Мальчик-Который..

      После прибытия Гарри Поттера в школу прошел ровно месяц, и с тех самых пор Тома Реддла не покидало ощущение, что его постоянно преследует взгляд этих колдовских зеленых глаз. Казалось, мальчишка наблюдает за ним каждую секунду. Бедная спина постоянно свербела от несуществующего взора, а надрывающееся и вопящее похлеще банши шестое чувство заставляло беспрестанно оглядываться, в надежде поймать мальца с поличным и как следует отчитать. Но никого не было. Между лопаток чесалось даже тогда, когда ни души физически не могло быть с ним рядом. Он был уверен, что находился в абсолютном одиночестве. Мимо его паутины чар и призрак бы незамеченным не пролетел, не то что какой-то сопливый первокурсник. Никого не было, а вот чувство все не хотело уходить. Именно оно заставляло профессора наблюдать за ребенком и не спускать с него глаз до тех пор, пока тот находился в поле его зрения. Но мальчишка, казалось, даже не смотрел в его сторону. Вообще никак. Даже не оглядывался, хотя каждый раз передергивался, стоило красному взору упереться меж детских лопаток. Это натолкнуло на мысль о следящих чарах, но они, даже теоретически, не были под силу одиннадцатилетке. Но стоило проверить. И ничего. Абсолютно. Он был чист как первый снег. Что же с ним происходило? Этот взгляд. Взгляд, который навечно отпечатался на подкорке мозга. Точно такой же, как десять лет назад. — Мой Лорд, а вы уверены? — осторожно спросил мужчина в темном плаще, вышагивая рядом со своим повелителем. — На шестьдесят пять процентов, я думаю, — ответили ему в ночи опустевшей улицы. — На шестьдесят семь. Сегодня был Хэллоуин, и люди, когда-то переполняющие улицы, предпочли разбежаться по домам, к своим семьям. Только две высокие фигуры, окутанные приближающимся сумраком ночи, неспешно шли вдоль улицы, внимательно оглядывая местность. — Но тогда почему? — Ну, это все же больше половины, — фигура рядом мягко пожала плечами. — А если… — Тогда я признаю свою ошибку, — ровный голос собеседника оборвал незаконченный вопрос, которому все же лучше будет так и остаться неозвученным. — А Петтигрю? — А что Петтигрю? — не сказать, что вопрос был неожиданным, но неприятным точно. — Вы так уверены в этой крысе? Он же… — Ах, мой дорогой Тони, — снова прервали его, — никогда нельзя доверять кому-то на все сто, согласись? Именно поэтому ты сегодня со мной. В случае засады, вдвоем нам отбиться будет куда проще, ты так не считаешь? — Да, мой Лорд. Они неспешно подошли к старой, перекошенной калитке, стоящей посреди пустынного соломенного поля, и остановились, ожидая третье незаменимое лицо. — Вы уже здесь, милорд, — произнес плешивый, полный человек, согнувшись в глубоком подобострастном поклоне. — Не будем терять времени, Питер. — Как скажете, мой Лорд, — тот, которого назвали Питером, торопливо вытащил мятую, сложенную в два раза бумажку из кармана старой мантии и протянул ее своему господину. — Хорошо, Питер, ты свободен, — фигура плавно махнула рукой, — дальше мы справимся без тебя. — Слушаюсь, господин. И Питер исчез в воронке аппарации. - Читай адрес, Тони.       Неуклюже приняв клочок листа, Долохов пробежался взглядом по кривым строчкам, в спешке выведенным чернилами, и тут же отдал его назад. Через мгновенье охранные чары рассеялись, открывая взору незваных гостей вид на небольшой двухэтажный коттедж, к которому вела узкая каменистая тропинка, тянущаяся от самой калитки. Двое мужчин молча подошли к двери, выкрашенной в светлый цвет, на которой одиноким праздничным украшением висела бумажная летучая мышь. Как по-маггловски. Лорд взмахнул палочкой, разрушая запирающие заклятья на двери, и вступил за порог, пропуская Тони вперед себя. — Сиди здесь, Лилз, — раздался теплый мужской голос из глубины дома, — я проверю, кто пришел. Но стоило хозяину дома оказаться в поле видимости пришельцев, как на него были тут же нацелены обе палочки. — Лили, бери Гарри и беги! — выкрикнул Джеймс, прежде чем упасть замертво во вспышке зеленого света. Неторопливо убрав палочку в карман мантии, Лорд переступил мертвое тело аврора и так же неспешно, с достоинством, направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Этой рыжей девке словосочетание «тихая поступь» было явно незнакомо. Узнать, куда она побежала, могли бы и на соседней улице, не будь дом защищен Фиделиусом. Тони взмахом палочки захлопнул дверь и двинулся вслед за повелителем, шаг в шаг. Бывшая Эванс уже усадила малыша в кроватку и встала перед ними, закрывая ребенка собой. — Не трогай Гарри! — яростно выкрикнула она. — Убей меня, но не трогай Гарри! Ничего не ответив, Реддл скучающе послал Убивающее в грязнокровку. Он не собирался тратить время на пустые уговоры. Не хочет жить — не надо. Это ее личный выбор. — Ну, привет, Гарри Поттер, — Том перевел взгляд на младенца, осмысленно смотрящего на тело матери через бортик, — Рад был попрощаться. Авада Кедавра! Зеленый луч третьего непростительного полетел в сторону маленького Гарри, но, не достигнув ребенка, повернул обратно. Реддл успел заметить лишь черную тень, мелькнувшую перед глазами, как его оттолкнули с пути смертоносного заклятья. Тони, его верный Тони, все еще смотрящий перед собой, был мертв. Достойнейший Пожиратель, что до самого конца оставался верен своему господину. Невидяще Том смотрел на Долохова, который спас ему жизнь. «Спасибо», — подумал он, прежде чем поднять осоловелый взгляд на младенца, спокойно наблюдающего за ним. Мальчишка… Даже после стольких лет ему не удалось забыть тот взгляд серьезных детских глаз. И вот теперь ребенок пришел в Хогвартс. Весточка из прошлого, зеленоглазое напоминание о давней ошибке. Том ненавидел Гарри, который посмел вновь так же смотреть на него из-за своей парты, даже не подозревая о том, какие чувства вызывал внутри бывшего Темного Лорда. Ненавидел чувствовать раскаяние, глядя на него сверху вниз, как тогда. Ненавидел, но в то же время боялся забыть, о чем пожалел в Годриковой Лощине.

