Мальчик-Который..

С того злополучного Хэллоуина прошла неделя, но Гарри казалось, будто пролетела вечность. Мерзкие взгляды, буравящие спину, вездесущие шепотки и напряженность уже слились с воздухом и стали настолько привычными и просто приелись, что уже было все равно. Он смирился и с псевдохрабрецами и недогероями, которые целенаправленно задевали его плечом, проходя мимо. Если им от этого легче, если они чувствуют себя гладиаторами, завалившими тигра, то пусть. Тратить силы на беспалочковые пакости он больше не собирался. Ему облегчения это не приносило, так зачем же исхитряться? Он чертов некромант, да ему вообще все должно быть по боку. Убьет и воскресит, а потом снова убьет, остается только научиться. Делов-то. Кто из тех засранцев мог этим похвастаться? Да никто! Он уже был априори сильнее. Будет просто чушью собачьей, если он начнет обращать на них внимание и мстить всем и каждому — это как избить ребенка, будучи здоровенным мужиком — так что тех придурков Поттер решил просто игнорировать. Да, он гордился собой, принял себя, но не зазнавался, а объективно оценивал ситуацию. Он сомневался, что во всей школе сейчас найдется хоть кто-нибудь из учеников, что будет сильнее него. Но вот Том заткнул бы его за пояс, даже пальцем не пошевелив, Северус вспотел бы, но раскатал бы его в тонкий слой, а про директора и речи быть не могло. Он прихлопнул бы его как муху, просто взмахнув бородой. Но это пока. И чтобы что-то поменять, он старается, изо всех сил старается. Тренируется, пьет эти мерзостные зелья, штудирует книги — и все только ради одного: выжить на проклятой войне и выйти победителем. Он не сомневался в том, что скоро все изменится. Драко рассказывал, что его отец сам не свой в последнее время, какой-то нервный и дерганный. По крайней мере, именно об этом он мог судить, исходя из писем своей матери. Да и Каркаров как-то побелел и осунулся, распугивая детей кругами под глазами. Он и до этого был далек от мистера с обложки Ведьмополитена, а сейчас на него без слез и взглянуть страшно. Из всего этого выходило, что пожиратели зашевелились, а значит, у них был повод. И кроме Лорда вариантов не оставалось, как ни крути. Ему потребовалось два вечера, чтобы сложить все исходные и найти общее у старика-Каркарова и сиятельного Люциуса Малфоя, поведение которых выходило за пределы обыденности. В своих выводах он был уверен на семьдесят три процента. Больше половины, хотя и не абсолют. Только вот одного понять не удавалось: почему Лорд ждал целых тринадцать лет после того, как внезапно исчез, и почему зашевелился именно сейчас? Постигнуть эту тайну было за гранью его способностей. Особенно паронормальных. Он уже понял, что медиум и прорицатель из него был, прямо скажем, хреновый. Все что он пока мог — поболтать со школьными призраками в коридоре, но вот духов прошлого не видел и не слышал. Пресловутое «окно в тумане будущего» тоже не хотело перед ним открываться, посему сейчас он сидел напротив чайной чашки и жалел, что не экстрасенс. Хотелось бы увидеть, к чему все это приведет. — Малфой, — позвал Гарри спустя некоторое время, все так же не отрывая взгляда от напитка. Обед в Большом зале проходил шумно: сказывалось наличие гостей за факультетскими столами, что было довольно редким явлением, особенно учитывая напряженную атмосферу между школами из-за его внезапного чемпионства. Многочисленные голоса раздражали, словно назойливые мухи, и сверлили где-то в голове, но люди на него хотя бы обращали меньше внимания. Вообще все, даже друзья, отчего Поттеру становилось неимоверно скучно. — Что? — блондин отвлекся от разговора с Блейзом и соизволил посмотреть на него. За слизеринским столом все