В твоих руках

POV Деймон       Я бы с удовольствием провел под душем побольше времени, но нельзя же — мало ли что Кэт подумает, да и вообще херово, когда женщина мужика ждет, а не наоборот. Наоборот-то это уже в порядке вещей, а вот по-другому никак нельзя.       Поэтому я наскоро вытираюсь и, надев первую попавшуюся рубашку, влезаю в джинсы и выскакиваю на улицу, услышав где-то наверху грохот двери. Лена? Опять начала беситься? Что ж за ребенок-то, бог мой?! Ни секунды покоя.       Выхожу в коридор, где стоит Кэтрин с, мягко говоря, афигевшим выражением лица, кусая губы и хмурясь, что-то бормоча себе под нос. — Я готов. Едем? — Да уж, лучше поехать в другое место, — соглашается она все еще немного отрешенно, взглянув на второй этаж.       Мы садимся в машину, и я выворачиваю на дорогу, вцепившись в руль. На душе все еще скребутся кошки от всего бреда, что произошел с Еленой, и нереально тяжело просто сидеть на месте и говорить, что все хорошо.       Мы почти переспали. Сука, я почти трахнул ее на капоте автомобиля, хер знает где, посреди поля. Так только в порнухах бывает, и уж точно не первые разы. Конечно, тот факт, что она больше не девственница, явно играет мне на руку, но я не могу переварить, что реально хочу девушку, которая технически является моим ребенком. Грудью я ее, конечно, не кормил, да и, упаси Бог, не рожал, но я знаю о ней даже больше, чем она о себе, ведь я был в ее жизни даже тогда, когда она себя не осознавала, так как была слишком маленькой. И вот сейчас я хочу это существо, которое выросло на моих глазах, моими стараниями и неумениями. Это невыносимо, просто невыносимо. — Слушай, а твоя сестра, она… — Кэтрин поджимает губы, положив ногу на ногу, и я поворачиваюсь к ней, выплывая из своих мыслей. — Что? — Она нормальная? Ну психически. — Порой я в этом сомневаюсь, — горько усмехаюсь, покачав головой, — но тогда меня нужно класть в лечебницу, потому что я гораздо хуже ее. А с чего такие вопросы? — Да просто она сейчас накинулась на меня с воплями, что ты принадлежишь ей, что я не заберу тебя и другой бред. У нее замашки собственницы зародились? — Вот же дура… — закатываю глаза, скрипнув зубами, и крепче цепляюсь за руль, — мелкая истеричка. — Может, для этого была причина? — осторожно интересуется Пирс, и я перевожу на нее недовольный взгляд. — Ты не обходи вопрос. Есть, что спросить — спрашивай напрямик, без тупых тонких намеков. Я это ненавижу. Когда сюсюкают, намекают и хмурятся. Бесит. — Между вами что-то было? — интересуется она, и я поджимаю губы, хмуро глядя на дорогу. — Ага, оргия и расчлененка. — Деймон. — Кэтрин, — скашиваю на нее хмурый взгляд, и она, закатив глаза, откидывается на спинку сидения, сложив руки на груди. — Я ведь серьезно спрашиваю. — То есть ты считаешь, что я могу трахнуть несовершеннолетнюю? — Ну, а мало ли. Ты же как никак знаешь ее всю ее жизнь, как я поняла. Получается, что ты воспитал из нее девушку, идеальную для себя. Может, ты и влюбился в нее? — Разве отец может влюбиться в своего ребенка? Это пахнет инцестом, а я его не перевариваю, если честно. Она для меня сестра, близкий человек, ребенок, которого я воспитал. Да, она похожа на меня, и это моя ошибка, но чтобы любить… — шумно выдыхаю, покачав головой, — я люблю ее как сестру. Не больше. — Ну и отлично, — улыбается она, скосив на меня глаза, — а то я уже начала ревновать. — Ревновать? — усмехаюсь, растянув губы в улыбке, и она кивает. — Я не собираюсь отдавать тебя какой-то малолетке, если что. Ты мне слишком нравишься, чтобы я отступила только из-за того, что твоя взбалмошная сестричка решила показать мне зубы. Ты мой, Деймон, — она сверкает глазами, облизав нижнюю губу, — и я тебя не отдам. Надеюсь, это понятно. — Нравлюсь? — невольно усмехаюсь шире. — Насколько сильно?       Она молчит пару секунд, а потом, отстегнув ремень безопасности, перегибается через сидение и начинает расстегивать мои штаны, выдергивая из шлевков ремень. Чудом не выпускаю руль, опустив на нее глаза, и шумно сглатываю. — Что ты творишь? — Собираюсь показать, насколько сильно ты мне нравишься, — невозмутимо поясняет она, расстегивая ширинку джинсов и спуская боксеры. Ее губы касаются моего члена, и она начинает посасывать его по всей длине, придерживая у основания.       