«То, чего вам так не хватало»
***
Когда ты обретаешь любимого человека, то на нем, кажется, сходится весь твой мир и твое собственное сознание. Ты почему-то начинаешь напоминать себе зависимого в ожидании дозы и ее скорейшего принятия, отчего с каждым таким разом, твоя «порция» увеличивается, ведь любовь не имеет какого-то конечного уровня. Эта игра — бесконечна, ибо в ней много слов и действий, которые что-то показывают или же доказывают любимому человеку, потому что какие-то из них — описывают наши мысли и поступки, а какие-то — вовсе нужны для того, чтобы глазам и сердцу представилась некая «призрачная услада», но все любят исключительно — по-разному. Наша встреча с Брамсом стала каким-то странным сном — таким, где у большого мальчика есть своя «маленькая куколка», которую он так любит и обожает, но при этом делает это так «по-другому». Они — часть одной картины, пусть и такие разные. Между ними один мир соприкасается с другим, громко задевая друг друга. «Нас, к сожалению или к счастью, соединили — «бесконечная» правда и одновременно несправедливость жизни, из-за коих сумели найти общий язык — отшельник, заточенный в себе и одиночка-дурочка, где-то дополняющая его…» — Быть может, ты отпустишь меня? Мне нужно позвонить маме и сказать, что со мной все хорошо… Позволишь? — смеюсь я, заправляя выбившийся локон из его челки куда-то наверх, пока мы продолжаем вот так сидеть в объятиях друг друга. Хилшер отрицательно кивает в то время, как моя рука трепетно касается шрама на лице мужчины. — Sандра-а-а-а… Моя Sандра — нежно в ответ протягивает парень, говоря это голосом довольного ребенка, который объелся шоколада. И все же я понимаю, что несмотря на весь этот милый момент желанного воссоединения, мне нужно поговорить с Брамсом о том, пойдет ли он со мной на тот вечер, что собираются устроить мама с Хэнком после конференции, где они как раз планировали объявить об их предстоящей свадьбе, но самое главное — сумеет ли мой «компаньон» покинуть особняк на прилично-долгое время и не натворить ошибок, поскольку ему необходимо быть действительно к этому готовым… — «Анти», у меня есть к вам разговор… — серьезно начинаю я, решая переговорить с руководящей личностью. — Скажи, пожалуйста, ты любишь маскарады? — А как ты думаешь, м? — мне отвечают быстро и его глаза опускаются на маску, лежащую на полу рядом с нами. — Что ты опять затеяла? Не перестаю удивляться его синдрому. Как бы глупо это не звучало, но я поражаюсь, как при его расстройстве личности, у него столь умело получается общаться, да и собой, по правде говоря, я «восхищаюсь» не меньше, т.к я — есть частично самоубийца, умудрившаяся влюбиться в такого человека. «Хм… Я — точно сумасшедшая…» — Дело в том, что я бы хотела, чтобы ты отправился со мной в город на праздник, хотя я знаю, что, в какой-то степени, — это есть невозможно… — вздохнула я, понимая, что права, ибо его голос и его вид. Ему ведь даже нечего надеть презентабельного. Я прошу о чем-то неосуществимом… — Какой же? — вопреки всему переспрашивает «Анти», придвигая меня к себе ближе прежнего. — Маскарад, который устраивают мои родители и мой новый отец, но это не так важно, если там не будет тебя. У меня не пойти не получится, ибо я обещала, — рассказывала я, но его нежность ко мне, немного затуманивала мою голову. — Я вообще не против, но сопляк уже, как двадцать лет никуда не выходил дальше леса возле дома, понимаешь? Чтобы вытащить его — легче на луну слетать… «Ничего себе! Двадцать лет…» — Бра-а-амс… — я взяла мужчину за руки, приступая к своим