***
За ужином и без того невесёлое настроение капрала только ухудшилось, когда он увидел, как Хант подошла к сидящему за соседним столом омеге и дала ему неслабую затрещину, сунув в руку пузырёк с пилюлями, в которых он без труда узнал блокаторы. У парня начиналась течка. И она это почувствовала! Нерадивый омега опалял спину капитана самым благодарным взглядом, ещё не зная, что ему предстояло пережить зубодробительную лекцию о том, почему не стоит пренебрегать приёмом этого препарата даже в окружении бет. Да и альфы-новобранцы в количестве пяти штук вернулись из экспедиции в полном составе. Это не считая четверых альф-ветеранов, включая саму Оливию. Совсем парень без мозгов! Семнадцатилетнего щенка захотелось придушить. Просто за то, что его альфа чувствовала, а Ривая — нет. Пусть он сам об этом со всем старанием позаботился. Нужно было срочно что-то делать, потому что делить эту альфу с кем-то другим он был больше не намерен. На ходу разминая затёкшие плечи и едва волоча ноги от усталости, в столовую зашла Ханджи. Никогда не унывающая и немного сумасшедшая, сейчас учёная казалась выжатой до капли. Плюхнувшись на скамью, майор погнала Моблита за чаем. Окинув внимательным взглядом собственную кружку с горячим напитком, к которому он ещё не успел притронутся, брюнет вздохнул и направился к Зоэ. Самоуверенно поставив чашку почти под нос боевой подруге, он забрал у подоспевшего Моблита его ношу и окинул таким тяжелым взглядом, что тот поспешил удалиться. — С чего это ты такой щедрый? — с сомнением протянула шатенка, не спеша притрагиваться к презенту. Она прекрасно знала, что из альтруистических побуждений капрал личным чаем не поделился бы, попивая вместо неё бурду из столовой. — Нужна твоя помощь, — не стал скрывать мужчина, не отрывая взгляда от Хант. В какой-то момент капитан поперхнулась и безошибочно нашла его глазами, вопросительно изогнув бровь. Ривай отсалютовал ей чашкой и отвел взгляд в сторону. Попытка наблюдать за ней незаметно явно провалилась. — Чёрт, Ривай, — досадливо протянула Зоэ под боком, с лёту определяя суть проблемы. — Из всех альф в Легионе! Мужчина удивленно посмотрел на неё, оторвавшись от чашки. — Так ты знала?.. — Конечно, — беззаботно пожала плечами майор, словно принадлежность Хант к альфам была чем-то очевидным. Помолчав немного, Ханджи сняла очки и вытащила из кармана платок, чтобы протереть стёкла. Близорукой разведчице не было нужды носить их постоянно, но это уже вошло у неё в привычку. — Она прожует тебя и выплюнет, — самым серьёзным тоном констатировала учёная и водрузила очки на место, перестав подслеповато щурить глаза. За что он любил Ханджи, так это за прямоту. Она всегда говорила всё как есть, не пытаясь юлить или приукрашивать факты. Врала она, к слову, тоже мастерски, но это уже зависело от обстоятельств. — Ты знаешь, из-за чего она пустилась во все тяжкие? — понизил голос Ривай и получил такой же приглушенный ответ: — Всех подробностей не знаю, но несколько месяцев назад её бросила омега. Они довольно долго встречались, — многозначительно добавила шатенка, — и теперь Хант… как бы это получше сказать?.. — Напивается в барах и трахает всё, что движется? — перебил её капрал, подкидывая вариант. — Ты знаешь, — согласилась учёная. — Но я бы назвала это «пытается забыться». Ханджи таки приложилась к любезно предоставленному чаю, разом ополовинив чашку. — Что тебя так резко к ней потянуло? — Я просто почувствовал, что она моя альфа, — разоткровенничался брюнет, хотя объяснять такие тонкости кому-то ещё, пусть даже другу, было немного неловко. Но раз уж он рассчитывал на поддержку Зоэ, следовало показать ей, насколько всё серьёзно. — Я даже не буду заикаться о том, что шанс забеременеть у женщины-альфы один на миллион, а вынашивать ребёнка от кого-то другого она тебе точно не позволит. Но вам обоим нужен тот, кто может вас отогреть. Хант не ужасна, но сейчас она не станет с тобой церемониться и использует, как и других. Да и