Враг моего врага

Солнце едва показалось, как уже протрубил рог, призывая всех к выступлению. Огромные врата распахнулись, и первыми крепость покинули гости с Севера. Эрлинг задерживается, прощаясь с отцом, и потому застает выход колонн Объединенной Армии. Стройные ряды пехоты, затем лучники и, наконец, конница. Штандарты развернуты, ткань хлопает на ветру. Лошади фыркают и идут четко в шаг. Главнокомандующего легко узнать по шлему с огромными рогами, устремленными в небо. — Ну ничего себе, — присвистывает Эрлинг, разглядывая маску с чудовищным оскалом, прикрывающую лицо Сайго. — Это он так на войну вырядился? Отполированный до блеска кусок металла на шлеме отражает скудный солнечный свет. Доспех с пластинами черного цвета, скрепленными алыми шнурками, негромко бряцает. Лошадь Главнокомандующего самая рослая, литые мышцы скакуна перекатываются при каждом шаге. Волнующее зрелище. Можно даже сказать, устрашающая картина. Сайго в этом своем обличье не похож на смертного, скорее на неуязвимого бога войны. Но Эрлинг посмеивается, размышляя, как весь такой ухоженный Главнокомандующий выдержит переход. Сайго не привыкать обходиться самым минимумом во время походов, но он всей душой их ненавидит. Когда солнце устанавливается в зените, отряды разбивают привал для краткого отдыха. — Не умаялся еще? — насмешливо интересуется Воевода. Главнокомандующий вежливо улыбается, сняв шлем и маску. — Не стоит обо мне беспокоиться. — Без свиты, без ванны, ароматических масел и прочих побрякушек жизнь вам вероятно в новинку… — Почему же? Я прежде всего солдат на службе у Императора. Так что тяготы военной жизни мне знакомы не понаслышке. Эрлинг хмыкает, но ничего не отвечает. Им предстоит еще преодолеть горный хребет прежде, чем они выйдут к морю, где их уже ждут корабли северян, чтобы переправить к границам пустоши Ярун — бесплотной выжженной равнины. Войны выигрывают те, у кого отлично налажено снабжение. Выступить налегке не удается, обозы с провиантом и боеприпасами тормозят движение, чем досадуют войско Севера. Светловолосые воины не понимают, зачем тащить столько добра с собой, когда в пути можно добыть все необходимое. — Мы не можем быть уверены, что на подъезде к Ярун остались вообще хоть какие-то хозяйства. — Да тут лес кругом! Добычи полно! — Вокруг Ярун выжженная пустошь. Там нет ничего и никого, — терпеливо объясняет Сайго. — Но большая часть пути проходит через богатые живностью места! — А как же море? — Наши моря полны рыбой. Неужели твои воины не могут денек потерпеть, не пожрав, пока мы дойдем до Ярун? — Мои воины могут вынести все, но мы не на денек едем сражаться. Силы противника велики и… — Мы тащимся, как черепахи! — Мы прибудем в срок. Примерно такие разговоры звучат снова и снова, пока они лезут через горный хребет. И эти споры, и этот зной, и постоянные стычки между солдатами Армии Востока и Войска Севера невероятно выматывают. Поздним вечером, выставив часовых и проверив лагерь, Сайго отправляется к горной речке неподалеку. Вода явно ледяная, но после такого знойного дня в самый раз. Доспехи пыльные, нижние рубашки и штаны пропитаны потом. Главнокомандующий морщится, раздеваясь догола. Он осторожно пробует пальцем ноги воду и со вздохом облегчения идет к месту поглубже. Когда только разбили лагерь, многие ходили сюда освежиться, но в эту минуту желающих уже нет. Сайго как раз думает распустить волосы и вымыть их, но его натренированный слух улавливает движение на берегу. — Не холодна водичка-то? — поняв, что его раскрыли, Эрлинг больше не глушит звук своих шагов. — В самый раз, — отвечает Сайго, прежде чем уйти под воду с головой, так и не расплетя косу. Воевода замечает, что подошва обуви у Главнокомандующего разного уровня. — Любопытно, — отмечает он, тоже раздеваясь. Сайго выныривает и оглядывается. Северянина нигде нет. «Как славно», — думает про себя мужчина, когда его внезапно хватают за ноги и мгновенно утаскивают под воду. После короткой потасовки оба выныривают, отфыркиваясь. Воевода раскатисто смеется, разглядывая мокрого, как мышь, Сайго. Тот отплевывается и улыбается в ответ. — Да неужели? — искренне удивляется Эрлинг. И тут же отвечает на вопросительный взгляд: — Не думал, что ты улыбаться умеешь. — Ну отчего же не уметь… Разве что нынче поводов