В твоих руках

POV Елена       Влюбился он. Да, конечно. Складываю руки на груди, расхаживая по своей комнате. Он не может влюбиться, точнее может, конечно, но как бы и не может. Это сложно объяснить, но просто я так привыкла к тому, что фраза «Я люблю тебя» относится только ко мне, что я не хочу делить ее с кем-то еще. Он мой, как бы эгоистично это не звучало, и я не могу позволить кому-то полностью захватить его.       Не знаю, сколько я ворочаюсь перед сном, тратя все свои силы на то, чтобы не акцентировать внимание на звуки, которые распространялись по второму этажу нашего дома. Более чем многозначительные звуки, которые, к сожалению, ни с чем не спутаешь. Я понимаю, что как бы должна привыкнуть к этому, к жизни Деймона, его так сказать привычкам, но я не хочу мириться с этим, не хочу терпеть это, но приходится.       Но эта Мередит… Она, кажется, бесит меня больше, чем другие партнерши Дея. Она какая-то… никакая, что ли. Они встречаются много месяцев, но я не могу назвать их отношения именно таковыми — она приходит по первому его зову, живет с фактом, что он изменяет ей постоянно, и ее это, кажется, даже устраивает. И вот это я не могу понять. Как можно позволять любимому изменять и мириться с этим? Это насколько нужно не уважать себя и свои чувства, чтобы терпеть это и вести себя соответственно? А если человек не уважает себя, то чего он может ожидать от других людей по отношению к себе? Вот это реально мерзко.       В какой-то момент сквозь сон прорывается назойливый звук будильника, и я скатываюсь на пол, уронив зудящий предмет. Поднимаю глаза на экран мобильного и замираю, поняв, что будильник, видимо, звонит не первый раз. И теперь я опаздываю. Причем по-крупному. — Фак! Черт!       Вытаскиваю из шкафа первую вывалившуюся футболку, юбку и, вытащив кроссовки, начинаю судорожно бросать все без разбора в рюкзак, стиснув зубы, чтобы не ругаться, потому что очень хочется. — Дей! Деймон! — рычу я, вылетев в коридор, на ходу расчесывая волосы, надеясь, что не облысею. — Мы опаздываем! Надо выезжать! — Лена, — из комнаты Деймона, накидывая на плечи пиджак, выходит уже накрашенная и причесанная Мередит, одарив меня своей белоснежной улыбкой, — я тебя подвезу, мне по дороге. — Чего? — фыркаю, даже не посмотрев на нее. — Я лучше опоздаю, потому что пешком пойду, чем с тобой поеду. Так что спасибо, упаси Бог, — спускаюсь вниз по ступенькам, поправляя куртку и сползающую лямку рюкзака. — Мелкая! — открывается дверь ванной, и Деймон, придерживая на бедрах полотенце, с самой что ни на есть многозначительной улыбкой смотрит на меня. — Мередит подвезет тебя. — Но… — И это не обсуждается. В машину, котенок, живо, — и он захлопывает дверь, поставив тем самым жирную точку. Скотина.       Закатив глаза, скриплю зубами и выскакиваю на улицу, с ненавистью глядя на черную машину Мередит. Интересно, она заработала своим умом и руками или ртом? — Мы можем поговорить? — спрашивает она, поворачивая руль. — А что это даст? Так что я пас. — И все же… — Тогда какого черта ты спрашиваешь? — закидываю ноги на переднюю панель и ловлю ее косой взгляд. Интересно, попросит убрать или промолчит? Размазня. — Тебе же срать на то, что я думаю и хочу. — Вовсе нет. И вообще — что за выражения? Тебе сколько лет? — А-то ты не знаешь. Сколько ты с Деймоном? Девять месяцев? Десять? — Вот именно, что девять месяцев, — шатенка крепче сжимает руль, — тебе пора привыкнуть ко мне и к тому, что я встречаюсь с Деймоном. — К этому я, поверь, привыкла, но это не значит, что мне нравится. Я бы даже сказала, что нихрена не нравится. Ты мне не нравишься. — Лена… — Не смей меня так называть! — мой голос подскакивает, и машина виляет, когда она вздрагивает от испуга. — Ты мне никто и не смей меня хрен знает как называть! — А мне что, выкать тебе, что ли? — цедит она, поджав губы. — Ты многовато себе позволяешь, не находишь? — Я никогда не говорила, что буду обходиться с тобой хорошо. Мне плевать на тебя, и я мечтаю, чтобы ты пропала из нашей жизни. Достаточно искренне? — Мередит отворачивается, глядя на дорогу, и кусает нижнюю губу. — Или я опять сказала что-то не так? — Вот можешь мне кое-что сказать, пожалуйста? — Смотря что. На нежности, надеюсь, ты не рассчитываешь. — Хотелось бы, но пропустим. Просто я хотела узнать — ты меня ненавидишь, именно меня, или за то, что я встречаюсь с Деймоном? — А это что-то меняет? — Конечно. У тебя просто неприязнь ко всем девушкам твоего брата или конкретно ко мне? — Ко всем. Но к