Лисье имя

      — И зачем я только её взяла, — хмурилась Рейнеке, выкидывая в сторону ненужный кусок пергамента. Карта оказалась абсолютно бесполезной — новая местность не была на ней указана.       Выйти из пещеры Великой Феи Питерс подразумевала там же, откуда она и вошла, но точно не в какое-то заброшенное поселение. При том, стоило ей ступить на закопченную давным-давно огнем землю, как проход позади неё исчез, оставляя бедняжку совсем одну в мрачнеющем, богом забытом городе, в котором не жужжали даже комары. А идти куда-то всё-таки стоило.       Подаренный Феей кристалл метался из стороны в сторону, словно не мог выбрать направление, и в итоге просто повис на шее, перестав светиться. Пока определенной цели нет, он не сможет показать путь. Неко перевела взгляд с него на тропинку, укрытую снежным одеялом. А, нет. Это пепел.       «Неплохо бы найти фонарик или что-то вроде того. И еду», — рассудила она, рассматривая уцелевшие от огня, но покосившиеся со временем дома и держащиеся на добром слове вывески с указанием направления. К слову, разобрать, что там написано, тоже было не лёгким делом, так как огонь словно специально подъел все буквы, видоизменяя их. Одна из дощечек, указывающая путь вперед, была с читаемой надписью. «BEN», — произнесла Рей, изначально отряхнув буквы от пыли. Дорога вела на колокольню, которая называлась «BELL TOWER», но, судя по всему, какой-то шутник решил поиграть с названием.       Рейнеке осторожно, крадясь, подошла к одному из домов, останавливаясь у крыльца из кучи гниющих досок, и заглянула в треснутое окно. Сквозь мутное стекло, да и без должного освещения, различить что-нибудь было верхом мастерства взломщика, коим умением простая девушка не обладала. Хотя кое-что она увидела точно — с той стороны окна, на раме, лежало что-то вроде коробка спичек. Метнувшись обратно за картой и свернув её в карман, Рей, высоко задрав колено, пробила стопой стекло. По могильно-тихому забытому городку пронесся громкий треск, и кажется, он раздался в каждом углу, не оставляя ни одну тень без извещения о госте. Питерс смахнула осколки рукавом и выудила из-под них спички. Пока они ни к чему, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — скоро пригодятся.       — Неплохо бы найти рюкзак, — пробормотала Неко, осторожно ступая по одной большой и длинной улице, которая переплеталась с ещё тремя маленькими, образуя своеобразный лабиринт с тупиками. — Конечно, свободных карманов пока много, но всё-таки…       Под ногами начал стелиться туман словно по взмаху руки. Небо заполнили плотные облака, скрывая свет и превращая обстановку в городе в ещё более угнетающую. Девушка вздрогнула, встрепенувшись от холодка, пробежавшегося по спине.       «Такое ощущение, словно здесь бродит какой-то монстр, а я только что ступила на его территорию», — подумала она, оглядываясь, и быстрее зашагала вперёд. Покосившиеся, объеденные пламенем дома вместе давали эффект типичного ужастика, в котором за каждым выступом прячется какая-то невообразимая тварь. Но не было слышно ни единого шороха, даже ветер не гулял по улочкам вместе с девушкой.       Раскрошенная дорожка, которая когда-то являлась каменной, петляла впереди, иногда огибая острым углом какие-нибудь высокие постройки. Вдалеке Рейнеке увидела уцелевшую колокольню, относительно нетронутую, и, решив — там есть, что можно рассмотреть — пошагала туда. Легко дойдя до пункта назначения (к колокольне вела именно та самая основная дорога, поэтому сбиться и нажить неприятностей Рей просто не могла), девушка ещё раз огляделась перед тем, как открыть тяжёлую дверь и метнуться внутрь. Дождавшись, когда шорохи от проникновения нового лица в это место затихнут, Рей шагнула вперед от двери, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь в практически непроглядной тьме. В сознании всплыл образ подобранных спичек, но достать их рука не успела — над головой вспыхнули сине-фиолетовые кристаллы, завораживающие своей огранкой. Рей замерла, и они потухли через десять секунд. Снова двинулась, и снова они загорелись. «Реагируют на движение», — отметила про себя Питерс. Помещение было округлым, по две стороны располагались двери, украшенные узорами, напоминающими медовые соты. Рей открыла правую дверь. Сразу же в нос ударил запах горевшего воска. По периметру комнаты было расставлено огромное количество потухших свечей, а посреди возвышался мраморный алтарь. Но для чего — непонятно.       