Рюмка коньяка дождливым вечером

Алексей молча сгрёб омегу в охапку и рванул в спальню. Устроив своего Истинного под двумя одеялами, альфа стремительно разделся и нырнул к Нику под бочок. Прижал трясущегося Красовского к себе изо всех сил, сомкнул руки на его спине, закинул ногу на тонкие бёдра, да ещё и всем телом навалился. Только чтобы ушла это серая бледность с лица, эта жуткая синюшность с губ и это затравленное выражение из глаз! Протасов сам не знал, что именно шептал в изящное ушко, но вскоре омега перестал трястись, задышал ровнее, а его рот вдруг припал в горячем поцелуе к шее Лёши. Того словно током прошило. А Никита, то целуя, то покусывая плечи и ключицы своего Истинного, прошептал: - Лёшенька, возьми меня… сейчас же… немедленно… У нас очень мало времени. Отец приедет сам, я его знаю. Давай же! Но Алексей не мог так поступить! И, быстро освободив Красовского от халата, в котором тот щеголял с самого пробуждения, сам начал ласкать торс партнёра, заставляя не просто стонать, а кричать от наслаждения. Альфа вдруг ощутил, что запах мёда и лимона теперь буквально сочится из каждой поры желанного тела, и это не позволяло пропустить хоть один сантиметр нежной кожи, оставив его без внимания. Всё шло в ход – руки, губы, язык и зубы. Даже собственная кожа словно ласкалась, когда Протасов прижимался к любовнику. Его член практически самостоятельно тёрся о бедро Ника, оставляя влажные следы смазки. Наконец, его Лёша добрался до средоточия желания омеги… Его пальцы скользнули в практически открытый анус (всего час назад купировали утренний стояк!), а язык прошёлся мокрой лаской по всей длине розового члена Никиты. Головка тут же побагровела от прилива крови, а Алексей обвил её губами и аккуратно всосал как можно глубже. И задвигался вверх-вниз, стараясь доставить максимум удовольствия. Стоны и вскрики разрываемого восторгом Красовского эхом отражались от стен, отчего Протасову казалось, что вокруг него несколько омег на грани оргазма. Это заводило не по-детски. И, срываясь с тормозов, он практически на сухую принялся трахать партнёра пальцами. Но никакого кайфа от этого, разумеется, получить не мог. А Ник вдруг выгнулся напряжённой дугой и закричал, кончая. Алексей даже не остановился, просто замедлил движения руки в анусе омеги и снова принялся облизывать его член. И уже очень скоро его Никита снова стонал от нарастающего возбуждения! - Лёша! – мучительно выдавил он. – Войди в меня! Я не могу больше… - Да, мой хороший, сейчас… Альфа аккуратно перевернул партнёра на живот, вытащил пальцы из такой уютной и горячей норки, быстро раскатал презерватив по едва не звенящему от возбуждения собственному члену и заменил им пальцы. Красовский облегчённо выдохнул и подобрал колени под себя, помогая Лёше проникнуть глубже. Тот медленно толкнулся внутрь, помня, что смазки у Истинного очень мало, а последний тюбик из запаса закончился утром. Однако Никита не намерен был ждать! Он решительно насадился на член своей Пары и чуть повернул голову, глядя через плечо: - Так и будешь сидеть? Или что-нибудь сделаешь? - Ах, ты ж… - выдохнул возмущенный Протасов и практически полностью вышел из Ника. Тот протестующе застонал и снова попытался насадиться. Но альфа не дал. Он двигался очень короткими мелкими ударами, дразня самое колечко и не давая почувствовать всю полноту проникновения. Его руки жёстко фиксировали бёдра омеги, не давая возможности хоть чуть-чуть глубже принять любовника. Если бы у Алексея хватило выдержки, он довел бы своего Истинного до оргазма даже так! Но собственное желание подшутило над ним. Ощутив приближение оргазма, Лёша стиснул основание собственного члена, пытаясь отодвинуть разрядку. Но, кажется, Рубикон уже был перейдён! И сорвавшись в рваный ожесточённый ритм, альфа принялся вколачиваться в распростёртое под ним и стонущее от желания