Эмпа́тия (греч. ἐν — «в» + греч. πάθος — «страсть», «страдание», «чувство») — осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания
«Друзья — это нечто сакральное и лимитированное. То, о чём не принято говорить на людях. Но в рамках современного общества друзья потеряли свою ценность. Среднестатистический старшеклассник будет называть любого своего знакомого другом. Ну, а если вы решили прировнять и меня к этому числу, то можете говорить, что у меня половины школы, нет, половина всей Чибы в друзьях ходит. Что, честно говоря, откровенная ложь. Кстати, напомню вам поговорку: «Друг познаётся в беде». Её тоже не стоит забывать. И после всего выше перечисленного хочется спросить: вы ещё верите в школьную дружбу? Какие у школьников могут быть беды? Да такие, чтобы ещё проверить друзей? Очень сильно в этом сомневаюсь. Если бы была моя воля, то тогда бы я вообще запретил употреблять это слово в школе. За тем, что оно тут не имеет никакого смысла или веса». Лицо Хирацуки бледнело с каждой прочитанной строчкой. За то время, что она читало это, она даже ни разу не затянулась. Её прикуренная сигарета так и осталась не тронутой. Спустя минуту она бросила сочинение на журнальный столик перед собой и, наконец, затянулась. Выпустив пару сизых колец дыма, выстрелив самым жестоким взглядом в мою сторону спросила: — Ну и что же тут ты мне написал? — её глаза точно намекали на мою скорую кончину. — Ну… эм… Вы же задавали сочинение. — если свалить всю вину на мой текст на неё саму, то кара будет более милосердной. — Хикигая, — она встала с дивана, потушив недокуренную сигарету об пепельницу, — я задавала сочинение на тему: «Мои друзья в старшей школе». Что это такое?! — Ну… А разве там нет про друзей? — да она издевается?! Каждое её сочинение как-то связано с друзьями! Такое ощущение, что весь смысл её работы в старшей школе Соба — это заставить меня краснеть. — Ну если такое дело, то я просто забыл… хе-хе. Я завтра все перепишу! — Ты не просто перепишешь… — улыбка учителя стала садисткой. — Ты напишешь мне два сочинения! По одному на каждого из своих друзей. Про кого писать — сам определишься. — Она мягко села на диван, а я вот побледнел. — Ах, точно. Это ты тоже перепишешь. Если бы я был в каком-нибудь аниме, то сто процентов меня бы нарисовали с большими белыми глазами и ещё что-нибудь в голову воткнули бы. Вот я нарвался! Чёртова Юкиношита! Скажу сразу, твой план — говно! Но, так как у меня нет плана лучше, продолжим делать то, что ты сказала. — Стоп, стоп, стоп. Хирацука-сенсей! Я вообще-то технарь! Мне ваши сочинения вообще не упали! — я уже говорил, что я чемпион мира по лжи? — Что?.. — левый глаз Хирацуки начал дёргаться. — Ты? Технарь? Хикигая… Тут стало видно, что учителю… стало плохо?! Ну или что-то вроде этого. На её лице сразу же появились такие редкие для неё морщины, а взгляд потух и уткнулся в пустоту. — Технарь, говоришь… Может и так. Но сочинение перепишешь. Понял? — Да, Хирацука-сенсей. — Хорошо. А теперь иди. — Она кивком головы указала мне на выход из учительской. За дверью учительской стояла девушка с карими глазами и помпоном на голове. Как только в проходе появилась моя фигура, она сразу же бросилась ко мне осыпая меня вопросами. — Ну, Хикки? Узнал что-нибудь? Ну? Не молчи же! Не можем же мы вернуться с пустыми руками? Пока она трепала меня за рукава, я просто молча стоял и смотрел в окно, находившиеся прямо напротив меня. Поведение учителя меня немного шокировало. Она никогда себя так не ведёт. Кажется, что этот противный план такой же противной Юкиношиты сработал. Мне удалось найти зацепку.***
