История Первая. На Вершине Мира

POV Рыцаря Смерти Артаса Тишина. Глубокая и непроницаемая. Думаю, попробуй я заговорить - ничего не было бы слышно. Но я не могу. Потому что разговоры – для живых. Я усмехаюсь – по крайней мере хотел бы сделать это. Усмешки тоже не для меня. Нет, конечно не только для живых – в армии Нер-Зула, пожалуй, нет ни одного субъекта, отвечающего понятию "живой" в полной мере. Кроме меня – в какой-то степени. Когда тело принадлежит мне, а не орку. Наверное… Я не уверен… Я больше ни в чем не уверен. Даже в том, кто я есть. Я не вижу себя, вообще ничего не вижу. И не чувствую. Только пустота и тишина. А правда, что я такое? Если у меня нет ни тела, ни души? Воспоминание? Но меня никто не стал бы вспоминать… Я бы усмехнулся над этим предположением. Может быть… В такие моменты у меня нет чувств. Только мысли, не окрашенные эмоциями. А может, я – мысль? Интересно. Возможно… Здесь нет времени, и я не знаю, сколько нахожусь в таком состоянии. Последнюю неделю Нер-Зул меня почти не отпускает. На пару часов самое большее. Но я не жалею. Ведь я избавлен от необходимости видеть его. И не испытываю боли. Или жалею. По той же причине. Светловолосой, зеленоглазой причине. Я не могу представить его. Помню, могу описать, но мысленно увидеть – нет. Наверное потому, что я сам неизвестно что. Не знаю. Я не хочу его видеть. Он ненавидит меня. Презирает. Я хочу его видеть. Не могу по иному. Хоть боль и усиливается в тысячи раз рядом с ним. А еще я знаю, что сам ненавижу себя. За то, что сделал с ним. За тот затравленный взгляд, что он кинул на меня, когда я смог разумно смотреть на мир. Проклятье. Ведь я сам не понимаю, зачем сделал это. Не хотел, не думал, не желал. Но когда он говорил о… них ярость затмила разум, а потом… Только тепло тела в руках, желание и боль… Не знаю, откуда она. Почему. Эта боль ни шла ни в какое сравнение с той, что я испытываю постоянно. Которая является частью моего существования. Но не здесь. И понимаю, что ошибаюсь, потому то тишину разрывает крик – сначала тихий, словно доносится издалека, а потом все громче и громче. Его крик. Внезапно темнота обретает очертания, и возвращается боль. Я снова ощутил тяжесть тела и вместе с ней неимоверную слабость, усиливающуюся раз за разом. И наконец полностью обрел себя в пространстве. Я стоял в двух шагах от Трона и удерживал руку, словно посылая заклинания. Колоссальным усилием я снял шлем и отбросил в сторону, оседая на ледяную поверхность, ожидая, пока пройдет слабость. В этот раз она была настолько ужасной, что я не мог даже осмотреться. Конец POV *** Эльф медленно открыл глаза, тут же закусывая губу. Во всем теле была боль, а левая рука так и вовсе горела огнем. - Тише, не шевелись! – приказал сухой голос, и Кель, чуть скосив глаза, увидел непроницаемое лицо Рыцаря Смерти. Он сидел на коленях рядом с ним и одной рукой удерживал его голову. Кель шевельнулся, пытаясь встать, но свободной рукой Рыцарь пригвоздил его к месту. - Не двигайся! – прошипел он. – Свиток действует некоторое время и то исцелит только внутренние повреждения. Зелий у меня нет, придется использовать мазь. Убедившись, что дергаться эльф не собирается, он прекратил удерживать его и потянулся за лежащей тут же баночкой. Ладонь, державшая голову принца, сдвинулась, и эльф резко выдохнул, обнаружив еще один источник раздражения. Нахмурившись, Артас вытащил руку, продолжая удерживать эльфа на весу под шею. - Демон, - выругался он: на раскрытой ладони была кровь. Потом освободил и вторую руку, заменяя ее коленом. Никакого удобства, конечно, усмехнулся Рыцарь и открыл мазь. Зачерпнув немного светло-зеленой субстанции на указательный палец, он повернул голову эльфа и взглянул на рану. Золотые волосы окрасились в красный цвет и слиплись, но осторожно раздвинув их, Артас обнаружил, что рана не глубокая. Но явно болезненная, судя по судорожному вздоху