Девушка подошла ближе, кончиком пальца провела по гравировке на алтаре. Пыли не было. Его часто протирали? Или использовали совсем недавно?       — Кто здесь? — раздался писклявый голос из холла с кристаллами, которые тут же зажглись, среагировав на движение. Рейнеке дернулась и спряталась за алтарем, благо, он был массивным и широким. В комнату вошло странное существо, Питерс тут же спрятала нос и прижалась к мраморному сооружению теснее. Существо не соответствовало своему голосу — обычно, слыша такой писк, думаешь о карликах, но уж точно не о высоких, похожих на человека и паука одновременно гибридов с несколькими парами лохматых рук и жвалами вместо рта. Они вызывают и отвращение с омерзением, и страх одновременно.       «Только бы не попасться», — повторяла в голове девушка. Вдруг взгляд наткнулся на обглоданный череп, лежащий в углу. На лобовой части остались ошметки гниющей плоти, которую активно заполонили опарыши, покрывая почти всю кожу. Из глазниц можно было видеть выползающих червей. Лицо приняло приятный мятный оттенок, Питерс закусила губу и изо всех сил постаралась сдержать рвотный позыв. Паукообразное внимательно рассмотрело комнату и вдруг шагнуло навстречу прячущейся девушке. Она крепко схватила стоящий на полу канделябр с тремя свечами, напряглась всем телом, готовясь бежать: сказать, что желание уйти стремительно росло в геометрической прогрессии, это ничего не сказать.       — Я ведь говорил экономить. И так сложно достать пропитание, все люди кончились. О, ужин! — хихикнул людоед и кинулся к черепу, хватая его лапами и тут же с удовольствием откусывая сочащуюся гноем, грязной кровью и трупными насекомыми плоть. Рейнеке едва не взвизгнула, поэтому тут же кинулась к выходу, но успела зацепить железным прибором в руках край дверного прохода, привлекая к себе внимание. Но рассмотреть кинувшегося вслед гибрида не пришлось — Неко тут же хлопнула дверью и всунула под ручку канделябр.       Кристаллы вновь загорелись, но только не из-за Питерс. В помещение вошли двое таких же существ, переговариваясь между собой. Девушка, понимая, в какую она задницу попала, открыла вторую дверь и влетела внутрь.       «Лестница? А, черт с ним!» — немного паникующе подумала рыжая и рванула наверх. За спиной слышалось, как визжит закрытый в комнате людоед и как суетятся прибывшие, чтобы открыть её. Рейнеке до крови прикусила щеку, но не остановилась, взбираясь по высоким ступеням наверх. Спёртый воздух сменялся чистым, хотя улавливался странный запах, идущий сверху…       — Дверь! — выдохнула Питерс, замечая выход на колокольню, но тут же перед ней зарябил воздух, и со вспышкой появилась та самая статуя эльфа. Питерс остановилась, вслушиваясь в топот ног внизу, и попыталась отодвинуть неожиданную преграду.       — Еда сама пришла к нам, не упустите её!       — Нет, нет, я не могу умереть вот так, нет, — затараторила девушка, хватаясь за монумент и пытаясь толкнуть его на себя. Но нет, он неподъемный. Мотая головой туда-сюда, от статуи до спуска вниз, Рей панически стала хвататься за все, за что только можно зацепиться, чтобы оттянуть статую в сторону. Рука коснулась подбородка эльфа, и эта частичка вдруг стала мягкой, человеческой, а губы произнесли жутко знакомым голосом:       — Окно.       Девушка отпрыгнула в ужасе, но тут же заметила позади себя окно, только до него еще надо было дотянуться. Пауки были уже совсем близко, поэтому думать долго не пришлось — Питерс подпрыгнула, зацепилась за раму и стала лезть, помогая ногами, отталкиваясь ими от холодной и скользкой стены. Не пожалев себя, она ударила кулаком по стеклу, которое тут же оставило на руке многочисленные порезы, и не думая выпрыгнула.       — Дрянь, — хрипло выругалась Неко, приземляясь на землю и отбивая себе колени. Резкая боль пронзила левую руку, по городу-призраку пронесся девчачий крик. Землю оросили слёзы вперемешку с кровью. — Моя рука… Как больно…       Погоня позади не утихала ни на миг, из окна уже показалась человеческая голова с паучьими жвалами, с которых капала отвратительная густая слюна.       — Хватайте её! — крикнул людоед, вылезая полностью из здания и спускаясь на землю с помощью нескольких цепких лап.       Рейнеке дернулась, рывком вытащила осколок, тут же завыв на весь город, кинула его не смотря во врага и бросилась бежать, зажимая кровоточащую ладонь. Страх быть съеденной гнал похлеще чего-либо ещё, адреналин давал новые силы бежать. Пепел, вздуваемый тяжелой поступью и гонимым ветром, летел преследователям в их обычные человеческие глаза и дарил возможность затаиться, спрятаться среди петляющих домов. Впереди как раз были четыре развилки, а враги слишком сильно ругались не только на пепел, но и на туман. Ладонь пульсировала, не кричать от боли становилось всё сложнее. Оставалось совсем немного.       За ногу железной хваткой вцепилась чья-то рука, и Рей с крепко сжатыми губами, прикусывая себе язык, грохнулась лицом в землю. В панике пытаясь подняться, она вслушивалась в приближающиеся голоса и не могла даже поднять голову: за шею её держала вторая рука, выросшая из-под земли.       Либо замереть и уповать на удачу.       Либо двинуться и замереть навсегда.       Голоса раздались совсем рядом. Питерс прикусила губу. Ледяная, даже слегка мокрая рука на шее сжалась чуть сильнее, словно предупреждая: не двигайся. Туман плотно скрывал лежащее тело, выдать его могла лишь кровь.       «Не шевелись», — пронеслось в сознании.       Сердце ушло в пятки, когда рядом с головой ступила нога паукообразного. Кажется, волосы дыбом встали. Питерс зажмурилась и напряглась, готовясь к худшему. Кажется, рядом стоящий преследователь учуял кровь:       — Хм, что это…       Видимо, молитвы девушки помогли, так как не успел враг наклониться и наступить на её спину, как его позвали остальные, что-то заметив вдалеке.       — Я видел, как она побежала в ту сторону!       — Чёрт! — выругался паук и, немного помедлив, словно усомнившись, побежал за остальными.       — Лови еду!       Топот ног вдруг стал отдаляться, и всё вокруг плавно вернулось в стадию неподвижности: пепел осел на землю, звуки утихли, и даже малейшего дуновения ветра нельзя было почувствовать. Хотя могильный холод, идущий от почвы, ощутимо обволакивал открытые участки тела. Рейнеке выдохнула и попыталась встать: кандалы в виде чьих-то рук исчезли так же незаметно, как и появились.       «Чуть не родила», — выругалась про себя Рейнеке, вздрагивая раз за разом, и осмотрела кровоточащую руку: следовало бы её чем-то обработать. Умирать от кровопотери слишком глупо. Оторвав дрожащими пальцами рукав от рубашки, она наскоро крепко перевязала ладонь, жмурясь и сдерживая стоны боли. Потом стоило осмотреть ногу и шею, за которые хватались чьи-то руки. Приподняв штанину, Рэй осмотрела покрасневшую, но ничем не тронутую лодыжку, и, решив, что с шеей всё абсолютно так же, выдохнула и отошла от дороги к ближайшему дому. Привалившись к нему спиной, Рейнеке хотела было потрогать кулон от Великой Феи, но пальцы наткнулись на пустоту. Паника вновь стала клубиться в груди, оседая мерзким комком в глотке.       — Он забрал кристалл… — догадалась Питерс о предназначении вылезших из-под земли рук, —…он не хотел, чтобы я нашла правильную дорогу. Он не помогал, лишь отводил ненужных врагов в сторону, чтобы позабавиться самому…       — Умница, — прошептали на ухо Питерс, отчего она вновь побледнела и замерла: по шее прошлось ледяное и склизкое, словно огромный червяк. Где-то там же вновь коснулось что-то холодное, но мягкое, обдало теплым воздухом и прошептало: — А теперь беги.       Холодные волны накатывали одна за другой, ноги сами понесли девушку вперёд, в город. Бежать из него нельзя — с той стороны пауки. Остаётся лишь обратно. Добравшись первой развилки в считанные мгновения, Рэй обернулась: правда ли её преследуют, или же это были всего лишь галлюцинации на основе стресса?       