Пределы допустимого

До следующего утра меня оставили в покое. Днем зельевар пропадал на занятиях, меня из его комнат не выпускали. Я привычно пополз в ванную, ставшую мне почти домом за несколько дней, я уставился на змею, пытаясь принять ее облик. Я представил гибкое тело, тихий шелест чешуек своей кожи, раздвоенный язычок, познающий окружающий мир на вкус. Внезапно, мир стал больше, я не чувствовал рук и ног, зрение по-прежнему оставалось слабым, но это почему то не имело значения. Не теряя ни секунды, я юркнул в сливное отверстие ванны и устремился в канализацию. На мое счастье воды в канализации не было, я быстро дополз да огромной трубы, уходящей под уклоном куда-то далеко вниз. Все отчетливей слышался шум воды. Показалось светлое пятно впереди, я увеличил темп своего передвижения и, вскоре перед моими глазами предстала пещера. Откуда-то сверху падал поток воды, собираясь в мутноватое озерцо внизу. В пещере было довольно светло от маленьких фосфоресцирующих грибков, причудливым ковром покрывавших ее почти отвесные стены. Я твердо принял решение найти путь в Тайную комнату, там меня будет сложнее обнаружить. Я пополз по желобкам в стенах пещеры вверх и по какому-то наитию свернул в одну из труб. Через некоторое время я очутился в неработающем туалете для девочек на втором этаже, том самом, где на втором курсе я обнаружил вход в комнату, где Слизерин поселил своего питомца – василиска. Не теряя времени на смену формы, я как был в змеином обличье, скомандовал стражнице входа: «Откройся!». Особого впечатления на нее не произвело, она пошевелилась, лениво открыла один глаз, но раковина не сдвинулась с места. «Откройся!» вновь зашипел я. Змеюка встрепенулась и раковина начала медленно отъезжать в сторону. Я быстро юркнул в образовывающийся вход и прошипел «Закройся!». Раковина послушно подчинилась команде и начала закрываться, замуровывая меня в кромешной темноте трубы. Я пополз вниз. Преодолев завал, который устроил на моем втором курсе недопрофессор ЗоТИ Локонс, когда пытался стереть мне память, я принял человеческую форму. Пройдя еще через одну дверь (змея на этот раз послушалась беспрекословно) я вошел в ту самую комнату, где чуть не стал ужином василиску. Его огромная туша мрачной кучей валялась у подножия статуи Салазара Слизерина. Запаха разлагающегося тела я не почувствовал, видимо василиски не гниют. Быстрым шагом я преодолел пространство, отделяющее меня от статуи, у которой, по-прежнему был открыт рот, отчего у основателя был комично-удивленный вид. Пока я разглядывал статую кольцо на моем пальце начало нагреваться. Моё исчезновение быстро обнаружилось. Я чертыхнулся, вспоминая недобрым словом зачарованное обручальное кольцо, директора, Снейпа и прочих мудаков, которые играли в моей жизни слишком негативные роли. Боль стремительно усиливалась, я сжал зубы. Моя магия кольцом свернулась в солнечном сплетении, как бывало перед стихийными выплесками. «Надо избавиться от кольца» набатом стучало в голове. Не придумав ничего лучшего, я выломал клык у василиска и с размахом всадил его в кольцо. Клык соскользнул и мягко, беспрепятственно отсек мне палец. Последней мыслью было «Будьте вы все прокляты! Вы еще у меня раскаетесь в содеянном!». Моя магия вырвалась на волю, заливая помещение Тайной комнаты белыми всполохами стихийного выплеска. Сознание милосердно покинуло меня. Я пришел в себя на холодном полу Тайной комнаты. Попытка вскочить на ноги не увенчалась успехом, поэтому пришлось довольствоваться четвереньками. Крови из пальца натекло немало, судя по тому, что она основательно запеклась, прошло часов шесть с того момента, как я потерял сознание. Адски хотелось пить. На четвереньках я дополз до воды, в каменном бассейне комнаты. Я бы выпил, что угодно. Вопреки моим опасениям, вода оказалось чистой, невероятно вкусной и очень холодной. Немного взбодрившись, я медленно принял вертикальное положение, голова кружилась, я едва сдерживал подкатывающую к горлу тошноту. Подобрав отрубленный палец и ненавистное кольцо, я направился к статуе, что-то мне подсказывает, что только ради василиска Слизерин не стал бы так заморачиваться, значит, комната может скрывать нечто большее, нежели убежище змея. Ощупывая подножие статуи на предмет срытых дверей и замков, я нажал на какой-то бугорок. Сбоку от монумента стена вздрогнула и отъехала в сторону. Едва я вошел в коридор, стена заняла прежнее место. Я