* * *
Алек не знал, что его разбудило, но не сразу понял, где находится. Незнакомый потолок, жалюзи на окне, желтые в тусклом свете лампы. Койка с металлическими поручнями… Больница. Тут же вспомнилось и все остальное — дело Верландера, его вторая квартира, стрелок, боль в ноге. Именно из-за боли Алек долго не мог уснуть, несколько часов маялся, пытаясь устроиться поудобнее и борясь с приступами паранойи. Стрелка так и не поймали, и от этой мысли было неуютно. Алеку все время казалось, что около его палаты кто-то ходит, иногда останавливаясь перед дверью на несколько секунд, и всякий раз ему приходилось убеждать себя, что это больница, и медперсонал и посетители все время снуют по коридорам. Он даже встал, доскакал до шкафа на одной ноге и достал пистолет, успокоившись только тогда, когда сжал его холодную рукоять под подушкой. Алек слышал, что это нормально после ранений, но все равно чувствовал себя полным психом. Вот только сейчас привычная тяжесть пистолета в ладони придавала уверенности, потому что кто-то сидел на стуле возле кровати. Алека разбудили именно осторожные шаги и скрип обивки. Он резко обернулся. Рядом сидела мама. Под ее глазами залегли глубокие тени, а где-то в строго сжатых губах пряталось беспокойство — Алек не смог бы объяснить, просто видел. Но он порадовался, что не успел выхватить пистолет из-под подушки. — Мам… — прохрипел он. Пришлось прокашлялся, прежде чем спросить: — Который час? — Половина первого. Голос Марисы тоже был странно хриплым, будто простуженным, да и глаза в неровном свете лампы казались больными. — Опять работала допоздна, — это был не вопрос, и Мариса не стала спорить, только смотрела на Алека, как недавно Магнус, не отрываясь и почти не моргая. — Не стоило приезжать, мам. Со мной все в порядке, правда, а тебе нужен отдых. — Позволь мне решать самой, — отмахнулась Мариса. — Я знаю, что мне нужнее. Не каждый день стреляют в моих детей. — Это всего лишь царапина. Завтра… вернее, уже сегодня меня выпишут. Мариса кивнула. — Изабель мне рассказала. Я уже сообщила твоему отцу, но он не сможет приехать, у него сейчас очень много дел в Вашингтоне… — Мама, перестань, — Алек поморщился. — Мы оба знаем, что дело вовсе не в этом. Может, если бы я был при смерти, он бы еще… — Не говори так! — как-то беспомощно всхлипнула Мариса, и Алек вдруг понял, почему ее глаза казались ему больными. Они просто были красными от непролитых слез. — Роберт любит тебя! И Изабель, и Макса. Просто он… Алек потянулся и взял ее за руку, такую маленькую в его огромных ладонях. — Мам, у тебя все хорошо? — Помимо того, что я сегодня чуть не потеряла сына? — Мариса натянуто улыбнулась, но от этой улыбки только стала казаться еще несчастнее. — У меня все в порядке, Алек, тебе не нужно обо мне волноваться. Сейчас твоя главная забота — отдыхать и выздоравливать. Может, поживешь пока дома? Макс и Изабель будут рады, а за тобой будет кому ухаживать. — Мы уже много раз это обсуждали, — Алек вздохнул, еще раз сжал руку матери и отстранился. — Я не вернусь домой. Даже для того, чтобы с комфортом там поболеть. — И в кого ты такой упрямый? Алек еле удержался, чтобы не закатить глаза. — Серьезно? Он не знал ни одного Лайтвуда, не отмеченного семейным упрямством. Мариса и Роберт могли спорить до хрипоты, не уступая друг другу ни миллиметра. Изабель всегда делала только то, что хотела, наплевав на чужое мнение. Разве что Макс в силу возраста пока был более-менее сговорчивым. — Тебе все-таки нужно почаще к нам приезжать, — уже искренне улыбнулась Мариса, когда Алек озвучил ей эту мысль. — И почаще общаться с братом. — Пусть лучше он приезжает, пока я буду валяться дома. Теперь у меня будет уйма времени, чтобы поиграть с ним в видеоигры. Мы будем есть только пиццу и шоколадные батончики с колой — лучшая диета в мире! — Мальчишки… — Мариса снова улыбнулась и, протянув руку, пригладила ему волосы. — Но если передумаешь, мы всегда рады тебе, Алек. — Я знаю, мам. Езжай домой. Ты устала, я же вижу. И Макс будет волноваться. — Сейчас. Только побуду еще немного. Спи и не беспокойся обо мне. Алек закрыл глаза, и его снова закачали невидимые волны, убаюкивая, вырывая из реальности и бросая в цепкие объятья забытья. И сквозь сон ему казалось, что мама гладит его по голове, как в детстве.* * *
На этот раз Алек сразу вспомнил, что находится в больнице, и не стал дергаться в поисках пистолета под подушкой. Звуки, которые его разбудили, были вполне мирными — кто-то скреб ложкой по пластиковой коробочке. — Ты ешь мое желе, — констатировал Алек сквозь зубы. Тянущая боль в ноге усилилась, как только он попытался принять сидячее положение. — Ага. Яблочное, — Вулси с видимым удовольствием облизал ложку, откинувшись на спинку стула. — Очень вкусно. Алек закатил глаза. — Господи, это же такое клише: прийти в больницу навестить друга и съесть его желе, — что уже даже не смешно. Повторять чужие шутки как-то мелковато для тебя, не находишь? — Во-первых, я пришел не навестить друга, а допросить потерпевшего, а это переводит шутку на совершенно новый уровень. А во-вторых, ты все равно не настоящий больной, а только прикидываешься, так что тебе не положено. Вулси снова поскреб ложкой по дну коробочки, но, похоже, там уже ничего не осталось. Что не помешало ему еще раз облизать ложку. — Подумать только, еще вчера я надеялся, что ты придешь меня навестить. Как неосмотрительно с моей стороны, — Алек перевел взгляд на присевшего на край стола Люка: — Доброе утро. — Привет, потерпевший, — тот тепло улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь? — Скоро буду бегать. — Я же говорил, — с притворным недовольством проворчал Вулси. — Он тут разлеживается, а нам дополнительная работа привалила. Ладно, симулянт, рассказывай. Люк чуть склонил голову набок и щелкнул ручкой. Глядя на блокнот в его руках, Алек постарался как можно подробнее вспомнить события вчерашнего утра. О том, что у Верландера есть еще одна квартира, они узнали случайно. Компьютерный отдел проверял его финансы и наткнулся на кое-какие нестыковки, которые привели к банковскому счету жертвы на другое имя. Оказалось, что у обычного сотрудника Ньюйоркского офиса Службы гражданства и иммиграции [4] есть другая жизнь по другим документам и квартира в Инвуде, о которой Верландер не рассказывал никому из своих родных и друзей. Но Люк и Вулси наверняка уже ознакомились с материалами дела и все это знают. — Когда мы приехали на квартиру, — начал Алек, — дверь оказалась открыта. На замке были следы взлома, и Джейсу показалось, что он услышал в квартире какой-то звук. Мы зашли, но в коридоре нам пришлось разделиться, Джейс свернул в гостиную и кухню, а я пошел дальше, к комнатам. — Судя по тому, что мы потом обнаружили, он был в спальне, — Вулси задумчиво вгрызся в край пластмассовой ложечки. — Не знаю, я до нее не дошел. Там было что-то на дорожке в коридоре. Что-то маленькое, почти незаметное на сером ковре. Если бы оно не блеснуло, я бы прошел мимо… В общем, сам виноват, отвлекся… — А поподробнее? — Люк смотрел на него без осуждения, но Алеку все равно стало стыдно. Он вздохнул. Неприятно было признаваться в собственной глупости, но он действительно отвлекся и не заметил, как стрелок вышел из одной из дверей дальше по коридору. Ошибка, простительная разве что какому-нибудь новичку только что из Академии. — Я наклонился подобрать эту блестящую штуку, — признался Алек, — и тут услышал выстрел. Пуля прошла у меня над головой. Я отшатнулся, ударился о стену, вскинул пистолет, но он успел выстрелить раньше. — И попал тебе в ногу, — Люк не насмехался, просто констатировал факт. Алек кивнул, чувствуя себя неудачником. — Ты везучий сукин сын! — от избытка чувств Вулси даже хлопнул Алека по ноге, к счастью, по здоровой. — Ты понимаешь, что он дважды промазал, потому что ты наклонился? Если он караулил тебя в комнате, ты мог просто не успеть выстрелить или отскочить. Так что эта твоя маленькая блестящая штучка спасла тебе жизнь. Определенный смысл в словах Вулси был, хотя с этой точки зрения Алек на свое обидное ранение не смотрел. Но он все равно должен был быть внимательнее и готовым к любым сюрпризам, в том числе к стрелкам, прячущимся за поворотом. — Кстати, что это было? — уточнил Люк. — Ну, та блестящая штука. — Не знаю, я не успел разглядеть, — Алек пожал плечами. — А разве вы ее не нашли? Гэрровей покачал головой. — Не помню ничего такого среди улик. Ты ее точно не подобрал? — Я хотел, но потом стало как-то не до того. Дырка в ноге, оказывается, очень отвлекает. Усмехнувшись, Вулси снова потрепал Алека по колену. — Ладно, мы проверим. Если она, и правда, так удачно маскировалась под ковер, криминалисты могли и пропустить. А стрелок мог ее прихватить? — Точно не мог. Из кухни выскочил Джейс и чуть не снес ему голову, промахнулся на каких-то пару дюймов. Стрелок рванул обратно в комнату, а там вылез в окно на пожарную лестницу. Если бы Джейс побежал за ним сразу, наверняка смог бы догнать или хотя бы подстрелить, но он… Я говорил, что все нормально, что он должен бежать за стрелком… — Алек, — перебил Люк серьезно, — а если бы пуля задела артерию, ты говорил бы так же? Джейс твой напарник, и ты его волнуешь больше какого-то отморозка, которого мы все равно поймаем рано или поздно. Нужно уметь принимать заботу близких. — В самом деле, птенчик, — Вулси посмотрел на Алека укоризненно. — Нужно будет дать тебе мастер-класс, как правильно пользоваться окружающими, когда болеешь. «Ах, Магнус, я не могу сам принять душ, у меня так болит нога. Ты мне не поможешь?» Думаю, он будет только рад. У Алека запылали уши, потому что описанная Вулси картинка тут же услужливо предстала перед глазами, несмотря на крики совести, что манипулировать Магнусом подобным образом некрасиво. Некрасиво-то некрасиво, но вряд ли кто-то будет сильно возражать. Из задумчивости Алека вывел возмущенный голос Люка: — Так значит, в прошлый раз, когда ты свалился с гриппом, и мне приходилось таскать тебя в ванную, это тоже было «правильным использованием окружающих»? — Не придирайся к словам! — поморщился Вулси. — Ты же знаешь, что мне тогда действительно было плохо, я даже с кровати вставал с трудом. И вообще, не порть мне воспитательный момент! Не видишь, я даю птенчику советы, как разнообразить интимную жизнь. А тебе не на что жаловаться, я вел себя исключительно прилично и не приставал к тебе даже в бреду, так что нечего подозревать меня во всех смертных грехах. Алек сильно подозревал, что во время той болезни Вулси эксплуатировал Люка вполне сознательно, и что возмущается тот не зря, но, в конце концов, это было не его дело. В отношениях этих двоих Вулси всегда тонко манипулировал, а Люк делал вид, что этих манипуляций не замечает. И их обоих все устраивало. Вот и сейчас Люк только махнул рукой. — Ладно, ладно. Только я думаю, Алек сам разберется, да и Магнус не производит впечатление человека, с которым можно умереть от