Не отпускай руки.

      Что? Как он меня назвал? СЕМЁНОВА Елизавета? Откуда он знает мою фамилию? Хотя о чём это я? Наверняка моё полное имя знает каждый второй в университете, а может даже и за его пределами. Было бы странно, не услышь он «Лиза Семёнова» за все те годы, что проучился здесь. Думаю, нету смысла убегать. Всё равно он быстрее меня и сможет догнать. К тому же, не хочу привлекать лишнее внимание. Я обернулась. — Что-то случилось? Не ожидала тебя здесь увидеть, — я улыбнулась, но моя улыбка не была обычной. Она будто кричала «Не подходи. Отойди от меня. Пожалуйста, оставь меня в покое. Хочу побыть одна.» Думаю, он это понял. — Прости. — За что ты извиняешься? — Не прикидывайся. Я ведь всё понимаю, — как я и думала, — ты ненавидишь меня, да? — Вовсе нет. С чего ты взял такую глупость? — с той же улыбкой и презирающими глазами говорила я. — В тот день, Лера подошла ко мне с предложением о проверке. Я не знал, что будет за проверка, но проверить твои чувства я всё же хотел. — Ты так неосторожно поверил чужому человеку? — Но я ведь не думал, что всё обернётся так! Просто… — Любопытство взяло вверх? — Да… — Понимаю. Я не хотела идти на её «вечеринку», но всё же мне хотелось узнать, каково это, веселиться со всеми. — Ты никогда не была на вечеринках? — Конечно же не была. В последний раз, перед университетом, я веселилась с друзьями в начальной школе. Младшеклашки уж точно не могли так просто пойти веселиться без родителей до самого утра. — Да, — ответил он, посмеиваясь, — так… ты меня прощаешь? — он был похож на милого пёсика, который молит о прощении за содеянное. — Прощаю, — я улыбнулась своей обычной улыбкой. — Ура! — в такие моменты он чем-то напоминает мне Алю. Такой же беззаботный, словно ребёнок. — Слушай, раз уж мы в парке, давай погуляем? Это как свидание! — Давай… — моё лицо мгновенно покраснело.       Саша резко схватил меня за руку и потащил к лавочке с мороженным. Он и правда, как дитя. — Какое будешь? — Думаю, ванильное. Ум… Средний. — Нам ванильное в среднем рожке и шоколадное в большом, — он положил деньги на кассу. А! Мне ведь нужно отдать ему за мороженное. Я начала искать в сумке нужную сумму. Похоже, что Саша это заметил. — Не нужно, — он положил свою руку на мою, — сегодня я плачу. — Нет, так нельзя. Это будет нечестно по отношению к тебе… — Я потеряю свою мужскую гордость, если за меня будет платить девушка. — Но… — Никаких но! — прервал он меня. Я лишь покорно кивнула. И всё же, мне было неловко из-за этого. За меня только мама с папой платили.       Когда мороженное было готово, Саша отдал мне моё, а сам принялся за своё. Пока мы гуляли, мой… ум… парень… мне всё ещё неловко это говорить… говорил о всяком разном. О себе, о школе, о друзьях, о прошлом, а я слушала и добавляла иногда свои фразы. По дорога я осматривала парк. Вроде, я знаю здесь каждый уголок, каждый кустик, каждое деревце, но сегодня это место какое-то иное. Словно мир преобразился в яркие краски, более насыщенные. Вон американские горки, на которых мы катались во время двойного свидания, вон вихрь, вон аллея из киосков и закусочных, вон колесо обозрения. Кстати, я слышала, что если в колесе поцелуешься с человеком на самом вверху, то вы навсегда будете вместе. Хотелось бы попробовать… Ой, что за мысли? Выбрось их из головы! Выбрось! Я и сама не заметила, как начала мотать головой в право и лево, туда сюда, а Саша, опять-таки заметил эти движения. Всё он замечает. Наблюдательный. Когда я поняла свои движения и остановилась, он начал смеяться надо-мной со словами «Ты такая смешная!». Ух, как же стыдно. Кажется, недавно мы были в том доме, где меня проверяли жестокими способами, а сейчас уже идём и весело ведём беседы. Всё же, не могу я на него злиться… Его улыбка всегда заставляет меня простить его, и он это понимает, вот и пользуется. Хитрец. — Эй, а давай на хип-хоп? — Я не против, — не знаю, что это за аттракцион, но если Саше он нравится, почему бы и не прокатится?       Когда мы сели на него, нас пристегнули и сказали «Держитесь крепче». Ну, если сказали, значит так и сделаем. Сигнал о начале веселья не дал себя ждать, и мы стали подниматься наверх. Стоп. Как-то не так он поднимается. Я что, совершила ещё одну ошибку, сев сюда? Что-то плохое у меня предчувствие.       Нас крутило вверх и вниз, сиденья поворачивались, мир кружился. Было такое чувство, будто ты сейчас улетишь вниз головой. Все кричали, в том числе и я, но Саше почему-то было совсем не страшно. Он, скорее, смеялся и размахивал руками, чем кричал от страха и просил остановится. «Я никогда больше не сяду на эту штуку» думала я, одновременно дрожа и хватаясь мёртвой хваткой за всё, что можно.