***

— Поттер, вы что, спите? — тихонько спросил Том над ухом ученика. — Никак нет, профессор Реддл, сэр, — спокойно ответил мальчик, подняв на нахмурившегося преподавателя невинное лицо. Даже не вздрогнул от удивления, паршивец. — Тогда позвольте объяснить, что вы делали, лежа головой на парте? Явно не конспект писали, — насмешливо бросил тот, глядя на открытое, чуть порозовевшее лицо своего персонального проклятья. И как можно оставаться таким очаровательно-непричастным, даже когда тебя застукали на месте преступления? Скажи он, что это Малфой спал, а не он, что профессору просто показалось, он бы тут же поверил. Невероятное мастерство. — Ладно уж, не трудитесь, мистер Поттер. Пять баллов со Слизерина.

***

— Надо же, всего пять баллов, — присвистнул Драко, стоило им покинуть класс, — с Уизела или Долгопупса он за такое не постеснялся бы и все двадцать содрать. Вот что значит слизеринская солидарность! — Только не говори мне, что и он тоже у нас был, — потянул Гарри, глядя на Малфоя, знающе поднявшего палец. — По мне, так он больше на когтевранца похож. — Не смеши меня, — отмахнулся блондин, — каждая собака поди знает, что наш профессор из «зеленых». Вон какой гад, такие только у нас бывают. — И то верно.       Они с Малфоем спускались на Зелья, в ту часть подземелий, что не напрасно называли снейповой. Там располагался не только класс, но и апартаменты декана, лаборатория и «сверхзащищенная» личная кладовая, куда мышь нос не просунет. Поттер уже порядком освоился во всех этих коридорах, но ему хотелось получше рассмотреть замок, а времени, чтобы осуществить задуманное, совсем не было. Гарри был уверен, что парой часов дело не обойдется, поэтому отложил свои далеко идущие планы до каникул. Несмотря на то, что пришлось засунуть свое любопытство куда-то очень далеко. На сей раз в классе их поджидала «небольшая контрольная», как выразился сам зельевар, «исключительно по пройденному материалу». Ага, как же, сам, наверное, половину вопросов из заданий академического уровня взял. По крайней мере, читая вопросы, так и казалось. Мало им этого Реддла со своими «таранталлегра» и «фурункулюс», что ли? Профессор ЗоТИ спрашивал с них не только материал школьного курса, положенный по программе, но и различные щиты и контрзаклинания! Садюга! Не далее чем пару назад он вызвал Гарри на классный помост и начал атаковать этой белибердой, постоянно понукая его не уворачиваться, а защищаться. Благо он подсмотрел парочку щитов в «Защите», иначе Реддл бы его живым сожрал! Да еще и все баллы в придачу снял бы. Уж от кого, но от него это было бы вполне ожидаемо. Вон как смотрит, вампирюга красноглазый. А так он заработал целых пятнадцать очков! Чем не гордость, если послушать, что больше десяти у него не заработать, мол, его жаба жмет. Зато снимать он сотнями может! Взять хотя бы близнецов Уизли, с которых тот содрал аж по пятьдесят с одного рыжего лица за «неподобающий внешний вид». Парни просто пришли в класс без галстуков и в рубашках навыпуск, а он уже тут как тут, готовый цитировать «Устав» вплоть до последней буквы. Задумавшись о бедах насущных, Гарри не заметил, как в кого-то врезался. — Ой, извините, — смутился он. — А, Мальком, это ты, — улыбнулся мальчик, глядя