однообразия. Дверь приоткрылась, и в палату заглянула медсестра. Не та, которую Алек видел вчера, видимо, с утра заступила новая смена. Эта была невысокой чернокожей женщиной, которая годилась ему в матери, и она так дружелюбно улыбалась, что ей хотелось улыбнуться в ответ. — Ну, как у нас тут дела, дорогуша? — спросила она, проходя в палату. — Эти детективы тебя не утомили? — она перевела взгляд на Вулси и вдруг изменилась в лице, заметив у него пустую коробочку из-под желе. — Что вы делаете? Вы не можете есть завтрак пациента! Полная, с более чем внушительным бюстом, она уперла в бок одну руку и выглядела довольно грозно. Алек мысленно возликовал, что Вулси сейчас постигнет справедливое возмездие. Тот виновато опустил ресницы и быстро поставил пустую баночку обратно на столик. — Ой, простите, честное слово, не знаю, что на меня нашло, — он скромно улыбнулся, сверкнув зелеными глазами. — Я просто хотел посмотреть, с каким оно вкусом, и сам не заметил, как так получилось. Но я готов возместить и... Лицо медсестры смягчилось. Алек давно заметил, что на женщин, особенно немолодых, улыбка Вулси действует обезоруживающе, и дальше они готовы ради него на все. — Ну что вы, детектив, — махнула она рукой, — я просто сейчас принесу мистеру Лайтвуду еще одну порцию, и мы никому ничего не скажем. — Вы просто ангел! Но стоило медсестре выйти за дверь, как улыбка Вулси из благодарной превратилась в самодовольную. — И все-то тебе сходит с рук, — проворчал Алек. — Учись, пока я жив. Очень полезный навык, ты не представляешь, сколько раз он меня выручал. — Чему ты его учишь? — возмутился Люк. — Водить людей за нос? Сначала Магнуса, теперь женщин. Прекращай портить парня! Вулси фыркнул, но к удивлению Алека развивать тему не стал. — Раз мы уже закончили с допросом, может, вместо моей персоны обсудим дело? — предложил тот. — Что интересного вы нашли на квартире? — О-о-о! — Вулси снова расцвел довольной улыбкой. — Мы нашли столько интересного! Например, штук двадцать пустых паспортов гражданина США и семьдесят пять тысяч долларов в сейфе, а еще комнату, битком набитую разным оборудованием для изготовления поддельных документов. — Верландер подделывал документы? Теперь понятно, зачем ему квартира в таком уединенном районе. Но куда смотрела СГИ? Разве они не должны проверять своих сотрудников? — А они и проверяли. Он же кристально чист, наш Верландер. Даже штрафов за неправильную парковку ему никогда не выписывали, не говоря уже о чем-то более серьезном. Так что у них не было повода сомневаться в нем, а свои левые доходы он прятал так тщательно, что и мы-то с трудом раскопали, это со всеми подсказками из его первой квартиры. — Зато теперь СГИ проснулись, — вставил Люк, — проверили номера пустых паспортов, и оказалось, что они из партии брака, которую отправили на уничтожение. Теперь они развернули бурную деятельность и перетряхивают всех своих, чтобы разобраться, кто еще замешан. В голове так быстро завертелись теории и идеи, что Алек едва успевал за ними. Новые факты объясняли многие странности в деле Верландера, зато открывали такое множество мотивов для убийства, что не приближали к разгадке, а наоборот, еще сильнее все запутывали. Теперь понятно, что в квартире искал стрелок, но кем он был? Клиентом? Сообщником Верландера? Грабителем, который знал, что у того есть большая сумма наличными? — Значит, убийство Верландера связано с его преступной деятельностью, — после нескольких секунд раздумья произнес Алек. — На квартире не было никаких записей о его клиентах? — К сожалению, — покачал головой Люк. — Тогда нужно копать под его окружение. Наверняка кто-то из его друзей или коллег по работе знал, чем он занимается. Вулси неприязненно поморщился. — Джейс с самого утра в СГИ. Его, конечно, к расследованию особо не допускают, сам понимаешь, там Министерство [5] сейчас носом землю роет. Но по крайней мере они обещали держать нас в курсе. Конечно, министерские не особо рады присутствию полиции и тому, что именно полиция ткнула их носом в нехилый такой пробел в безопасности. Так что Джейса они теперь будут держать как можно дальше от расследования. Ему не позавидуешь. — Но сообщник Верландера совсем не обязательно тоже работает в СГИ, — заметил Вулси. — Это может быть кто-то со стороны. — Может, — согласился Люк. — А еще может быть, что его убийство вообще не связано с подделками, а стрелок услышал о его смерти и решил забрать из квартиры компрометирующие его улики. Да и личные мотивы исключать нельзя. В палату снова вошла медсестра и торжественно водрузила на столик новую баночку желе, на этот раз оранжевого. — Спасибо, — неловко пробормотал Алек. — Не стоило так беспокоиться. — Ну, что ты, дорогуша, — она ласково улыбнулась и подмигнула Вулси: — А вы больше так не делайте. — Есть, мэм! — тот шутливо взял под козырек. Медсестра покачала головой, но больше ничего не сказала и вышла, напоследок напомнив, что пациента утомлять нельзя, и что скоро придет доктор, чтобы осмотреть его ногу. Люк и Вулси хором заверили ее, что как раз собирались уходить. Но как только за ней закрылась дверь, а Алек протянуть руку к желе, Люк выхватил баночку почти у него из пальцев. — Эй! — Как правильно сказал Вулси, — Люк аккуратно потянул за краешек фольги, и та оторвалась с легким чпоканьем, — ты не настоящий больной, тебе не положено. — А вам положено? — возмутился Алек. — Это наша компенсация за то, что мы работаем, пока ты тут прохлаждаешься. Люк подмигнул напарнику и вонзил в желе ложку.* * *