Сцепляю челюсти, всеми силами глядя на дорогу и стараясь ровно вести автомобиль, хотя это почти нереально. Ее язык двигается по всей длине члена, и я кусаю нижнюю губу, стараясь не рычать. Млять, что она творит?! Дрочилова в машине — это, конечно, круто, мечта любого извращенца после просмотра порнухи, но сейчас это ахринеть, как не вовремя.       Уж не знаю, как она это делает, но через пару минут она достает из бардачка салфетки, вытирая губы, а я ощущаю пульсирующую боль в паху. Ладно, кончить-то я кончил, и она, как я люблю, заглотила все, но, сука, я же секса хочу, секса причем по яйца. Минет тут делу не особо поможет, хотя и тоже, как оказалось, он был не лишним. Но все же по-старинке как-то лучше. — Неплохо, — выдавливаю я, паркуясь возле дома Кэтрин, поправляя штаны. — Убедила? — В чем? — Что ты мне нравишься? — Я это и так знал. — Ты настолько самоуверен? — Нет, просто ты первой позвонила, — подмигиваю ей и блокирую машину, убрав ключи в задний карман. — А что, такого раньше не было? — Нет, раньше звонили тупо для секса, а не для разговора. — А кто сказал, что я звонила для разговора? — коварно интересуется она, подойдя ко мне вплотную и обдав мои губы своим мятным дыханием. — Может, я так секс завуалировала? — Даже не сомневаюсь, — выдыхаю я и, положив руки на ее талию, накидываюсь на ее губы, проникая в ее рот языком, и скольжу руками по ее телу, сжимая бедра.       Мы кое-как заходим в ее дом, и я, захлопнув ногой дверь, сажаю ее на ближайший комод, обнажая ее грудь, не особо осторожно расстегнув неизменно синюю рубашку, обнажая кружевное красное белье. Сука, она издевается?!       Стягиваю ее лифчик, явно порвав к херам замок, и накидываюсь на ее грудь, кусая ее, оставляя кровоподтеки. Да, Ленка как-то была права — я люблю делать людям больно, люблю оставлять на их телах отметины, заставлять кричать и корчиться. В этом что-то есть.       Расстегиваю ее джинсы, проникая рукой по белье, и ввожу в нее сразу три пальца, заставляя вскрикнуть и податься мне навстречу. Да, ори, кричи громче, хочу услышать, как она захлебывается в крике.       Пирс слегка отодвигается и, прижавшись к моим губам, стягивает мою футболку и начинает возиться с ремнем, снова расстегивая его. Уже вижу, как вонзаюсь в ее тело, как трахаю ее в задницу, как она рвет мне спину, как приходит хотя бы доля успокоения, но потом вместо нее вижу лицо Лены, когда она лежала подо мной на капоте, такая маленькая и доверчивая, такая до омерзения влюбленная, что мне становится нехорошо, и я отступаю. Не знаю почему, но я не могу переспать с Кэтрин, по крайней мере сейчас, просто не могу. И это херово. — Погоди, — отхожу от нее и застегиваю штаны, встряхнув головой, — я… я не хочу. — Что? — Пирс приподнимает голову, тяжело дыша, и я невольно скольжу взглядом по ее полуобнаженному телу: напряженные соски, грудь, покрытая засосами, разведенные ноги… — Что ты сказал? — Секса не будет, — мля буду, если я хотя бы раз такое говорил. Но, сука, говорю. — Что? — ее глаза распахиваются, и она, кажется, наконец понимает смысл моих слов. — То есть не будет? — Кэт, млять, я что ли по-турецки говорю? Я не буду с тобой трахаться сейчас. У меня… у меня дела. — Ты издеваешься?! — она вскакивает и, даже не одернув одежду, подходит ко мне ткнув в меня пальцем. — Со мной хрень типа «возбудим и не дадим» не прокатывает, Сальватор! Мы приехали трахаться, и мы будем, черт возьми, трахаться! — Неа, — неожиданно спокойно отзываюсь я, надев свою футболку. — Ты придурок? — Чуть-чуть. Разве что иногда. — Млять, ты никуда не пойдешь! — она не дает мне подойти к двери, вцепившись в мою руку. Злоба резко подскакивает в груди, и я, почти не осознавая, что делаю, ударяю ее по лицу, отчего она отлетает на пол, прижав руки к щеке. — Прекрати ныть, дура. Я сказал, что секса не будет. Значит, тебе