Пределы допустимого

Глава 12. Я прошел знакомый путь из подземелий к туалету для девочек на втором этаже. Выбираться из замка было решено в анимагической форме. К счастью, меня никто не заметил: в пять утра замок еще спал. И вот свершилось чудо! Я наконец на улице! Замок был окутан предрассветной мглой, неподалеку высилась мрачная громада Запретного леса. На свежем воздухе сразу почувствовались недостатки змеиного тела: холодная кровь пресмыкающегося застывала на предутреннем апрельском морозце. На полпути к Запретному лесу тело одеревенело, напрочь отказываясь слушаться, сил не оставалось даже перекинуться. Внезапно волна тепла окатила меня, я повертел головой, но так и не обнаружил ее источник. Из последних сил я дополз в лес и сразу перекинулся в человеческую форму. Стало гораздо теплее. Я втянул носом пьянящий аромат прелых листьев, талого снега, шального ветра, прилетевшего откуда-то с морского побережья. Я шел, загребая ногами прошлогодние листья, остатки снега и размышлял над природой странного зова, не дававшего мне покоя вот уже много дней. Стремительно светало, глаза, отвыкшие от яркого света слезились, но чудесное, возвышенное настроение от этого ничуть не испортилось. Зов приобрел четкость, его источник, по моим прикидкам, находился где-то на востоке, на берегу моря. Я добрался до небольшой поляны в глубине Запретного леса и присел на ствол поваленного дерева: за месяцы, проведенные в подземельях, я отвык много ходить. Теперь я благодарен Слизерину за длинные коридоры в Тайной комнате: не будь их я бы, наверное, вообще разучился передвигаться пешком. Вскоре мое одиночество было нарушено невесть откуда-то взявшимся фестралом. Он не приближался, стоял в стороне, красуясь передо мной в лучах утреннего солнца. «Вот и средство передвижения» - пронеслось в голове. Интересно, он просто так здесь появился или это как то связано с Зовом? Не теряя времени, я взгромоздился на его костлявую спину и мы взлетели. Мерлин, как же мне не хватало полетов! Животина сразу взяла большую высоту и на приличной скорости отправилась навстречу восходящему солнцу. Через несколько часов (показавшихся мне вечностью) полета мы достигли побережья. Фестрал плавно опустился на землю, дождался пока я с него сползу и тут же взмыл в небо. Кажется у меня болит… всё… Костлявая спина фестрала, с выпирающими позвонками мало пригодна для всадников без седла. Кожа на лице стянулась от ледяных воздушных потоков, а губы обветрились и потрескались. Я с трудом поднялся на ноги и отправился навстречу зову. Довольно скоро обнаружилась пещера, притаившаяся в скалистом берегу. Под низкими сводами пещеры обнаружился источник зова - родник, заваленный камнями настолько, что вода еле пробивалась сквозь них. Засучив рукава, я принялся очищать его руками. Весь день, до самого вечера я как одержимый разгребал мусор, углублял, раскапывал, обкладывал камнями этот источник воды. Это казалось мне самым важным и нужным делом. К вечеру я оглядел результаты трудов: из-под земли ключом била вода, поднимая со дна вихри белого песка, родник приобрел ухоженный вид. Я решил немного передохнуть и, усевшись прямо на влажный песок пещеры, устало прикрыл глаза. Проснулся я уже на рассвете, как ни странно, не ощущая никакого дискомфорта от сна в неудобной позе на холодном полу, наоборот, меня переполняла энергия и удовлетворение от выполненного долга. На краю сознания зазудел знакомый звоночек зова. - Так ты, приятель, не один такой, - бросил я роднику. Он естественно ничего мне не ответил, если не принимать за ответ монотонное журчание воды. Я выбрался из пещеры и побрел по берегу. Мне надо было на север. Солнце еще не доползло до зенита, как на берегу появились первые признаки человеческого жилья: под ногами стал попадаться мусор. Довольно скоро я увидел рыбацкие лодки, выволоченные на берег и сети, развешенные на просушку: где то недалеко притаился рыбацкий поселок. В желудке заурчало от голода, но в таком виде показываться на глаза людям нельзя: я был в одежде старинного покроя, мантии, которая после целого дня копошения в грязи пришла в непрезентабельный вид. Ни денег, ни документов у меня с собой нет, да еще не понятно, смогу ли я говорить по-английски или буду изъясняться на серпентаго. Эдак меня сразу сдадут в полицию до