было как обычно, если не считать, что к ним подсел Крам, с которым пятикурсник с Равенкло, который тоже не понятно, как тут оказался, увлеченно о чем-то болтал на другом конце стола. Болгарин довольным жизнью не выглядел, но вежливо отвечал на все вопросы соседа, не затыкающегося почти никогда. За ними и наблюдали все остальные, тихонько комментируя ситуацию друг другу. Чемпиона Дурмстранга спасать пока никто не собирался. — Я сейчас выпью Амортенцию, пожалуйста, присмотри за мной, — он все-таки перевел взгляд с собственной чашки на друга. — Ага, — кивнул тот и отвернулся к Забини. — Стоп, что?! — Малфой все же недоуменно нахмурился и шустро откинул упавшую платиновую прядь с глаз. — Ты болен, Поттер? — Что?! — встрял Блейз. Он всегда все слышал, чем и бесил. И вот он снова влез, затычка в каждой бочке. — Забини, отвернись, — шикнул Гарри, небрежно помахав рукой, будто тот был мухой. — Не суй свой нос. — Не-е-ет, я тоже услышал, — нахально улыбнулся парень, слегка щурясь. Его белые зубы сильно контрастировали с темной кожей, и Гарри даже залип ненадолго. — Ну-ка, давай еще раз, что ты собрался сделать? — Смотри, — тот недовольно скривился, но сдался и показал парням на кружку, от которой не отрывал взгляда весь обед. — Что видишь? — Хм, — Забини нагло наклонился чуть ближе, потесняя Малфоя, который подозрительно крякнул, и пристально посмотрел на тонкую пленку поверх напитка. Прикусил губу. -Твой чай остыл, и что? — все же пришел он к выводам. — Подумаешь, трагедия какая. Оу, он что, с корицей? Я тоже люблю корицу. — Это Амортенция, недоумок, — фыркнул Поттер, пристально глядя в глубину чашки и перебирая лежащую рядом салфетку руками. — Чай-то горячий, тут на посуде чары поддержания тепла, если ты не в курсе, дебил. Эта пленка от зелья, она образуется из-за того, что нагревается основа из златолистника и крыльев капустницы, на которой готовится состав. Именно поэтому не рекомендуют подливать зелье в горячие напитки, лучше всего подойдет алкоголь или сок. Это так, к слову. Конечно же, эти кретины не могли знать… — последнюю фразу он буквально пробурчал под нос. — Да и я ведь и не люблю брусничный… — Постой, а ты-то откуда знаешь? — Блейз прищурился, с подозрением щурясь на Гарри, вырывая того из размышлений. Малфой все так же молчал, просто переводя взгляд с одного на другого. — В библиотеку хожу и книжки читаю, — Поттер посмотрел на него в упор. — Это называется развитие. — По любовным зельям? — По любым. Ты только представь, если бы я не знал. Я бы просто выпил и все. Финита! — Постой-ка, ты ведь так и собирался сделать, — все же подал голос Драко. — Выпить Амортенцию, я имею ввиду, или я глухой? — Нет, все правильно, — покивал Гарри слегка улыбаясь чему-то своему, — я и выпью. Просто сейчас я буду под контролем. Ты же мне поможешь? — Я не понимаю, — Малфой страдальчески вздохнул и прикусил губу. — Если ты знаешь, что там приворотное, то зачем пить? — Да затем, дорогой мой, что четверокурсник вроде тебя или меня, разбирающийся в высших зельях, да еще и любовных, вызовет вопросы, если я просто расскажу декану о том, что в моей чашке не только чай, — Поттер задумчиво провел пальцем по ободу, щурясь и будто примериваясь. — И что? Можешь ведь не пить, — вставил очевидное Блейз. — А ты знаешь, гениальный мой, сколько баллов снимут Снейп и Реддл с гриффиндорцев, если со мной такое случится? Очень. Много, - он заговорщицки поиграл бровями. — С чего ты взял, что это они? — фыркнул тот и презрительно зыркнул на красный стол. — Просто глянь на рожу Уизли, он сейчас от радости взорвется. Все глаза уже стер, наверное, наблюдая за мной. Долгопупс поумнее, так явно не палится, но все равно