тебе в особенности. — Чем заслужила? — Останови здесь, спасибо, — на ходу открываю дверь машины и, хлопнув ею, иду к школе, поджав губы. Не-на-ви-жу. ***       Проторчав на нервах три урока, всеми силами пытаясь показать все еще подавленной Кэролайн, что я в порядке, я дотянула тем самым до обеда и, набрав всей еды, что помещалась на поднос, уселась за свой излюбленный столик у окна, набросившись на картошку фри так, словно не ела несколько дней. — Лен, — рядом садится Форбс и ставит на стол свой йогурт и чизбургер. Бледная, усталая, с каким-то напряженным взглядом, — я хотела поговорить. — Если ты о той ситуации с Деймоном, то я же просила — забудь, забудь нафиг. Ну не морочь ты себе голову, честное слово. Он наверняка уже забыл, а ты все маринуешь себя, как я не знаю кто. Успокойся. — Да не в этом дело. Я как раз хотела сказать, что забиваю. — То есть? — я даже подавилась соком, расплескав его по столу. — Черт! — Лен… — она касается моей руки, и я озлобленно отшатываюсь, пытаясь скудным количеством салфеток собрать влагу. — Ну?! — Я больше не буду его любить, понимаешь? — ее глаза начинают как-то бешено блестеть, и я даже замираю. Чтобы Кэр так просто от чего-то отступилась, особенно от человека, которым она грезила несколько лет? Не, это как-то выше моего понимания. Ну нереально это. — Это как? — Я просто решила уважать себя. Зачем течь по тому, кто даже не смотрит на меня? У меня есть парень, на меня смотрят мужчины, они меня хотят, ну и нафиг он мне нужен? — Знаешь, подруга, кажется, от тебя я никогда настолько умной и длинной мысли не слышала. Поздравляю, это прогресс. — Да ну тебя, — она смеется, проведя рукой по губам, и откидывает голову, — знаешь, даже дышать стало проще. Это так… круто. — Мне бы так, — поднимаю глаза и, скользнув взглядом по буфету, смотрю на профиль Стефана, сидящего за столиком футбольной команды. Почти у каждого на коленях сидит девушка, а у некоторых и по две, а он один, упирается локтями в стол и смеется. Смеется так красиво, что щемит сердце. Блин, ну почему я так люблю? Зачем я вообще люблю? Без нее проще…       Вдруг Фокс поднимает глаза и, встретившись со мной взглядом, выгибает бровь, будто спрашивая, в порядке ли я. Хочу улыбнуться, чтобы показать, что со мной все хорошо, но потом понимаю, что дико хочу его поцеловать, поэтому поджимаю губы и киваю на дверь. Он следит за мной пару секунд, потом едва заметно кивает, и я, бросив что-то, видимо, не до конца понятное Кэролайн, оставляю поднимаю свой поднос, с которого почти ничего не съела, и, оставив его возле мусорника, выхожу в коридор, буквально ощущая, как сердце бешено начинает биться в груди.       Проходит две минуты, которые для меня тянутся в несколько часов, в которые я, кажется, успела пересчитать все шкафчики в коридоре, заметив едва ли не каждую трещинку. И когда Стефан, наконец, выходит, широко улыбаюсь, я ощущаю, как с души падает камень. — Привет, красавица, — улыбается он, и я, обвив его плечи руками, прижимаюсь спиной к шкафчикам, касаясь его губ, и парень, сглотнув, отзывается на поцелуй, бережно скользя руками по моим плечам.       Где-то внутри начинает что-то бурлить, я понимаю, что мне мало, мало только поцелуев, мало таких поцелуев, мало его легких, осторожных прикосновений. Мне почему-то хочется больше, хочется почувствовать его… ближе?       Приподнимаюсь на мысочки и, сжав его руку, веду ее ниже и кладу себе на бедра, прижимаясь к нему плотнее. Стефан замирает и, поймав мой взгляд, кажется, даже немного краснеет. — Ты чего? — А тебе разве не хочется? — шепчу, глядя ему в глаза. Он молчит, потом выдавливает напряженную улыбку и скользит руками по моей спине. — Хочется… даже очень, — его зеленые глаза загораются ярче, и я, широко улыбнувшись, снова целую его, прижимаясь всем телом. И на этот раз мне не нужно ему говорить, что делать — Стефан обхватывает руками мое тело и, накидывается на мои губы каким-то бешеным, нереальным поцелуем, от которого у меня подгибаются ноги, а в груди зреет какой-то инородный звук, с которым она никогда не сталкивалась. Парень наклоняется ниже и касается губами моей шее и кожи за ухом, от чего я прикрываю глаза и откидываю голову, запустив руки в его волосы. Боже, я и не думала, что ощущения такие, когда тебя целуют в шею. — А я и не знала, что ты… такой, — улыбаюсь, и он смеется, крепче обняв меня. — Просто ты мне всегда нравилась, Лен, и я старался тебе понравиться. — Пытаясь быть романтиком? — Пытаясь быть культурным, — усмехаюсь и, прикоснувшись к его губам языком, игриво вскидываю бровь. — Впредь постарайся быть собой, идет? — Как скажешь, принцесса, — выдохнул он, накидываясь на мои губы.       