неизвестно, вернётся ли она к нормальной жизни. Майор прервалась, потому что предмет их обсуждения как раз проходил мимо, направляясь к выходу. Помещение постепенно пустело. — У меня в планах нет стать подстилкой на одну ночь, — немного раздраженно отозвался омега. Он ещё ничего не начинал, а Зоэ уже сетовала так, будто его поматросили и бросили, — да и не особо она мною интересуется. — Ну-у, — загадочно протянула шатенка, — она определённо тащится от твоих ног. Второй раз за вечер Ривай замер, удивлённо уставившись на подругу. — Это её личный фетиш — красивые ноги. Кто-то балдеет от груди, а она от ног, — охотно пояснила женщина, а брюнет едва удержал себя от желания заглянуть под стол, чтобы оценить собственные ноги. Об их красоте он как-то никогда не задумывался. — Демонстрируй их ей почаще. И старайся хоть несколько раз в день попадаться на глаза. — Ну, это будет несложно, — иронично заметил капрал, показав на лежащую в перевязи конечность. — Стоит придумать что-то менее травматичное, — в тон ему ответила бета, но быстро вернула себе серьёзность. — Она довольно ответственна… Нужно сделать так, чтобы у неё свободного времени хватало только на сон. Тогда она реабилитируется и ты сможешь без опасений идти в наступление. — Тогда я даже знаю, кто нам может с этим помочь. Ривай не стал допивать отвратительный на вкус чай, поставил его на стол и медленно поднялся. Разгадав его замысел, Ханджи заговорщически ухмыльнулась и поднялась следом.***
Смит не приставал с вопросами и довольно охотно согласился загрузить Хант по маковку (похоже, он и сам собирался это сделать), помимо дел лазарета отдав ей добрую половину бумажной волокиты Ривая. Теперь капрал мог проводить с альфой куда больше времени, сидя в своём кабинете и изредка подсказывая, что и как нужно писать, — слишком уж в различных сферах они работали. Капитан прекрасно понимала, за какие заслуги командор её наградил, и нагрузку восприняла молча. Работать с ней оказалось неожиданно комфортно: она не выказывала неприязни к нему как к омеге, ведя себя очень достойно, и не держала камней за пазухой из-за того, что вчерашний «мухомор из подземелья» и младший по званию сержант теперь раздаёт ей указания. Он давно стал для разведчиков своим, но альфы являлись довольно взрывоопасными и упрямыми созданиями, которые редко меняли своё мнение. А Хант была в числе тех, кто выступал против его вступления в ряды крылатого отряда. И Ривай был рад, что обошлось без подводных камней. На полках в его кабинете стремительно оседала пыль. Это раздражало. Пока Хант корпела над бумагами, брюнет хватался за тряпку и старательно приводил свою обитель в божеский вид, но одной рукой с грязью особо не повоюешь. Тогда-то Ривай и сделал открытие, что капитан медблока — тиран в вопросах здоровья. Стремительно идущий на поправку и избавленный от боли в растянутой мышце, капрал решил использовать вторую руку. Как только неплохо сжимающиеся до этого пальцы обхватили ткань, запястье словно прострелили. Омега был уверен, что его маленький акт саботажа остался незамеченным, но он ошибся. — Сделаешь так ещё раз, — угрожающе зашипела доктор из-за стола, умудряясь при этом чеканить каждое слово, — и я привяжу тебя к стулу. Сможет ли маленькая капитан воплотить своё обещание в жизнь, случись между ними реальная драка, Ривай не знал. Но в том, что она непременно попытается это сделать, он не сомневался. — Я машинально, — обернувшись, соврал омега, заглядывая в пылающие гневом глаза. На самом деле он просто психанул, потому что сидеть без дела было слишком непривычно. Непохоже, что капитан ему поверила, но вернулась к бумагам, опалив напоследок предостерегающим взглядом. — Если тебя так раздражает пыль, — почти миролюбиво начала Оливия через несколько секунд, — то назначь кому-нибудь наряд. Мало косячат что ли? Капрал тихо прищёлкнул языком и опустился на стул. Идея альфы была более чем заманчивой, но пускать посторонних в свой кабинет ему не хотелось. — Нечего им тут