ничего не обломится. Можешь помастурбировать в душе, вдруг поможет. Адье, — пинком раскрываю дверь и выхожу на улицу, не удосужившись ее даже закрыть. Срать, что она обо мне подумает, вот вообще срать. По крайней мере сейчас я ее не хочу. ***       Расслабленно сижу на диване, откинувшись на спинку, и лениво смотрю на то, как две девушки крутятся вокруг шеста в жалких кусочках белья, которые практически ничего не прикрывают. Силликоновые груди, гладко выбритые тела, накаченные губы, нарощенные волосы — куклы, а не люди. Куклы для трахания, просто живые, а не резиновые, как продаются в секс-шопах.       Одна из них, заметив у меня в руках пачку денег, спускается по ступенькам и, подойдя ко мне, начинает вертеть своей задницей перед моим лицом, прогибаясь в спине. Оттянув ее стринги, цепляю за тонкую полосочку банкноту и с наслаждением кусаю упругую ягодицу, оставив на ней след. Девчонка стонет, подавшись ближе ко мне, и я шлепаю рукой по покрасневшему месту. — Станцуешь так, чтобы у меня встал — получишь больше, — шепчу, дернув ее за волосы и придвинув к себе. Ее глаза загораются ярче, и она начинает танцевать, крутя бедрами и отбросив в сторону почти ненужный лифчик. Ее грудь вываливается, ничем не удерживаемая, и аппетитно подпрыгивает от ее движений.       Рыкнув, дергаю ее к себе за руку, на запястье явно позднее будет синяк, и сажаю на свои бедра, удерживая за талию. Она томно дышит сквозь приоткрытые губы, прогибаясь в спине, покачивая ягодицами, и я проскальзываю пальцами в ее трусы, касаясь влажной кожи. — Течешь, сучка? — выдыхаю ей на ухо, и по ее телу проносится дрожь. — Трахнешь меня?.. — сипит она. Корм, а не человек. — Легко.       Сдергиваю ее с дивана и, не особо церемонясь, заталкиваю в ближайший туалет, закрыв дверь изнутри на замок, чтобы у нас не было случайных свидетелей. Ей-то плевать, а я не порно-звезда. Ее стринги рвутся на раз два, и я, толкнув её грудью на раковину, наматываю её волосы на кулак, заставив прогнуться в спине. Она, видать, уже учёная — услышав звук расстегивающейся ширинки, шире расставляет ноги, и, взглянув на её задницу, я понимаю, что её туда трахают довольно часто.       С наслаждением вхожу в нее на всю длину, ударившись о её ягодицы яйцами, и начинаю остервенело толкаться в её задницу, сжав в кулаке её грудь. Она стонет и повизгивает, дрожа подо мной, и цепляется руками за край раковины, стараясь удержать равновесие.       Почувствовав, что почти готов, выхожу из неё и кончаю на спину шлюхи, толкнув её на пол. Она тихо стонет, мелко дрожа, а я поправляю штаны и бросаю на пол несколько банкнот. Потом, даже не посмотрев на неё, выхожу из туалета и, достав сигарету, закуриваю, идя к машине. На часах уже начало второго, и дико хочется спать, но нужно ещё до дома доехать. Да и пожрать бы не помешало.       В этот момент звонит телефон, и я скриплю зубами, заранее предчувствуя какую-то хрень, потому что нормальные люди с нормальными новостями в такое время не звонят. — Рик, тебя в детстве из окна роняли? — вместо приветствия интересуюсь я, сев за руль. — Нет, а что… — Да потому что ты трахнутый на всю голову! С какого хера ты мне так поздно звонишь? — Хотел узнать, определился ты со временем или нет. — Со временем чего? — Не говори, что забыл. — Забыл о чем? — роюсь в своей памяти, но идей нет вообще. — Да ладно, млять? — он начинает хохотать. — Серьёзно не помнишь? — Или говори нормально, или я заставлю тебя съесть собственные яйца. Я устал и хочу спать, так что давай в темпе. — Какой сегодня день, а, Сокол? — хмыкает он, и я морщусь. — Что за тупые вопро… Сука! — с силой ударяю кулаком по рулю. — Млять! Вот дерьмо! — Забыл таки? — усмехается Рик, и я шиплю сквозь зубы. — Нихера я не забыл! — млять, у Лены послезавтра день рождения, а я с этими недопотрахушками с ней все забыл. — Вот же дерьмо… Ладно, придумаю что-нибудь побырому, не впервой. Подгонишь шариков? Гелевых. Штук сто. И закажи киндеров побольше, прям всю партию. — А сам никак? — Рик. — Ну я серьёзно. Самому лень? — Да или нет, млять?! — Да.