Аркадия Бэй (Блэквелл)
Зайдя в Блэквелл, я направилась в класс фотографий. Сев за свою последнею парту и взяв листок, я начала рисовать какие-то каракули. Мне не было дела до урока. Казалось, что мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. На коже появились мурашки и выступил холодный пот. Я все вспоминала вчерашний день, никак не могу перестать думать об этом. Голова разрывается. Как же хочется забыть все это, стереть себе память и начать жизнь с чистого листа. Меня даже стали посещать мысли вернуться в Сиэтл, я подумываю и правда уехать. Хочется утонуть в своих слезах, они терзают мою душу, сердце медленно разрывается, интересно, за что мне это? Хах, наверное за использование сил, которые мне нельзя было применять. Да и Уоррен тоже... Мне так стыдно перед ним, так хочется попросить прощения, но будет лучше, если он выкинет меня из своей жизни.От лица автора
Макс почувствовала ком в горле и некий привкус тошноты. Она обхватила себя руками и судорожно дрожала. Она делала это почти под партой, наклоняя голову. Из-за дальнего расположения ее места, в классе никто её не видел, да и сама она была серой мышкой, поэтому внимание на нее обращали не часто. Урок прошел на удивление быстро, новый преподаватель был хоть и хуже Марка, но он преподавал очень тихо и спокойно, ведь мужчина был давно в возрасте, и не мог более ярко подать материал. Когда прозвенел звонок, Максин хотела уже уходить, но, встав ей пришлось облокотиться на стул, ноги были ватными, а голова кружилась. Немного постояв так, она нашла силы и собиралась повторить попытку, но вдруг к ней подошел Нейтан и на ухо, почти шепотом сказал: — Не знаю, что с тобой творится, Колфилд, будь блять ты наркоманкой, или еще кем-то, не мозоль мне глаза своими психическими расстройствами. После этих слов Прескотт вышел из класса, попутно задев Макс плечом. Сама же она продолжала упираться руками в стул, сильнее сжимая его.От лица Макс
Что это только что было? Боже... Мои припадки видел... Он?! Твою мать, нельзя так рисковать, боже я идиотка. После размышлений, я все же нашла в себе силы, и выбежала из класса в туалет, придя туда я взялась за голову обеими руками, и смотрела на себя в зеркало. Теперь я уже не знала, кто передо мной. В отражении стояла девушка, она была бледная, с опухшими глазами и большими синяками. Волосы её были растрепанными, а губы засохшими и потрескавшимися. Не могу поверить. И это я? Когда я успела так измениться? Видно, правду говорят, что в душе, то и снаружи. Я вышла из туалета, попутно умыв лицо. Выходя из Блэквелла, я замечала косые взгляды. Мне было не по себе. Съежившись, я пошла к общежитию. Я не могу отделаться от угрызения совести, надо сходить к Уоррену! Зайдя в общежитие к мальчикам, я пошла в сторону комнаты Уоррена. Найдя ее, я лицезрела не особо приятное зрелище. На доске были слова не из приятных — «и что такой пидорас забыл в Блэквелле», «убрался бы ты отсюда гик», «ты настолько ущербный, что тебя и бить жалко, неудачник». Стерев все это с доски, я поднесла руку к двери и хотела уже постучаться. Но вдруг сзади меня кто-то окликнул. — Блять, опять ты — устало произнес говорящий. Я повернула голову и увидела Нейтана, он стоял в одних джинсах с порванными коленками. Ни футболки, ни бомбера на нем не было. Немного смутившись, я решила закрыть лицо челкой. Он вообще в своем уме? Хотя это же мужское общежитие. Что ему надо? — Чего тебе? — тихо произнесла я. — Да вот, просто решил тебя позвать покурить вместе — через зубы произнес Нейтан. — ты тупая что ли, Колфилд? Я уже ни слова не понимала из его речи. В один момент мы переглянулись. Почему то его новый взгляд вызывал во мне только мороз по коже, такие пустые, такие блеклые, но в тоже время такие резкие, они будто бы читают тебя насквозь. — А теперь серьезно, чего тебе? Какое-то время он промолчал, а потом, отвернувшись к двери, немного повернув голову в бок сказала — Хоть я тебя и ненавижу, Колфилд, но смотреть, как ты обдолбанная сидишь в конвульсиях — не самое лучше зрелище, поэтому прекращай колоться или что ты там делаешь, а просто возьми себя в свои блядские руки и сделай уже что-нибудь. После этих слов он закрыл дверь, оставляя меня стоять в недоумении. Я его не понимаю. Он что, беспокоится обо мне? Прескотт? Да никогда в жизни. Но это было странно. Совет, мне и от него? Это бред какой то. У него на теле столько царапин и разных синяков, так они еще выделяются так сильно, будто их вообще не лечат, хотя телосложение у него ничего. Стоп. Макс! О чем ты только думаешь? Ты пришла сюда ради Уоррена, а не думать о полуобнаженном Прескотте. Все же решив постучаться через силу, я стояла так еще пять минут. Только потом я поняла, что в комнате никого нет. Придя обратно в свою комнату, я легла на кровать и открыла социальную сеть. О, Уоррен выложил фото с Брук с нового фильма. Понятно почему его не было. Лежа так несколько минут, я закрыла глаза и осмысливала все свои действия и поступки. В итоге: я не поговорила с Уорреном, но зато лицезрела Прескотта. Его глаза, в них отражается боль, отчаяние и злоба. Но, в отличие от меня, он держится. Хоть и посылает всех и вся, но не падает духом. Может я тоже найду в себе силы бороться? Кто знает… И здесь я провалилась в темную пучину сна. Как теперь у меня говорится, новый день - новые кошмары.Аркадия Бэй (общежитие)