От дома отделилась тень. В ней можно было различить фигуру человека, полупрозрачную. И яркие рубиновые глаза.       «Это он! ЭТО ОН!» — дёрнулась Рейнеке, путаясь в ногах и падая, стараясь отползти назад, но не отводя взгляда. — «Он убьёт меня!»       Фигура шла неспешно, смотря точно в испуганные глаза, и была уверена в своём выигрыше. Приближалась точно хищник, прекрасно осознающий, что жертва никуда не сможет убежать. Пошевелиться сложно — ужас сковал, смерть кажется неизбежной. Смотреть, как к тебе идёт то, что неизведанно, то, что может сделать всё что пожелает, невозможно, страшно до безумия.       «У меня есть шанс, надо бежать, бежать!»       Подрываясь на ноги, которых уже не чувствовала, она побежала, прикладывая все силы, чтобы оторваться от него. Но сколько раз ни попадались отражающие поверхности по пути — окна, разбитые зеркала — было видно: он непоколебимо шёл следом.       Тьма накрывала город постепенно.       Питерс свернула в улочку и принялась петлять, углубляясь как можно дальше. Хотя сгоревшие дома были похожи друг на друга как две капли воды, голова кружилась, казалось, что Рей вертится на месте. Дыхание перехватывало, следовало чуть-чуть отдохнуть, но леденящий кровь ужас не давал расслабиться ни на минуту. Пульсирующая ладонь вновь стала кровоточить. Неко сжала её, до зубного скрежета стискивая челюсти, чтобы не сказать что-то вслух и не выдать себя. Повязка насквозь пропиталась кровью и теперь не имела никакого смысла.       — Нашёл, — из-за поворота вышла фигура, заставив Рейнеке вскрикнуть, покрыться холодным потом и вновь пуститься в бег на негнущихся ногах. Самое страшное, что теперь…       Он побежал за ней.       Сердце было готово остановиться.       «Что тебе от меня нужно?! Отстань! Прекрати за мной гнаться!» — кричала в голове Рей: рот просто не открывался, сказать что-то было невозможно. Через какое-то время топот за спиной стих. Оторвалась? Привалившись спиной к очередному дому, пачкая её сажей, Питерс вдохнула полной грудью воздух и с кашлем выдохнула. Кажется, она видела тропу за колокольней. Стоит проверить, куда она ведёт.       Она вновь бежала со всех ног вперёд, гонимая страхом и паническим ощущением слежки, практически не разбирая дороги. В спину точно дышал Он, и страшно было представить, что же будет, если она остановится. Но боль в легких и ватные ноги уже молили о передышке, поэтому пришлось приложить чуть больше усилий на последний рывок, потом резко завернуть в узкую улочку, а оттуда и в другую, тут же прячась за углом. Едва сдерживая тяжелые вдохи-выдохи, Рей прижималась к шершавой стене, стараясь слиться с ней, стать незаметнее. Напряжение разливалось по ногам, сердце набатом стучало в ушах, но услышать знакомый шёпот можно было без усилий:       — Мне нравится. Но не стоило этого делать. Я всё равно знаю, где ты прячешься. Я тебя вижу.       Рейнеке, утирая чистым запястьем мокрые глаза, вновь рванула вперёд, прилагая все силы, чтобы не упасть и засмеяться в голос, истерично, сопровождая это всхлипами и ручьями слез.       Она чувствовала, как он ухмыляется.       Добравшись до колокольни и обогнув её, подхватив по пути осколок из груды знакомого разбитого стекла, Рейнеке обернулась напоследок — погони не было. Но стоило обернуться вновь к дороге, как кто-то словно ударил под дых. Он стоял в двух шагах и просто ждал, когда она сама прибежит к нему.       — Поймал.       Рыжая, понимая, что бежать просто не сможет, перехватила поудобней осколок и встала в стойку, готовясь принять удар или напасть самой. Фигура сделала шаг вперёд. Питерс, умом понимая, что лезть в атаку не стоит, не смогла проконтролировать руку, на рефлексах вскинувшуюся для защиты. Осколок прошёл сквозь Него, а руку тут же перехватили, с силой сжимая запястье. Оружие с треском выпало, Рей заревела от боли и скрючилась, падая на колени.       — Это напрасно, мне невозможно навредить.       Этот голос. Он. Это точно он. Он говорил с двойняшками. Он играл с разумом каждого из них. Он утопленник. Он призрак игры.       Питерс потянулась раненой рукой, но её тут же перехватили, отпуская правую, уже посиневшую руку, которую девушка тут же стала жать к себе. Выдернуть конечность не удавалось — силы иссякли, а держали её крепко.       — Что ты хочешь от меня? — спросила через слёзы она, скалясь на своего врага.       С руки слетела повязка, и по ладони прошлось что-то влажное, холодящее рану. Рей подняла взгляд — красные глаза находились близко к ладони, а то, что касалось её, окрашивалось в красный и исчезало. На мгновение это показалось приятным. Но потом осознание стукнуло в голову — он вылизывал её кровь. По усмехнувшимся красным глазам поняв, что она осознала его действия, Рейнеке хотела было дёрнуться, но вдруг закричала от пронзившей руку боли.       Длинный язык проталкивался в рану глубже и глубже, словно, чёрт побери, насекомое вгрызается в плоть, разрывая изнутри сильнее, увеличивая приток крови и сглатывая её как вампир. В голове девушки пронеслось другое сравнение, на самом деле, куда более извращенное, но она тут же прикусила себе губу за подобное представление.       — Прекрати! Отпусти! — закричала она, стараясь вырваться, но от этого делая себе только хуже. Утопленник, присосавшись и сделав последний глоток, отпустил конечность, от чего Питерс упала на спину.       — Могу поспорить, ты подумала о весьма интересном занятии, — хихикнул Утопленник, наклоняясь к Рей, которая сверлила его убийственным взглядом. Ему нравилась такая воинственность. Присев на корточки сбоку девушки и взяв в руку одну её косу, он поднес её к лицу и вдохнул запах. Рейнеке дернулась, вспомнив, как Элиза говорила о подобном в больнице.       — Не спорю, я подумала о том, как хочу убить тебя, — рыкнула Неко, с опаской наблюдая за Утопленником, но не предпринимая ничего. Тот рассмеялся на очевидную ложь, но резко стал серьезным.       — Ваши низменные потребности мне чужды.       — Ты просто девственник, вот и всё, — Рей, прекрасно понимая, чем всё может для неё закончится, всё-таки решилась на такой подкол. И то ли у призрака было хорошее настроение, то ли он решил не трогать больше рыжую, но шутка пролетела мимо его ушей.       — Я могу быстро это исправить, — а нет, не пролетела.       — Почему ты хочешь меня убить? — Рей потянулась рукой за лежащим рядом осколком, но её тут же дернули за косу, возвращая обратно.       — На данный момент этого хочу не я, а они, — хмыкнул призрак, кивая в сторону колокольни. Девушка обернулась — паукообразные вернулись в своё гнездо, — удачи.       Коса упала на плечо, призрак исчез, а кровь с раны на руке перестала течь. Зато накатила жуткая усталость, и лишь сила воли толкала вперёд.       — Надо уходить отсюда.       Холодная земля казалась пуховой периной, только вот падать в её объятия было равноценно самоубийству. Не поднимаясь на ноги, прям на четвереньках, Питерс поползла по тропинке к густому лесу. Чтобы не навлечь беды, делала она это медленно, все время оглядываясь и пригибаясь. Быть завернутой в паутину, а потом быть съеденной — как-то не прельщало.       В сон клонило невероятно. Но она не останавливалась, главное — выползти наконец из этой зоны мертвого города.       Неверный шаг — и весь мир вращается перед глазами, затухая.

***

      Легкие жгло изнутри, дышать нечем, организм сам понимает, что надо грести наверх, к воздуху — девушка выныривает и вдыхает кислород, но тут же давится и кашляет. Горло и носоглотку дерёт, кажется, начинает сводить левую ногу судорогой. Изо всех сил Рейнеке плывет к, как видно, берегу, множество раз уходя под воду и вновь выныривая: жить-то хочется. Кажется, там кто-то стоит… Линк? Линк!       — Помо… — сиплым голосом кричит Неко, но уходит под воду. Вторую ногу свело судорогой в ледяной воде, выбраться на поверхность не получается. Внутри всё горит.       «Ну вот и всё. Теряю жизнь здесь, но попадаю в реальность. Единственный плюс», — проносится в мыслях. — «Перед глазами рябит яркая голубая гладь, цвет такой насыщенный, какого нет в реальной жизни. Не хочется его портить.»       Вдруг голубой цвет перекрывается тенью, и Рей уплывающим сознанием видит лишь её край. Холодеющее тело подхватывают мужские руки и тянут наверх.       — Даже реку переплыть не можешь. Слабая Лиса.