осмотрелся, в слабом свете слегка фосфоресцирующих стен просматривались два длинных коридора - уходившие вправо и влево. Помаявшись перед выбором направления, я повернул налево. Коридор под уклон уходил вниз. Где то через час пути я пришел в тупик, представлявший собой крохотную квадратную комнату с абсолютно гладкими стенами. Я устал, видимо придется здесь упасть и отдохнуть. В отчаянии я стукнул кулаком по стене, отчего подсохшая корочка с культи пальца сорвалась и я окропил стену кровью. Камень пришел в движение, вскоре проступил силуэт змеи. Она прошипела: «Пароль». «Салазаровы подштанники! Какой еще к черту пароль!» - гневно прошипел я в ответ. Стена медленно отъехала в сторону. Я прошмыгнул в открывающийся проем. В спину мне донеслось сердитое шипение стражницы: «Пароль Салазар, грубиян!» За стеной оказалась огромная комната, видимо аппартаменты основателя. Вот извращенец, зачем спрашиваться делать покои в таком месте, куда час добираться пешком? Ванная, мне нужна ванная! После путешествия по канализации от моей скудной одежды несло… в общем канализацией пахло. Я распахнул дверь, более-менее напоминавшую вход в ванную комнату и влетел в помещение. Уловив сбоку какое-то движение, я резко повернул голову в ту сторону и заорал от ужаса. Правда, присмотревшись, я упал на пол уже от хохота. Я испугался отражения в зеркале! Сам себе боггарт! Я истерически смеялся до икоты! После того, как улеглась истерика, я включил воду в ванной и принялся пристально разглядывать себя в зеркале. Зрелище то еще: пропитанные кровью волосы толстыми иглами торчали в разные стороны. Сквозь грязь и кровь, облепившую лицо проступала бледная до синевы кожа, круги под глазами в пол-лица, синие губы - вылитый покойничек. Хуже дело обстояло со шрамом – он был как будто разворочен изнутри. Его вывернутые края были залиты кровью. Покончив с осмотром, я заполз в наполненную пенными пузырьками и водой ванную. По ее краям были разложены пузырьки. Выбрав один, содержание которого не вызывало у меня опасений, я отвинтил крышку и осторожно понюхал. Запах чего то мыльно-травяного бросился мне в нос. Выдавив небольшое количество содержимого на ладонь, я осторожно намылил голову, вымывая из волос запекшуюся кровь. На голове обнаружилась ссадина и шишка – видимо потеряв сознание, я крепко приложился о каменный пол Тайной комнаты. Закончив с мытьем, я выбрался из ванной намереваясь отыскать место, где можно будет поспать. Толкнув очередную дверь, я обнаружил спальню: в ней стояла огромная кровать под балдахином. Отбросив промелькнувшие сомнения о том, кто мог спать на этих простынях до меня, я быстро забрался под покрывало и заснул, едва моя голова коснулась подушки. Проснулся я с привычным ощущением жажды. Исследовав содержимое комнаты, я наткнулся на дверь в гардеробную. В шкафу размером с гриффиндорскую спальню обнаружились комплекты одежды: мантии, брюки, рубашки, камзолы. К сожалению, Салазар Слизерин был гораздо крупнее меня, но мне не привыкать таскать шмотки на много размеров большие, чем я. Кое-как облачившись в рубашку, брюки и камзол (мантией я решил пренебречь), закатав свисающие рукава и подвернув штанины, я отправился на поиски воды и желательно чего-нибудь съестного. Я вылез в коридор и пошел в ту сторону, откуда прибыл сюда. Обратный путь показался мне короче, я набрел на дверь, из которой пришел, и отправился исследовать правое ответвление коридора. Довольно быстро я набрел на такой же тупичок, сорвал корочку с многострадальной подживающей культи пальца, я капнул несколько капель крови на стену. Она дрогнула и отъехала в сторону. Я очутился в просторном коридоре с множеством одинаковых дверей по сторонам. Толкнув первую попавшуюся, я обнаружил за ней спальню с двухъярусными кроватями, накрытых покрывалами с эмблемой Хогвартса. «Салазар построил убежище для школы» - промелькнуло у меня в голове. В конце коридора обнаружилась массивная дверь, которая легко подалась, стоило мне ее коснуться. Святая святых: кухня и склад. Металлические разделочные столы, тускло поблескивали в мягком магическом свете, исходившем от потолка и стен. Утолив жажду в первой попавшейся раковине, я начал осторожно исследовать кухню. В середине комнаты обнаружилась печь, с гладкой каменной нагревательной поверхностью. Вдоль стен расположились шкафы, на которых тускло светились чары консервации. Я дернул ручку первого попавшегося, на меня посыпалась какая-то