— Доктор сказал, что дальше я могу болеть дома, — сообщил Алек, доставая из пакета чистую одежду, которую привез ему Магнус. Тот прищурился и неожиданно твердо возразил: — Нет, не можешь. — Но, Магнус, — Алек даже слегка опешил от этого заявления, — это действительно пустяковое ранение, с таким никто держать в больнице не будет. Они оставляли меня на пару дней, только чтобы убедиться, что нет инфекции. — Домой ты не поедешь, — повторил Магнус серьезно, — там некому будет за тобой присмотреть. Так что поживешь пока у меня. Алек не сдержал улыбку. Было что-то безумно приятное и волнующее в том, как Магнус волновался и заботился о нем. И Люк говорил, что Алек должен учиться принимать заботу близких. — Собираешься быть моей сиделкой? — спросил он. — О, я хорош в этом, сладкий, — Магнус понизил голос до соблазнительного полушепота: — Я буду тебя раздевать и одевать, тереть тебе спинку в душе и приносить кофе в постель… Все-таки Магнус и Вулси чем-то похожи, по крайней мере, мыслят они в одном направлении. — Да, в этом ты, и правда хорош, — слегка покраснев, признал Алек. — Но ты и раньше все это делал, когда был в настроении. В чем разница? — В том, что теперь я буду делать это в костюме медсестры! Алек захохотал, откидываясь на подушку и закрывая лицо руками. Щеки под ладонями предательски потеплели. — Магнус, ты ужасен, — простонал он сквозь смех. — Что, считаешь, мне не пойдет? — тот обиженно надул губы. — Уверен, что ты можешь быть неотразимым в чем угодно, но пожалей меня. Хватит с меня потрясений на эти несколько дней. Он снова сел, свесил ноги с койки и принялся надевать носки, стараясь не слишком тревожить больную ногу. Магнус снова посерьезнел — Алек спиной ощущал его внимательный взгляд, — и с тихим вздохом полез в шкаф за вещами. — Тебе что-то из этого нужно? — спросил он, доставая окровавленную одежду Алека. Тот осторожно натянул штанину на пострадавшую ногу, выдохнул сквозь зубы и обернулся. Кровь на его черных джинсах была почти не заметна, и, если бы не дыры, нельзя было бы даже предположить, что вчера Алек попал в перестрелку. Но их все равно придется выкинуть, Магнус устроит бунт, если Алек попытается оставить в своем гардеробе что-то дырявое и в пятнах крови. Хорошо, что хоть куртка почти не запачкалась. — Просто вытряхни все из карманов и сложи вещи в пакет, — попросил он. Магнус кивнул, и на кровать полетели зажим для денег, ключи и прочие нужные мелочи. Алек наконец справился с джинсами — хорошо, что Магнус привез самые свободные — и рассовал все это по карманам. На рубашке тоже были следы крови, и он с облегчением натянул чистый и теплый джемпер. — Ну что? Пошли? — Если не предпочтешь мне здешних сиделок, — улыбнулся Магнус. — Видел я тут одну темнокожую даму, и по-моему, она к тебе неровно дышит. — Что ты, ее сердце принадлежит Вулси, и я не хочу вставать между ними, — сообщил Алек и выудил из-под подушки пистолет. Магнус проводил это движение удивленным взглядом, но, к счастью, ничего не сказал. Надевать кобуру было ужасно лень, и Алеку впервые в жизни захотелось просто сунуть пистолет за пояс джинсов, как делал Джейс, когда только перевелся из наркоконтроля. Но вспомнив свои же собственные слова, что так делают только идиоты, рискующие отстрелить себе кусок задницы, Алек все-таки пересилил себя. И с оружием на поясе он все-таки чувствовал себя привычнее. Препираясь и обмениваясь шуточками, они с Магнусом подписали документы о выписке у стойки регистратуры, и Алеку не удалось отвертеться от инвалидного кресла, на котором его довезли до самого выхода из больницы. Магнус, вместо того, чтобы поддержать, всю дорогу глумился над ним, сокрушаясь, что не привез парадную полицейскую форму. В ней Алек смотрелся бы в этом кресле особенно по-геройски. Медсестра стоически держала лицо кирпичом, но озорных искорок в глазах скрыть не могла. Как и смеха в ее «Береги себя, дорогуша». На улице у Алека снова случился приступ паранойи, ощущение чужого недоброго взгляда было таким реальным, что рука сама тянулась к пистолету. Магнус смотрел на него с тревогой, и от этого только накатывало обжигающее чувство стыда за собственное сумасшествие. Ведь ничего же не происходит, и нет никаких причин так дергаться. Отослав Магнуса за машиной, Алек прислонился к стене возле входа в больницу в тени красного навеса и скользнул внимательным взглядом по лицам сновавших по улице людей и припаркованным машинам. Так и есть, ничего подозрительного. И все-таки, прежде чем кое-как забраться в красный Камаро Магнуса, он не удержался и еще раз осмотрел улицу. И снова ничего не увидел.* * *
В лофте Магнус первым делом уложил Алека на диван, подложил под ногу подушку и накрыл сверху пледом. Алек пытался возражать, но его слова не возымели вообще никакого эффекта — Магнус продолжал хлопотать вокруг, принес из кухни стакан воды со льдом, положил на диванный столик пульт от телевизора, чтобы Алеку не пришлось за ним вставать, а сам столик пододвинул поближе, на расстояние вытянутой руки. — Магнус, перестань суетиться, — взмолился Алек, когда тот предложил принести ему из спальни еще подушек. — Что, слишком стараюсь? — Магнус присел на подлокотник стоявшего рядом кресла. — Честно говоря, понятия не имею, как ухаживать за ранеными. Алек фыркнул. — Так это что, значит, в этом отношении я у тебя первый? — Ты у меня первый во многих отношениях, Алек Лайтвуд, — ответил Магнус без улыбки, на секунду дотрагиваясь