уговорам. — Прошу тебя, пожалуйста, пойдем. Я буду рядом. Я знаю, что тебе это — непривычно и чуждо, но от моего нахождения там, зависит праздник моего отца и моей семьи. Умоляю. Минуты две я с мольбой глядела на объект своей любви, который вдобавок еще потом заранее поблагодарила еще одним поцелуем. Никто из этих двоих сначала не поддавался и тяжело дышал, что этим указывало на их раздумья, но спустя час, сидя все в том же положении на полу, где я уже не сидела, а укладывалась к нему на плечо, периодически посматривая на часы, гласившие, что местное время близится к двенадцати дня, я наконец-то смогла получить ответ: — Только если этого хочет моя милая Sандра… — проговорил в один миг голос семилетнего ребенка. — Хочет. Очень хочет, и она очень рада, что Брамс — хороший мальчик…***
Время незаметно уходило от нас, отчего ночь опустилась на Лондон также быстро. В доме Хилшеров этим вечером, как и когда-то при них самих, царили мир и процветание, что так значимо отражались на сыне некогда состоятельной семьи, делая его собранным и степенным. Весь вечер перед празднеством, Брамс показывал мне сперва наброски нарядов, что он придумал за прошлый одиночный год, а затем парень решил приступить к осуществлению одного из них. Нет, я бы не отказалась от нового наряда, но вся идея наброска заключалась в том, чтобы внести некие «поправки» в мой нынешний «Рассвет» и добавить к нему шлейф такого же персикового оттенка, какого и было само платье. Наличие накидки для него также не портило вида, а наоборот — выглядело от этого в купе со всем весьма сдержанно и так, как, наверное, подобало бы выглядеть настоящей леди… Но, как бы все идеально это не было представлено, то шить и дополнять, кажется, пришлось бы прямо на мне, поскольку другого возможного одеяния, у меня попросту под рукой не было, из-за чего протестовала я не по своей воле: — «Анти», у меня же больше ничего нет… — предупреждала я, стоя спиной к нему, на которой он расстегивал маленькие застежки-крючки, где после этих слов, Брамса будто что-то в этом зацепило и, обойдя меня, он как-то расстроено посмотрел мне в глаза. — Что? У меня действительно ничего нет… По недовольному виду моего молодого человека, можно было сказать, что еще бы чуть-чуть и его характер дал бы о себе знать, но поразило иное — парень стянул с себя кардиган, отдавая его мне с прямым намеком на мое предстоящее переодевание: — Хорошо, но, пожалуйста, отвернись, — причитала я, на что мужчина опустился за свое рабочее место и чем-то занял себя. Дождавшись, когда Брамс более сильнее увлечется работой, застежки разошлись одна за одной, ведь я уже приловчилась их расстегивать, поэтому проблем с этим не было. Оставшись в одном нижнем белье, я накинула на себя кофту, которая была на два-три размера больше меня самой. Выглядела я весьма интересно и, даже можно сказать, что сексуально, потому что определить по мимолетному взгляду мужчины, скользнувшему на меня в тот миг, когда лучше натягивала на себя вещь, было не особо сложно. Тогда младшему Хилшеру случайно открылось мое тело в телесном нижнем белье… — Sандра, подойди ко мне… — послышалось практически в ту же минуту такое тихое со стороны рабочего места от «Анти», говорившего ласковым тембром. Неуверенно, но покорно встав со стула, я шагнула к нему. Останавливаясь в паре сантиметрах от него, его сильные руки коснулись моего тела, но ни с чем-то пошлым, а для того, чтобы обвить вокруг моей талии кусочек персиковой ткани вместе с метром. Более того, я была удивлена тем, что он снял с меня кардиган, отчего, казалось