Безымянная

Наверное, пора было вспомнить все хорошие моменты, произошедшие в её жизни, и попытаться выжить изо всех сил. Не отступать, не показывать свою слабость. После того злосчастного завтрака Гермиона толком не ощущала сытость, ведь она почти ничего не ела. Не могла, когда рядом эти убийцы. Ненависть к ним невозможно подкупить удовлетворением обычных человеческих потребностей. Нет, вместо этого гриффиндорке было гораздо приятнее буквально через пять минут с грохотом встать, окинуть всех ненавистным взглядом и, не дожидаясь чьего-либо разрешения, уйти. Но не в свою нынешнюю комнату. Настолько слабой и безвольной Гермиона не являлась, поэтому, очутившись в коридоре, она принялась тихо ступать в поисках выхода. Палочки у неё не было из-за этого ублюдка Лестрейнджа, тело до сих пор ломило от недавнего запрещённого заклинания, а гордость внутри так и жаждала любым образом пресечь их деятельность. Стоило только подумать, что так же, даже хуже, вынуждены были страдать и умирать ни в чём неповинные люди, которым не повезло иметь в роду волшебников, Гермиона ощущала неприятную тяжесть и обиду. Как же всё это ужасно несправедливо! И сколько раз она это себе говорила?.. Голодная, Грейнджер обошла коридоры достаточно, чтобы заблудиться, не найти выхода, но зато изучить хотя бы приблизительную планировку здания. Огромный минус был в том, что каждый этаж был очень крупных масштабов, и спутать ту же комнату для отдыха с дверью, ведущей ещё глубже, мог любой гость. Марет не стала выражать своё недовольство, когда Гермиона, понимая малые шансы на самостоятельный успех в нахождении хотя бы своей спальни, назвала её имя. Должно быть, эльфиха была в курсе основных деталей, случившихся за завтраком, а потому, грустно поприветствовав гриффиндорку, молча, с помощью трансгрессии, перенесла их в нужное место. Прежде чем Марет исчезла в воздухе, Гермиона попросила вновь отвести её в библиотеку для того, чтобы завершить начатое. Гермиона не повернула головой, услышав шаги за дверью. Она прекрасно знала, кто за ней стоит. А в её планы не входило открыто заявлять о том, что его появление было для неё решающим. Не нужно было быть умной, чтобы придерживаться плана не выдавать себя и быть спокойной. Но, чёрт, да. В глубине души, она ужасно волновалась, не была полностью уверенной в своих силах. Вдруг своими попытками скрыть главные тайны из её будущей жизни Гермиона только усугубит ситуацию? Очень часто так и случается. И не только с ней, а со всеми. Импровизация, так всегда не одобряемая девушкой, могла стать её спасительным якорем. Подготовка же пройдёт зря. Скрип поворачивающейся ручки, а затем ещё какой-то шум проинформировал Грейнджер о том, что Лорд Волдеморт пересёк границу её комнаты. Теперь у неё нет своего крохотного убежища, пусть и не её собственного, где можно было побыть только наедине с собой. - Здравствуй, безымянная. Почему-то всегда, когда он так называл её, внутри что-то замирало. Сидевшая на постели Гермиона медленно, словно нехотя, оторвалась от книги, содержание которой из-за нервов ей так и не было ясно. - Здравствуй… те. – Уподобляясь его приветствию, гриффиндорке едва удалось опомниться и вспомнить, что этот преступник, явно будучи старше её, по меньшей мере, на двадцать лет, не мог внушать такого сильного доверия, чтобы она, шестнадцатилетняя, так к нему обращалась. Назло можно было называть его настоящим именем. Если бы, конечно, она не была уверена, что он не наполнится дюжиной подозрений и, без сомнений, превратится из доброго хозяина в ужасного монстра. - Я вижу, - скользнув мимолётным взглядом по комнате, мужчина приблизился к ней на пару шагов, - в моё отсутствие ты устроила весьма интересное представление для моих сторонников. Однако… - Гермиона с опаской покосилась на его резко вытянутую к ней руку и только потом заметила волшебную палочку. Её палочку. – Стоило ли это того? Значит, его прихвостни всё ему доложили. И, судя по дорожной мантии, Волдеморт направился сразу же к ней. Неужели она столь опасна для него, что он тратит на неё время, которое мог бы потратить на тот же отдых после, должно быть, очередного серийного убийства для приближения к своей цели. Гермиона молчала. Она не