выяснения личности и обстоятельств. Конфундус без палочки мне не удавался, а про Империо даже слышать ничего не хочу. Мысленно хлопнув себя по лбу, я вспомнил, что являюсь волшебником (вот они издержки магловского воспитания). Я наложил на себя несколько очищающих, а затем зачаровал мантию на отвлечение внимания: теперь никто не обратит внимания на мою одежду. Приведя себя в порядок, я направился в сторону поселка. Поселок оказался маленьким городком, с полусотней узких и кривых улиц, спускающихся к морю. Из булочной и единственного кафе на центральной площади доносился умопомрачительный аромат свежей выпечки. Я покрутился у витрины, повздыхал на выставленные вкусности, пока меня не окликнул владелец лавочки, наполовину высунувшийся из двери. - Эй, ты ведь не местный? – окликнул меня мужчина. В ответ я промычал, показывая жестами, что слышу, но ответить не могу. Оглядев меня сверху донизу, он хмыкнул и исчез в недрах своего магазина. Через несколько минут он вернулся со свертком, источавшим изумительный аромат свежеиспеченных булочек. Я жестами показал, что денег, что бы расплатиться у меня нет, на что он махнул рукой и, всучив сверток, снова вернулся в магазин. Позавтракав, я направился в сторону выезда из города. Шагая, погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что возле меня остановился грузовик. - Привет, тебе куда? – окликнул меня водитель. Я махнул рукой куда-то на север. - Залазь, нам по дороге! От столь щедрого предложения я не стал отказываться. Водителем оказался улыбчивый веснушчатый парень по имени Крис. Он ничуть не расстроился из-за того, что я не мог говорить, всю дорогу без умолку болтая сам. Я вслушивался в истории, и как мог поддерживал беседу, используя весь имеющийся у меня арсенал мимики и жестов. Веселый, беззаботный парень покатывался со смеху пытаясь угадать, что же я ему пытаюсь сказать, к счастью, не забывая следить за дорогой. К вечеру, по моей просьбе, он ссадил меня на безлюдной дороге. Когда совсем стемнело, я достиг пункта назначения: это был еще один родник на берегу моря. На этот раз не пришлось лезть в пещеру, источник находился в прибрежном подлеске. Я сотворил Шар света и полночи провел, облагораживая родник. По окончании работ, я вырубился, уже не опасаясь за сохранность своего тела. Утром, ожидаемо, я услышал следующий зов. До июня я провел время в поисках и расчистке родников на побережье, всего их оказалось восемь. Это было удивительное время: я впервые чувствовал себя по-настоящему свободным и счастливым. Я больше не был беспомощным зверьком, загнанным в угол. Вынужденное молчание помогло мне обрести внутреннее равновесие, позволило мне смириться с самим собой и со всем, что мне пришлось пережить. Я не вспоминал об очках: хоть мое зрение по-прежнему оставляло желать лучшего, я научился жить с этим. Передвигаясь то автостопом, то пешком, я встречался с разными людьми, но ни один из них не пытался причинить мне вред. Такая доброжелательность обескураживала и радовала одновременно. В голову закрадывалась мысль, что это какая-то очередная причуда магии. Как только температура окружающей среды стала приемлема для моей анимагической формы, я стал больше времени проводить в своей змеиной ипостаси. Я преодолел человеческую брезгливость и с удовольствием охотился на мелких грызунов и насекомых. Змеиное тело оказалось легче прокормить, чем человеческое. За время своего путешествия я смог вернуть себе навыки разговора на родном языке, сообразив, что для того, что бы разделить парселтанг и английский мне надо обзавестись устройством, записывающим мой голос. Все свободное время я проводил нашептывая в диктофон «Привет, я Гарри», в записи это звучало как неразборчивое шипение. Заговорил я неожиданно, направляясь к восьмому по счету источнику. На дороге меня подобрала очередная машина, водитель – девушка радостно прощебетала: - Привет, Я Энни! - Привет, я Гарри, - машинально отозвался я. - Тебе куда? Я застыл в легком ступоре «Получилось! Получилось!». - Эй, у тебя все в порядке? - прервала паузу девушка. - Да все отлично, мне на юг, - отозвался я, сдерживая внутреннее ликование. Восьмой источник находился в пещере, проведя, уже ставшие привычными манипуляции, я завалился спать. Утром я не услышал привычного зова и растерялся. Неужели