Враг моего врага

Эрлинга несказанно удивляет приглашение Императора явиться к нему во дворец в качестве гостя. — На кой я ему сдался? — недоумевает он в пути. — Ваш отец тоже в Вишневом Дворце, — отвечает ему идущий рядом Сайго. Он ведет лошадь под уздцы. Они уже пересекли море и теперь направляются к горному хребту, за которым раскинулись земли, принадлежащие Императору. — Думаю, планы касательно осады Огненной Крепости изменились. Иначе нас не стали бы так спешно вызывать после столь удачной битвы на Ярун. — Опять эти собрания! Опять штаны просиживать и ни слова не сказать без церемониала, — ворчит Эрлинг. — Бить надо врага, пока он ослаблен и узрел нашу мощь! — Вы человек дела, славный Эрлинг. Не любите праздные разговоры, — негромко посмеивается Сайго. — Но в беседах есть свое очарование. А неспешные радости мирной жизни во дворце возможно придутся вам по вкусу. — Ну уж нет! Ненавижу дворцы… приемы… всю эту показуху. — Ну-у… придворные дамы будут очень рады вашему обществу. — Сайго краем глаза смотрит на своего собеседника. — Разве что дамы. — Эрлинг почесывает бороду. — Да, дамы это хорошо. Ну, может, ты и прав. — Воевода, как обычно, в своей манере раскатисто смеется и хлопает Главнокомандующего по плечу, от чего не ожидавший такого Сайго едва не падает. — Может, мне и понравится гостить у твоего Императора. Главнокомандующий натянуто улыбается, ему все еще никак не привыкнуть к такой панибратской манере общения своего союзника. Горные кряжи протянулись прямо перед ними. Сайго ни за что не признается, но он чертовски рад возможности снять клятый доспех. Вода в большой лохани исходит паром, и это просто восхитительно! Медленно, со смаком Главнокомандующий распускает волосы и погружается в воду с головой. Блаженство! Вся прелесть походов и азарт битв становятся только острее и ярче от предвкушения вот такого возвращения. Эрлинг уже битый час слоняется по двору, не зная, куда себя деть. Наконец, он забредает в ту часть сада, которая, несмотря на удаленность от дворца, безупречно ухожена. Листва начинает уступать свой восхитительный изумруд, все больше отдавая предпочтение багрянцу. Осень близко, а за ней и уже и дыхание зимних вьюг ощутимо. Эрлинг не может отрицать красоту сада, ему чужда помпезность дворца, но ненавязчивая красота природы всегда находит дорогу в сердце самого черствого человека. Но эта тишина непривычна Воеводе, она напоминает ему затишье перед боем, скрытность засад, вынужденное молчание облав. Умиротворение для него в тягость, бездействие сродни праздности и яростно им осуждается. — И как вам во дворце? — негромко спрашивает Сайго, буквально материализуясь откуда-то слева от дорожки. — Как и везде. Где же ваши обещанные дамы? — Эрлинг разглядывает диковинное дерево. На его родине таких нет. Причудливо изогнутые ветви с мелкими белыми цветками. — Полагаю, они вас найдут после ужина. Император устраивает торжественный ужин в честь нашего возвращения и славной победы. — Надо было дальше их преследовать и добить. — Надо было, — покладисто соглашается Сайго. — Но что-то изменилось, и мы должны прислушаться к воле правителей. Эрлинг что-то неразборчиво ворчит себе под нос. — Я помылся, отъелся, выспался. Что еще делать? — Воевода оглядывается вокруг. Без доспехов и топора, вечно спутанных в воронье гнездо волос, с гладко приглаженной бородой он выглядит удивительно молодо, как с удивлением отмечает Сайго. То же самое думает про себя Эрлинг. Без доспехов, без массивных причесок, без парадного облачения, без застывшего от усталости выражения лица Главнокомандующий выглядит совсем юным. — Сколько весен ты встретил? — неожиданно спрашивает Эрлинг. — Двадцать шесть. — И уже главнокомандующий?! — Я рано начал. — Сайго прячет руки в просторных рукавах своей накидки. Есть в этом жесте какое-то раздражение. Эрлинг решает, что эта тема неприятна собеседнику, и больше не задает вопросов. — Ждут ли вас, славный воин Севера, дома жена и дети? Когда тем для разговоров больше нет, а молча пялиться