могла понять, злился Волдеморт или снова играл с ней. По его каменному лицу навряд ли можно было что-либо понять. Тем временем волшебник, начиная терять терпение, протянул магический атрибут ближе к гриффиндорке и тихо произнёс: - Возьми. Тебе она ещё пригодится. Для того, чтобы от него защищаться? Весьма иронично, будь это действительно так, поскольку девушка не знала, что будет с ней за её уже второй проступок. Он же предупреждал её. Однажды я обязательно покажу тебе его в действии. Наказание может настигнуть в любой момент, несмотря на то, что вчера Рудольфус уже заставил её испытать боль. Но Волдеморта не будет волновать этот факт. - Спасибо, - сухо, без явных эмоций сказала Гермиона, приняв свою волшебную палочку. Та, словно ощутив себя в руках хозяйки, стала намного теплее. - Но пришёл я не за этим. А вот и подвох. Она так и знала, что всё не закончится благополучно. Лорд Волдеморт пристально вглядывался в лицо гриффиндорки и выглядел так, как если бы прекрасно знал все её страхи. На всякий случай, Гермиона уже сейчас сосредоточилась на чём-то абстрактном, по типу дождя, что вновь падал на землю. Конечно, ему не стоило труда разрушить её обманчивое видение и докопаться до правды. Тогда придётся сильно потрудиться, до последнего мгновения этой жизни, чтобы он ничего не узнал. Особенно про Гарри. Наконец, после их минутной игры в того, кто будет дольше не моргать, он опустился на постель к девушке, но, заметив напрягшиеся плечи Гермионы, криво улыбнулся и сказал: - Сейчас в мои планы не входит нарушать твоё личное пространство. - Однако Вы сделаете это морально, - резко парировала гриффиндорка, чуть нахмурившись. Любое его неосознанное движение могло вызвать у неё защитную реакцию. Хотя навряд ли простые оглушающие заклинания способны причинить вред самому Тёмному Лорду. - С чего такой вывод, безымянная? – почему-то чертовски искренне он удивлённо приподнял одну бровь. - Вы обещали, что… А может, не стоило говорить? Может, он забыл об этом? Грейнджер, теребя в руках палочку, осторожно взглянула на него и поняла, что отступать уже поздно. Удивительно, как мгновением ранее она была вполне готова защищать свой разум до последнего, а теперь тешит себя совершенно детскими надеждами. Кашлянув, то ли от волнения, то ли от действительно охрипшего голоса, Гермиона не спешила с ответом, да и Волдеморт, судя по всему, имел талант в ожидании. - Вы обещали помочь мне всё вспомнить. Сама себе подписывала смертный приговор. Но Гермиона ненавидела, когда что-либо из потраченного времени не пригождается. До чего же нужно было быть упрямой! - Ах, ты об этом! – устало поморщившись, Лорд поспешно отмахнулся: - Будучи вдалеке отсюда, мне удалось узреть всё в более… масштабном виде. Поэтому я кардинально изменил свои планы, касаемые тебя. Изменить? Каким же образом? В голову сразу пришёл вариант о её бесполезности, о слишком значительном причинение неудобств пожирателям и ему самому. Очевидно, всё к этому и идёт. - Значит… Вы пришли, чтобы это мне сообщить? – Она просто не могла поверить, что удача так скоро решила перейти на её сторону. Оставалось надеяться о его невнимательности в данный момент, ибо в её голосе присутствовала лёгкая, но заметная дрожь. От образующейся радости. - Я могу покинуть поместье? Завывание ветра не смогло устранить ту напряжённую атмосферу в этой комнате. Сердце усиленно забилось, оповещая о настоящей буре эмоций внутри неё, а спокойный Волдеморт только подтверждал, что, похоже, впервые за время нахождения в прошлом её предположение окажется верным, её голос будет учтён. - Нет. Ветви одного из близ расположенных деревьев, не в состоянии справляться с буйной погодой, с грохотом ударились об окно, сопровождая это противным скрежетом. - Что? – всё ещё не теряя приподнятого настроя, переспросила девушка, непонимающе захлопав глазами. Лорд Волдеморт мрачно усмехнулся, но повторил свой ответ. Он был прежним. - Но… Почему? – практически одними губами прошептала Гермиона, но мужчина прекрасно понял её, несмотря на шум от ливня и ветра. Это из-за их близкого расстояния, вероятно. Лорд осторожно, будто подслушав её мысли, подсел гораздо ближе, так, что их ноги временами соприкосались, и она, на