все? Сбитый с толку, я крутился в тесном пространстве пещеры, пока в голову не пришла мысль окропить ее стены своей кровью. Чем черт не шутит, вдруг сработает. Едва капли крови коснулись стены, каменная поверхность задрожала и растворилась, за ней стояла непроглядная тьма. Напомнив себе, что принадлежу к факультету храбрых гриффиндорцев, я собрался с духом и шагнул во тьму. - Добро пожаловать домой, Избранный! Я открыл глаза, пытаясь разглядеть источник звука. Сбоку, почтительно склоня голову, стоял древнейший из всех мною виденных, старик. Помещение подозрительно напоминало коридор в подземельях Тайной комнаты. - Кто вы? Где я? И как вы меня назвали? - Я Армус. Вы в помещении. Избраный. Я ответил на все твои вопросы? - ехидно усмехнулся старик. Так нечестно, - протянул я, сообразив, что опасность мне не угрожает, но характер моего собеседника оставляет желать лучшего. - Ты вероятно голоден и не отказался бы от ванной? Приводи себя в порядок, за обедом я отвечу на все интересующие тебя вопросы, – старик проводил меня о двери, за которой оказалась копия покоев Слизерина. Я с удовольствием принял ванную, переоделся в чистую одежду, заботливо предоставленную хозяином, и направился в кабинет Слизерина. Портрет висел на стене, но увы, был абсолютно безжизненным. - Магия дома сама подстраивает комнаты по твоему желанию. Ты видишь то, что ожидаешь увидеть, - ответил на незаданный вопрос старик, застывший в дверях у моей комнаты. - То есть весь дом работает, как Выручай комната в Хогвартсе? – поинтересовался я. - Да, очень похожий принцип. Пойдем в столовую. Столовая оказалась небольшой, очень уютной комнатой, с изящно сервированным столом в центре. Старик сел во главе стола, я примостился на другом краю. Утолив голод, я вопросительно поднял глаза на старика. - Позволь представиться: Армус Альтаир Блэк, Избранный. Мне 375 лет, я давно жду твоего появления, - важно начал старик. - Я уже который раз слышу слово избранный и что-то мне подсказывает, что это не титул убийцы Волдеморта, - прервал я начинающуюся лекцию. - Если вы, молодой человек перестанете меня перебивать, я расскажу вам все, что нужно знать, вопросы зададите потом, - отозвался Блэк. - Простите, - смущенно пробормотал я. - Избранный – это не титул, это предназначение. С незапамятных времен, сама магия выбирала среди волшебников тех, кто достоин ее поддерживать. Ты ведь уже пообщался с источниками? Я кивнул. – Это источники магии – места, где она выходит на поверхность. Задача избранных: очищение и структуризации сырой магической силы, исходящей из источников. - Тогда это не про меня, - грустно отозвался я. - Я просто расчищал родники. - Родники? Каждый избранный видит по-своему, - усмехнулся старик. - А что видели вы? – я забыл про обещание не перебивать. - Деревья, прекрасные юные деревца, - мечтательно отозвался Блэк. - Твой путь еще не окончен, тебя ждут еще четыре источника, на этот раз их не придется искать самостоятельно – они отмечены на карте. В конце пути избранного тебя ждет ритуал, о котором я подробно расскажу тебе завтра, - старик помолчал и продолжил свой рассказ. - Избранные появляются раз в сотню лет. Магия позаботилась о своих любимцах, сделав нас бессмертными… - А почему вы выглядите таким… - Старым? Я кивнул головой, кляня себя за бестактность. - Увы, мой юный друг, к вечной жизни не прилагается вечной молодости. Стареем мы медленней, чем другие маги, но тело со временем дряхлеет. Я дождался тебя и вскоре могу попросить магию о последней милости – смерти, - голос старика дрогнул. - Вначале я ждал твоего предшественника. До тебя должен был появиться еще один избранный, звезда зеленого цвета зажглась на небе в момент его зачатия. Я нашел его семью, убедился в том, что ему ничего не угрожает и стал ждать его появления на свет, что бы поведать его родителям об избранности их сына. Но однажды звезда пропала. Я не знал, как поступить. За всю историю избранных такое случилось впервые. Я стал искать его семью, но на прежнем месте не сталось никаких следов. После того как избранному исполнилось 11 лет, я ждал его на платформе, с которой отходит поезд в Хогвартс, надеясь почувствовать его, но не ощутил его присутствия в толпе учеников. Я искал его по всей Британии, но так и не нашел. Поиски привели меня