делать. Как начнут перекладывать всё с места на место… я потом ни черта не найду. Хант весело фыркнула и посмотрела на смирившегося брюнета почти ласково. «Тогда терпи», — без труда читалось в этом взгляде. Ривай предпочёл демонстративно закатить глаза. До полного выздоровления осталась неделя. Перед течкой Риваю всегда снилась разная муть. То он оказывается за стенами и неожиданно осознает, что остался без привода, а из ниоткуда взявшиеся титаны и Ханджи начинают водить вокруг него хоровод. То Эрвин неожиданно уходит в Королевскую полицию, заявив, что он, Ривай, недостаточно хорош, чтобы служить под его командованием. То его самого ни с того ни с сего обвиняют во всех грехах и судят, заставляя изготавливать сыр, а дегустатор-титан никогда не бывает доволен. И ладно бы это были просто дурацкие сны из числа тех, что забываются сразу после пробуждения, или обычные кошмары, которые он мог смыть утренним душем, — эти были совсем другими. Они затягивали, подобно трясине, проникали в самые глубины подсознания и отравляли, оставляя после себя горькое послевкусие, которое мучило ещё несколько часов. На сей раз сон застал Ривая ближе к рассвету, так что страдал он относительно недолго. Сюжет был относительно ровным — капрал видел себя в штабе Королевской полиции в окружении товарищей, — но необъяснимое беспокойство уже пробралось в душу. Он знал, что они прибыли по делам Разведки, и вскоре выяснилось, что они пришли ругаться из-за недостачи УПМ для последующих экспедиций. Сознание омеги согласно поддакивало аргументам Эрвина и Ханджи, но сам он предпочитал отмалчиваться, как это часто бывает во снах. Довольно быстро и без плавных переходов спор с Доуком перешёл на личности. Разведчики жаловались, что Полиция снова запросила приводы для себя, ведь им их вечно не хватает, хотя они ими толком и не пользуются, а Разведка оказалась за бортом. Увлекательный обмен оскорблениями от шефа Полиции: — Вам бы хватало приводов, если бы вы реже дохли за стенами. И откуда-то взявшейся Хант, которая посещала столицу только ради выколачивания из правительства новых медикаментов: — Нам бы хватало приводов, если бы Королевская Полиция не сутенерила их на чёрный рынок! Резко сменился другой картинкой. Доук и его помощник куда-то пропали, а вместо кабинета командора Военпола они все оказались в коридоре всё того же штаба Полиции, который был неправдоподобно широким и отделанным в багровых тонах, что давило на психику и только добавляло беспокойства. Стоило это осознать, как с другой стороны коридора послышался душераздирающий вопль. И Ривай сразу понял, что кричал какой-то несчастный омега, которому не повезло оказаться в толпе альф во время течки. Если Разведка почти полностью состояла из бет, то Военпол помимо Доука и ещё нескольких залётных почти полностью состоял из альф. Капрал внутренне содрогнулся, когда двери в коридор стали открываться одна за другой: почуявшие запах течной омеги-полицейские торопились найти её и присоединиться к действию. С горящими безумным огнём глазами они выходили в коридор и безошибочно выбирали нужное направление. Ривай ощущал, как липкий страх опутывает его внутренности, и холодел от ужаса, ведь у него течка должна была начаться со дня на день. Не успел он вспомнить об этом, как ближайший к нему альфа-полицейский замедлил шаг и обернулся, с шумом принюхиваясь. Окружающие капрала товарищи заметно напряглись, ощущая угрозу, а тот откровенно запаниковал от бессилия что-либо предпринять — неужели его сейчас тоже утащат к тому омеге? Легионеры были в меньшинстве. Альфа сделал шаг к ним, перекидывая свой голодный взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, от кого он почуял запах омеги. И тут Хант плавно и ненавязчиво двинулась вперёд Ривая, инстинктивно закрывая его собой. Это было неожиданно. И неожиданно приятно. Во сне он чувствовал, что Хант пытается подавить другого альфу. Она выглядела спокойно и расслабленно, но он знал, что все мышцы под её одеждой