удивление, могла чувствовать тепло его кожи сквозь брюки и мантию. Или это девушка пылала жаром? – Я могу повредить твой разум, хотя, конечно, шансы на это велики только у простаков в этом деле. Нет, дело в другом. - И в чём же? Ей не хотелось знать, но привычка девочки-отличницы не могла исчезнуть за пару дней. - Я не исключаю и ныне твою причастность к моим недоброжелателям. Однако твоя спесь, самоуверенность и доля детской настойчивости меня весьма позабавили... Заставить тебя всё вспомнить – и ты можешь утратить данное ныне. А я же, наоборот, желаю посмотреть, на что ещё ты способна. Ни удивления, ни злости или досады – Гермиона ничего не чувствовала из этого. Она лишь пыталась увидеть в этих немного мрачных, жутковатых глазах с недобрыми красными искорками истину. По крайней мере, хотя бы убедиться, что он действительно говорит всё всерьёз, что не шутит, не пытается так обхитрить её. - Но спешить не стоит. Сейчас нашей с тобой целью будет придумать тебе новое имя. – Волдеморт резко обхватил одной рукой лицо гриффиндорки и наклонил его к себе ближе, не видя с её стороны особого сопротивления. Он тихо, так, чтобы она затаила дыхание, произнёс: - Я дарю тебе такую возможность – выбрать свою личность. И я говорю не только об имени. - Имя?.. - прохлада от его рук немного успокаивала, если не вспоминать о его обладателе. - Да. Глупо и нелепо ощутила себя Гермиона. Он не предъявил ей свои недовольства по поводу её чрезмерной верности своему слову, хотя, без сомнений, имел их. Просто зачем-то скрывал. И ей придётся приложить немало усилий, чтобы узнать детали. Только если это будет необходимым. - То есть... Я начну всё сначала? С чистого листа? - Да. И снова этот немногословный ответ. Было трудно определиться, что для неё было лучше: его содержательная речь или же почти полное молчание, таящее в себе дюжину намёков. Но, может быть, Гермиона сама себя накручивала, как это бывало часто в её жизни. - Я попробую, - наконец осторожно сказала гриффиндорка и, кашлянув, медленно отодвинулась от Волдеморта, чувствуя себя больше мышью в лапах кота, нежели человеком. - Но я не хочу быть Вашей пленницей. Отпустите меня. Лорд устало вздохнул и качнул головой, повторно отказывая. Следующим чувством для девушки было обида. Как бы смешно это не казалось, но Гермиона действительно расстроилась тому факту, что её мучительные попытки постичь эту грёбаную оклюменцию не оправдали себя. Они вообще, судя по всему, мало пригодились. Лучше бы она умерла, сражаясь за себя, за своих друзей, за будущее, нежели стала комнатной собачкой Тёмного Лорда. Последующие действия произошли абсолютно спонтанно: движимая своим состоянием, Грейнджер, что было сил, метнулась к приоткрытой после волшебника двери, как вдруг саднящее чувство в запястье заставило её поморщиться и, по инерции, потерять равновесие. - Не трогайте меня! - не своим голосом завопила гриффиндорка, с отвращением почувствовав, как от чужого дыхания в шею образовалась дрожь. Мало того, что ему удалось её вовремя остановить и подарить щедрый синяк на руке, так вдобавок ещё наглым образом обхватить за талию, разрушив возможность девушки сильно удариться головой о пол. Его холодный смех лишь прибавил желания вырваться. - То есть ты хочешь, чтобы я любовался твоим бездыханным телом в крови? Хотелось назло крикнуть "Да", но Гермиона, зная безграничные возможности Волдеморта, постаралась проигнорировать его вопрос и немного успокоиться. Сбежать, к сожалению, не получилось, но это не значит, что не будет следующих разов. И плевать на свои слабые познания в устройстве дома. В крайнем случае, можно было разбить заклинанием окно. Даже тут, на втором этаже вполне можно остаться целой после падения. Легко смириться с тем, что желает сотворить с ней Волдеморт, Гермиона не могла. - Пожалуйста, отпустите меня, - понизив голос до шёпота, проговорила гриффиндорка, в любой момент готовая начать отбиваться от любого его прикосновения, с трудом терпя и нынешнее положение. У него, оказывается, имеется сердце. Непривычно было чувствовать его биение. - Именно поэтому я и отказался от затеи причинять тебе вред, в том числе и восстанавливать память. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Ощущение, что никто не стоит, упираясь в твою спину, не заставляет нервничать из-за прикосновений к талии и вкрадчивого голоса, уже служащего страхом для многих волшебников, безумно радовало. Это было единственным подобием свободы, которое у неё было. Только теперь переосмысливая сказанное мужчиной, Гермиона убедилась в существовании такого исхода, как её смерть. Она не ошибалась. Он был в стократ хуже пожирателей, оправдывая свою славу умелыми манипуляциями и психологическим давлением. Таким же способом Том Риддл выведал информацию у Слагхорна, впоследствии искалечившей его душу, но зато ставшей спасением в ту роковую ночь Хэллоуина, когда Гарри потерял обоих родителей. - Ты принесёшь немало пользы, - задумчиво сказал Лорд, видя смятение на её лице. - Если направить твои умения в нужное русло. Однако пока я напоминаю, что имя тебе придумать всё-таки следует. Иначе это сделать придётся мне. Гермиона не реагировала. Ей было тошно от его слов, от него самого. И подчиняться она не была намерена. Не в этот раз. - Сейчас я собираю пожирателей. Однако присутствовать там не прошу. Вечером я вновь приду к тебе и, крайне надеюсь, что твоё упрямство будет менее заметным. Он быстро взмахнул рукой, и Гермиона, судорожно схватившись за горло, с ужасом осознала, что сама себя мучительно медленно убивает. Лишает ценного кислорода, вызывая головокружение и круги перед глазами. За что?! Нет! Только не теперь, только не таким образом! Всё вокруг размылось, исказилось, точно кто-то сломал телевизор, ныне показывающий одни изуродованные картины да помехи. Она была в объятьях паники и его полной власти. Умереть от беспомощности - и это ей уготовлено? Но ещё хуже было пасть перед ним, подвести Гарри и Рона, а заодно и себя. Воздуха была катастрофически, катастрофически мало. Но боль от удушения была сильнее. Гермиона стиснула у себя в кармане платья что-то твёрдое. Деревянное. - Я же говорил, что она тебе пригодится. - На мгновение невозмутимое лицо поразила злостная ухмылка, когда гриффиндорка, взяв себя в руки, отразила его проклятье, которое чёрной дымкой тут же окутало неподалёку стоявший стул, очень скоро превратившийся в обугленные полена. *** Долгожданное одиночество уже не приносило такой радости. Скорее, всё было наоборот: получив нужное, у неё возникала потребность в присутстивии другого человека. Но не Волдеморта. Нет, его угроз, злостных усмешек и обманчивых речей хватало по горло. Ей нужен был человек, который не имеет к нему или к пожирателям, к этому дому никакого отношения. Одна только загвоздка: все её знакомые или друзья, подходящие под этот критерий, ещё не родились, а их родители, возможно, не успели даже встретиться и полюбить друг друга. Нужно было придумать себе имя, как Волдеморт и просил. Разумеется, ни в коем случае нельзя было называть своё настоящее или всевозможные варианты сокращений. Гермиона пыталась придумать или вспомнить то, что не прибавит ему шансов найти её раньше времени, когда она наконец отправится в будущее. Правда, порой вещи, близкие к истине, как раз и не замечают. Все привыкли искать подвохи, новые, скрытые ответвления. Часы летели быстро, и очень скоро домовой эльф принёс ей обед, однако Гермиона почти не притронулась к еде, продолжая лежать, приняв позу эмбриона, на кровати и задумчиво глядеть в запотевшее после дождя окно. Интересно, когда эта череда мокрых дней пройдёт? Пусть она всего второй день здесь, но погода словно подстраивалась под её настроение, и это начинало раздражать. Но размышлять и дальше ей помешали шаги за пределами комнаты, которые медленно приближались. Гермиона недовольно выдохнула: толком что-либо сообразить по поводу имени она так и не успела, да и времени у неё было ещё, как минимум, час. Тогда зачем ему понадобилось возвращаться так рано? Решил проверить, не замышляет ли она что-то? Тем временем дверная ручка медленно начала поворачиваться, предвещая встречу с Волдемортом. Приготовившись ко всему, гриффиндорка села в постели, выпрямившись. Однако замок не поддавался, словно что-то мешало ему – магия. После какого-то постороннего копошения и шёпота заветного «Алохомора» у девушки начали закрадываться первые подозрения и догадки. Гермиона