на дерево как-то невежливо и просто уйти тоже для Сайго неприемлемо, он задает первый пришедший в голову вопрос. — А сам как думаешь? — посмеивается Эрлинг. — Нет у меня никого. — А как же ваш отец? Братья? — У них своих дел полно. — Возможно, вам кто-то приглянется при дворе, и Союз великих народов укрепится еще и браком, — задумчиво произносит Главнокомандующий. — Тебя с такими вопросами твой Император прислал? — подозрительно щурится Эрлинг, переводя свой взгляд с бледных цветков на не менее бледное лицо Сайго. — Ну что вы… Я не сваха, слава богам. — Сайго улыбается самыми кончиками губ. — Боюсь, наши девушки тебе не подойдут. Они у нас… — Эрлинг подбирает слово. — Мощные бабы. Осерчает и так треснет, дух из тебя ненароком вышибет к чертям. — Буду иметь в виду. Благодарю, что предупредили. — Главнокомандующий хочет еще что-то сказать, но его отвлекает подошедший мужчина. Судя по богатству наряда какой-то приближенный Императора. Эрлинг равнодушно разглядывает его, чем, кажется, крайне того нервирует. Сайго про себя ухахатывается, глядя, как нервничает подошедший под взглядом Воеводы. К такому надо привыкнуть. — Главнокомандующий? Прошу прощения, меня задержал Император. — И, судя по нетерпению, Сайго пришел в эту часть сада по просьбе подошедшего. — Славный Эрлинг скрасил мое ожидание, господин Сайтама. Прошу меня извинить. Я вынужден вас покинуть. — Главнокомандующий кланяется Воеводе и удаляется по дорожкам вглубь сада вслед за тем самым Сайтама. — Эй! Может, потом сразимся перед ужином? Тоска смертная! Я тут сдохну скоро, — Эрлинг кричит в спину уходящим. — Почему бы и нет? Я не против, — кивает Сайго, оборачиваясь через плечо. — Отлично, — радуется Эрлинг. В приподнятом настроении он отправляется обратно во дворец. Сайго кладет руку на рукоять меча и щурится. Неудачная позиция — солнце бьет прямо в глаза. Эрлинг сегодня без своего топора, вместо привычного оружия он сжимает двумя руками обоюдоострый меч раза в два шире, чем меч Сайго. Эрлинг уже понял, что тактика Сайго в нападении первым: обрушить на противника столько молниеносных атак, что он выдохнется, не начав свою партию. Воевода расставляет ноги шире и готовится отбиваться. Мышцы гудят в предвкушении, а кровь начинает все быстрее и быстрее бежать по жилам. Раз, удар и скрежет встретившихся лезвий. Два, удар, блок, удар, и край рукава Сайго безнадежно испорчен. Три, удар, обманный выпад и удар навстречу. — Ну и о чем вы там шептались? — спрашивает Эрлинг, принимая удар на свой меч и отбрасывая клинок противника в сторону. — С кем? — недоумевает Сайго, поднимая столб пыли, резко крутанувшись вокруг своей оси. — С этим… с кислой миной. — Господин Сайтама? Ни о чем. — Секреты? От союзника? — Воевода замахивается сильнее и посылает удар от плеча, вынуждая Сайго отшатнуться, сдаваясь под напором большей массы. — Не хорошо, Главнокомандующий. Ой, не хорошо. — Это не военные дела. — Сайго наносит удар, но едва отклоняется от встречного. Выбившая прядь волос безжалостно отсечена, а плоть едва избегает встречи с лезвием. — Тогда какие? Да еще без посторонних, — не унимается Эрлинг, размахивая своим мечом. — Это дела… сердечные, — дыхание Сайго сбивается. Воевода улавливает это чутким ухом и начинает свое наступление, тесня Сайго к ограде. — Бабу не поделили? — посмеивается Эрлинг, радуясь удачным атакам своего меча. Сайго отрицательно мотает головой и, ловко крутанув меч, перехватывает его другой рукой, полностью сбивая серию северянина. Дальше обоим становится не до разговоров. Только звон мечей разносится по двору. Праздношатающиеся гости и придворные толпятся на террасе, наблюдая за захватывающим боем между северянином и Главнокомандующим. Впору открыть тотализатор. Эрлинг бьет с расчетом на то, чтобы Сайго как можно чаще опирался на покалеченную ногу. Это дает свои плоды, но одержать победу все также не удается, потому что Главнокомандующий, как оказалось, прекрасно управляется с мечом обеими руками. — Ладно, я поддамся, — вдруг произносит