Цена желания

«And itʼs a long way back from seventeen The whispers turn into a scream And Iʼm not coming home» blink-182 -«Bored To Death»

Медленно крутя педали, я толкал своего железного друга в сторону так ненавистной мне старшей Собу. Хоть сейчас была только середина марта, но на улице было достаточно тепло, чтобы не носить верхнюю одежду. Прохладный морской ветер дул мне прямо в лицо, вокруг сновали занятые чем-то люди. Кто-то куда-то спешил, нервничал, опаздывал. Ненавижу людей. Да и вообще, ненавижу выходить из дома. Тем более в школу. Хотелось сидеть дома и не вылезать из-под тёпленького одеялка. Будь проклят тот, кто придумал выходить из дома. Развлекая себя такими недалёкими мыслями, я доехал до ворот своей школы. Мда… Точка невозврата уже рядом. Но с этим ничего не поделаешь, и я заколесил в сторону парковки. Путь до класса не выделялся чем-то специфическим, так что я успешно проскользнул в свой класс, оставшись незамеченным. Преодолев оставшиеся метры до своей парты, я успешно посадил свою пятую точку прямо на свой стул. Только после этого я позволил себе осмотреться. Обстановка в классе была чуть ли не праздничная. Все чувствовали на себе приближение каникул, да и весна оказывала своё влияние. Все были радостны и взволнованны. Кроме одного… меня. Налюбовавшись таким жалким зрелищем, я примостил свою голову на парту и собирался уже вздремнуть до начала уроков, как меня сразу окликнул знакомый голос…  — Хикки! — да. Я не ошибался. Голос принадлежал Юи Юигахаме. Она радостно подбежала ко мне и наклонилась, пытаясь спросить меня на ухо: — Ты сегодня в клуб идёшь? Лёгкий аромат её тела достиг достиг моего носа, а воздух из её рта защекотал мне ухо. Ну зачем так близко?! Избавь меня от этого! Я вздрогнул от неожиданности и отодвинулся в сторону, поворачиваясь в сторону Юигахамы.  — И-иду, разве есть повод не идти? — я всеми силами старался удержать дрожь в голосе, но у меня не очень это и получилось.  — Ну я просто подумала, что ты больше не захочешь приходить… После того раза.[1] Да, получилось в тот раз как-то странно. Но что было, то прошло. В класс зашла Хирацука-сенсей, и Юигахама сразу умчалась на своё место, оставив меня в одиночестве. Люблю одиночество. Не нужно надевать масок… *** Звонок вырвал меня из коматоза в котором я нахожусь всегда когда пытаюсь делать вид, что учусь. Да не понимаю я вашу алгебру! Вот японский, это да. На языке своей страны надо уметь грамотно читать и писать, а что с вашими числами? Не интересно да и сложно. При чём слишком. Я на такое не подписывался, извиняйте. Сборы не заняли много времени и уже через три минуты я топал по коридору спецкорпуса, где была отведена команда под так называемый Клуб Волонтёров. Я самодовольно усмехнулся… Решаем чужие проблемы, хотя с головой утонули в своих… Закон подлости. Решил сбежать от своих собственных проблем — иди собирай чужие пазлы. И где я так разгневал богов? В своих мыслях я добрался до знакомой уже до боли таблички. Кстати, я никогда не мог понять, кто клеит туда эти глупые наклейки.? Набравшись смелости я нажал на ручку и открыл дверь.  — Йо, — послышалось моё обычное приветствие. В комнате за длинным прямоугольным столом стояла Юкино Юкиношита. Убрав прядь волос за ухо, она продолжила наливать кипяток в кружку, стоящую на столе.  — Добрый день, — приветствие Юкиношиты не отличалось особой оригинальностью. Но появившаяся на её лице улыбка была чем-то необычным. Я прошёл к своему обычному месту и как обычно достал из своей сумку небольшую книгу. Какой-то бульварный роман, совершенно неинтересный, но коротать своё время как-то надо.  — Чаю? — голос заставил меня оторваться от книги. Весьма вежливо с её стороны.  — Не вижу причин отказываться, — и вправду, зачем отказываться, когда тебя халявно поят чаем? Юкиношита лишь кратко кивнула головой и двинулась ко мне с чайником наперевес. Пододвинув ко мне мою кружку, она бросила туда горсть чая и стала заливать это всё кипятком. Я вежливо придерживал стакан рукой, чтобы он не упал, и всё содержимое не пролилось на стол. Комнату наполнил звук переливающегося из чайника кипятка. Я невольно взглянул на Юкиношиту. Залитая светом уже потихонечку стремящегося к закату солнца, белизна её кожи засияла, а волосы цвета ночи только подчёркивали её изящество. Снежная Королева подняла голову и заметила меня, так нагло любующегося ей. Наши взгляды встретились. На моём лице появился лёгкий румянец, а сердце забилось так, что если бы оно участвовало в чемпионате мира по лёгкой атлетике, то спокойно забрало бы первенство на стометровке у самого Усейна Болта. Юкиношита тоже смутилась и отвернула голову. Неловкое молчание продолжалось ещё секунду. Но нарушил его мой пронзительный крик:  — А-а-а, чёрт