Как же я его люблю. ***       На уроке истории мне вообще-то как не до болтовни нашей училки, потому что Стефан то и дело многозначительно смотрит на меня, ухмыляясь, а я, краснея, вывожу по краю тетрадки какой-то бред, вырисовывая сердечки и прочий бред, даже толком это не осознавая. Я бы уже хотела, чтобы поскорее закончились уроки и бы пошли с ним гулять. Правда, Деймон просил, чтобы я после занятий сразу ехала домой, но, думаю, ничего не будет, если я его пошлю. Хотя бы раз. Ну нафиг. У меня должна быть моя личная жизнь, черт возьми, и я уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно. Давно пора, видимо.       В какой-то момент Кэролайн толкает меня под локоть, и я встряхиваюсь, ловя ее взгляд, и подруга указывает глазами на нашу учительницу, которая что-то оживленно вещает. -… не забыли, что в субботу я ожидаю от каждого из вас доклад о войне Алой и Белой Розы в полном объеме. И, если вы забыли, я напоминаю — полный объем включает в себя минимум десять страниц печатного текста. — Ну блииин, — протянул кто-то с задних парт, — это ж дохера! — Что за выражения?! — взвизгнула она, побагровев. — Ты где находишься?! Следи за выражениями! — Видать, у нее секса давно не было, — шепнула мне Кэролайн, и я закрыла рот рукой, чтобы не засмеяться, но потом, поджав губы, испуганно посмотрела на нее. — Ты чего, Лен? — Блин, я же забыла… — Чего? — Я забыла про доклад… Совсем из головы влетело… Я даже не читала… — Мать… — протянула она, побледнев, — ну ты попала. — Кэр, а ты можешь… — Прости, но я сама еле наскребла девять страниц с разных сайтов, на еще столько же не наберу, да и повторяться будет. — Вот же хрень…       Всю неделю я упорно мариновала себе мозги и нервы этой самой войной, которая, как назло, не желала укладываться в моей голове, так что к утру пятницы, объявленную днем здоровья, у меня было полторы страницы самого бездарного и глупого текста, который я и так еле-еле из себя выжала. И теперь я официально в жопе, потому что получить двойку по истории — это все равно, что прийти к Деймону и сказать, что я подалась в лесбиянки и меня лишил девственности трансвестит. Но что делать — я не знаю. — Хрень! Хрень! Хрень!       Часов в двенадцать к нам приезжает Кэтрин, говоря что-то о документах, и они почти полтора часа говорят в гостиной, перебирая какие-то бумажки и переговариваясь, причем, судя по всему, Деймон не очень доволен.       В итоге где-то в два часа они собирают вещи, Деймон берет куртку и открывает входную дверь, пропуская Кэтрин вперед, улыбаясь. Понимая, что у меня, кажется, нет выбора, досчитываю до десяти и, бросив учебники, лечу вниз. — Дей! — Мелкая, — он поворачивается и натянуто улыбается, — давай вечерком, оки? У меня сейчас дела. — У меня проблема, — выдыхаю я. Он молчит, и мне даже на секунду кажется, что он сейчас пошлет меня, что, кстати, будет верно, но потом он выдыхает и вскидывает бровь. — В чем дело? — Я завтра должна сдать доклад по истории… десять страниц…, а я… — А ты? — А я забыла… — Фак! — он скрипит зубами, зажмурившись, потом недовольно смотрит на меня. — Ты прикалываешься?! А че так рано сказала? Ты бы завтра с утра мне сообщила, а что? — Деймон… — Че Деймон-то? Фак, — Дей стискивает челюсти, глядя в пол, и, шумно выдохнув, поворачивается к шатенке, — прости, но, видимо, наша встреча отменяется. — Погоди, — Пирс подходит ко мне и спрашивает, откинув с лица волосы, — а какая у тебя тема доклада? — Война Алой и Белой Розы… — Это же элементарно, — улыбается она и, поймав недоумевающий взгляд Деймона, пожимает плечами, — я хоть двадцать страниц за два часа накатаю. Хочешь, помогу? — Это было бы круто, — кажется, Сальватор сейчас бухнется от шока, — но тебе не трудно? — Нисколько, — качает она головой, — буду только рада помочь. Просто тогда придется урезать нашу встречу немного, чтобы я успела к вечеру и отправила вам на почту, а так без проблем. Ну как, согласна? — она улыбается, и я невольно отвечаю ей улыбкой, кивнув. — Да… Спасибо… Большое спасибо… Мисс Пирс… — Можно просто Кэтрин, — отзывается шатенка и, кивнув мне, выходит на улицу, что-то ответив сияющему Деймону. А я медленно сползаю вниз по стене, закрыв лицо руками.       Кажется, я только что нашла девушку, которая, блин, идеально подходит моему брату, как бы мне не хотелось отмести эту мысль. Дерьмо.