бы, — я осталась почти обнаженная, но парень ничего не сделал. «Он любовался, затаив дыхание, из-за чего его ладони подрагивали, едва он касался моей кожи…» В одно же прекрасное мгновение, наши глаза снова встретились и мир приостановил свой круг, и если обычно Брамс или «Анти» просили поцеловать кого-то из них сами, то сейчас было наоборот и я сама просила его сделать это: — «Анти», прошу, поцелуй меня… Мужчина сначала молчит, но потом безоговорочно и аккуратно берет меня за подбородок, после чего его губы аккуратно целуют мои. Внутри у меня все замирает и тут же начинает трепетать, когда я обхватываю шею Хилшера, а он поднимает меня так, что я зависаю над полом и оказываюсь у него на руках. — Брамс, ты колешься, — смеюсь я и шепчу ему, все также обнимая его за шею, ведь отросшая растительность на его лице, немного покалывает. — Тебе неприятно? Может быть, мне стоит избавиться от нее? — с такой же нежностью переспрашивает он, что приводит меня в восторг. Боже, я по самые уши влюблена в него… «Черт возьми! Это же даже не «Анти», а кто-то между ними…» — Подожди… Это же сейчас со мной говорит не Брамс и даже — не «Анти»… — не веря своим ушам и глазам, что «эти двое» куда-то сумели исчезнуть, оставляя на своем месте истинного Хилшера, мне даже стало плевать на мой откровенный вид. — Ты научился бороться со своими личностями? «Так либо меняет человека любовь, либо что-то значимо-другое…» — Даже не знаю. Я чувствую себя так спокойно… Если это можно записать в мои новые навыки, то я против не буду. Просто знай это, — отвечает Брамс и видя его улыбку, я вообще прихожу в негодность, подобная растаявшему льду. — Но как же платье? Ты не закончишь его? — Завтра с утра. Ты устала, а я не могу бросить тебя, пусть если на физиономии у тебя написано, что такой я — нравлюсь тебе больше, верно? — серьезно продолжил он, нежно погладив мою щеку, пока я все еще была удивлена и пыталась понять все максимально правильно. — Ступай наверх, в свою комнату, а я — скоро вернусь. — Как тебе будет угодно… — кивнула я, подбирая кардиган с пола с собой, а после покинула мастерскую. И знаете, — я выпала «в осадок». Безусловно, я ушла к себе, где уже переодевшись в какую-то ночную рубашку, найденную в шкафу и лежа в кровати, у меня все в голове никак не укладывалось, насколько сильно изменился мой друг. Одно было хорошо — я уговорила его отправиться со мной, а другое — нужно будет пройти стадию преображения, в которой ему непосредственно потребуется моя помощь. «Ладно, проехали» Но, увы, я не заметила того, как уснула от всех этих мыслей и размышлений. Я пережила дорогу в Лондон и почти не спала, ибо за несколько часов, не сильно-то можно уж выспаться.***
Утром я проснулась в постели одна, но я отчетливо помню, что ночью меня кто-то обнимал, да и простынь возле была смята. Рядом на тумбочке, я наблюдала завтрак, расположившийся на подносе, на коем стоял стакан сока и лежал сэндвич с джемом, отчего если хлеб в нем не из тоста, то — было просто шикарно. «Признаюсь, я почувствовала себя — «Спящей красавицей» потому, что не каждый день ты просыпаешься в большом особняке, где находясь почти одна, получаешь хороший утренний «ланч»…» Поднявшись с кровати, я отправилась в ванную, и там меня ждал еще один сюрприз — законченное платье висело на вешалке на перекладине для полотенец, а рядом лежала записка:«Милая Sандра, доброе утро! Надеюсь, тебе все понравилось? Надень платье и потом спустись ко мне. Я бы хотел посмотреть, все ли сделал правильно и нет ли на нем чего-то лишнего, хорошо?»
