***
Сора, переборов гордость, попросила Еву выйти с ней в коридор. Голубоволосая сложила руки на груди и выжидающе уставилась на подругу. - Погоди. Наш предстоящий разговор связан как-то с тем, что ты весь день как-то странно на меня пялилась? - первой заговорила Минагучи. Ей действительно было интересно: Сора сама не своя в последнее время, да и находится под пристальным взглядом голубых глаз - это немного утомительно. - Ну... да, - наконец собралась с силами Ямамото, - в общем... Мне недавно приснился сон. - Э? Ну, поздравляю... - Ты дослушай! - топнула ногой она и продолжила, - это было время, когда мы только подружились. Я хотела сказать спасибо тебе... - Мне? За что? - не поняла баскетболистка. - За то, что ты есть.... - Пфх, Сора, ты только это хотела мне сказать? - тишину коридора нарушил звонкий смех Евы. Сора оскорблённо на неё посмотрела, - я тоже рада, что я есть. И то что вы с девочками присутствуете в моей жизни, я тоже очень-очень рада! - Чем вы тут занимаетесь? - из комнаты высунулась любопытная головка Люси, - а ну-ка быстро к нам, мы решаем, каким способом будет убивать Атсуши-чана! - Они... добренькие, - хохотнула Сора, и Ева подхватила её смех. Люси гордо упёрла руки в бока: - А то!***
- Люси... а ты уверена, что это не слишком жестоко? - обратилась обеспокоенная за здоровье Атсуши-куна Мира, но столкнувшись взглядом с горящими садистским огоньком глаза капитана, шарахнулась в сторону. Парень валялся в кустах, выпрямившись во весь рост, но растения отважно выполняли свою роль - росли на окраине дороги, и не позволяли никому заглянуть за их стену. Мурасакибара был любезно вырублен девичьей слабенькой рученькой со сковородкой в руках. - Он должен благодарить, что не попал ко мне домой, а то не вышел бы оттуда живым, - хохотнула блондинка немного охрипшим от постоянной активности голос. Мира стремительно побледнела: не дай бог бедному парню, пускай и позволившему себе лишнее, попасть в тот обитель зла, откуда найти дорогу и выйти, и испытав на себе все устройства Люськиной техники - уже задача не из лёгких. Хартфилия что-то вспомнила, и хлопнув себя по лбу, достала из кармана сложенную пополам записку. Из другого кармана очень вовремя вывалилась заготовленная заранее шоколадка, и завернув её в бумажку, девушка вложила эту конструкцию в карман к гиганту. Девушки, весела споря, покинули место преступления. А записка гласила: Это тебе наука. За Мирочку - порвём, заруби себе на носу. С уважением, Л.Х из Миюко.***
Третий день Летнего кубка ничем не отличался от предыдущего: он запомнился девочкам только тем, что Люси, подпрыгивая на месте и крутясь, как волчок, сообщила о том, что если всё пройдет по её плану - женскую баскетбольную команду средней школы Миюко ожидает матч со средней школой Тейко. Это известие заставило баскетболисток ещё жестче справляться с противниками. В третий день они сыграли две игры с довольно сильными командами, которые никак не хотели "каким-то слабачкам" уступать статус противника королей баскетбола - Поколения чудес. Тогда у Люси было не слишком хорошее настроение, поэтому к концу второй игры противник вырубился от большого расхода энергии. Раздался оглушительный свисток, оповещающим о конце четвёртой четверти. Команда Миюко победила в этом матче с разрывам в одно очко, особо не прикладывая усилий. Баскетболистки услышали звук падающего тела: обернулись, все, кроме Люси. Она, скрыв глаза за чёлкой, ухмыльнулась. Без сознания на полу распластался игрок противников Миюко. Он играл на одной позиции с Люси, поэтому постоянно пытался ей противостоять. Девушка умело выводило его из строя,и в следствии этого он смертельно устал. Акаши, уважительно поджав губы, недовольно смотрел на результат игры. Эта девчонка его просто поражает: она играла честно и в то же время добилась такого результата. Её физические и умственные возможности куда выше нормального уровня, и она ещё ни разу не показала способностей своего левого глаза, который после разгромного проигрыша чудесным окрасился яркой лазурью. Поблескивающий сумерками второй глаз тоже не внушал доверия, но ради меры предосторожности все противники смотрели именно в него, зная о способности императора. Внезапно, девушка, что до сих пор стояла неподвижно, повернулась лицом к Сею и посмотрела прямо в затемнённое окно кладовой, откуда красноволосый наблюдал за игрой. Её бледные губы растянулись в усмешке, а разноцветные глаза светились ехидством и хитростью. Как будто она знает то, чего не знает никто другой. От этой мысли по спине парня прошёл холодок, и он было решил, что Люси просто подняла глаза вверх, как увидел, что она одними губами произнесла: - Вы следующие.***
Леви, немного согнув ноги в коленях, подпрыгнула как можно выше, и уцепившись за оконную раму, перепрыгнула несколько ступеней. Таким образом, хватаясь за решётки окон, она поднималась на крышу спорткомплекса, где проходили игры. Наконец, выполнив задуманное, она приземлилась на бетонную поверхность спиной, и закинула руки за голову. Ветер ласково потрепал частую гостью по голове, и девушка блаженно улыбнулась. Время летело поразительно быстро. Казалось, только вчера она куталась в одеяло и мочила подушку слезами, стараясь убедить себя, что проигрыш, ужасное поражение - лишь часть её жизненного пути, что не стоит зацикливаться на гнетущем, пожирающем тебя изнутри чувстве горечи и отчаянья. Потом надоело бегать от себя, и она решила взять себя в руки. Потом открылось второе дыхание - смотря на то, как нахально менялась Люси в одиночку, захотелось переплюнуть подругу в этом, и она тоже начала стремительно меняться. Репетировала перед зеркалом, когда никто не видел, грубые взгляды и своё фирменно "нахалы!", старалась спрятать ранимую себя в оболочке грубой несносной девчонки, сделала это своим постоянным образом жизни. Она бы продолжала копировать других, подстраивать манеру речи под определённые обстоятельства, но изменил, возможно, всё, один лишь разговор. Темнело. Сумерки уступали место прохладной тьме, а сонный ночной туман медленно обволакивал город. Без устали светящийся изнутри Токио сейчас казался чем-то загадочным и большим, недосягаемым и таким далёким. Карие глаза сосредоточенно наблюдали за развевающимися по ветру светлыми волосами собеседницы. - Люси, - позвала капитана МакГарден, поёжившись от пробирающего вечернего ветерка, - зачем ты играешь? Только потому, что эта игра объединила нас? - губы Хартфилии привычно дрогнули, и она, наконец улыбнулась. Это всё казалось таким повседневным и родным: она - лёгкая, почти унесённая ветром, и казалась совсем пустой внутри.