тупой, пару раз пальцем в меня тыкал и ржал. — И сколько это «Очень. Много»? — Драко серьезно подошел к вопросу, подсчитывая результаты возможных вариантов. — Триста? Четыреста? — Вот тут я не знаю, — Гарри расслабленно опустил плечи и улыбнулся. — Все? Сомневаюсь, что дойдет до отчисления, Герой же замешан, ему сделают поблажку, а значит, и рыжему тоже. — И на кого зелье? — Забини ухмыльнулся. — Интересненько получается… — Откуда мне знать? — философски поднял бровь парень. Он же никогда не был настолько безрассудным, почему именно сейчас? Реддл заразен, можно было поклясться. — Сейчас узнаем. — Стой! — Драко замахал рукой, заставляя опустить чашку. — Ну что еще? — Почему бы просто не отдать чай кому-нибудь другому? — он все же надеялся на поттеровское благоразумие. — А вдруг на Филча? — Да брось, и пропустить такое веселье? — Гарри фыркнул и снова приподнял свой чай. — А еще я тебе верю, ты же меня спасешь, да ведь? — Ты чокнутый, Поттер, — Малфой бессильно покачал головой и слабо улыбнулся. — Конечно, спасу, куда ж ты без меня, идиот. — Люблю тебя, золотце, — подмигнул Поттер и, не раздумывая, залпом опрокинул в себя напиток. Драко и Блейз замерли, наблюдая сначала за тем, как Гарри скривился от того, что ему обожгло горло, закашлял и успокоился. А потом его взгляд слегка помутнел. — Ну, что? — спросил Малфой почему-то шепотом. Гарри не ответил. Он неспешно поднялся, распрямил плечи и вперился взглядом куда-то в район гриффиндорского стола. Парни замерли. Драко осторожно опустил руку ему на запястье, будто Поттер сейчас вот-вот рванёт с места, прямо через стол. И побежит по головам. Но тот не двигался. Видимо, их компания начала привлекать внимание, и все больше людей, смотрели на них. Гарри медленно набрал побольше воздуха в легкие, и что есть силы заорал: — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ФРЕД УИЗЛИ! Драко подавился, но руку не отпустил. Рядом кашлял Блейз. Никто и никогда не слышал, чтобы Гарри Поттер что-то кричал, особенно такие слова. Особенно кому-то из Уизли. Зал замер. — ГАРРИ, А КАК ЖЕ Я?! — Джордж! — пискнула Джинни Уизли, подскакивая с места вслед за братом. — Я ТОЖЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! — Фреда держал Финниган, Джорджа — Ли Джордан, а самого Гарри — Малфой и Забини вместе. Блондин не мог справиться один. Послышался звон стекла. Том Реддл уронил графин с соком и оплевал Минерву. — Поттер! — вскинулся Снейп, поднимаясь с места. Лицо его полыхало еле контролируемой злостью. — Объяснитесь! — Профессор! — быстро просек ситуацию Малфой и вступился. — Он выпил Амортенцию! В чае! Блейз вовремя перехватил беснующегося Поттера, собравшегося перелезть стол. Все молчали. — Ах ты, урод! — Джордж выпутался из захвата и врезал Фреду. — Сам урод! — его тоже больше не сдерживали. Началась драка. Северус быстро сообразил, подлетел быстрее молнии и силой запихнул в брыкающегося Поттера безоар, который всегда был в одном из многочисленных кармашков его мантии. Оседающего Гарри подхватил Забини и усадил на скамейку. Вся ситуация еще больше походила на цирк. Том же вошел во вкус, и пролил на Минерву еще и вино, которое незаконно принес с собой. — Уизли! — рявкнул Снейп, доставая палочку. — Реддл! — воскликнула МакГонагалл. Фреда и Джорджа растащило заклинанием, но сильно побитыми они не выглядели. Близнецы хитро скалились и переглядывались между собой. — Спасибо, профессор, — очнулся Поттер, язык которого все еще чуть-чуть заплетался. — Как вы узнали, что он выпил зелье? — Северус проигнорировал его, повернувшись к Малфою. Тот стоял и щелкал пальцами у Гарри перед носом. — Он сам сказал… — начал было тот, но оборвался, когда брюнет встал