— Хорошо, — вслух проговорила я на записку, а затем улыбнувшись, стянула с себя ночную рубашку и влезла под душ. О чем я вспомнила под ним, когда мылась, так это — про «вдруг» пропущенные звонки родителей, и я была права, ведь выйдя из ванны, я увидела на дисплее телефона сообщения об этом. У меня оставалось еще немного зарядки, поэтому позвонить хватало: — Алло, мам? Прости, что не отвечала… — Sандра, доченька, мы же волнуемся! Как ты? — обеспокоено спрашивала мама, получая утешительный и спокойный ответ: — Со мной все хорошо. Я добралась нормально. — Как у вас дела с твоим «Ромео»? Он не обижает тебя? Ты там случайно не натворила никаких «глупостей»? — интересовалась далее она, делая словесный акцент на последнем вопросе. — Нет, конечно, мы просто поужинали. Лучше скажи, во сколько сегодня маскарад? — Ладно. В семь. Постарайся не опаздывать там, но и будь, пожалуйста, осторожна, Sандра. Я же переживаю… — говорила родительница. — Мам… Еще просьба, — неловко продлевала я наш диалог, на что мама сразу переспросила: — Какая? — Дело в том, что мне нужна одежда — женские туфли размера тридцать восемь, и желательно, чтобы они были — телесного цвета. Еще мне нужна — черная мужская рубашка, которая, примерно, — сорок восьмого размера и классические брюки того же цвета. Размер — тот же. И — маску на лицо… Я переведу тебе потом деньги на карту… Обещаю. — Брось. Это не сильно важно. Пусть это будет нашим подарком твоему парню, — отмахивается от моей затеи мама, а я не имею ничего против: — Хорошо, мне нужно идти, мам… Люблю тебя, пока. — Фух, — выдохнула я после этого телефонного разговора, облокачиваясь руками на тумбу и смотря в окно. Быстро перекусив сэндвичем, оставленным Брамсом, я спустилась вниз, после чего не найдя мужчину на первом этаже, гордо прошла в мастерскую, где тут же обомлела от увиденного: — Ты уже проснулась? Как спалось? Прости, я не заправил постель. Не хотел будить тебя, — по-доброму засмеялся младший Хилшер, замечая мое ошеломленное отражение в зеркале, в котором я в данную минуту видела выбритого мужчину, стоящего у чего-то напоминающего шкаф и подбирающего себе какую-то одежду. — Так ты все же спал рядом? «Так и знала! Я была права…». — Да. Нравится мой вид? Я подумал, что будет не очень, если своим неотесанным видом, я опозорю тебя на вечере… — объяснял снова этот некто, скрывающийся между двумя личностями «Кукольника», при этом ласково улыбнувшись мне. — Я поражена, молодой человек. Правда. С вашей стороны — это поистине милый и джентельменский жест, — подмечала я, решив подойти ближе, но в ту же секунду как-то слушая звонок в дверь. — Оу, прости… Там, наверное, приехала твоя вечерняя одежда. Я пойду поднимусь и заберу ее. Подожди меня, пожалуйста. Думая не медлить с тем, чтобы забрать приехавшую посылку, я отправилась прочь из мастерской. Обдумывая по пути предстоящий вечер, на моем лице невольно проскальзывало изумление, ведь я не понимала, почему Брамс стал такой «паинькой», которую словно подменили за один вечер, но что еще лучше — я никогда в жизни не видела столь красивого мужчины. «Почему?» Потому, что если вы наденете на него черную рубашку и слегка зауженные, но при этом — все еще классические брюки, а затем причешете так, чтобы каштановые, от природы вьющиеся волосы, лежали в привычном беспорядке, но тем не менее выглядели ухоженными, то в итоге — вы получите очень утонченно-выглядящего молодого человека в самом рассвете сил. Конечно, здесь не стоит еще забывать про половину темной маскарадной маски, которую нам пришлось собственноручно «ополовинить». — Выглядишь очень круто! — я не могла сдержать радостного возгласа, но сам парень, чувствуется, что «прифигел» от увиденного. — Поверь, мы ошарашены с Брамсом не меньше твоего, Sандра… — констатировал «Анти», как-то застенчиво глядя на свое отражение, с которым рядом я и стояла. — Да брось! Тебе же правда идет… — Ну, если только так считает моя милая Sадра, — ласково отвечал на мой комплимент он, после чего развернулся ко мне и порывисто обнял: — Спасибо за то, что ты с нами. Ты очень много сделала для нас с «сопляком»… — Это же мелочи, потому что ты также сумел сделать меня счастливой, Брамс… — таким же нежным тоном проговорила я, лишь крепче обнимая мужчину и закрывая от моментного душевного блаженства глаза.***