до его скулы. — Не нужно за мной ухаживать, — Алек перехватил ускользающие пальцы. — Можешь вести себя как обычно, я же не умираю. Я даже могу сам добраться до кухни, если мне что-то понадобится… — но под укоризненным взглядом исправился: — Хорошо, хорошо, буду звать тебя. — Вот и отлично. А я пока пойду закажу на ужин бульон, рыбу на пару или еще что-нибудь легкое. Магнус выудил из кармана телефон и встал, но Алек так и не отпустил его руку, потянув его назад. — Вообще-то я думал о пицце с пепперони и перчиками халапеньо, — сообщил он. — Но, Александр... — Магнус, у меня легкое ранение бедра, а не язва желудка! Тот смотрел на Алека пару секунд, изучая его лицо. — Ясно, все еще стараюсь слишком сильно, — он вздохнул и вдруг произнес тоном работника месяца в МакДональдс: — Значит, одна пицца с пепперони и халапеньо. Ваш заказ принят, ожидайте доставку. — Вау! — рассмеялся Алек. — А у тебя хорошо получается. Ты мог бы зарабатывать этим на жизнь. Все лучше, чем какой-то демонический клуб! — Что поделать, не гожусь я для приличной работы, приходится заниматься чем попало. Однажды я расскажу тебе страшную историю о том, как я два месяца работал в корейской забегаловке. Только не вини меня, если после этого ты станешь вегетарианцем. Магнус сделал страшные глаза и отошел от дивана, чтобы позвонить в пиццерию, не мешая Алеку переключать каналы. По телевизору шел какой-то дурацкий фэнтезийный сериал с вампирами, демонами и крутыми борцами со злом, покрытыми татуировками. То, что надо, если хочется просто потупить в экран и ни о чем не думать. На диван взобрался Председатель Мяо и деловито прошелся по ногам, выбирая местечко поудобнее. Алек чуть не вскрикнул, когда кот надавил лапой на больное бедро, и насильно уложил Мяо себе на живот. Тот независимо высвободился, царапнув кожу когтями, но сменил гнев на милость и все-таки устроился на предложенном месте. Рыжая героиня на экране творила какую-то невообразимую ересь, совершенно не задумываясь о последствиях, а все остальные почему-то считали это признаком особой избранности. Где-то на кухне Магнус гремел посудой и говорил с кем-то по телефону, а Председатель Мяо сонно урчал, спрятав мордочку под лапой, наверное, не любил фэнтези и рыжих девиц. Его пример был очень заразительным, и Алек понял, что и сам задремал, только когда его разбудил дверной звонок. — А вот и наша пицца, — Магнус коротко взглянул в экран домофона и щелкнул замком. В лофт прошел курьер в кепке и черной куртке с логотипом «УберИтс» [6] — в «Ди Фара» [7] не было собственной службы доставки, а другие пиццерии Магнус признавал неохотно, — и протянул ему две коробки пиццы. Магнус забрал их, с удовольствием вдыхая аромат копченых колбасок, и вдруг напряженно замер. Алек не видел, что там случилось, широкая спина курьера загораживала ему обзор. — Что вам нужно? — голос Магнуса тоже звучал неестественно. — Деньги? У меня есть в сейфе несколько тысяч... — Заткнись! — властно велел тот и коротко махнул рукой в сторону. Рукой с пистолетом. — Положи коробки на комод и иди туда! Алек вскочил с дивана, сбросив на пол кота и наплевав на боль в ноге, но курьер уже повернулся к нему, впрочем, дуло пистолета по-прежнему смотрело в живот Магнусу. Тот заметно нервничал, и Алек с сожалением подумал, что нужно было все-таки поехать к себе, тогда Магнус не оказался бы впутан во все это. Конечно, Алек плохо рассмотрел стрелка из квартиры Верландера, но был почти уверен, что это именно он. Латиноамериканец, похожее телосложение и пистолет держит в левой руке. Но зачем вламываться сюда? Что вообще может быть нужно этому типу? — Без глупостей, — предупредил курьер, когда Алек потянулся к кобуре. — Вынь пистолет и поклади на столик. И без резких движений, а то в твоем дружке появится парочка лишних дырок. Скрипнув зубами, Алек медленно расстегнул защелку кобуры и двумя пальцами, чтобы не провоцировать стрелка, достал пистолет за рукоять. — Хороший мальчик, — с издевкой похвалил курьер, — А теперь клади на стол. Если будешь слушаться и дальше, может, даже переживешь этот день. Вот в этом Алек сильно сомневался. Никто не оставит в живых двух свидетелей, которые видели преступника в лицо и могут его опознать. Особенно, если один из этих свидетелей — полицейский. Но пистолет на стол он все-таки положил, хотя искушение перехватить оружие поудобнее и пристрелить урода было очень велико. Алек был почти уверен, что успеет выстрелить раньше курьера. И он бы непременно попробовал, если бы не это «почти», но рисковать Магнусом даже при малейшей вероятности ошибки Алек не мог. — Люблю иметь дело с понятливыми людьми, — снова ухмыльнулся курьер. Алек стиснул челюсти так сильно, что почти почувствовал во рту привкус крошащейся эмали. Этот гад еще и издевался! Если бы он отвел дуло в сторону от Магнуса хоть на секунду, пусть бы даже направил на самого Алека... — Иди открой дверь, — велел Магнусу курьер и толкнул его в нужном направлении, ткнув дуло пистолета ему в бок. — А ты, — он угрожающе посмотрел на Алека, — не дергайся. Все равно не успеешь. Магнус бросил на Алека вопросительный взгляд, и тот кивнул. Сейчас действительно лучшее, что они могли сделать, это не дергаться, выполнять все, что скажут, и ждать удобного случая. Пока что преимущество было на стороне курьера, но и он мог совершить ошибку, и тогда Алек точно не упустит свой шанс. С опаской глянув на пистолет, Магнус отпер замок, и курьер тут же дернул его в сторону, вжимая