снова в Хогвартс, - продолжал старик. - Вы нашли его там? - Снова перебил я рассказчика. - Да, его имя Том Марволо Реддл, - ответил старик. От шока я онемел, Блэк принял это за приглашение продолжить повествование. - Наследие его оказалось заблокировано изощренным изобретением Альбуса Дамблдора, профессора трансфигурации школы Хогвартс. Он создал гениальное по своей задумке зелье, трансфигурирующее магическую суть Избранного. Дамблдор был учеником одного из избранных – Николаса Фламеля, воспользовавшись доверием своего наставника, Дамблдор прочел его дневники, касающиеся исследований феномена избранности, и решил помешать выполнению их миссии. Забыв о том, что мой злейший враг тоже является избранным, я тут же спросил. - Зачем? Зачем мешать магии наполнять наш мир? – я не мог принять мысль о том, что маг, суть и кровь которого является магия, решил уничтожить это явление. - Магия не иссякнет без нас. Она просто станет непригодной для людей, - ответил старик. Еще сто лет назад беспалочковая магия не была экстраординарным явлением, сейчас же это приравнивается к чуду. - У Дамблдора был повод возненавидеть магию. У него была нежно любимая сестра – Арианна. Однажды она детской стихийной магией сотворила волшебство на глазах магловских детей. Детям это не понравилось и они избили несчастную девочку. Нежная психика ребенка не выдержала такого испытания - она стала отрицать свою магическую сущность. Это свело Арианну с ума. Отец Альбуса, узнав о том, что случилось, пришел в ярость и убил детей, принимавших участие в издевательствах над дочерью, за что его посадили в Азкабан и лишили большей части состояния. Альбус, его брат Аберфорт и их мать Кендра в одночасье из благополучной зажиточной семьи превратились в нищих изгоев. Кендра, не выдержав разлуки с мужем, покончила с собой, оставив на руках братьев, едва перешагнувших порог совершеннолетия, умалишенную сестру, страдающую стихийными магическими всплесками. Братья не смогли уберечь сестру, она погибла, пораженная собственной магией. Для Альбуса смерть сестры стала последней каплей, он возненавидел магию, принесшую столько горя его семье. Для него стало делом всей жизни ослабление уровня магии до такой степени, что бы она не смогла нанести вред кому-либо еще, - старик горько вздохнул, погружаясь в собственные мысли. - Я попытался забрать Тома и найти способ разблокировать наследие, но нарвался на его ожесточенное сопротивление. Он сумел вызвать Дамблдора и тот довольно сильно потрепал меня в бою, напоследок опоив своим изобретением. Замок, почуяв мое состояние, призвал меня к себе. Вот уже почти 60 лет я безвылазно сижу в убежище, будучи не в силах покинуть его, - старик приподнял полы мантии и я увидел, что у него нет ног, он левитировал свое тело. - Я сумел разобраться с последствиями зелья и вернуть себе суть. Но ноги спасти не удалось. Я больше не мог покидать убежища и искать избранного. Оставалось надеяться, что он придет сам. И ты пришел, - торжественно закончил речь старик. - Значит, меня тоже опоили этой пакостью? Но я ничего не делал, что бы от нее избавиться. - Перебить эту «пакость», как ты ее назвал, может только сильнейший магический яд. - Яд василиска относится к этой категории? - О, да! Еще как! А как ты умудрился отравиться ядом василиска? – с азартом спросил старик. Я пересказал ему историю с василиском, приключившейся со мной на втором курсе. Старик нахмурился. - Слезы феникса должны были нейтрализовать последствия яда, так, что это не то. Значит Дамблдор послал свою птичку, что бы та нейтрализовала яд, который освободил бы меня. Нет, помощь феникса оказалась неоценимой, особенно пригодился меч, но… я в очередной раз убедился, что стал игрушкой в руках сдвинутого манипулятора. - Я испытал на себе действие яда повторно, - смутился я. Старик слово за слово вытянул из меня сначала всю историю моего «замужества», потом бегства, пока за окном окончательно не стемнело. Отвыкшее от долгих разговоров горло уже давно саднило, а живот урчал, требуя ужина. Старик хлопнул в ладоши и на столе появились блюда. - Это скатерть-самобранка, что ли? – удивился я. - Нет, здесь есть домовые эльфы, они хм… отличаются от привычных … и пока стесняются показываться тебе на глаза, - усмехнулся Блэк. Поужинав, мы разбрелись по спальням.