Оставшаяся половина дня тоже пролетела через чур мимолетно, отчего вечером собравшись и еще раз проговорив все наши «меры безопасности» для проведения хорошего праздника, я вызвала нам такси. Мы неспеша добрели через лес к приехавшей машине, по пути к которой я старалась доверительно общаться с младшим Хилшером, дабы хотела окончательно убедить его, что все будет хорошо и что беспокоится ему там не о чем. И у меня получилось, судя по всему, ведь до папиной работы, мы доехали без всяких «ЧП». За все время поездки до города, Брамс не выпускал мою руку из своей. Я не реагировала на это как-то аномально или с подозрениями, поскольку понимала, что ему все еще трудно было пересиливать себя, но я одновременно гордилась им, что он смог преодолеть это препятствие успешно… — Выходи — я расплачусь, — заявила я, как только мы оказались у компании Хэнка, но Брамс тут же перебил. — Нет, я сам… Понимая, что мне нужно и можно довериться ему, я только улыбнулась и вышла из такси, оставляя того один на один с водителем. При выходе я лишь мельком видела, что мужчина вытащил из кармана пятьдесят фунтов стерлингов, а затем уже вручил их таксисту. Судя по всему, «Анти» решил не только оплатить поездку, но и насыпать прилично на чай. «Что ж, — поступок, достойный джентльмена…» Большое здание компании «Wonders Light» возникло перед нами, переливаясь ночными огнями. Было ясно, что все основное мероприятие вот-вот начнется где-то на последнем этаже в зеркальном зале небывалых размеров, который был специально обнародован для таких событий еще при строительстве компании. Там открывался чудесный обзор на город, да и, если по сути, то — это был крытый участок на крыше. «Роскошью так и попахивало…» Поднявшись на лифте, мы вошли в огромное помещение, наполненное музыкой и людьми. Я еще раз взглянула с улыбкой на младшего Хилшера, лишний раз пытаясь ему этим показать, что все хорошо. На входе нас сумело встретить пару человек, которые открывали двери перед гостями и выдавали такие же красивые и дорогие карнавальные маски, лежащие на отдельном маленьком столике на случай, если у кого-то не было своего такового элемента мероприятия. Мама встретила нас тоже быстро, а если точнее, то — едва мы вошли. Она словно почувствовала мое прибытие и поэтому вышла нам навстречу, но долго не задержала, лишь сдержано взглянув на моего компаньона и прося его быть аккуратным. На вечеринке играла приятная музыка и многие люди танцевали, кучкуясь по парочкам, а некоторые — просто терлись по углам. «Куча богатеньких и не знают, как позабавиться…» Я же так долго стоять не хотела, а поэтому — позвала своего новоиспеченного «парня», который будто бы читал мои мысли: — Потанцуем? — предложил он, как только подошел ко мне, вручая мне бокал с чем-то безалкогольным. — «Анти», ты же знаешь, что я не могу тебе отказать Обоюдно подумав, что напиток можно выпить и чуть позже, ладони младшего Хилшера легли мне на талию, а мои руки в свою очередь — ему на плечи. Довольно печальная песня играла в этом своеобразном холле в то время, как возле нас все терлась танцующая парочка моего братца и той придурковатой девушки друга матери — Альмы, и хотя Брамс еще не был знаком близко с моей семьей, а также этой девушкой, но он уже успел отчего-то напрячься, что было странным, ведь при сборах на праздник, все проходило гладко, но пока же — время речи Хэнка, поэтому, я