Пределы допустимого

Я проснулся и с удивлением обнаружил, что у меня почти ничего не болит. Немного ныл обрубок пальца, но моя хорошая регенерация сделала свое дело: еще пара дней и рана окончательно заживет. Палец жалко, конечно, но ради свободы я был готов пожертвовать и большим. По внутренним ощущениям в подземном Хогвартсе я провел минимум три дня. За это время меня никто не нашел, что несказанно радовало. Запасов еды хватило бы на то, что бы прокормить всех обитателей школы в течение нескольких месяцев. Видимо основатель опасался длительной осады замка. Кстати об основателе: мне безумно неловко, что я так разоткровенничался с посторонним, пусть и нарисованным человеком, но после того, как я смог разделить с кем-то свою боль, стало гораздо легче. Малодушные суицидальные мысли пропали бесследно, наоборот, проснулась жажда жизни, появилось желание выжить и отомстить. Правда средств для исполнения задуманного у меня не было: пропажа денег обнаружилась еще в больничном крыле, мою волшебную палочку мне так и не вернули, как впрочем, и очки. Больше всего я сожалел о мантии невидимке – моей единственной памяти об отце. Весь день я провел, исследуя правое крыло подземелья. Ничего нового, кроме учебных классов и библиотеки с учебниками на архаичном английском языке не нашлось. Сварганив себе еду, я направился в кабинет Салазара Слизерина, иных занятий, кроме болтовни с портретом я не придумал. Я помялся у входа в кабинет, затем отбросив ложный стыд, вошел в комнату. Салазар встретил меня в благодушном настроении: радостно оповестил меня о том, что пока я дрых и развлекался, он посетил портреты Хогвартса и узнал последние новости. Рассеянно выслушивая брюзжание старого сплетника о падении нравов современной молодежи и образовании, я погрузился в чтение вчерашней книги и оторвался от нее, когда поток словоизлияния соскучившегося по общению портрета иссяк. - Меня здесь могут найти? – задал я самый животрепещущий вопрос. - Дорогу сюда найдет только мой потомок, владеющий парселтангом, – важно надулся портрет. Уже легче, можно переждать здесь до совершеннолетия. Надеюсь, я не свихнусь в этих катакомбах в одиночестве. Жаль, что мысль о том, что можно спрятаться в Тайной комнате не пришла в мою голову раньше, можно было бы избежать неприятностей с браком. Но сделанного не воротишь, так что сожалеть об этом нет смысла. … директора, - продолжал говорить Слизерин. - Что? – переспросил я. - Я получил доступ к портретам в кабинете директора, - терпеливо повторил портрет. «Здорово! Шпион в стане врага – это просто праздник какой-то!» - пронеслось в голове. - Есть заклинание, называется «память вещей» - Memoria subjectum! - У меня нет палочки! - резко оборвал его я. - До чего докатился магический мир! Отбери у них палочку и они становятся беспомощнее маглов! - запричитал портрет. - В наше время мы колдовали без палочек, - начал было свою назидательную речь Слизерин. - Я не могу, не умею, - сник я. - Как в щепки разносить кабинет директора без палочки, так мы можем, превратиться в змею без палочки можем, а сотворить простенькое заклинание – ни-ни! Я застал прелюбопытнейший разговор в кабинете Дамблдора, - продолжал измываться надо мной Слизерин. Все, взбесил! Я взмахнул рукой, проговорил дурацкую формулу и провалился в память портрета. Кабинет директора, Дамблдор во главе стола. Кроме него в кабинете куча народа: почти все Уизли, Ремус Люпин, Гермиона Грейнджер и прочие неприличные органы Ордена Феникса. Все, кроме моего муженька, оживленно обсуждали моё исчезновение. Снейп сидел на стуле, опустив плечи, занавесив лицо своими сальными прядями. Я пригляделся к обручальному кольцу: вокруг него расползалось черное пятно, охватившее кисть и уползавшее куда-то под рукав его мантии. - Тихо! – скомандовал директор. В кабинете воцарилась тишина. - Поймите, мальчик напуган и может наломать дров! Даже нарваться на упивающихся, которые сдадут его Воландеморту! Мы должны найти мальчика и защитить от его же глупости!- патетически вещал директор. - Северус! Что там с результатами поискового ритуала? - Ни один из них не дал результата. Мальчишка либо мертв, либо сумел скрыться. Снейп поднял голову, он выглядел еще хуже чем обычно: изжелта бледен, сжатые в узкую полоску губы были словно обескровлены. Под глазами обнаружились темно-фиолетовые круги, лицо осунулось. - Я наведу справки среди «коллег», как только меня вызовут на собрание, - зельевар скривился. Рон вполголоса прошипел: «Упивающийся». Директор раздавал распоряжения, как главнокомандующий на поле боя. - Ремус! Отправляешься на поиски Гарри в магловском мире. Надеюсь на твое уникальное обоняние. Для начала навести Тисовую улицу. Возможно, у мальчика там остались знакомые, к кому бы он мог