напряжены до предела, что колени чуть согнуты, ведь она готова к броску. Он просто знал, что стоит полицейскому сделать к ним ещё шаг, и капитан атакует, разорвёт голыми руками. Полицейский недовольно сморщился и развернулся в другую сторону, потеряв интерес к разведчикам. Омега в конце коридора продолжал истошно вопить и звать на помощь, но Ривай и его товарищи были бессильны. Оставалось только проснуться, но капрал слишком сильно увяз в этом кошмаре и выбраться в реальность никак не получалось. Ривай очнулся в холодном поту, дрожащими пальцами скинул прилипшую чёлку со лба и попытался отдышаться. Сон всё никак не хотел отпускать его, но самым угнетающим было то, что течка должна была начаться уже завтра. Приняв душ и переодевшись в свежее бельё, Ривай решил пропустить завтрак, всё равно кусок в горло не лез. Ему никогда не нравилось заниматься самокопанием, но каждый раз после таких снов мозги были сосредоточены только на этом. Омега пытался убедить себя, что этот кошмар ничем не отличался от всех предыдущих и что в реальности ему такое не грозит: альфы крайне редко целой толпой набрасывались на омег. Хотя кровавые побоища за право разложить несчастное создание случались очень часто. Но победитель забирал свой «приз» и никому уже его не отдавал. Собственнические инстинкты у альф порой были развиты лучше их мозгов. Омега шумно выдохнул и открыл окно, позволяя утренней прохладе вторгнуться в помещение и прикрыл глаза. Он прекрасно знал, к чему подсознание навеяло именно такой кошмар, — в этот раз нужно было сделать перерыв с блокаторами, а значит, остаться беззащитным от самого себя. Вступление в ряды военных подарило ему прекрасный бонус в виде таблеток, подавляющих все симптомы течки. Доступ к этой панацее от всех его проблем имела только армия и толстосумы, озабоченные благочестием своих семей. Эти таблетки хранились у Хант в сейфе и выдавались индивидуально. Он мог бы попытаться украсть их, но тогда капитан сразу бы его вычислила и устроила Ад на земле. Не потому что жалко дорогостоящий препарат, который ей приходилось зубами вырывать в министерстве здравоохранения, а из-за вреда, который тот наносил при постоянном применении. Ривай предпочитал не вдаваться в подробности, но точно знал, что бесплодие и обильные кровотечения станут самой меньшей из его проблем, если он ослушается. Хант была тираном, но лгать о последствиях она бы не стала. Он не боялся, что кто-то в штабе посмеет покуситься на его зад — даже самый членоголовый альфа понимал, чем для него кончится подобное близкое знакомство с капралом, и поспешил бы унести ноги. А если нет, то тогда уже товарищи-беты ему бы в этом помогли. Но вот в себе Ривай не был так уверен. Дать кому-то он, может, и не успеет, а вот опозорить себя — запросто. Какой же из него командир и солдат, если он слетит с катушек и начнет приставать ко всем подряд, выпрашивая ласку? Это Хант могла себе позволить положить на всё, выставив себя на посмешище. Но она альфа, с неё взятки-гладки, солдаты поржут и забудут, а вот Ривай от такого позора век не отмоется. Запереться в комнате тоже было не вариантом: как только желание достигнет пика, он сам откроет дверь и отправится на поиски «приключений». Уже проверено, и одним стенам известно, где он тогда отскрёб остатки силы воли, чтобы не выйти наружу. Оставался только один выход — найти того, кто согласится побыть с ним в эти дни, не давая ему наделать глупостей. Таких людей можно было по пальцам одной руки пересчитать, и большинство из них на данный момент отсутствовало. Да и не пошел бы он с этим к Эрвину: слишком стыдно было показываться перед другом в таком состоянии, да и не такими были их отношения. Бетам подобное было чуждо. Они лишь думали, что понимают все тонкости сущности альф и омег, но это было не так. Приняв отчаянное решение, Ривай собрал всё необходимое на несколько дней вперед и отправился к лаборатории на первом этаже, рядом с которой располагалась комната капитана медиков.