думаю, что все еще насчет их знакомства впереди и об этом можно подумать чуть позже: — Кхм… Друзья? — отец постучал вилочкой о край бокала с вином, держа их возле работающего микрофона, после чего все мгновенно обратили на него внимание. — Дорогие дамы и господа! Я с великой радостью приветствую всех на своем благотворительном вечере компании — «Чудесного света», и в связи с чем, хочу поздравить вас, мои коллеги, с успешно заключенной сделкой! Сегодня мы отдохнем от работы и сможем насладиться шикарной летней погодой и прекрасным видом на просторы Лондона, но сперва я бы хотел представить вам свою будущую жену, а также мою дочь — Ангелину и Sандру Ванхорт! Свет софитов с небольшой сцены опустился по отдельности на нас с мамой, где далее последовал отцовский смешок: — Пока — «Ванхорт»… Что ж, поднимем бокалы за мою семью и послушаем чудесный сюрприз от моей дочери! Я быстрым шагом прошла к сцене, вскоре оказавшись стоять на ней у микрофона: — Хэй, привет всем! Наша семья и правда рада всем здесь присутствующим! Я поздравляю мою маму и дядю Хэнка с помолвкой, и желаю им оставаться такой же красивой и хорошей парой, какой они и являются! Я очень люблю тебя, мам! Громко прокашлявшись в стороне от микрофона, я подождала музыку, которой после меня одарил пианист, сидящий за большим черным роялем:«Would you bleed for me? Ты будешь страдать из-за меня? Lick it off my lips like you needed me? Слизывать свою кровь с моих губ, доказывая, что я нужна тебе как воздух? You look so cool when you're reading me. Ты выглядишь так круто, когда читаешь меня как открытую книгу…»
Мой взгляд моментально стал обращен на Брамса и «Анти», что стоял подле сцены в темном углу за толпой остальных гостей. Так его было увидеть трудно, но едва оказавшись «над всеми», было вполне идеально.«Let's cause a little trouble. Давай мы станем чуть-чуть безрассудными, Oh, you make me feel so weak. О, из-за тебя я еле-еле стою на ногах. I bet you kiss your knuckles. Держу пари, ты целуешь свои костяшки, Right before they touch my cheek. Перед тем как губами коснуться моей щеки…»
Я искренни старалась вкладывать в исполняемую песню всю свою душу, одновременно приравнивая ее к моей любви к тому, кто сейчас находился средь всех и был надежно объят полумраком зала. Слова в песне тем временем повторялись, из-за чего я с легкостью справлялась с произношением каждого слова. Английский стал мне родным языком, и это было, безусловно, так:«Don't forget me, don't forget me. Не забудь меня, не забудь меня, I wouldn't leave you if you'd let me. Я бы не ушла, даже если бы ты захотел этого, Hmm, when you met me when you met me. Хм, когда мы только встретились, You told me you were gonna get me. Ты сказал, что я стану твоей во что бы то ни стало…»
Эти строчки напоминали мне нашу первую встречу с Брамсом, и видимо, что ему тоже об этом что-то сказало, ведь он резко оживился и сделал несколько шагов вперед. Странно, но все пришедшие думали, что я смотрю куда-то наверх, т.к все мы слышали, что во время любого выступления, будь то какой-то номер или песня со стихами, нельзя отвлекаться на людей. И как ни крути, как бы я не отвлекалась на него, но ни разу не я сбилась. Я лишь эффектно закончила песню и, поклонившись, зал взорвался аплодисментами. — Спасибо замечательной дочери Хэнка Винтерса — Sандре Ванхорт! Поаплодируем ей еще раз! — проговорил ведущий, специально нанятый отцом для сегодняшнего вечера. Соскочив со сцены, я размеренными шагами направилась к Брамсу, который уже на полпути ко мне сам сумел врезаться в меня: — Ой, извини, я не хотела! — извинилась я, глядя в его карие глаза, на что он только обеспокоено продолжил: — Sандра, нам нужно отойти… — Что случилось? Тебе не нравится вечер? — ничего не понимая, интересовалась я, когда тот потащил меня на огромную террасу, на которую вел еще один