возьми!!! — пока мы переглядывались, как первоклассники, стащившие с прилавка шоколадку, кипяток в стакане решил, что ему там тесно. Ну и вылился прямо на мою многострадальную руку. Сказать, что это было больно? Нет, это было чертовски больно. Наверное тоже самое чувствуют те, кого заживо варят в адских котлах… Не хочется что-то мне в ад. Юкиношита вздрогнула, на секунду в её глазах можно было прочитать некий испуг, но она быстро взяла себя в руки и, оставив чайник и пробормотав «извини», сразу же метнулась к настенному шкафчику с аптечкой. Спустя буквально пару секунд она вернулась назад. Придвинув ко мне стул, на котором обычно сидит Юигахама (кстати, где она?), Юкиношита взяла мою руку и подула на неё. По всем законам жанра я должен был смутиться и плавно отвести её назад, но мне, мать его, было адски больно, и мне всё равно, как это выглядит со стороны. Ну же, женщина, лечи мою раненую руку. Словно услышав мою ментальную команду, Юкиношита покопалась в своей аптечке и быстро извлекла оттуда неизвестного вида мне мазь и упаковку бинтов. Открыв заветный тюбик, Юкино выдавила содержимое на мою обожженную и уже красную руку и стала аккуратно её размазывать. Сдержать стон я не смог.  — Больно? Потерпи чуть-чуть, сейчас пройдёт, — Юкиношита сразу напомнила мне мою маму, когда я приходил домой с расшибленной коленкой, и она точно так же обрабатывала мою рану, — Прости, я не хотела. Ещё раз, прости.  — Н-не надо, я сам могу, — сказал я, протестуя и чувствуюя, что красным становится не только моя рука, — Я сам справлюсь.  — Не стоит, это всё-таки моя вина, — на её лице было видно смущение и столь редкое сожаление. Прикосновение её руки сразу успокоило уже начавшую волдырится кожу… или это такая хорошая мазь? Пока Юкиношита растирала мазь на моей руке, я смог заметить на её лице лёгкий румянец. Извини, не накосяч ты так, не пришлось бы тебе мою руку трогать. Закончив с мазью, она открыла пачку бинтов и с особой тщательностью начала бинтовать повреждённую конечность. Когда же процесс бинтовки был окончен, Юкиношита с особой тщательностью завязала оставшиеся концы бинта в аккуратный бантик. Закончив это, Юкино подняла голову… наши лица оказались на расстоянии пары сантиметров друг от друга. Я кожей чувствовал её неровное дыхание. Я увидел, как её щёки не первый раз уже за этот день налились краской. Не в силах что-либо сказать, я просто сглотнул и продолжал смотреть на прекрасное лицо Юкиношиты Юкино. Наше молчание нарушил звук открываемой двери и бодрый крик:  — Приветики! — вошедшей в классную комнату была не кто иная, как Юигахама. У неё талант чувствовать окружающие настроение. Спасибо, Юи, ты спасла меня от неловкого молчания. Мы с Юкиношитой синхронно повернули голову в сторону источника шума. Спустя секунду Юкино резко отстранилась от меня и произнесла:  — Вот, готово, — на её лице ещё оставался еле различимый румянец, но она уже смогла совладать с собой. Я посмотрел на свою перевязанную руку и лишь слегка, одними только губами ухмыльнулся.  — Спасибо, — единственное, что я мог ответить в тот момент.  — Тебе не стоит меня благодарить. Ещё раз, прости. Я не хотела…  — Что-то случилось? — в разговор вмешалась Юигахама. Она сразу подбежала к столу и кинула взгляд на мою перебинтованную руку, — Хикки, что случилось? Юигахама действительно выглядела обеспокоенной. Да не смотри ты на меня такими глазами!  — Н-ничего, всё уже в порядке, — атмосфера в комнате как-то странно изменилась, и я решил попробовать вернуть стандартную для нас атмосферу умиротворения и непринуждённости. — Просто одна особа спутала чашку и адский котёл.  — О чём это ты, Хикирена-кун? — вот как? Хикки —сирена? Румянец на лице Юкиношиты окончательно спал, и милого в ней больше ничего не осталось. Об этом говорил её язык, который опять начал трепать колкости в мой адрес. Всё вернулось на круги своя. Ну, а раз так, то можно на сегодня уже и закончить. Я поднялся со стула и начал собираться. Мда, бросив взгляд на свой бульварный роман, который я так и не дочитал, я понял, что он безнадёжно испорчен. Весь залитый кипятком он был больше похож на вымокший хлеб, чем на книгу. Я подхватил этот кусок… книги? Закрыл сумку и встал, намереваясь покинуть помещение  — Хикки, ты куда? — вырвалось у Юигахамы  — Вроде как домой, а что? У меня… вроде как по больничному, — я показал Юигахаме забинтованную руку.  — В-вот как? — я услышал едва заметный вздох Юи. — Ну, тогда до завтра? Я кивнул. Попрощавшись с Юкиношитой и Юигахамой, я швырнул промокшую книгу в урну, находившуюся рядом с выходом, и покинул клуб. Хорошо, что мне не придётся дочитывать эту нудятину. И да, мне кажется, что боги моей романтической комедии издеваются надо мной. И да, знайте, ваша комедия явно не удалась…