поняла, что это был не Волдеморт. На счастье, дверь всё не желала открываться, и вспышки от заклинаний находившегося в коридоре были безуспешными. Хотя это не значило, что всё позади. Что если через мгновение этот человек, столь яростно желавший пробраться в совершенно непримечательную, не знай он о её нахождении там, комнату, одержит победу? Резкая, непривычная после такого напряжения тишина не могла не вызвать беспокойства. Создавалось ощущение, точно это было затишье перед бурей. Точно скоро, вот сейчас, оглушительный взрыв разрушит все препятствия, и неизвестная судьба с радостью примет Грейнджер в свои объятья. Это предположение заставило продолжать напрягать слух и всматриваться в поверхность двери из дорогого красного дерева, как если бы она надеялась на обнаружения в себе дара видеть сквозь предметы. Может, стоило попытаться позвать Марет? Или… Нет. Глупая идея, к тому же трудно осуществимая. Но шло время, и ничего не изменилось. В конце концов, Гермиона быстро успокоилась и почти забыла об этом странном случае до определённого момента. Было уже достаточно темно, чтобы понять, что Лорд Волдеморт явно задерживался. Не сказать, что это не радовало девушку, однако после того странного незнакомца и попытки войти к ней в комнату, было не по себе. Но с какой это стати ей вдруг понадобилась помощь у Волдеморта? Неужели она бы сама не смогла справиться с неизвестным, будь его попытка вломиться удачной? Она же не зря была одним из основателей Отряда Дамблдора! Но почему тогда у неё и в мыслях не было достать волшебную палочку прежде, чем Лейстрейндж нашлёт на неё Непростительное заклинание?.. Должно быть, она действительно заигралась в потерявшую память, и это не привело к чему-то хорошему. Стоило не забывать, что не всегда её вседозволенности будут сходить ей с рук. Уже возникали мысли о смене тактики, дабы достигнуть наиболее лучших результатов. Хмурясь, гриффиндорка вытащила свою палочку и зажгла пару свечей, стоявших на полке у кровати. Благодаря тёплому, оранжеватому свету стало чуть уютнее здесь находиться. Появлялось некое ощущение спасительного тепла, и это было даже не из-за одеяла, которое Гермина притянула к себе, чувствуя, как глаза начинают слипаться. Почему-то резко захотелось спать, хотя было примерно восемь-девять вечера. Увы, в её комнате не были предусмотрены часы. Но, наверное, это и к лучшему: ныне она была не в ладах со временем в прямом смысле. Гермиона проснулась от того, что кто-то пристально глядел на неё. Подняв голову к наблюдателю, она шумно выдохнула от нежиданности, от жуткого зрелища красновато-голубых глаз, в которых отражались наполовину сгоревшие свечи. На секунду в голове пронеслась мысль о том, что Волдеморт уже достаточно долгое время стоял над ней и… смотрел. Но зачем? - Прошу простить за поздний визит, - приглушённо сказал мужчина, всё так же не отрывая от неё хмурого взгляда. Он чего-то ждал от неё? Гермиона немного быстрее, чем требовалось, приподнялась и поспешно протараторила хрипловатым голосом: - Джин. Зовите меня Джин. И всё-таки Гермиона не нашла ничего лучше, как сказать своё второе имя по матери. Ему в любом случае не удастся столь легко вычислить девушку в далёком будущем. Особенно среди маггловских семей. Если, конечно, ему не взбредёт в голову провести какой-нибудь ритуал, подтверждающий отсутствие волшебников в её роду. Уверенной в том, что Волдеморт не станет делать этого, она не могла быть. - Следуй за мной, - опомнившись, сухо проинформировал маг, будто никогда и не отдававший приказ придумать ей новое для себя имя. Или это опять обман зрения? С его-то невозмутимым видом крайне тяжело угадывать точные эмоции Лорда. - Куда? – не удержалась от вопроса Гермиона, но спокойно встала и подошла к мужчине, невольно почувствовав себя чертовски крошечной с ним. Конечно, ей было известно о довольно большом росте Лорда, но никогда прежде, в её времени, ей не удавалось сталкиваться с Лордом лицом к лицу. В отличие от Гарри. Волдеморт кивком головы пригласил девушку первой выйти, затем следом переступил порог и тихо прикрыл дверь. Его настроение всё-таки отличалось от того, что было несколькими часами ранее. Более… задумчивое, мрачное. - На улицу.