на старосту, — прости, пожалуйста, я не хотел. — Да ничего, — Гарри почувствовал, как чужая рука еще больше растрепала его и так непослушные волосы, — в следующий раз будь аккуратнее. Поттер только кивнул и взял отчего-то злющего как мантикора Малфоя за рукав, утаскивая в сторону класса. Не сказать, что все эти сюсюканья с ним старшекурсников ему нравились, но деваться было некуда. Ссориться со всем факультетом ему не хотелось, тем более что зла-то ему не желали. Ругаться из-за проявленной заботы было, по крайней мере, некрасиво, а то и вовсе мерзко. Ну погладят по головке, ну ущипнут за щечку, с него убудет, что ли? Нет. А другим приятно. Стали бы возиться, если бы не хотелось? А так и обласкают, и вкусность в руку сунут, и, может быть, даже с домашкой помогут. Надо-то только почаще благодарить и смотреть на всех оленьими глазами. Можно еще смущенно улыбнуться пару раз, а то и вовсе обнять. В общем, жизнь на факультете складывалась очень хорошо, если не удачно. Ох и полезная же штука, эта манга. Столько дельных советов.  — Хоть бы не опоздать! — на бегу крикнул он куда-то в сторону Малфоя, спешащего за ним на буксире.

***

— Дра-а-ако, — позвал Гарри с соседней койки. — А пошли со мной в библиотеку? — Что, ты там за неделю не насиделся? — отозвался Малфой, отказываясь повернуть голову, так уютно устроившуюся на подушке, в сторону звука. — Я эту пыль книжную уже видеть не могу, а ты просишь меня пойти с тобой и начать добровольно ей дышать. Нет уж, иди один. — Как знаешь, — пожал плечами Гарри и, спрыгнув с койки, вышел из комнаты. Примерно полчаса пропетляв по заковыристым и подлым коридорам, Поттер наконец-таки оказался у нужных дверей. Зачем он сюда пришел? Он и сам не знал. Ну уж очень тянуло. Хотелось просто побродить вдоль стеллажей, выискивая что-нибудь стоящее, насладиться давно знакомым ароматом старых книг, потрогать шершавые странички, полюбоваться пылинками, витающими в воздухе. Хотелось почувствовать нечто родное. Нечто очень важное. То, чему трудно подобрать определение. Очень хотелось почувствовать себя как дома. Как в библиотеке мисс Фифт. — Добрый вечер, мадам Пинс, — поздоровался мальчик, подойдя к ее столу. — Здравствуйте, молодой человек, — сказала библиотекарь, взглянув на него поверх очков, — не ожидала увидеть здесь кого-то вечером пятницы. За чем-то конкретным? — Нет, я еще не определился, — отрицательно мотнул головой Гарри. — Тогда у вас есть два часа, чтобы сделать свой выбор. Потом библиотека закрывается. — Хорошо, спасибо. И Поттер окунулся в родную стихию. Корешки мелькали перед глазами, руки постоянно теребили различные обложки, форзацы, листали странички, а с лица все не сходила довольная улыбка. Именно этого ему не хватало, даже не смотря на то, что в библиотеке приходилось просиживать долгие часы, выполняя горы домашних работ. Это было не то. Там ему нужна была определенная литература, а здесь у него была абсолютная свобода. Бери все, за что уцепится глаз, и все, что не захотят отпускать руки. Вот она, его страсть. Гарри очнулся только после того, как мадам Пинс напомнила ему о времени. Виновато улыбнувшись, он ухватился за избранные талмуды и понес их к столику библиотекаря. Вышел он уже абсолютно счастливым.