пыль и полуистлевшие остатки чего-то съестного. Судя по остаткам, здесь хранились овощи. Я нетерпеливо дернулся к следующему, самому большому шкафу. Это оказался ледник. Куски мяса, вмороженные в прозрачную воду, внушали надежду на то, что с голоду я тут не сдохну. Следующий шкаф оказался забит крупой: овсянкой, цельной и дробленой пшеницей, мукой. Небогато, но жить можно. Полазив по шкафам, я обнаружил еще один ледник с рыбой, пара шкафов оказались хранилищами истлевших фруктов и овощей, нашелся целый шкаф, забитый травами и чаем. Маленький шкафчик в углу оказался хранилищем поварского инструмента: ножей, половников, молотков для отбивания мяса и прочей ерундой. Пошарив по стенам, я обнаружил тайник с темными бутылками разного калибра. «Круто, алкоголь тысячелетней выдержки!» Бурчание в животе напомнило мне о том, что я давно не ел. Первым делом, надо разобраться как включается печь, я такую конструкцию вижу в первый раз. К счастью, стоило мне погладить гладкую поверхность и пожелать приготовить себе поесть, как поверхность стала нагреваться. Вооружившись молотком, я отбил из ледника кусок мяса, схватил первую попавшуюся кастрюлю, наполнил ее водой, бросил в нее мясо и поставил на плиту. Не дожидаясь, пока мясо сварится, плюхнул туда первую попавшуюся крупу – цельную пшеницу и стал ждать, когда варево будет пригодно для еды. Через час я наконец-то поел каши из пшеницы и мяса. Блюдо с голодухи показалось мне изумительно вкусным. Насытившись, я прихватил кастрюлю с едой и отправился обратно в покои Слизерина. В личных комнатах основателя остались пара неоткрытых мною дверей. Одна из них скрывала небольшую библиотеку, смежную с кабинетом, вторая скрывала вход в гостиную с креслами и камином. Я решил осмотреться в кабинете. Над массивным столом висел неподвижный портрет, судя по всему, самого Салазара Слизерина. Мрачный седобородый дядька с укоризной смотрел на меня из под густых темных с проседью бровей. Его каре-зеленые глаза казались живыми, но портрет не проявил признаков активности и я потерял к нему интерес. Я взял первую попавшуюся книжку из библиотеки и устроился за столом. Вдруг, краем глаза я уловил движение изображения на картине. Я резко поднял голову, но портрет не показывал признаков жизни. Я снова уткнулся в книжку. Через пару страниц я бросил это неблагодарное занятие: книжица изобиловала архаизмами, я не понимал большую часть того, что читаю. Я снова уставился на портрет. Слизерин из портрета уставился на меня. Несколько минут мы сверлили друг друга глазами. - Меня зовут Гарри, - прервал я затянувшуюся паузу. Портрет помялся немного, затем выдал: «Я Слизерин, величайший из хогвартской четверки». Меня начало раздирать глупое хихикание, перешедшее в истерический хохот: пафос его тона ничуть не соответствовал тысячелетнему запустению обстановки. Портрет гневно зашипел, затем успокоился. - Крови, дай мне крови, - донеслось до меня слабое шипение портрета. Я, не раздумывая, проколол палец перочинным ножом и капнул кровью на раму портрета, затем вытер окровавленную конечность о губы нарисованного Слизерина. Он нервно облизал окровавленные губы, закатил глаза и застыл. Поняв, что больше ничего не добьюсь, я начал изучать библиотеку, пытаясь отыскать знакомые слова на корешках книг. Книжка с более-менее понятным содержанием (точнее с массой иллюстраций) нашлась довольно быстро, я уткнулся в трактат по боевым заклятиям и забыл обо всем. Вежливое покашливание едва не заставило мое сердце выпрыгнуть из грудной клетки, я напрочь забыл про то, где и с кем я нахожусь. Оживший и повеселевший портрет видимо возжаждал общения и решил привлечь мое внимание. - Кто ты, наследник? Который сейчас год? Как ты сюда попал? – засыпал меня вопросами нарисованный Слизерин. Я вздохнул и внезапно вывалил на него всю свою неприглядную историю без прикрас. Меня прорвало. Срочно надо было выговориться, голову разрывало от осознания всего случившегося. Я рассказал про замужество, про то, как ушел… Он лишь вставлял реплики, задавал уточняющие вопросы, внимательно вслушивался в поток моей бессвязной речи. Я не знаю, сколько времени продолжалось моё словоизлияние, но произнеся последнюю фразу, я осознал, что голоден, вымотан и очень хочу спать. Спутанно попрощавшись с портретом, на что он не высказал возражений, я отправился в спальню, где съел остатки каши из кастрюли и, повалившись на кровать, забылся крепким сном.