дуло ему под ребра. В дверь протиснулся еще один латинос, высокий, с изрытым оспинами лицом, и тоже с пистолетом. И немедленно повернулся в сторону Алека, указывая на него подбородком. — Ну что, ключ у этого? — Да где ж ему еще быть? — хмыкнул курьер, и Алеку захотелось истерически рассмеяться им в лицо. Отлично! Просто потрясающе! Эти двое ворвались в квартиру Магнуса, потому что им нужен какой-то ключ, и они думают, что он у Алека. Интересно, что они сделают, когда узнают, что ошиблись? Можно будет потом посмеяться над этим недоразумением с ребятами в отделе, если, конечно, будет какое-то «потом». — Какой еще ключ? — спросил Алек, просто чтобы выиграть время и что-нибудь придумать. Магнус посмотрел на него как-то странно, но ничего не сказал, только не сводил взгляд с его лица, словно пытаясь прочесть по нему, что будет дальше. К счастью, он не делал резких движений, никак не провоцировал курьера и, несмотря на явную нервозность, казался на удивление собранным. Не каждый смог бы сохранять такое самообладание в подобной ситуации. — Ломаться вздумал? — курьер бросил на Алека полный злобы взгляд. — Ключ от банковской ячейки! — Никакого ключа у меня нет, — пожал плечами тот. — Не гони, легавый! Я уронил его в коридоре, вернулся, чтобы подобрать, а ты его уже сцапал! Так вот, что это было там на ковре, дошло до Алека. Понятно, зачем стрелку и его подельнику понадобилось вламываться к Магнусу, и что именно им было нужно. Вот только это озарение никак не меняло их положение, потому что ключа у Алека не было. — Я только наклонился за ним, и ты прострелил мне ногу, придурок! — И ты думаешь, я поверю в это? Я знаю, что видел. Где ключ? Ты не передал его своим дружкам копам, иначе они бы уже выпотрошили ячейку. Значит, он все еще у тебя, — курьер сильнее вдавил пистолет в бок Магнуса и приказал: — Выворачивай карманы! Похоже, легко сдаваться господа бандиты не собирались, но потянуть время было не такой уж и плохой идеей. Алек сунул руку сначала в правый карман джинсов, достал телефон и выложил на стол. Затем потянулся к левому, нащупал зажим для денег, который подарил ему Джейс, потому что бумажник это не круто и вообще для старых зануд. Мизинец вдруг мазнул по чему-то холодному, металлическому, с неровными краями. Маленький ключик, которому точно нечего было делать у Алека в кармане. Значит, курьер оказался не таким уж и идиотом, а этот налет не таким уж и недоразумением. Почему же сам Алек совершенно не помнил, как подобрал ключ? Впрочем, это было не так уж важно, куда важнее — как-то изловчиться, чтобы преступники его не получили. Вряд ли после этого Алек с Магнусом проживут дольше пары минут. Сделав вид, что сгребает содержимое кармана в горсть, Алек как можно аккуратнее затолкал ключик между купюрами в зажиме. Ключи от машины, деньги и мелкие монеты посыпались на стол. Алек даже вывернул карманы в доказательство того, что они пусты. — Слышь, Кабан, ты уверен, что ключ у него? — спросил рябой у курьера. — Посмотри в пакете и в куртке, — уже без особой уверенности предложил тот, кивая на кресло, куда Магнус сгрузил все вещи по возвращению в квартиру. Рябой сунул пистолет за пояс и принялся методично обшаривать карманы Алековой куртки, не пропустил даже скрытый внутренний карман на груди, о котором сам Алек забыл еще в день покупки. Бросил на стол удостоверение и жетон, несколько мятых купюр, чек из химчистки и пустую пачку из-под жвачки, скатанную в трубочку. Алек с мрачной иронией подумал, что этот мусор давно пора было выбросить, и фраза «чистить карманы» теперь зазвучала по-новому. Закончив с курткой, рябой переключился на вещи из пакета, вытряхнув их на кресло, но и там его ждала неудача. — Тут ничего нет! — выругался он, отбрасывая от себя окровавленную рубашку. — Эй, ты! — он нацелил пистолет Алеку в лицо. — Говори, куда ты дел ключ или я вышибу тебе мозги прямо сейчас! Алек выставил перед собой руки и как можно спокойнее произнес: — Говорю же, у меня его нет. Подумайте сами, если бы я его подобрал, то сюда бы точно не принес. Он бы уже был в вещдоках вместе с другими уликами из квартиры Верландера. — Тогда бы легавые уже добрались до банка, а их там не было, — возразил курьер. — Значит, ты решил оставить ключ себе. Копы живут на гроши, а тут такая шара! Магнус молчал, разумно предоставив Алеку вести переговоры, но тот тоже едва удержался, чтобы не закатить глаза. Лофт, куда вломились бандиты, выглядел роскошно, и в этом контексте аргумент про гроши терял весь свой пафос. Нужно было предложить что-то другое, что звучало бы более разумно. Преступники уже растеряны, может, удастся их как-то отвлечь. — Да я даже не знал, от чего этот ключ, — сказал Алек, — и тем более не знаю, что в ячейке! Зачем мне забирать его? Слушайте, если его не нашли при обыске, то он все еще в квартире. Курьер явно не собирался верить Алеку на слово, но вот второй засомневался. — Что будем делать, Кабан? — спросил он. — Думаешь, он врет? — Думаю, что нужно это проверить. Прострелить ему вторую ногу, например, и послушать, что он тогда запоет. Или еще лучше, отстрелить что-нибудь его дружку-педику. Может, тогда до него дойдет, что мы пришли не шутки шутить? Магнус дернулся, но курьер со всей силы сжал его плечо, заставив согнуться от боли. Дуло пистолета переместилось с ребер на плечо — если выстрелить, рана будет не смертельной, но приятного тоже мало. — Подождите! — вскинулся Алек, делая шаг вперед, и курьер с подельником гнусно