тело. Очередной ослепительный оргазм выбросил на смятое постельное бельё два почти безжизненных организма. У обоих хватало сил только на судорожное дыхание. Но, оказалось, что времени на отдых у них нет. В дверь внезапно позвонили… Никита вздрогнул и открыл глаза. Это отец, у него сомнений не было. Значит, придётся собирать своё бессильное тельце и тащиться к двери. Владимир не уйдёт, не тот характер. Омега попытался приподняться, но дрожащие руки подломились. Протасов вдруг сорвался с кровати, поднял с пола махровый халат и помог любовнику одеться. - Это же твой отец насилует звонок? - Да… Ты не переживай, я сам с ним встречусь. Ему нужен только контракт. Ты можешь даже не одеваться. - Как хочешь, - Алексей пожал плечами и присел на кровать, стаскивая использованный презерватив и завязывая его узлом. Затянув пояс халата, Ник медленно двинулся к входной двери на подгибающихся ногах. Хорошо, хоть течка почти закончилась, а то вовсе был бы тряпочкой… С усилием открыв замки, Красовский распахнул дверь и посторонился, пропуская в холл Владимира. Как всегда, тот был в деловом костюме, галстуке и распахнутом пальто. Тщательно начищенные ботинки сияли. Безупречность во всём: от идеально уложенных волос до подобранных в тон носков. - Здравствуй, отец. Присаживайся, я сейчас принесу документы. Никита медленно двинулся к спальне, где он в последний раз видел кейс. Однако в дверях уже стоял Протасов – ослепительно красивый в низко сидящих джинсах, белой майке, с небритым подбородком, распущенными русыми волосами и босиком. Злополучный портфель он держал в руках. Ник словно получил инъекцию адреналина, кровь ускорила свой бег по венам, в ушах зашумело, а в паху зашевелилось. Вдруг стало совершенно до Полярной звезды всё, что мог сказать или сделать отец в этой ситуации. Омега подошёл к альфе и, обхватив любимого за шею, крепко поцеловал в губы, до сих пор припухшие. - Спасибо, милый. Ты зря одевался, я быстро закончу, и мы вернёмся в постель. - Я подумал, вдруг ты захочешь представить меня… - Ты прав. Я хочу. Отец, - повернулся Красовский к представительному мужчине, во внешности которого совершенно ничего не напоминало облик сына. – Познакомься, это – Алексей Протасов. Лёша, это мой альфа-отец и босс – Владимир Константинович. - Очень приятно, господин Красовский, - любовник сына тут же дал понять, что любезничать не будет и навязываться не собирается. И холодок в его голосе старшему явно не понравился. Он чуть кивнул головой в знак приветствия и сообщил: - Рад. Но я здесь не для этого. Никита? Омега набрал код на замке кейса и вытащил стопку бумаг, оставив сам портфель на руках своего Лёши. Контракт мягко спланировал на белую кожу дивана, а Красовский-младший равнодушно бросил: - Будешь уходить, захлопни дверь. Всего хорошего. И, повернувшись к Истинному, снова обнял его за шею. - Пойдём в постель, любовь моя. Алексей одной рукой отставил кейс, другой крепко обнял свою Пару за тонкую талию и, наклонившись, шепнул Нику в самое ухо, делая вид, что целует в шею: - Чего ты добиваешься? - Чтобы он скорее ушёл, - так же тихо ответил партнёр и оставил небольшой засос на шее любимого, под самым кадыком. Короткий шорох за спиной Никиты подтвердил, что контракт отец забрал, всё-таки не та вещь, которой прожженный делец будет разбрасываться. Но дальше терпеть полный игнор от сына и его любовника Красовский-старший был не намерен. - Сын, может, ты уделишь своему отцу ещё десять минут твоего драгоценного внимания? Не поворачиваясь, омега спокойно – хотя Протасов всем телом ощущал, как напрягся его Истинный! – спросил: - Что ты ещё хотел? - Поговорить! – коротко рявкнул Владимир, явно не привыкший к подобному отношению. - Говори. Я тебя слушаю. - Отлепись ты от этого альфы, чёрт его подери совсем! Неужели он настолько хорош в постели, что ты решил променять отца на ЭТО?!