ему на ногу. — Вы знали, Поттер? — Снейп был в ярости. — Нет, сэр, — тот миролюбиво поднял руки. Нельзя было злить декана еще больше. — Стал бы я пить, если бы знал? Я что, совсем, по-вашему, придурок? Снейп сморщился и хотел кивнуть, но силой воли сдержался. Он это еще выяснит. — Думаю, с этим стоит разобраться, директор, — Том уже отделался от Минервы и перевел взгляд на Дамблдора. — К ученику было применено запрещенное зелье. Я требую найти того, кто это сделал, и наказать по всей строгости закона. — Конечно, мой мальчик, — старик грустно улыбнулся и кивнул. — Мы найдем виновного. Как же прискорбно осознавать, что кто-то в стенах этой школы способен на такое. Бедный мальчик, — он посмотрел на Поттера, но тот не увидел ни капли сожаления в голубых глазах, лишь безразличие. Такой взгляд был у его тетки, когда Дадли бил его в детстве. Живой же, и ладно. — Северус, позаботься о мистере Поттере. Думаю, ему не помешает отдых. — Да, господин директор, — Снейп кивнул, одним взглядом приказал подняться на ноги и подтолкнул его к преподавательскому выходу, закрывая собой от многочисленных глаз толпы. Студенты все еще находились в шоке. Вскоре послышались первые злорадствующие шепотки. — Да уж, месье Дамблёдор, — последнее, что услышал Поттер перед тем, как дверь закрылась. А вечером Невилл Долгопупс упал с лестницы, а Рона Уизли засосал унитаз. Оба были госпитализированы. Виновные не найдены.

***

— Я люблю тебя, Фред Уизли! — писклявым голосом передразнивал его Том. — Ну, хватит, профессор! — Гарри отбил летящий в него луч заклинания и послал два в ответ. — Я же не знал, на кого приворот. Они с Томом разминались налегке. Увидь это «налегке» какой-нибудь выпускник, он приравнял бы свои способности к боевому потенциалу флоббер-червя. Они кружили вокруг друг друга с невероятной скоростью и ловкостью, успешно атакуя и блокируя, и при этом не произнося ни одного заклинания вслух. Вместо этого они болтали «ни о чем», как за чашкой чая. На них Гарри теперь еще пару месяцев не сможет смотреть без смеха и содрогания. И теперь он все же решил, что Реддл начал выдыхаться, раз поднял столь смущающую тему. Хотел отвлечь его, подонок. — С такой же вероятностью это могли быть и вы, или профессор Снейп, или, о боже, Филч или Хагрид! Очень много «или», сэр. — То есть, — Том ушел вниз, пропуская заклинание над головой, — ты знал, что там зелье? — Не говорите декану, — усмехнулся Гарри и выставил щит, посылая следом режущее и беспалчковые путы. Их любимый прием. — С отработок не вылезу. — Ха-ха-ха, — Реддл, улыбаясь, отбил оба заклинания, и послал цепочку боевых, для каждого из которых требовался свой щит. Его рубашка уже прилипала к спине. — А ты, оказывается, авантюрист, Поттер! — Малфой сказал, что я просто придурок, — Гарри пропустил последнее над головой. Он и сам выглядел не лучше. — Я просил держать меня, если что. — Ты точно не гриффиндорец? — Реддл сощурился, и послал подсечку. — Я не герой, помните? Юноша рассмеялся, и Том махнул рукой, признавая ничью. Вышло очень даже неплохо, не зря он учит Поттера четвертый год. Пусть только по-детски, без Авад и других темных проклятий, а уж с ними он бы точно победил мальчишку. Он наколдовал два кресла, и они сели, переводя дыхание. — Как спалось? — Реддл призвал чайник и чашки, а умный слизеринец превратил отвалившуюся с потолка штукатурку в столик. В его взгляде Том прочел мрачную веселость. — Нормально, — Поттер достал сигареты, которые совы доставили буквально пару дней назад, прикурил и протянул профессору пачку. — А вам? После этого вопроса Том даже не стал на него орать. Снись ему что-то похожее, он давно бы спился. Поэтому только молча взял предложенное. — И