заржали. — Ну что, стрелять или поговорим? Смотри, легавый, я знаю много мест, которые можно прострелить человеку, причинив ему очень много боли. Смотреть Магнусу в глаза было невыносимо. В них страх мешался пополам с уверенностью, что Алек сможет исправить ситуацию, и все будет хорошо, вот только сам Алек уже ни в чем уверен не был. Он уже не знал, что хуже — продолжать упираться, подставляя Магнуса под удар, или отдать ключ, подписав и ему, и себе смертный приговор. И в этот момент раздражаще жизнерадостные ноты «Despacito», вдруг наполнившие комнату, прозвучали как издевательство. — Не отвечай! — прикрикнул курьер, хотя Магнус не делал никаких попыток достать свой надрывающийся айфон. Мелодия все играла и играла, действуя всем на нервы, но абонент на том конце попался упорный. Стоило телефону замолчать, как через несколько секунд все начиналось сначала. Такую настойчивость Алек, пожалуй, был готов отнести к хорошим знакам. Если кто-то настолько сильно хочет пробиться к Магнусу, он может заподозрить что-то неладное и спутать преступникам карты. Те видимо подумали о том же, потому что курьер ослабил хватку у Магнуса на плече и велел: — Ответь и скажи, что занят. Только без глупостей! Магнус достал айфон и взглянул на экран. — Это моя охрана, — сообщил он скорее Алеку, чем бандитам. Конец фразы утонул в трели дверного звонка, такого же настойчивого, как и телефонный. На экране рядом с дверью показались Майк и Джереми, охранники из клуба, в своих черных костюмах они смотрелись очень внушительно. По крайней мере, на курьера и его дружка нужное впечатление они произвели. — Не вздумай открыть! — прошипел курьер Магнусу в ухо, сбросив голос до шепота. Откуда ему было знать, что квартира звукоизолирована. — Они все равно знают, что мы дома, — утешил его Алек. — Если мы не откроем, они поймут, что что-то не так, и вызовут полицию. — Здесь есть другой выход? — рябой оценил ситуацию быстрее и правильнее. Но если он ждал от Алека сочувствия, то не дождался. Тот только пожал плечами и сообщил почти весело: — Есть окна, но прыгать из них, я думаю, будет высоковато. Замок вдруг щелкнул сам по себе, и дверь распахнулась от удара. Охранники ввалились в квартиру с пистолетами в руках, но как-то бестолково, словно их план на этом заканчивался, и они не знали, что делать дальше. Курьер выставил перед собой Магнуса, как щит. У рябого не было такого прикрытия, и он просто открыл пальбу, надеясь достать охранников раньше, чем они его. Всего пара секунд, и Джереми рухнул на пол большой бесформенной кучей. Пригнувшись, Алек рванул со столика пистолет. Нога взорвалась болью, его повело, но он успел нажать на курок до того, как рябой выстрелил в Майка, а потом всей тяжестью упал на пол, больно ударившись плечом. От удара из легких выбило воздух, бедро горело огнем, а в глазах потемнело, заволокло вязким предобморочным туманом. Нельзя разлеживаться, не время — мелькнуло в воспаленном мозгу. Как сквозь вату, Алек услышал еще один выстрел, грохот, и это помогло все-таки удержаться на краю усилием воли. Рядом кто-то вскрикнул, на пол упало что-то тяжелое. С трудом сфокусировав взгляд, Алек приподнялся на руках, оценил обстановку и не удержал вздох облегчения. Майк зажимал рукой левое плечо, между пальцами сочилась кровь, а над валяющимся на полу курьером стоял Магнус с основанием лампы в руках. Алек со стоном перевел себя в сидячее положение и подполз поближе к Джереми, над которым неуверенно топтался Майк. Пульса у Джереми не было, да Алек и не рассчитывал его найти, он видел, куда попала пуля. Рябой нападавший тоже был мертв, а вот курьеру повезло, он был всего лишь без сознания. Меньше всего Алеку сейчас хотелось брать руководство на себя, но, в конце концов, он был представителем закона, а не просто пострадавшим, и он единственный здесь знал, что нужно делать. Он снова отполз к журнальному столику, нащупал свой телефон и набрал службу спасения. — Детектив Александр Лайтвуд, номер жетона — 12453. Вышлите несколько нарядов полиции и бригад скорой помощи в клуб «Пандемониум», Бедфорд-авеню, Бруклин. Перестрелка, трое раненых, среди них один офицер полиции, и двое убитых. — Вас поняла, — коротко ответила диспетчер. — Еще что-нибудь нужно, детектив? — Сообщите детективу Джейсу Вэйланду, номер жетона 14617. И пришлите эту чертову скорую, — повторил Алек, устало откинувшись на сиденье дивана. Нога болела так, будто ее снова прострелили, причем в том же месте, только пулей большего калибра. По светлой ткани джинсов расползалось красное пятно. — Вообще-то мы уже вызвали полицию, — сообщил Майк глухо. — Как только нашли того мертвого курьера и его байк за мусорным баком. — Вы подоспели очень вовремя… Алек не знал, что еще сказать, а Майк не знал, что ответить. Он все еще смотрел на неподвижного Джереми на полу. — Магнус, — позвал Алек, но тот неподвижно, будто в ступоре стоял над телом курьера. Казалось, он стоит там уже вечность, хотя на деле прошло не больше нескольких минут. Не дождавшись реакции, Алек все-таки сделал над собой усилие и попытался подняться, застонав сквозь стиснутые зубы. Наверное, услышав этот звук, Магнус наконец отмер и бросился к нему, подставляя плечо и помогая встать, а затем опуститься на диван. Обивку придется менять — пронеслось в голове, пока Алек закрывал рану ладонью, стараясь давить на нее не слишком больно. — Черт, вторые джинсы за несколько дней, — проворчал он. — Хотя, конечно, могло быть и хуже. Например, как с Джереми. Черт… Магнус тоже бросил на своего вышибалу быстрый взгляд, но тут же отвернулся. — Александр, — сказал он серьезно, — у меня к тебе два вопроса. Можно ли мне пока пожить у тебя и как в Нью-Йорке получить лицензию на пистолет?* * *