Сайго, когда они оказываются лицом к лицу, скрестив мечи. И просто убирает меч. Если бы не молниеносная реакция Воеводы, ужин стал бы поминками обезглавленного Сайго. Чудом Эрлинг гасит силу своего удара и уводит меч с траектории. — Рехнулся?! — восклицает он, опуская оружие. — Вы победили. — Ты поддался! Это нечестно! А ну подними меч! Бейся дальше! — Слышите гонг? Ужин готовы подать. Негоже заставлять правителей ждать. — Сайго кланяется и удаляется. — Вот ведь… — Эрлинг так возмущен, что у него ругательств-то подходящих нет. Странная победа-не победа. Надо же, выкрутился: проиграл, лишив победителя всего триумфа. Северянин с досады плюет на землю и уходит в противоположную сторону. Эрлинг все еще зол, когда занимает место рядом с отцом за богатым столом. В нем клокочет какая-то детская обида за сегодняшний бой, и он демонстративно делает вид, что не замечает сидящего напротив Сайго. Но обратить на него внимание приходится. Потому что после здравниц, когда первый голод отступает, а первые чаши с вином опустели, слуга вносит в зал музыкальный инструмент с тремя струнами. К вящему удивлению Эрлинга, Сайго встает из-за стола и занимает место на невысоком помосте в центре зала. — Ну надо же, — бормочет Воевода, с интересом наблюдая, как настраивает инструмент Сайго. Когда он играет, мелодия получается высокая, рваная, излишне быстрая, но отчего-то приходится Эрлингу по душе. Песня, а это не что иное, как песня, схожа с воем северных ветров и треском поленьев в походном костре. Пронзительно вскрикнув в конце, инструмент замолкает, Сайго осторожно откладывает его и кланяется Императору и Йоруну Великому. Только потом возвращается на свое место. Склонив голову на бок, Эрлинг наблюдает за ним. Сидящий рядом с Главнокомандующим Сайтама что-то шепчет тому на ухо. Сайго улыбается и кивает в ответ. Вновь разливают вино, и празднование продолжается. Весь дальнейший ужин Воевода нет-нет да и посматривает на Сайго. И замечает, что каждый раз как Сайтама хочет к тому обратится, то берет Главнокомандующего за запястье и наклоняется к самому уху. Когда слуга подходит наполнить чашу Сайго, Сайтама отбирает кувшин и подливает вина собственноручно. В этих жестах, в этих взглядах есть что-то такое, что сбивает Эрлинга с толку. Он оглядывает присутствующих. Вдруг это у восточного союзника так принято? Вроде нет. Остальные так не делают. Хотя погоди-ка… Вот дама с высокой прической кокетливо прикрывается веером каждый раз, как рядом сидящий господин наклоняется к ее ушку. Касаясь ее запястья. Эрлинг хмурится и переводит взгляд на сидящих напротив. Сайтама ведет себя точь-в-точь как господин обхаживающий даму. Осознание этого факта обескураживает Эрлинга. «Дела сердечные», — вспоминается ответ Сайго. И все встает на свои места. Если бы в Воеводу прямо сейчас ударила молния, он был бы меньше поражен. Дьявол задери! Этот Сайтама ведь желает Главнокомандующего! Желает как женщину! На месте Сайго Эрлинг обезглавил бы нахала сию секунду, но, кажется, в таком обращении Сайтама сам Главнокомандующий ничего ужасного не видит. Вон как улыбается! Да что же это такое… Это и извратом-то не назовешь! Это… Это… просто уму непостижимо! Эрлинг так разволновался от своих мыслей, что ему даже дышать трудно становится. Он делает знак слуге, чтобы его чашу наполнили и выпивает вино залпом. Вечер безнадежно испорчен. Вот вроде нормальный мужик. Дерется как надо. Воин. Бесспорно сильнейший воин Востока. А поди ж ты… То-то любит принарядиться! И не лень же ему с волосами так возиться! Это же сколько часов надо с гребнем простоять, чтобы такое на голове сотворить?! Ну конечно, если планируешь провести ночь в постели кого-нибудь вроде этого с кислой миной. За такими мыслями Эрлинг не замечает, как снова и снова опустошает чашу. — Не хватит ли тебе, сын? — в себя его приводит предостерегающий шепот Йоруна. Пожалуй, хватит. А то уже в голове шумит… — Пойду я, — бросает Эрлинг и, наплевав на этикет и элементарную вежливость, молча покидает застолье.