхорт. К обеду он будет. Опять же говорю, что эта дамочка — жутко странная, как не знаю, что. Готовит что-то непонятное, да и зациклена она на каких-то посторонних мыслях, а еще ходит сама себе приятная. Не очень хороший пример «идеальной невесты». Засев в своей комнате, я просматривала в интернете карту Лондона, пытаясь найти хоть какие-нибудь странные места, которые возможно было бы интересно изучить моей дочери. И знаете, в какой-то момент, в моей голове возникла пара мыслей на этот счет: а что, если моя дочь не сбежала к подруге или еще к кому-либо, а просто отправилась в свободный поход? В детстве она любила гулять крайне часто… Прочесать, в теории, лондонский лес — задание сумасшедшее, и я оставлю его напоследок. Мне больше интересен тот проселок, ведущий уже за пределы города, но я не уверена, что она путешествует в том направлении, хотя, возможно, мое родительское чутье допустило ошибку.***
— Альма, милая, я дома! Ангелина, ты звонила мне? — послышалось внизу ближе к вечеру. — Альма? Минутная пауза повисла в доме, отчего слушая голос прибывшего друга, я невольно задалась соответствующим вопросом. «Стойте, ее нет дома?» — А где твоя девушка? — спросила я, едва спускаясь и смотря на мужчину. — А ты ее разве не видела? — У меня тот же вопрос… И давно она так сбегает? Не пробовал ее проверить насчет любовника? — сеять сомнения — не мое, но, чтобы друг проверил свою избранную, тоже не помешает. И буквально, что по заказу, дверь в ту же минуту отворятся перед стоящим на пороге Малкольмом, после чего входит та, о ком шла речь, глядя на нас при этом весьма испуганными глазами, параллельно чему девушка спешила оправдаться: — Малкольм, в чем дело? Я просто была в магазине. У нас закончился хлеб… — говорит Альма, держа в руках сумки, в коих действительно лежали продукты. Видимо, иногда я зря наговариваю на нее. Но… как она услышала то, о чем мы говорим? Подходила и услышала все через дверь или подслушивала? — У нас есть что-нибудь перекусить? — в ту же секунду перебивает ее друг. — Да, я приготовила тебе суп… — объясняет она, но мгновенно запинается, как только ее очи замечают меня. — Т.е — НАМ. — Я не откажусь от вашего фирменного супа, Альма, — я, как можно дружелюбнее решила улыбнуться. — Тогда через пять минут, я прошу всех к столу.***
Остаток вечера произошел без непонятных ЧП. Мы вполне привычно пообщались, поедая похлебку, которая утром показалась мне чем-то противным, а следующим утром я поговорила с Олсоном, пока тот собирался на работу и он предложил поговорить с Альфредом, который, как никто другой знал в Лондоне все слухи, что ходили по улицам и темным закоулкам города. Я одобрила эту идею и отправилась с ним. — Ох, моя дорогая, здравствуй! — воскликнул старичок через какое-то время, увидя меня, когда я зашла в лавку. — Ты еще в нашем скромном городишке? — Да, так вышло. Долгая рабочая командировка и поиски дочери. У меня дело к тебе есть… — Какое? — пожилой мужчина снял с себя свой монокль, показывая, что готов меня выслушать, ведь мой лучший друг ушел переодеваться в рабочую форму. — Моя Sандра часто любила в детстве подолгу гулять, и когда я узнала о ее побеге больше, чем мне сказал директор о ее истории, меня посетила мысль: а какие тут есть злачные места? Ну, я о тех, о которых, быть может, ходят легенды, рассказы или вообще то, что располагается на окраине города… — Оооо… Не думал, что твоя дочь настолько отважна… — старец ахнул, раскрывая рот. — Что это значит? — Было тут одно местечко. Там часто собиралась молодежь и устраивала оккультные вечера. История у этого особняка очень и очень странная, — пожав плечами, Альфред улыбнулся. — То, что я тебе рассказывал. Там, где работала Гретта… Это и есть тот придурковатый особняк… Якобы дом, где жил маньяк пользуется у молодняка особой привилегией, — продолжил уже Малкольм, вышедший из служебного помещения. — Но, по-моему его уже отреставрировали, нет? — переспрашивает пожилой владелец магазинчика у более молодого коллеги. — По-моему — нет, но эта самая молодежь сидит там днями и ночами. Ты можешь туда съездить и сама убедиться во всем… Быть может, Sандра, проживая в пансионате что-то о таком знала и находится правда там? — Малкольм генератор хороших дум. — Дашь мне ключи от машины? — Лови! — он легким движением кинул мне ключи, а я их поймала. — Спасибо, друзья. Большое. Кивнув и попрощавшись со всеми, я выхожу из ларька, а затем сажусь в машину друга. Открываю на навигаторе карту Лондона и выставляю маршрут на выход из города, после чего завожу двигатель и трогаюсь. Пробки Лондона едва ли затрудняют мое движение, но, слава