давно у тебя «такое»? — он затянулся, зажал сигарету губами, и разлил чай. — С января, — Поттер тоже сделал затяжку, перехватил сигарету другой рукой и потянулся к чашке. — Вроде бы. — И каждый день «такое»? — Том не мог подобрать других слов, чтобы описать ситуацию, поэтому решил ограничиться просто «этим». — Нет, — парень усмехнулся. — То, что я показал вам с профессором, я видел в последний раз. В те три дня, помните? — Том кивнул, еще раз затягиваясь. — А до этого все заканчивалось тем, что меня убивают на том острове. — Убивают? — Сомневаюсь, что можно жить с кишками наружу, — слизеринец невесело улыбнулся и еще раз затянулся. — Постой, ты сказал, это было «в последний раз». — Да, — Гарри подул на чай. — Больше мне ничего не снилось. Ничего ужасного, я имею в виду, — он сделал маленький глоточек. — Не думаю, что меня может убить Хагрид в гавайской рубашке и ботинках Челси. Я все-таки не стилист, переживу. — Тебе снится Хагрид? — Том проказливо поднял тонкую бровь, и Поттеру захотелось плюнуть ему в лицо, гаду. — Хотите сказать, это он насылал на меня кошмары? — он лишь затянулся, запихнув свои желания поглубже. — Да, точно, вместе с Трелони. А потом они бы внушили, что я должен им денег, и сняли бы проклятье. — Не паясничай, Поттер, — сощурился профессор. — Не задавайте компрометирующих вопросов, сэр. — А женщина? — Реддл элегантно потушил окурок о блюдце, и Поттер протянул ему еще сигарету, от которой никто и не думал отказываться. — Про которую ты директору рассказывал. — Про маму? — на этих словах Лорд вздрогнул, но юноша этого не заметил. Он сидел и задумчиво смотрел, как тлеет сигарета, и как вьется вокруг нее сизый дым. Еще затяжка. — Видел этот сон однажды, еще в детстве. Тогда… ну, то есть, в тот день у меня случился первый магический выброс: я случайно аппарировал в другое место. А ночью вот — мама. Тогда я еще не знал, что это за женщина. Я ее на фотографиях только на первом курсе увидел, мне Хагрид целый альбом их с отцом фотографий собрал и подарил, — он отхлебнул чай. — Что-то я разоткровенничался, простите. А сон мне просто запомнился тогда. Вот я и решил не нервировать старика больше обычного, ему ревматизма, наверное, хватает… — Нет, Северус варит ему зелья. Они рассмеялись, но как-то грустно. Признаться, в глубине души Том был поражен. Поттер так легко и равнодушно рассказывал о том, что помнит, как убивали его собственную мать, ее крики, и никак не реагировал. Даже Хагрид с этим его альбомом вызывал в его голосе больше тепла. Не известно, как бы повел себя сам Реддл на его месте. О причинах смерти своей матери он узнал только во взрослом возрасте, да и воспоминаний о ней никаких, даже таких кошмарных, не имел. Но любил ее, хоть и немножко. В отличие от отца и его семейки, которых он потом лично отправил на тот свет. А еще его грызло изнутри то, что это именно он убил родителей подростка, сидящего перед ним. Грустного, курящего подростка. — Еще вопросы, сэр? — из задумчивости его вывел голос Поттера. — Да, два, — он кивнул и с прищуром посмотрел на ученика. — Чего это ты такой болтливый сегодня? И, может, вина? — Ха-ха, — Поттер прикурил другую сигарету. Желтый фильтр старой лежал на блюдце. — Ну, вы бы допрашивали меня до конца моих дней или даже вообще до конца школы, я бы не вынес, — он тихонько рассмеялся. — И да, давайте. Том только фыркнул. Мальчишка не рассчитывал дожить до выпуска из школы, хренов пессимист. — Только не говори Северусу, что я тебя спаиваю, — сказал он, призывая Совиньон Блан из шкафа. Стоило начать с белого. Догадливый Поттер трансфигурировал пустые чашки в бокалы. — Тогда вы не говорите, что я вас накуриваю. — По рукам, Поттер.