эльфа, когда он коснулся ранки, нанося мазь. - Пройдет, - прошептал Артас. Кель зажмурился. Пальцы Артаса были удивительно нежными, а прохладная мазь успокаивала боль. Да и свиток сделал свое дело – внутренности уже не разрывались, эльф чувствовал только тепло. Рыцарь повернул его обратно и сломанная рука чуть сдвинулась, вновь взрываясь болью. Кель поморщился. По сравнению с недавним монотонным жжением, это было почти невыносимо. Артас взглянул на запястье и нахмурился. Ужасно опухшее, с кровоподтеками под кожей, оно было совершенно безжизненным. - Мне нужно, чтобы ты сел, - произнес он спокойно. Кель кивнул и приподнялся, охнув вновь – он явно переоценил свои силы. - Не торопись же. – раздраженно рявкнул Артас, присаживаясь на корточки, и уверенно, но осторожно, притянул эльфа к себе, устроив его спину на своей груди, а голову – на плече. Кель не противился, вообще никак не реагировал, и молчал. Лишь вздрогнул от близости к своему пленителю. - Не бойся. Я вправлю запястье и отпущу тебя. Кости смещены. – Кель поднял на Артаса глаза. В них было странное выражение, которое Артас не разгадал бы, даже если бы задался подобной целью. - Готов? Кель кивнул и вновь зажмурился. Артас резко повернул его кисть, возвращая кости на место и сразу же одной рукой прижал эльфа к себе, потому как тело принца изогнулось и он прокусил губу, сдерживая крик. - Тише… - мягко шепнул Рыцарь Смерти, продолжая одной рукой держать его запястье, а другой прижимать к себе эльфа, будто обнимая. Дождавшись, пока Кель откроет глаза, он отпустил мага и быстро смазал обе его руки целебной мазью. - Еще повреждения есть? Кель прислушался к себе и покачал головой. Мазь смягчила боль. Она действовала постепенно и успокаивала. Глаза слипались, и он отстраненно подумал, что только друиды изготавливают подобные средства… Но это значит он уснет! Кель отчаянно замотал головой, словно пытаясь прогнать дрему. Слова упорно не шли с языка. - Это мазь друидов. Она создает лечебный сон. Ты поспишь несколько часов, а проснешься уже здоровым. – спокойно подтвердил догадку принца Артас. Потом чуть отодвинулся и… подхватил эльфа на руки и пошел к лестнице. Кель упер руки в его грудь, пытаясь оттолкнуть. - Не бойся, - повторил Артас, - я отнесу тебя вниз. Там тебе будет удобнее. Принц вновь помотал головой, и, наконец, выговорил. - Артас! – в хриплом и помимо воли сонном голосе звучала паника. – Нет! Я не хочу! Рыцарь удивленно взглянул в зеленые глаза. - Ты должен отдохнуть. – Сказал он, хмурясь, и сделал еще один шаг, прежде чем вынужден был остановиться из-за еще одного протеста. - Не надо… вниз. Оставь меня здесь… пожалуйста… - Там безопаснее, - равнодушно пожал плечами Артас, но взгляд отвел. – Мне не улыбается опять откачивать тебя после очередной твоей глупой выходки. - Пожалуйста… - прошептал эльф, положив ладонь на плечо Артаса. Этот жест доверия поразил Рыцаря. - Хорошо. Спи. Я оставлю тебя здесь. – Согласился Артас, сдаваясь. Эльф перестал бороться с собой и закрыл глаза. И вдруг встрепенулся, слабо произнося: - Обещай… прошу тебя, что ты будешь здесь, когда… я проснусь. Я должен сказать тебе… - Я… - немного растерянно начал Артас, но Кель перебил: - Не уходи, останься здесь… со мной… мне так… - бессвязно пробормотал маг, уходя в мир снов. Рука соскользнула с плеча Рыцаря Смерти, и он добавил: - Спасибо… А потом тело в руках Артаса расслабилось, и на лице мага разгладились следы тревоги и боли. А Артас продолжал стоять, глядя в красивое, спокойное сейчас лицо эльфа широко распахнутыми глазами и проворачивать в памяти его последние слова. Он не мог сказать подобного ему. Только не ему. Эльф ненавидит его, даже если Рыцарю и хотелось бы обратного. Решив, что эльф уже спал, и эти слова предназначались не ему (что вызвало вспышку боли и гнева), он все же зачем-то наклонился, касаясь губами золотых волос, и прошептал: - Обещаю.