— Птенчик, да у тебя просто талант невовремя попадать в больницу и пропускать все самое интересное! Вулси развалился на больничной койке так, словно она принадлежала ему лично, и он не понимает, что на ней вообще делает Алек. Тот кое-как устроился полубоком, чтобы отодвинуть больную ногу от греха, то есть от детектива Скотта, подальше. — Вообще-то самое интересное, — Алек выделил голосом слово «самое», — я как раз и не пропустил. — Подумаешь, захват заложников со стрельбой! Такое у нас почти каждый день! — Так уж и каждый, — хмыкнул Люк с намеком, но Вулси его проигнорировал. — Зато что началось потом! Эх ты, птенчик, зря ты решил побездельничать именно сейчас! — Перестань, — одернул Скотта Джейс. — Можно подумать, он тут по собственному желанию. И вообще, так ли часто у нас нападают на полицейских прямо у них дома с двумя трупами и тремя ранеными в итоге? Алек вздохнул. Джереми было жаль, как своего, бедняге не повезло оказаться на работе именно в этот день и в эту смену. Все-таки вышибалы в клубе — это тебе не профессиональная охрана, обученная действовать в экстремальных ситуациях. Парням нужно было дождаться полиции, когда они нашли тело курьера из «УберИтс», а не лезть геройствовать самим. Правда, неизвестно, что было бы с Алеком и Магнусом, задержись охрана хоть на минуту. Вулси видимо понял, что тему для шуток он выбрал не самую удачную, потому что дальше заговорил уже без насмешки. — Эта твоя маленькая блестящая штучка, Алек, оказалось настоящим сокровищем. Вернее ключом от пещеры с сокровищами. Как ты умудрился не заметить, что забрал его с собой? — Я же говорил, дырка в ноге сильно отвлекает, — пожал плечами тот. — И что же было в пещере, то есть в ячейке? — Что-то вроде книги учета, — ответил за напарника Люк. — Верландер записывал в нее всех, кому делал документы и на какое имя. Интересное чтиво, я тебе скажу, столько знакомых фамилий! — А еще есть Хорхе Арсиньега, — подхватил Джейс, — тот урод, который напал на нас у Верландера, и которому повезло не схлопотать от тебя пулю. Показаний он, конечно, не дает, но у нас на него и так предостаточно. Оказалось, что он связан с семьей Луккезе [8], а в книге Верландера удачно засветился некто Бруно Де Мартин, пропавший бухгалтер семьи Луккезе. Улавливаешь связь? Алек усмехнулся. Значит, Верландера убили вовсе не недовольные клиенты и не подельники. Он перешел дорогу Луккезе, которые очень хотели добраться до своего бывшего коллеги. Что ж, вот они — издержки профессии. — Но доказать это будет очень проблематично, — заметил Алек. — Арсиньега не даст показаний против босса, он тогда даже до конца недели не доживет. — Как оказалось, нам и не нужны его показания, его и так закроют за вооруженное нападение, — усмехнулся Вулси. — Зато книга Верландера очень заинтересовала отдел по борьбе с организованной преступностью и ФБР. Шеф Бойс был в полном восторге, долго благодарил капитана и всячески нас хвалил. — Лучше бы премию выписал, — проворчал Джейс. — А что, чувства выполненного долга тебе не достаточно? — Вулси с картинным неодобрением поцокал языком. — До чего молодежь пошла до денег жадная! — Ну да, это же во времена твоей молодости деньги еще не изобрели, и ты работал за спасибо, беличьи шкурки и бусики. Вулси схватил с прикроватного столика первую попавшуюся коробочку, чтобы швырнуть ее в Джейса, но присмотрелся и с задумчивым видом сорвал с нее крышку. — Если тебя это утешит, Старквезер обещал нам троим отгулы, — сообщил Джейсу Люк. — Почему только вам троим? — возмутился Алек. Люк пожал плечами. — Наверное, потому что ты все равно будешь валяться дома еще с месяц. — Ну вот, мало того, что все отгулы достанутся вам, так еще и Вулси снова ест мое желе! И где справедливость? Дверь распахнулась, и в переполненную палату протиснулся Магнус с пакетом в руках. — Сладкий, чистую одежду я тебе привез, с врачом уже тоже договорился. Выписку оформят с минуты на минуту. Вулси перевел взгляд с него на Алека и усмехнулся с полным ртом: — По-моему, тебе грех жаловаться, симулянт! ______________________________ 1. Инвуд — один из самых северных районов Манхэттена, расположенный между проливом Гарлем-ривер и рекой Гудзон.. 2. Трайбека — микрорайон Манхэттена, название которого происходит из аббревиатуры «Triangle Below Canal Street» (Треугольник Ниже Канал-стрит). Один из самых престижных районов Манхэттена, где расположены магазины известных брендов, галереи, офисы крупных компаний и госучреждения. 3. Уильямсберг — район на севере Бруклина. 4. Служба гражданства и иммиграции США (USCIS) — подразделение Министерства внутренней безопасности США [5], занимающееся вопросами иммиграционной политики и гражданства. 6. UberEATS — онлайн-платформа для заказа еды, которая сотрудничает с ресторанами и кафе по всему миру. 7. Di Fara Pizza — небольшая семейная пиццерия в Мидвуде, Бруклин, считающаяся одной из лучших пиццерий Нью-Йорка. 8. Семья Луккезе является одной из «Пяти Семей», контролирующих организованную преступную деятельность в Нью-Йорке. Её незаконная деятельность включает в себя рэкет рынка труда и строительства, азартные игры, вымогательства, наркотрафик, отмывание денег, грабеж, подлог, укрывательство краденого и заказные убийства.