— Ну что же мы будем делать? — Юигахама недовольна сжала свои крошечные кулачки и вопросительно уставилась на Юкиношиту. — Мда, просьба и вправду удивительная. Да и то, что это связано с Хирацукой, тоже странно. — Мысли главы клуба тоже не могли прийти в порядок, после того, как Моцумото ушёл. — Мне кажется, или Хирацука должна знать о том, что малой пришёл к нам? — Девушки молча уставились на меня. — Ну посмотрите сами, все, кто к нам когда-либо приходили за помощью, приходили с подачи Хирацуки. Мне слабо верится в то, что Хирацука отправила бы к нам человека, кому нужна помощь против её самой. — Весьма здравые рассуждения… — Юкино задумалась. — Вот только… Только если Акиро сам не пришёл к нам. Обходя учителя. — А как он тогда узнал о нас? — туповатый вопрос. Миленькое, туповатое выражение лица. Думаю, мне не стоит описывать того, кто был автором этой реплики. — В газете прочитал. — MAX Coffee — 120 йен. Подшутить над Юигахамой — бесценно. — Мы подавали туда объявление? — глаза Юигахамы поползли на верх. Оу-у-у Иису-у-ус! Она купилась на такое. В классе сразу же раздался очень неуклюжий, но громкий смех. Смеялся от пуза, не сдерживаясь. — Пха-ха-ха-ха-ха, слушай, Юигахахахахахахахама… Ты правда купилась?! — спустя минуту смеха под молчаливое порицание Юкиношиты, которая сама пыталась сдержать улыбку, я смог взять себя в руки и успокоиться. — Хикки! — Юигахама мгновенно покраснела. — Хикки, перестань! Не говори шутки с таким серьёзным видом! — Да как тут можно не говорить, когда ты сама заставляешь! — Я не заставляю! Хикки! Перестань шутить надо мной! — Так, прекратите перепалку. — Юкиношита стала серьёзней. — Как нам решать эту проблему? — Ну… — Юигахама задумалась. Это было сродни анекдоту про трёх девушек, брюнетку, шатенку и блондинку. Так вот, среди них Юигахама была блондинкой.[1] — А почему-бы с ней просто не поговорить на эту тему? — Я же говорил, что глупая. — Точно, так и сделаем. Только вот как? — Что?! Юкиношита, ты совсем спятила? — Как поговорить с ней с глазу на глаз? Хикигая, есть какие-то варианты? — Ну… эм… Если честно, то нет. Взгляд Юкиношиты сразу же погрустнел. Она мягко опустилась на свой стул и приложила руку к виску. Мне сразу же стало больно от такой картины. Юкиношита Юкино, человек, который достигал любой поставленной перед собой целью, сейчас бессильно сидела, массирую свои виски? Но если мне так больно это видеть, то пора задать себе вопрос: а что я могу сделать, чтобы этого не видеть? Если бы мне было абсолютно наплевать на Юкино, я бы просто вышел из классной комнаты и пошёл бы домой. Но Юкиношита моя одноклубница и товарищ. И как же я могу помочь? Никак. Или… или всё-таки есть возможность? Возможность есть, но опять придётся пожертвовать собой для получения результата. Ну и ладно. Кого вообще тут волнует, что происходит со мной? — Я придумал. Я смогу кое-что из неё вытянуть. — Правда? — две пары глаз жадно уставились на меня. — Да. Завтра мы пишем сочинение. Я могу написать какую-то пургу, и она вызовет меня к себе в учительскую, чтобы разобраться. Там я смогу что-то от неё узнать. Но я не могу гарантировать результат. — Хикки… — Юигахама опустила голову и аккуратно села на стул рядом с Юкиношитой. — Но… Как же твоя оценка? — Юкино беспокоится о моих оценках? Смешно. Иронично. Не более. — О них не беспокойся. Справлюсь. Всё равно у нас нет другого выбора, хоть что-то узнать. — Тогда… — голос Юкиношиты стал слабее. Потом она плавно поднялась и отвесила глубокий поклон. — Тогда Хикигая, я прошу тебя, сделай это. Только ты можешь сделать что-то в этой ситуации. Голос главы клуба дрожал. Неужели личная гордость настолько сильно её поглотила, что она просто не может откреститься от этой просьбы. Раз уж не может выполнить её сама, так пусть не делает. Мрачное зрелище, смотреть на то, как другого человека съедает гордыня. Если гордыня съест тебя полностью, ты перестанешь быть собой. Потеряешь всю свою человечность и перестанешь хоть чем-то отличаться от животного. — Хорошо. Я сделаю всё, что тебе требуется для выполнения этой просьбы. Время в кабинете почти замерло. Юигахама уставилась на меня так, как смотрят на мёртвых, которые встали из гроба на своих собственных похоронах. Юкиношита, которая всё ещё кланялась мне, медленно подняла свои большие голубые глаза, которые были влажными от слёз.***