выход из помещения для корпоративных мероприятий. — Я объясню. Прошу, — следуй за мной. Я не хочу, чтобы ты пострадала, — все твердил он, не унимаясь, но крепко держа мою руку, покуда я еле успевала за ним. Внезапно, я услышала также и посторонние шаги, что упорно поднимались за нами. Это меня насторожило, но сильнее всего я испугалась потом — после разговора: — От кого мы бежим, Брамс? — Sандра, нет времени все объяснять, просто — держись подальше от девушки в салатовом платье, поняла? Я ее из тысячи узнаю… — опасался мой возлюбленный, из-за чего я сразу же переспросила, ибо «девушка в салатовом платье» — это была Альма — девушка Малкольма: — Я не понимаю, причем тут — Альма? — «Альма»? Так вот, как ее теперь зовут… Хитро и умно, однако… — вот тут теперь явно подключился «Анти», отчего раздвоение личности, было уже не спрятать. — Что? Боже, как же все запутано! — я в буквальном смысле схватилась за голову от нахлынувшей информации, которой меня явно снесло в никуда. — Да, именно, Sандра, поэтому мы взываем к тебе и просим не глупить! — пояснял мой «строптивый друг» в то время, как стук каблуков на фоне, только отчетливее повторялся, следуя за нами. — Когда-то давно у нас с сопляком была подружка, которая оказалась немного «того». Она как-то нас чуть не убила, но в итоге — все было свалено на нас, когда в лесу нашли труп какого-то ребенка и началась вся эта история, из-за чего мы потом и просидели в этом ЧЕРТОВОМ ДОМЕ ДВАДЦАТЬ ЧЕРТОВЫХ ЛЕТ! Понимаешь? — Какая история, «Анти»? — мой голос сорвался на крик, где всему виной был ком необъяснимой злобы, накатившей снежным комом на меня, едва мы только появились на террасе. «Снова женские каблуки? Неужели сюда кто-то пришел?» — Брамси-и-и! Я вернулась! — произнес девичий голос, от которого мы оба замерли, развернувшись на пришедшего. «Альма? Она действительно не та, за кого себя выдает?» — Не подходи, Эмили! Все глубоко в прошлом! Брамс уже давно не принадлежит тебе! — отнекивался «Анти», называя новую девушку Малкольма другим именем. — Хватит врать, дорогой! Мы оба понимаем, что я нужна тебе больше, чем эта жалкая девчонка, разбалованная ее богатенькими родителями! Она — всего лишь очередная твоя нянька-шлюха, но только значительно моложе… — усмехнулась Альма, бросая на меня свой злобный взор. Я бы поняла этот конфуз и историю младшего Хилшера более дипломатично, если бы эта особа не достала из сумочки нож с прилично заточенным лезвием. Мужчина загородил меня собой и продолжал сжимать мою руку, пока я в тот момент, подобно испуганному щеночку, выглядывала из-за его спины на эту блондинку. В голове смешивалась вся информация, полученная не так давно в один сплошной ком, отчего походила она на коктейль какого-то неизведанного происхождения. Все было спутано, но самое страшное — девушка с ножом и явно недобрыми намерениями. Зная своего мужчину, он мог спокойно кинуться на нее, но вот я — не должна поддаваться порыву нашедшего гнева, а еще я обязана что-то придумать… «Горшки с цветами? Но… как я ее вырублю?» — Еще одно гадкое слово, и я разорву тебя, Эмили! Клянусь! — шипел «Кукольник», заметно разозлившись. — А то, что? Убьешь меня так, как и тех нянек, которых ты пытался сначала насиловать, а потом попросту закапывал где-то в лесу? «Что.?» Сердце ровным счетом остановилось от ее фраз. Мне буквально довелось забыть, как дышать, когда «Альма» заговорила про «похождения» Брамса, от коих мне довелось чуть не посидеть. Я готова повеситься, если это не ложь… — «Анти»? Брамс? О чем она говорит? — я ошарашенно развернулась к нему, вставая перед ним и на секунду забывая о девчонке, но что-то внутри у меня умерло от его молчания в ответ. А потом я услышала быстрый стук женских туфлей и почувствовала то, как что-то острое вонзается мне в спину, из-за чего после мне удается провалиться в темноту с головой…