податься. - Молли, прошу, составь компанию Ремусу на время визита в Сюррей. Ремус, подключи всех, кого сможешь, я профинансирую. Хоть из-под земли достань мне его. Меня не интересуют средства, интересует результат. - Рон, Гермиона! Садитесь писать письма вашему другу, бездельники! Может сова отыщет нашу пропажу. Пройдитесь по школе. Посмотрите в Выручай-комнате. - Джинни, отведешь меня сегодня после ужина в Тайную комнату. Надеюсь, ты не растеряла навыки парселтанга? Впрочем, там и проверим! - Артур! Проследи за тем, что бы в министерстве не поднялось шумихи из-за исчезновения Гарри Поттера! Нельзя допустить панических настроений! Я напишу бумагу о том, что Поттер переводится на домашнее обучение, если вдруг возникнут вопросы. Всем разойтись! Северус останься! – Дамблдор распустил собрание. Когда последний человек покинул пределы кабинета, Северус подошел к директору. - Как ты? – с тревогой в голосе спросил директор. - Пальцы почти не слушаются, нет аппетита, боль в руке не дает нормально спать, - монотонно произнес зельевар. - Пятно распространилось до локтя менее чем за двое суток. - Мы вылечим тебя, потерпи! – мягким тоном успокаивал Снейпа директор. - Мерлин! Я зельевар, а без руки я очень и очень хреновый зельевар! - запричитал Снейп. - Тише, мой мальчик, дай взглянуть… Дамблдор бережно взял его за руку с черным пятном и начал водить над ней палочкой, вполголоса произнося какие-то формулы. Потом ухватился за кольцо и попытался его снять. Чертыхнувшись, он отбросил руку зельевара, как нечто противное. На руке директора расползалось точно такое же пятно. Проклятье! Оно передается! – отчаяние в голосе директора заставило меня вздрогнуть. Я вынырнул из воспоминания. Слизерин тут же накинулся на меня, обвиняя в безалаберности, однако в его глазах я увидел огонек торжества и гордости за меня. - Никогда так не делай! Дослушай до конца, потом бросайся выполнять! Ты мог застрять в моей памяти навсегда, если б не додумался установить временные рамки воспоминания! – разорялся Слизерин. Я безразлично пожал плечами, признавая его правоту. Они смогут попасть сюда? Джинни как то была одержима духом одного из твоих потомков и уже открывала Тайную комнату? – я страшно волновался, что меня найдут. - Нет, войти сюда может только Слизерин по крови. И сомневаюсь, что у девчонки остались навыки парселтанга после того, как дух отпустил ее. В любом случае, дальше первого уровня комнаты им не пройти. Жаль, что мой фамильяр погиб, он бы уж точно никого не пропустил, - Салазар посмотрел на меня с долей осуждения в глазах. - Простите, - пробормотал я. - Ничего, она и так прожила гораздо дольше хозяина. Зато о твоих подвигах до сих пор судачат портреты, - Слизерин многозначительно поиграл бровями. - Что с руками директора и Снейпа? – полюбопытствовал я. - Какое-то проклятье. Судя по тому, что его эпицентром является обручальное кольцо, оно скорее всего твое, - просветил меня портрет. - Мой муженек выглядит как полутруп из-за него? – поинтересовался я у портрета. - Я не могу тебе сказать, не знаю, - сник Слизерин. - Тебе надо досконально восстановить в памяти момент наложения проклятия. Это очень важно, прежде всего, для тебя. - Я помню! Я отрезал палец, и подумал, что б они были прокляты или раскаются в содеянном, как то так… На нарисованном лице Слизерина проступило облегчение. - Хорошо, что замкнул проклятие на условие, иначе бы оно для своего исполнения тянуло бы силы из тебя, - пояснил основатель. - Как на условие? Что это значит? – я уже предвкушал экскурс в теорию проклятий от самого Салазара Слизерина. Все же при всей своей болтливости он был хорошим преподавателем и умел подать материал. - Вспомни сказку про спящую красавицу: ее можно было разбудить поцелуем. Проклятие было замкнуто не на проклинающего, а на внешнее условие, в данном случае поцелуй. Именно благодаря этому проклятие держалось много лет, а проклинающий умер своей смертью, а не от истощения. - Значит, пока они не раскаются в содеянном, проклятие будет пожирать тело? Мило, - усмехнулся я, пытаясь подавить в себе внезапно проявившуюся жалость. Слизерин заметил мои потуги и четко проговорил - Они заслужили, запомни это. Свершившегося не воротишь, но Мерлин видит, они заслужили… Ты дал им шанс – этого должно быть достаточно даже для твоей гипертрофированной совести. Я вновь безразлично пожал плечами. Я же хотел отомстить, почему так гадко на душе… Я не раз думал, что расправлюсь со своими обидчиками, представляя способы куда более кровавые и изощренные, нежели просто черное пятно на руке, медленно отбирающее жизнь у его обладателя. Мерлин, почему так гадко… - Отдохни. Подумай, что будешь делать дальше. Давай, время уже позднее, - Слизерин выпроваживал меня из своего кабинета.