Сегодня Юкиношита отменила клубную деятельность, какие-то дела у неё возникли, так что обсуждать всё то, что мне удалось нарыть, придётся завтра. А сегодня, после посещения Хирацуки, я медленно брёл в сторону своего дома. Ну, хотелось бы одному, но одна особа прицепилась ко мне как клещ и предложила пройтись, благо какое-то время нам было по пути. Из-за идущей в припрыжку Юигахама, моя бренно идущая домой туша постоянно подвергалась бомбардировке чужими взглядами, ну ,так было до тех пор, пока мы вдвоём не миновали школьные ворота. Пройдя ещё минуты три, Юигахама решила добиться от меня более или менее внятного ответа: — Хикки, скажи, почему ты делаешь всё во вред себе? — Она смотрела мне прямо в глаза. Её взгляд был необычно серьёзным, так что мне пришлось отвечать. — А у нас были какие-то другие варианты? — Нет… Но это не повод жертвовать собой. — Да? Значит это ваша вина. В том, что мне приходится жертвовать собой, ваша с Юкиношитой вина. — Юигахама опешила и сделал несколько шагов назад, тряся головой так, будто не хотела воспринимать услышанное. — П-почему ты так думаешь?.. — голос девушки задрожал. — Всё просто. Если бы вы были умнее, вы бы придумали такой план, где не нужно никем жертвовать. А так, сомневаюсь, что ты или Юкиношита согласятся жертвовать собой, чтобы выполнить чью-то просьбу. Но выполнить её надо. Это обязанность нашего клуба. — Но… но? — Что «но»? Тем более, пусть я буду хоть как-то полезен. Может, потом, кто-то и вспомнит добрым словом. Юигахама резко обогнала меня и остановилась. Её голова была чуть опущена, но когда она её подняла, то в её карих глазах я заметил слёзы, которые она всеми силами пыталась сдержать. Было видно, что это не слёзы слабости или радости. Это были слёзы гнева, от которых мне стало стыдно за себя и своё поведение. Простояв с декаду секунд, она заговорила: — Я больше не хочу, чтобы ты жертвовал собой. Ты меня слышишь? Я не хочу. Пускай это делают другие. Ты уже отстрадал своё. Хватит. — Но если я могу выполнить просьбу, пожертвовав собой, то чего плохого в том, что я это сделаю? — Забудь!!! — эти слова Юигахама выкрикнула. Затем, одним прыжком, она сократила расстояние, разделяющее нас, и схватила меня за воротник так, что меня даже тряхнуло. — Забудь! Забудь про эти чёртовы просьбы! Что это за просьбы такие, где постоянно нужно жертвовать тобой?! Почему нельзя жертвовать другими?! Почему ты берёшь на себя ношу, которая так тяготит тебя?! Чего ты хочешь добиться?! Этим же людям абсолютно плевать на тебя! — руки Юигахамы резко ослабли, и она согнула их, мягко положив свою голову на мою грудь. — Разве ты не видишь, что помогая другим, ты задеваешь и меня тоже? Спина Юигахамы затряслась, а пальцы крепче сжали мой воротник. Больше не в силах сдерживать крик, девушка зарыдала, закопавшись носом в мою грудь. Бессильно опустив руки, я стоял и слушал рыдания Юи на своей груди. Так не должно быть. Ей должно быть плевать на то, что происходит со мной. Но потом в моей голове кольнула мысль, что и мне должно было плевать… Тогда, два года назад. Пока девушка всхлипывала, я мягко опустил свои руки на плечи. — Юи… — К чёрту! Я опустил руки, обняв девушку за спину, и прижал её к себе. Спустя пять секунд Юигахама перестала рыдать. Затем она медленно повернула свою голову так, что на моей груди оказалась лежать её щека, а её руки отпустили воротник рубашки и обняли меня в районе поясницы. Она всем телом прижалась ко мне и снова заплакала, но уже тише и спокойней, чем минуту назад. Пытаясь хоть как-то успокоить, я потрепал её по её макушке. Она лишь скромно хихикнула и только сильнее прижалась ко мне. — Хикки… Я хочу оставить этот момент навсегда…