богам, что сейчас полдень и все не так плохо. Выезжая на дорогу ближе к окраине, мое материнское сердце трепещет и не дает покоя. Мне кажется, я совсем рядом с тем, чтобы найти своего ребенка. Остановив «железного коня» раньше заданного пути, я выбираюсь из машины и оглядываю местность. Кругом лес и особняк, похожий на замок. Ни молодежи, ни единой живой души я не встретила, но вот дом — он привлекал мое внимание и не казался мертвым. Я подумала, что будет отлично, если спрошу и проверю наличие людей в этом доме. Хотя я знаю, что это глупо. Вы сами поразмыслите, как взрослая тетя стучится в дверь к богатым людям и потом спрашивает их о том, не видели ли они ее дочь? Попытка — не пытка, поэтому — идем… Жуткое это место, несмотря даже на то, что все усыпано растениями и цветами вокруг, которые вроде бы должны сглаживать картину. Веет от этого дома каким-то холодом. Зайдя в открытые ворота, я прошла к дверям дома и ненавязчиво постучала: — Мама? — доноситься мне в ответ на стуки, как только мне открывают, и мое сердце в этот момент разбивается. «Моя девочка… Что она тут делает? Что вообще с ней случилось? На дом кого-то из ее подруг совсем не похоже…» — Sандра, доченька! — я бросаюсь к ней со слезами, но дверь захлопывается перед моим носом и открывается лишь через несколько долгих для меня минут. — Что тебе нужно? — Что ты тут делаешь, милая? В этом старом доме, здесь же никто не живет! — спрашиваю я, не понимая ничего из произошедшего со мной. — Это неправда. Дом отреставрирован. Тут живет сын одних богатых родителей, у которого я подрабатываю, — отвечает мой ребенок, но тон родной дочери обижает меня с каждой прожитой секундой. Я понимаю, что она обижена на мир и, может, ей даже нужна психологическая помощь. Мы обязательно исправим это. — Почему ты сбежала? Неужели к тебе плохо там относились? — Не возле двери, мам. Проходи. Хозяин уехал на две недели. Сиди в гостиной, а я скоро вернусь, — тихим голосом говоря, Sандра впускает меня. Глядя на дом каким-то абстрактным взглядом, так сразу и не скажешь, что здесь хоть кто-то живет. Альфред оказался прав насчет реставрации, и этим он меня даже удивил, ведь факт, что он предоставил, оказались подлинны. Приседая на мягкий диван в гостиной, я не ожидала следующего поведения дочери: — Пригнись! — вскрикнула она, отчего у меня как-то на автомате получилось последовать ее указанию. Меня резко тянут назад, после чего к горлу приставляют блестящий нож. От неожиданности, я смогла понять лишь то, что это был мужчина по его сильным рукам, но поднимая лицо наверх, я заметила на нем кукольную маску. — Стой! Не надо! Прошу! «Анти»! — просит дочь у этого некто, на что он язвительно обращается ко мне: — Вздумала забрать ее у нас? Нет уж! — Я никуда не ухожу! Спокойно. Я рядом. Я остаюсь с тобой… — моля говорит Sандра этому маньяку, пока я все еще не понимаю, что же происходит. «О чем она? Он держит ее в плену? Он все это время издевался над ней? Боже! Ублюдок!» — Господи, Sандра, кто это? Что он с тобой делает? О чем ты говоришь? Дочка, звони девять один один! — меня накрывают слезы, переходящие в истерику, потому что от всей этой ситуации становится тошно. — Мам, нет! Ты не понимаешь, о чем говоришь! — паника охватывала не только меня, но и непосредственно дочь. — «Анти», отпусти ее! Умоляю! Я сделаю все, что ты попросишь! Пожалуйста… — Все? Ты лжешь! Но если хорошенько подумать, то я что-нибудь для тебя подыщу. Ха-ха-ха… — засмеялся в следующую секунду ненормальный, отталкивая от себя меня, но продолжая предупреждать ее: — Выстави ее или я убью ее. Живо! Однако, этот парень послушал Sандру и отпустил меня, на что потом дочь только выставила меня со слезами на глазах. Теперь я не могу оставить ее здесь, ведь она встряла в эту ситуацию с маньяком, который терроризирует мое дитя: — Мам, уходи! Прошу, не нужно возвращаться сюда. Я не вернусь к прежней жизни. Пожалуйста, пойми это, — холодно объясняла она, выталкивая из дома так, будто я нее ее мать, а посторонний человек. — Я тебе не оставлю одну. Sандра, доченька, умоляю, тебе нужна моя помощь! Я знаю это! — говорила в истерике уже я, но ее последние слова, заставили меня замолчать: — Нет, ошибаешься. ТЫ давно оставила меня одну и забыла обо мне. Эти слова сломали и разбили все родительское начало во мне, которое привилось еще с самого ее рождения. Чувство боли не покинет меня теперь, но я не хочу сдаваться так просто, как и, наверное, мое упрямое чадо.«Я вернусь сюда с властями, пожарными, скорой помощью, да кем угодно, и если хоть волос упадет с ее головы, то я разорву этого ублюдка в пух и прах…»