От лица автора
Макс проснулась раньше будильника. Подойдя к зеркалу, она решила хоть немного привести себя в порядок. Косметику она не любила, но все же пришлось с помощью неё убрать синяки, а если быть точнее - скрыть. Немного с ломотой в теле, она надела белую майку, сверху серую толстовку, джинсы и кеды. Все по стандарту. Вздохнув и взяв сумку, она аккуратно вышла из общежития и направилась на пары. Хотя настроение было не к черту, но надо хоть немного попытаться исправить свое, и без того плачевное положение. Без проблем дойдя до класса, она собиралась с мыслями, немного успокоив голову от гуло ненужных раздумий, она дала себе зеленый свет.От лица Макс
Ну вот и класс физики, я не хочу туда заходить, но выбора-то нет. Повернув дверную ручку я зашла в класс. Первым делом оценила ситуацию. Видя, что многие сидят вместе, я сразу же поняла, что у нас лабораторная. Уоррен сидит один, хотя я же сижу с ним, естественно, что он один. Какое-то время мы смотрели друг на друга и, когда я стала приближаться, Уоррен посмотрел косо на меня и поставил свой портфель на стул. Я хоть и не собиралась садиться с ним, все же было огорчена таким его поведением. Хотя это и неудивительно. Сев сзади него, я надела наушники и осмотрела класс, смотрела как многие люди приходят и занимают свои места. В итоге с Уорреном села Брук. Конечно, сейчас для Брук идеальная возможность утешить его, и пристроить ближе к себе, я думаю так будет даже лучше, для них обоих. После долгих размышлений я заметила, что прозвенел звонок. Увидев, что я сижу одна, в то время, как многие сидят по парам, я запаниковала. Ибо в физике я почти что нуль. А тут еще и лабораторная. Ну прекрасно, Макс, ты в полной жопе! Прошло приличное время после звонка, а я так и ничего не сделала, хоть впереди сидят Уоррен и Брук, которые давно все закончили, я не решаюсь попросить помощи. Вдруг в класс с размахом открывается дверь и заходит Прескотт. Не ожидала увидеть его величество, какая честь. По его взгляду можно было понять, что он впопыхах осматривает место, чтобы как идиот не стоять в дверном проеме. К сожалению было свободно только одно место. Нейтан садится рядом со мной, ну конечно. Боже. Просидели мы так минут десять, и когда у Прескотта разрядился телефон, он обратил свое внимание на меня. — С каждым днем все хуже и хуже — с насмешкой. — Ты тоже не красавец — с презрением. — Ну, значит у тебя нету вкуса. После этого мы смотрели друг на друга странным взглядом. Будто оцениваем друг друга и внутри делаем замечания. Одновременно отвернувшись, мы занялись своими делами. Я писала в дневник последние события, связанные со мной. А Нейтан отключился на парте. Нам было плевать на лабораторную, ибо мы уже не успели бы ее сделать. После записи в дневник, я повернула голову в сторону Прескотта, признаться, у него хорошие черты лица, хотя если приглядеться, виднеется пара шрамов. Интересно, откуда они? Вдруг прозвенел звонок. Я встала и собиралась уходить. Но меня взял за кисть Нейтан. — Чего? — шепотом произнесла я. — Интересная у тебя логика, засматриватся на уродов — с упреком. Отпустив меня, он заснул снова. Я лишь посмотрела на него последний раз и в голове произнесла «да сдался ты мне», только вот мои слова противоречат моим действиям. Надо выбросить этого типа из головы, он занимает там большую часть моих мыслей. А это знак, что пора лечится. Ты сходишь с ума, Макс. Немного выступавший румянец начинал меня сильно раздражать, ведь я все чувствовала, как с каждым разом сильнее заливаюсь краской, тупой мудак. Попробовав выкинуть сегодняшнюю оплошность, я направилась в общежитие. Там меня уже встретила Дана и начала разговор: — Макс, привет! Я как раз тебя искала — помахав рукой. — И тебе привет, Дана — немного с горьковатой усмешкой. — Я тут хотела пойти на вечеринку Циклона, но увы, как видишь меня все бросают, поэтому я решила обратится к тебе, ты же хоть меня не бросишь? — сделав щенячьи глазки. Если подумать, я часто нахожусь в своем коконе, я его конечно люблю, и идти на какую то всратую вечеринку не хочу... Но, может стоит попробовать? — Хорошо, я пойду, но с условием, что мне не надо будет надевать никакое платье и краситься, как какой-то расфуфыренной кукле. — Заметано! Дана с улыбкой пошла заполнять какой-то бланк, я же направилась в свою комнату. Что со мной происходит? Даже нормально не обдумав дать свой ответ, я еще сильно пожалею об этом. Уставше потерев переносицу, я отправилась в комнату на кровать, нечего стоять в коридоре. Скинув в комнате сумку, я сразу плюхнулась на кровать. Закрыв глаза, я так и не дождалась снов. Я просто лежала и размышляла о разных поступках, действиях, словах со своей стороны. Через какое-то время мне удалось уснуть. Но с не очень приятными мыслями.