для радости маловато. — Сайго выпрямляется и выжимает косу. — Поздравить вас с удачной охотой? — А у меня другой не бывает, — бахвалится Эрлинг, глядя на добытого им оленя, что лежит на берегу. — Доброй ночи, славный Эрлинг, сын Великого Йоруна. — Главнокомандующий кланяется ровно настолько, насколько положено по этикету, и идет к берегу. Когда он уже одевается, со стороны воды доносится вопрос: — Почему ты прячешь свои шрамы? Воина они только украшают. — Я их не прячу, — спокойно отвечает Сайго, но, вопреки своим словам, тщательно замуровывается в свои многочисленные доспехи. — А по тебе и не скажешь… что воевал, — Эрлинг разглядывает полосы загрубевшей кожи, проходящие через всю спину, опаленный когда-то огнем левый бок, неровные шрамы на плечах от рваных ран. Среди всего этого совершенно теряется выбитый на лопатке павлин с железным оперением, которого едва видно в сумерках. Такие раны можно получить только в бою. В бою со Всадниками. — Доброй ночи, — вновь повторяет на прощание Сайго и уходит. Эрлинг пристально вглядывается в уходящую фигуру, но ему не удается уловить хорошо скрываемую хромоту. Сайго припадает на неправильно сросшуюся левую ногу, вот откуда такая подошва у его обуви. Почувствовав запах моря, северяне воспрянули духом. Вода — их стихия, они лучшие мореплаватели из всех народов. Их корабли ждут на импровизированной пристани, пришвартованные клином. Начинается долгий день погрузки. Лошади пугаются шаткого, раскачивающегося помоста, и приходится подолгу их успокаивать, чтобы завести в трюм. Вся эта возня невероятно раздражает Эрлинга. Но он утешается тем, что в случае чего этих лошадей можно будет пустить на мясо. Особенно вон ту вороную. Лошадь самого Главнокомандующего. Наконец, корабли один за другим покидают пристань и выходят в открытое море. Свежий ветер бьет в лицо, и вот впервые за много дней Эрлинг может вдохнуть полной грудью. Им предстоит два дня пути по воде. Воевода стоит на корме корабля, сложив руки на борт, и смотрит на воду внизу. — Как думаешь… мы победим? — негромко спрашивает он, когда рядом становится Сайго. — Победим, — уверенно отвечает тот. — Ты когда-нибудь их видел… вблизи? Сражался с ними? — Эрлинг усмехается. — Это бесчестные воины. Они царят в воздухе и не желают биться ни на суше, ни на воде. Сжигают все на свое пути, находясь в безопасном полете, где мы не можем им достойно ответить. Это не дело для уважающего себя воина. — Так или иначе, но мы победим. — Сайго спокоен. — И я дрался с ними. Они смертны, Эрлинг, сын Великого Йоруна. Их можно убить, и мы это сделаем. Вода внизу бурлит, корабли идут быстро с попутным ветром. Воевода живет войной сколько себя помнит, но вот такие путешествия по воде всегда навевают на него легкую тоску по мирной жизни, недостойную воина Севера. Вот и сейчас ему хочется, чтобы кто-то уверил его в том, что неминуемые кровавые жертвы, которые они понесут, не напрасны. — Если только наши солдаты не перебьют друг друга в пути, — с легкой досадой договаривает Сайго. Эрлинг в ответ смеется. — Твои слишком заносчивы. Это бесит моих ребят. — Ваши воины не дисциплинированы, и это создает трудности для моих солдат, — раздраженно отвечает Главнокомандующий. Затем оба надолго замолкают, глядя на воду в свете заходящего солнца. Несколько лет назад Драконьи Всадники внезапно начали строить укрепления вокруг своих государственных границ, они закрылись от остального мира, объявив о прекращении всякого сотрудничества и даже торговли с другим странами. Это было подозрительно, но ничего толком никто не знал, пока однажды из-за стен их крепостей не начали вылетать боевые драконы, безупречно вышколенные, выведенные с одной целью — убивать. Началась эпоха кровавых войн. Огнем и мечом прокатились армии Всадников по своим ближайшим соседям, превратив их земли в обожженные пустоши. Безжизненные и окровавленные. Затем начались налеты вглубь материка. Северные народы изрядно потрепало, и Великий Йорун запросил помощи у единственного, кто еще не знал поражений и сохранил свои земли. У Императора Объединенного Востока. Так Эрлинг и Сайго столкнулись. Абсолютно разные. Возможно, сложись все иначе, они были бы непримиримыми врагами, но судьба распорядилась по-другому. Ведь враг моего врага — мой друг, не так ли?